Чего хотят молчащие
15 декабря 2012 г. в 21:04
– Тебе надо сходить в медпункт, – сказала Юля, прикладывая чистый платок к моему носу. И я с благодарностью принял его.
– Не-не, только не в медпунд, – прогнусавил я. Не везет мне с врачами просто. – Со мной все в подядке.
Я вытер кровь, которая уже перестала течь, и вздохнул.
– Мне просто нужно домой.
– Дурак упертый. Денис, а ты чего молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
– Если хочешь, то мы можем зайти ко мне. Я все же ближе живу.
– Да ладно тебе, – махнул свободной рукой я, чуть покачиваясь. – Не стоит пугать Алину Васильевну и Полину.
– Родители на дачу уехали на выходные, а Полина у бабушки. Впрочем, как знаешь…
Мы словно нарочно не смотрели друг другу в глаза. Юля подозрительно поглядывала то на него, то на меня. Ей с таким чутьем только в сыщики идти. Денис тоже поймал этот ее взгляд и непринужденно мне улыбнулся.
– Ладно, – пожал плечами я. – Пойдем к тебе, я хоть толстовку почищу и умоюсь. Спасибо, Юль, с меня платок.
– Да не за что. Показалось.
– Идем, – Денис поднял с земли свой портфель и перекинул его через плечо. Я пошел за Ветровым, а Юля осталась позади, присоединившись к кучке девчонок, громко перешептывающихся у ворот.
– Спасибо тебе, – произнес я, когда мы миновали толпу идущих домой школьников.
– Да не за что. Из-за чего все случилось?
– Неважно, – буркнул я. – Не сошлись во мнениях.
– И поэтому надо сразу бить в челюсть? – усмехнулся он.
– Ты видел? – жар прилил к кончикам ушей, я покраснел. – Сам не знаю, что на меня нашло. Может, я просто сорвался? Столько всего…
Я запнулся.
Денис повернул голову, одарив меня удивленным взглядом. Я сделал в ответ самое невинное лицо.
А может, все и вправду будет по-прежнему?
«Он отстраняется от меня».
Неправда.
«Избегает смотреть мне в глаза».
Неправда.
«Какой же я кретин…»
А вот это правда.
«Мне очень надо извиниться. Но вся проблема - как?! Свалить все на то, что я был пьян? Самый оптимальный вариант. Ну, раз он не огибает меня за три метра, то, может, не все потеряно?»
Я так и знал. Это такая неловкая ситуация, которую мы оба хотели бы забыть. Тогда все будет как раньше. И когда-нибудь я смогу себя убедить, что стягивающийся внизу узел – это сущий пустяк.
Мы дошли до дома Ветрова и поднялись в его квартиру. Я тут же направился в ванную, чтобы смыть грязь с одежды и кожи. Когда я привел себя в более или менее божеский вид, из кухни раздался голос Дэна.
– Ты как, чай будешь?
В обычной ситуации я бы согласился не только выпить чаю, но и поесть на халяву. Но сейчас… От одного только слова «кухня» я дернулся.
– Нет, мне идти надо срочно, не могу, – я вышел в коридор. – Давай, в понедельник увидимся.
– Да? Ну ладно, – из кухни показался Ветров. – Пока.
Я замялся у самой двери, на секунду мне показалось, что я что-то забыл в ванной. Я резко развернулся и чуть не впечатался в Дениса, который подошел, чтобы закрыть дверь.
«…издеваешься надо мной…»
Я замер, немного растерявшись, смотря прямо на шею Дениса, на его точеные ключицы. Никогда не замечал, что у него такая шея. Черт, а с какого я вообще должен был это замечать?!
Ветров протянул было ко мне руку, но на полпути остановился, чуть склоняя голову и не сводя с меня глаз. Кончики пальцев у меня похолодели, по позвоночнику пробежала короткая дрожь. Но что странно, я не отшатнулся.
«…прости…»
– Мне пора, – пробормотал я, отрывая взгляд от Дэна, и вышел за дверь.
* * *
В холодильнике точно что-то протухло. Как только я открыл дверцу, на меня пахнуло зловонием. Я поморщился. Надо было срочно устранить источник этого запаха. Вся проблема, что перед отъездом мама так забила холодильник, что через всю еду еле проглядывалась задняя стенка. Вторая проблема заключалась в том, что количество пищи уменьшалось с минимальной скоростью, потому что я жил только перекусами. И вот, в итоге меня чуть не выворачивает от этой вони.
Я решил, что надо разобрать, в конце концов, холодильник и избавиться от просроченной еды. Первым делом я снял с нижней полки кастрюлю, открыл крышку и испуганно опустил ее обратно. Ладно, это не шевелится, и слава Богу.
Я отнес кастрюлю в туалет, выливая ее содержимое в унитаз, а потом положил ее в раковину. Затем начал вытаскивать из холодильника остальные продукты. И вот у меня в одной руке остались масленка, упаковка сосисок и банка шпрот, а в другой – банка с консервированными помидорами, поверх которой стояла тарелка с макаронами. В зубах же я держал целлофановый пакет с остатками колбасы. И вот в этот эпичный момент зазвонил телефон.
Я растерялся, не зная, куда мне что девать, и чуть не опрокинул тарелку со спагетти и масленку. Но потом я положил пакет с колбасой на стол, подбородком придерживая тарелку с банкой, поставил туда же шпроты, масленку и сосиски, а затем и все остальное.
И опрометью бросился к мобильнику. Но рингтон уже стих. Черт, надо подождать или самому перезванивать. Я посмотрел на дисплей, на котором светился один пропущенный вызов от Олега. Это меня очень удивило.
Звонок раздался вновь, и я быстро взял трубку.
– Алло, извини, что сразу не ответил.
– Ничего, сильно занят?
– Нет, в холодильнике мышь повесилась, хочу устроить ей достойные похороны.
– Ладно тогда. А на завтра у тебя есть какие-нибудь планы?
– Вроде, нет, - я потер шею. – А что? Ты что-то хотел?
– Да, давай встретимся, поговорим. Хочешь - в кафе посидим, хочешь – погуляем.
– Меня оба варианта устраивают. Но – должно быть именно кафе для обычных смертных. И никаких дядь, теть и блюд с длинными названиями.
– Пожалуйста, – судя по голосу, Релинский улыбнулся. – Тогда завтра в пять часов я за тобой заеду. Надеюсь, хоть против этого ты возражать не будешь?
– Не буду, заезжай. Не хочу в маршрутке трястись.
* * *
Олег немного опоздал. Раньше такого не случалось, но я не придал этому такого большого значения. В конце концов, он тоже человек и имеет на это право.
Как только автомобиль въехал во двор и остановился, я подошел к нему, открыл переднюю дверцу и сел на сиденье.
– Я думал, что ты немного загоришь в Италии.
– К сожалению, времени на это мне не хватило, – улыбнулся Олег. – Ну, так куда мы едем? Куда ты хочешь? Пусть это будет подарком.
– Я выбираю?
– Ну да, я даю тебе право выбора. Мне все равно, перекусим, где хочешь.
– Ты уверен? Ну тогда… поехали в Subway.
– В Subway? Ты уверен? Ты можешь выбрать любое место. А ты выбираешь забегаловку.
– Я и выбираю. Это же не Макдональдс, или… Хотя, стоп, я передумал, давай в «Русские блины». Я патриот, да и так блинчиков захотелось.
– Все, точно? – усмехнулся Релинский.
– Да-да, – закивал я головой. – Точно-точно, хочу большой горячий блин с начинкой.
– Ты так аппетитно говоришь. Ладно, поехали. Пусть будут «Блины», главное, чтобы у нас была возможность поговорить.
Поговорить? О чем это?
Я пристегнул ремень, и машина выехала со двора. До «Блинов» мы добирались минут сорок. В это время я выспрашивал у Олега про его поездку за границу. Мне показалось, что он рассказывает мне про это с не слишком большой охотой. Хотя, наверное, для него это вполне обычное дело, они с семьей часто посещают Италию.
Олег рассказал мне немного о вилле, в которой они остановились. Эта вилла принадлежала его родственникам. Как только он начал рассказывать про старого дедушку Ивана Хариса, мы уже подъехали к кафе.
Народу тут было достаточно, но столик мы нашли, у окна с красным диванчиком, а потом пошли занимать очередь. Наверное, это не слишком привычное место для Релинского, но он ничем этого не показывал. Он выбрал два блинчика: с семгой и с красной икрой, а я взял один блинчик с куриным мясом и сливочным соусом, а второй с вишней в шоколаде. В качестве напитков заказали кофе для Олега и чай с морсом для меня. На самом деле, блинчики в этом кафе очень сытные, и конечно, очень вкусные. Это вам не синтетический гамбургер, а настоящая пища.
За ужином я попросил Релинского продолжить свой рассказ про дедушку. Кроме этого я получил еще немного информации о других родственниках. Несколько раз в истории мелькнуло имя Марсель.
– А кто это – Марсель?
– Сосед дедушки и старый друг нашей семьи. У него большой бизнес в странах СНГ. У него тоже большая семья, но они в основном ведут его дела в других городах. А живет он вместе с сыном, его женой и двумя их дочерьми - Маргаритой и Галиной.
– Ого, сколько народу у вас там было. Хотя, тебе, наверное, было немного скучно среди стариков. Без обид.
– Нет, какие обиды, ты немного прав. Моя сестра уже взрослая, она стала такой нервной после рождения дочери, моей племянницы. Родители по делам пропадали, так что я был предоставлен сам себе. Но скучно мне не было, я проводил время с Марго и ее друзьями.
– О… – я не знал, что сказать.
Мы еще немного поговорили, я рассказал, что делал в его отсутствие. Правда, опустив некоторые подробности. Я не знал, стоит ли говорить о том, что произошло между нами с Денисом. И потом, это же только наше с Дэном дело, мы сами должны в этом разобраться. А то, что произошло между нами с Олегом… С этим мы еще ничего не сделали. А ведь пора, пора, иначе я уже никогда не выпутаюсь из этих сетей.
– Хочешь прогуляться? – неожиданно спросил Релинский, когда с ужином было покончено. – Хватит уже сидеть.
– Ой, и вправду надо все это растрясти, – с ощущением сытости сказал я, потягиваясь. – Пойдем в парк?
Я кивнул на чугунные ворота, которые были видны из окна.
– Пойдем, – кивнул Релинский, приподнимаясь. – Только вытри шоколад у рта. Эх, все же есть в нем что-то такое… Но, может быть, это и к лучшему.
Он протянул мне салфетку. И тут мне снова показалось, что что-то не так. И я понял это не по его мыслям. Дело в его взгляде, словно бы он смотрит на меня не так, как раньше.
Мы вышли из кафе и направились к парку. Я все пытался понять, что же такое с Релинским, но в его голове был такой шум... Да и мысли окружающих людей не облегчали дело.
Когда мы миновали ворота, я понял, как же давно не гулял просто так, любуясь окружающим миром. По двум сторонам аллеи нас окружали изумрудные листья и белоснежные лепестки цветов яблонь. Весна. В воздухе витал такой аромат сирени, что он просто кружил голову. Еще немного, и когда мы сдадим ЕГЭ, можно будет вдохнуть теплый летний воздух свободы.
Гуляя по дорожкам, мы перебросились только несколькими незначительными фразами. Я никак не мог настроиться и перейти к делу, а Олег казался каким-то отстраненным.
Мы дошли до площади в центре парка, на которой стоял большой фонтан. Но он пока не работал, лишь на скамеечках вокруг него сидели бабушки и кормили птиц. А те довольно беззаботно и без опаски подлетали и клевали хлебные крошки и семечки.
Пройдя мимо фонтана, мы свернули на другую аллею. Здесь народу было поменьше, лишь на отдаленных лавочках сидели люди.
– Присядем? Отличное место, – спросил Релинский, кивая на одну из пустующих скамеек. Я кивнул и сел.
Прямо над нашими головами цвела ароматная сирень. Этот запах всегда ассоциировался у меня с весной, с каким-то полузабытым детством. Когда все дни казались такими солнечными.
Странно, почему-то вспомнился Гончаров. Чертовы аргументы из художественной литературы.
Я вздохнул и покосился на Релинского. Он смотрел куда-то вдаль, задумчиво полуприкрыв глаза. И я понял, что время пришло.
– Слушай, Олег…
– Витя, я…
Мы заговорили и замолчали одновременно. А потом опять в один голос:
– Давай ты!
– Ты что-то хотел сказать? – спросил Релинский.
– Что? Нет, это уже не важно. Да я и забыл. Давай, ты говори, а я потом, если вспомню, скажу.
– Хорошо, – кивнул Олег и вздохнул. – Это касается того… ну, того, что произошло до моего отъезда. Все, уже поздно поворачивать назад.
Я внутренне напрягся, все сжалось в моей душе. И я разрывался одновременно от желания убежать и желания остаться и выслушать.
– Мне очень жаль, что все так вышло. Отец позвонил, потому что возникли кое-какие проблемы. Ну, это не столь важно. На самом деле, мне кажется, что это был какой-то знак. Может, хорошо, что все так вышло, иначе сейчас все было бы намного хуже.
Я сидел и не понимал, что за сумятица в мыслях Релинского. Он же сам хотел этого тогда, а теперь даже думает с облегчением, что ничего не произошло. Ничего не понимаю, что же изменилось?
– В общем, очень неловко, что так получилось. Но меня волнует кое-что, что произошло до этого. Тогда я задал тебе вопрос, а ты на него не ответил, – Олег повернул голову и посмотрел на меня. – Скажи, Вить, ты любишь меня?
Я просто онемел, по нервам быстро побежали электрические разряды. Казалось, что у меня даже пальцы задрожали. Я не мог поднять глаз и просто посмотреть на Релинского. И тут во внезапно наступившей тишине, даже когда птицы стали петь тише, я отчетливо услышал его мысли.
«Пожалуйста, скажи, что нет».
Ту-дум. Это громко ухнуло мое сердце и звоном отдалось у меня в голове.
Почему?
Мне казалось, что между нами что-то есть.
Почему теперь ты думаешь так?
Олег ждал от меня ответа. И что же мне ему ответить?
Я судорожно выдохнул и крепко сжал пальцы. А потом натянуто улыбнулся и посмотрел на Релинского.
– Нет, не люблю.
«Слава Богу. Хотя… даже жаль. Обидно. Но теперь это не так важно. Дурацкая ситуация».
– А почему ты спрашиваешь? – сглотнул я, старясь прервать поток мыслей. Его и моих.
– Помнишь, мы с тобой разговаривали о том, что такое любовь? На самом деле, тогда я еще не знал этого, не определился. У меня было достаточно партнеров – и парней, и девушек. Ты мне понравился, ты был не похож ни на одного из них. Ты стал мне интересен с самого первого дня. Я не жалею о том, что произошло между нами. Но… теперь все изменилось.
– Что же произошло? – прошептал я.
– Теперь у меня есть невеста.
Я просто впал в настоящий шок. Невеста?! Но… как? Когда? Почему?
И… как же я?
– Это Маргарита, – как ни в чем не бывало продолжал Олег. – Наши семьи решили произвести слияние компаний, общие инвестиции и прочее… Не важно. Дело в том, что я знаю Марго с детства. Но теперь мы оба выросли, она стала другой… Она похожа на римскую скульптуру. Я не знаю, как это объяснить. В общем, она приезжает в Россию в следующем месяце.
– И ты женишься на ней?
– Не сразу, конечно. Пока объявлена только дата помолвки, – пожал плечами Олег. А я просто не верил своим ушам, не верил происходящему.
– И что… ты любишь ее? – прохрипел я. – Или все дело только в договоре между семьями?
– Это обычное дело. Но… когда я был в Италии, а там немного другая атмосфера, я подумал: а может, хватит?
– Тебе всего восемнадцать.
– Увы, жаль, что приходится рано взрослеть.
– И тебя это устраивает? Устраивает такая судьба? – не выдержал я.
– Вить… я был готов к такой судьбе с самого рождения. Я не мажорный мальчик, прожигающий деньги родителей. Я – наследник отцовского бизнеса. Тем более, что в последние месяцы у него все хуже со здоровьем, если бы не это, может, все сложилось бы иначе.
– То есть, ты хочешь сказать… – я потер губы и замолчал. Олег посмотрел на меня, и в его взгляде читалась какая-то жалость.
– Может, мне стоит сказать, что мне не стоило втягивать тебя в это. Но ты сам согласился. Тем более, ты должен был понимать, что это не навсегда. Мне просто хотелось показать тебе другую сторону жизни.
– Мне было хорошо и на своей, – буркнул я себе под нос, чтобы Олег этого не услышал.
– Любить способны все, и каждый делает это по-своему. Пол, возраст, статус в этом не имеют никакого значения, я верен этому принципу. Но дело еще в том, какое будущее у этих отношений. Здесь дело не только в сексе. У гомосексуальной любви нет перспектив. И в конечном счете, это всего лишь…
– Чушь…
– Что? – не расслышал Релинский.
– Я сказал, что это чушь! – я встал со скамейки. – Что с тобой такое? Ты говоришь одно, а делаешь другое. Зачем надо было делать такое со мной?! Если все это заканчивается так…
Я замолчал, переводя дыхание и боясь, что предательские слезы выступят у меня на глазах.
Что ты наделал?
Что ты наделал, Котов?
Глупо спрашивать: «А как же я?» Я сам во всем виноват. Это я открыл дверь и сделал первый шаг.
И вот он, конец пути. Тупик.
Мне больно.
– Витя, – Релинский приподнялся со скамьи. – Он же сам сказал, что ничего не чувствует.
– Да, я ничего не чувствую, – я поднял глаза и посмотрел прямо в лицо Олегу. – Я не люблю тебя… Но что-то было, и это была не игра.
Словно я повторяю чьи-то слова. Внезапно в моей голове пронеслось множество воспоминаний.
– Привет, тут не занято?
– Милашка.
– Ну вот, дожили. Олег притащил сюда какое-то отребье.
– То есть, если бы я был девушкой, то ты стал бы со мной встречаться?
– Какая разница: парень или девушка? Человек сам по себе остается неизменным.
– Почему ты меня избегаешь? Только не ври.
– Надо жить здесь и сейчас. И если тебе чего-то хочется, то надо просто пойти и взять. Ты ведь чувствуешь это, Котов? Чувствуешь же? Так почему же нет? Я знаю, тебе хочется узнать, что это такое.
– Она любит его еще со школы.
– Он должен быть только моим и больше ничьим, поняли! И если бы он не согласился после этого быть моим, то гнил бы в тюрьме, но у него была бы только я!
– Ты так и хочешь прожить свою жизнь так, словно серая мышь?
– Но человек не вещь, которую можно присвоить себе. Поэтому надо просто отпустить его и постараться забыть…
– Конечно, мы могли пойти вчера до конца, но тогда он бы просто сломался.
– Моя любовь к Сергею была не похожа ни на что. И одновременно в ней было все.
Я посмотрел на Релинского и слабо улыбнулся.
– Что ж, я рад за тебя. Мне от тебя ничего не нужно, и не нужно было никогда. Что произошло, то произошло, и этого не изменить. Но лучше сделать вид, что ничего не было. Ты пойдешь дальше в своей жизни, и мы больше не пересечемся. А я… а у меня все еще впереди.
«Бедняга. Надеюсь, что и он скоро все забудет. Жаль, очень жаль. Но он прав, эта странная встреча и ее последствия тоже имеют свой конец. Забавный поворот судьбы».
Забавный поворот судьбы. И вправду, зачем все это? Может и была причина, по которой мне суждено было познакомиться с Релинским. Не знаю, имело ли это значение для Олега, но для меня – да.
– Тебя подвезти? – спросил Олег. – Наверное, это наша последняя встреча. Мы с Валерой возвращаемся в нашу школу.
– Нет, я еще немного прогуляюсь, – повел я плечом, поворачиваясь в противоположную сторону.
– Тогда пока. Прощай.
– Пока.
Я слышал его удаляющиеся шаги. Когда я обернулся, то никого, кроме меня, на дорожке, скрытой в тени листьев, не было. Тогда я вдохнул аромат сирени еще раз и заплакал.