Чего хотят...

POV Сергея Как долго можно безответно любить человека? Я понятия не имел. Она училась в моей группе, всегда сидела в первых рядах. На первый взгляд не выделявшаяся среди других девушек, но мне было понятно, что она не такая, как все. Может, это произошло в конце первого курса, а может, чуть позже. Или эти чувства были во мне с самого первого мгновения. Но подойти к ней я не решался. Пусть вокруг меня всегда было много девушек, но все они желали поближе познакомиться с моим братом. А она не входила в их число, и у меня не было возможности с ней заговорить. Нельзя сказать, что я завидовал своему брату. Нет, я ведь любил его, пусть мы и были такими разными, но очень хорошо ладили. Все же я бы хотел быть хоть немного похож на Виталия, тогда бы у меня был шанс стать ближе к ней. Однажды я узнал, что она будет на дне рождения нашего одногруппника. И я решил, что это отличный шанс поговорить с ней. Но в тот день у меня не получилось. Она все время была рядом с подругами, да и я находился возле наших с братом знакомых. Потом ребята устроили концерт на крыше, я видел, что многие из них были уже навеселе, и немного беспокоился. Увидев, что Полина пытается увести от края крыши перебравшую Лиду, я уже хотел подняться наверх. Но не успел. Девушка чуть не сверзилась вниз, и в это время брат успел ее удержать. Я облегченно вздохнул. Потом Виталик увел ее с крыши. После этого я заметил, что они стали общаться теснее. А потом начали встречаться. Для меня это было как гром среди ясного неба. Мой брат и девушка, которую я люблю. Я ненавидел себя за то, что начал завидовать Виталию. И это было очень тошно. Особенно, когда Полина стала наведываться к нам домой. И поначалу я был очень счастлив, потому что мы начали общаться, а потом и вовсе отлично подружились. Но потом стало еще хуже. Она призналась мне, что давно влюблена в Виталика, говорила, как сильно его любит. Я готов был на стенку лезть, но продолжал улыбаться. Это было очень больно. Она была рядом, но у меня не было возможности притронуться к ней, рассказать о своих чувствах. Потому что она любила другого. И этим другим был мой брат. В то же время брат стал чаще пропадать из дома, гулял с друзьями, ходил на дискотеки. А Полина проводила время у нас, дожидаясь его возвращения. Как же я ненавидел его в эти минуты. Если бы она любила меня, если бы была со мной, то я бы ни за что ее не оставил. Однажды мама намекнула при мне, что было бы неплохо, если бы Полина и Виталий поженились. Я чуть не подавился карамелью, но, увидев смущение и надежду на лице девушки, поддержал эту мысль. А что же будет, если такое и вправду случится? Нет, я не смогу этого видеть. Но, в то же время, не похоже, чтобы Виталик был готов и помышлял о женитьбе. С каждым днем было все тяжелее и тяжелее, но Полина внезапно приболела и стала реже к нам наведываться. А потом вдруг до меня дошел слух, что они расстались. Я бросился к девушке и нашел ее в ужасном состоянии. Несколько дней она была словно сама не своя и смотрела на мир пустыми глазами. Отказывалась есть, выходить на улицу, забросила учебу. И физически она чувствовала себя не очень хорошо. Брат не показывался. Тогда я решил, что не могу ее бросить, пусть даже она меня и не любит. Я просто старался быть рядом и помогать, как только мог. Постепенно ей стало лучше, я вновь увидел перед собой искорки прежней Полины. И в какой-то момент ее эмоции вырвались наружу. Она долго плакала, а потом рассказала, что беременна от Виталия. И он велел ей сделать аборт. У меня словно почву из-под ног выбили. Если бы не состояние девушки, то я бы отправился к брату, врезал бы ему со всей силы, а потом притащил бы сюда. Но я остался. А Полина все никак не могла успокоиться. И даже сейчас, в грязном халате, со спутанными волосами и красными от слез глазами, она была красивой. И я любил ее больше всего на свете. Я пропустил тот момент, когда мы начали с ней целоваться. Я что-то успокаивающе бормотал ей, и она наконец заснула. А потом и я рядом с ней. А на следующее утро она исчезла. Полки оказались пусты, и ее подруги тоже не знали, куда она делась. Я чуть ли не бился головой об стены и медленно сходил с ума. POV Полины Он спал и мило пускал пузырики. Я положила голову на край кроватки и долго смотрела на него. Мой сыночек, моя кровиночка. Витя. Ему чуть больше полугодика, и он еще совсем маленький. Мое счастье. Когда я вернулась в свой родной город, все очень удивились. Но самой большой проблемой для меня было признаться родителям, что я беременна и собираюсь оставить ребенка. Конечно, без скандала не обошлось. Но мама приняла это более спокойно и быстро, а папа очень долго нервничал, но потом тоже успокоился. И обещал помогать нам. Я очень люблю своих родителей. Когда Витечка чуть подрастет, я планирую продолжить учебу и найти себе хоть какую-нибудь подработку. Я знаю, что будет нелегко, но мы справимся. Шрам на моем сердце постепенно затягивается, но думаю, что никогда до конца не зарастет. И дело не в прошедшей любви, а в предательстве и обмане. Обманывала я сама себя. А еще я все чаще думаю о Сергее. Я так и не решилась позвонить ему или написать, объяснить, почему тогда сбежала. Потому что испугалась вновь нахлынувших чувств. Испугалась новых страданий и разочарований. Но все равно об этом жалею. Не проходит ни дня, чтобы я хоть мельком о нем не вспомнила. Послышался шум колес въезжающего во двор автомобиля. Я дотронулась до светлого пушка на лобике моего мальчика. А в нем есть что-то и от Сергея, например, эти щечки. Внезапно во дворе раздались громкие гудки автомобиля. Я вздрогнула, и Витя тоже проснулся от этого звука и коротко захныкал. Я взяла его на руки и начала укачивать. Он более или менее успокоился. А вот этот бибикающий идиот успокаиваться не хотел. Я встала, держа сына на руках, подошла к распахнутому окну. Квартира родителей находилась на первом этаже. – Можно потише, у меня ребенок спит! – гаркнула я, прижимая к себе малыша. Гудки, доносящиеся от белой восьмерки, стихли. Я уже хотела было вернуться и попробовать уложить Витю снова, но вросла в пол, приоткрыв рот от удивления. Дверца белой машины распахнулась, и из нее вышел… Сергей, держащий в руках пакет и букет цветов. Я несколько раз моргнула, стараясь прогнать видение, но Сергуня никуда не исчезал. – Ну… привет, Полин, – он подошел к нашему окну. – При… привет, Сережа, – пробормотала я. – Откуда ты? Почему… Как? – не могла я сказать хоть что-то вразумительное. – Я уже полтора года тебя ищу, – улыбнулся он. – И вот нашел. – Но зачем? В смысле… Извини. – Я скучал по тебе. Очень сильно. – И я… Я тоже скучала, – призналась я, стараясь отогнать набежавшие слезы. Что же мне делать? Вот он стоит передо мной, человек, о котором я так много думала. Но все равно не могла ничего понять. Только знаю, что он очень дорог мне, и минуты, которые мы проводили вместе, были одними из самых счастливых в моей жизни. – Полин, – все еще не двигался с места Сережа. – Я люблю тебя. Все еще люблю. И всегда любил. Я замерла, переводя дыхание. Что же мне делать, как на это реагировать? А на нас уже с любопытством взирали прохожие, соседи и бабушки на лавочке. Красивый молодой человек с цветами под окном и молодая встрепанная девушка с ребенком. – Сереж, – опомнилась я. – Ну что же ты стоишь? Проходи! Восемнадцатая квартира. Что-то переменилось в моей жизни, когда он переступил порог нашей квартиры, неся в руках охапку маргариток. Но когда он увидел Витю, лежащего в кроватке, сердце мое сжалось. А потом мой мальчик улыбнулся и потянул к нему руки. Тогда я не выдержала и расплакалась. Моя любовь к Сергею была не похожа ни на что. И одновременно в ней было все. Он словно был второй частью меня, неотделимой частью. И пусть я поняла это так поздно, но Бог дал мне второй шанс. Через год мы поженились, и я взяла его фамилию и дала ее своему сыну. Фамилию не того человека, который предал меня и растоптал, а того, который воскресил меня и показал, что такое настоящая любовь. * * * – Любовь всегда была рядом со мной, а я этого не замечала, – сказала моя мама, невидящими глазами смотря куда-то вдаль. – И это не та любовь, которая заставляет пылать, постепенно сгорая до маленького тлеющего окурочка. Это яркая свеча, дающая надежду, горящая в темноте. Я гналась за какими-то призрачными мечтами и ощущениями, а то, что мне нужно, всегда было рядом. Счастье, оно ведь совсем близко, Вить, стоит только оглянуться. Мама замолчала, а потом посмотрела на меня влажными глазами. У меня тоже комок застрял в горле. Братья тоже молчали. Наконец, мой новоявленный отец заговорил. – Я не жду, что ты простишь меня, Полина. И Витя. Я сам себя не простил бы. И жизнь дала мне свое наказание. Простите и прощайте. Мужчина обулся и открыл входную дверь. – Стой! – донесся ему в спину голос матери. Он обернулся. Мама стояла рядом с Сергеем, их руки переплетались. – Я прощаю тебя, – сказала мама. – Удачи тебе, – кивнул отчим, а теперь еще и новоявленный дядя. – Спасибо, – поблагодарил Виталий и вышел из квартиры. Эхом по подъезду отдавались его шаги. Я обернулся к родителям. Мама понимающе кивнула, и я бросился ему вслед. – Подождите, – нагнал я его уже у машины. – Что? А, Витя, – обернулся мой биологический отец. Теперь, если присмотреться, то в нем действительно узнавались мои черты. Ой, то есть, у меня его. – Я хотел сказать, что тоже прощаю Вас, – ответил ему я. Я знал, что ему это нужно. – Спасибо, – улыбнулся Виталий. – Надеюсь, что у тебя все будет хорошо, приятель. И не повторяй моих ошибок. – Я тоже, удачи Вам. – Ха-ха, ладно. Вряд ли она мне понадобится, уже слишком поздно. – Почему поздно? Еще вся жизнь впереди. И у вас будет семья и дети. – Это верно, приятель. Если бы у меня был такой шанс. Но из-за болезни теперь я не могу иметь детей. Ты единственный. Держи нос по ветру, прощай, – мужчина махнул мне рукой и скрылся в автомобиле. – Прощайте, – кивнул я. Красная Хонда уехала со двора. Стоило мне найти отца, как я тут же его потерял… Стоп! Нет, не так. Я поднялся наверх. Мама и Сергей сидели в своей спальне. Я вошел к ним в комнату. Мама захотела что-то сказать, но я ее опередил. – Я знаю, о чем вы думаете. Но это не так. Я думаю, что это большая жирная точка, и мы больше не будем об этом вспоминать. А теперь я иду на кухню кушать, а завтра пойду в школу, а вы на работу. И все будет как прежде, потому что мы полноценная счастливая семья. Я все сказал, – я уже пошел в кухню, но остановился в самых дверях. – И все это время у меня был и будет отец. Его зовут Сергей. Я вышел из комнаты. Надо же дать возможность маме выплакаться, а Сергуне ее поутешать. Второе мая подходило к концу.