Чего хотят...

Солнце садилось. Небо окрасилось сначала в золотой цвет, а потом приобрело алые оттенки. Разноцветные блики играли на асфальте, лепестках яблонь и листьях. А потом медленно потухли вместе с исчезнувшим за горизонтом солнцем. Народ в парке начал расходиться, но где-то молодежь наоборот собиралась у отдаленных лавочек и фонтана. Раздался заливистый хохот и звон стекла. Похолодало, я поежился. Надо идти домой, в конце концов. Но ноги сами вели меня в какую угодно сторону, только не прямо по направлению к моему дому. Но все же я оказался на остановке. Автобусы стали ходить реже, поэтому я немного озяб, пока ждал нужный мне. Эх, а еще весна, но стоит зайти солнцу, сразу пробирает до костей. Я прислонился лбом к стеклу и наблюдал за мелькающими за окном огнями. На какое-то мгновенье я даже задремал. И, конечно, пропустил свою остановку, как же еще. Правда, до конечной, я, слава Богу, не доехал, а всего лишь проехал две лишние остановки. Тут не было смысла переходить дорогу и ждать другой автобус, а вполне можно было пройти пешком через знакомые дворы. Я прошел мимо школы, которая смотрела на меня пустыми глазницами окон. Странно, ни блика, а ведь где-то на первом этаже сидит охранник, который пришел на место Тимура. По знакомой дороге я направлялся к своему жилищу, но, проходя мимо одного дома, остановился и поднял глаза. В окне горел свет. Как теплый огонек, напоминающий, что где-то горит жизнь. – Да? – раздался приглушенный голос. Я вздрогнул. Оказывается, что это звук доносился из динамика домофона. Я позвонил в его квартиру. Зачем? Я точно дурак. И что же мне делать? – Это… это я. Домофон протяжно зазвенел, и дверь открылась. Я дернул ручку и вошел в подъезд. – Вить, что-то случилось? – когда я вышел из лифта, Дэн стоял в дверном проеме квартиры. Он замолчал, не закончив фразу, и пропустил меня в квартиру. – Поздновато ты в гости заглянул, – улыбнулся Ветров, закрывая за мной дверь. – Спросить или не спросить? – Да, я просто мимо шел, решил заглянуть, – сказал, стягивая с себя обувь. А какого черта я решил это сделать, мне и самому не понятно. – Гуляешь? Ага, один в десятом часу. – Я проехал свою остановку, – честно признался я. – Где был? Есть хочешь? – Да, хочу, – я отправился в ванную помыть руки. – А был я в центре, погулял немного. – Один? – я слышал, как Дэн водрузил чайник на плиту. – Или с кем-то? – С кем-то, – я вытер руки полотенцем и вошел на кухню. – Ясно. Наверное, опять с Релинским. – С Олегом, – согласился я, садясь на стул. – Куриный рулет еще остался? – Должен был, – Дэн полез в холодильник. – И что вы там делали? – Да так, ничего особенного. – Ясно, – повторил Ветров, вытаскивая рулет и кладя его на разделочную доску. – Поэтому ты такой странный. – Ничего я не странный. – Что? – поднял голову Денис, доставая нож. – Я сказал это вслух? Ну, значит, мне показалось. Ты какой-то рассеянный. Может, случилось чего? Ага, так он мне и скажет. Ты хорошо знаешь меня, Дэн. Но это не та вещь, о которой я могу тебе рассказать. – Ничего не случилось, просто я немного устал. У тебя чайник кипит, давай я заварю. Я встал и выключил чайник, из носика которого уже вырывался белый горячий пар. Потом промыл заварочный чайник, достал из шкафа заварку, насыпал, залил кипятком и закрыл крышечку. Все это я проделывал в абсолютной тишине. Ветров молча нарезал куриный рулет, колбасу, огурцы и хлеб. «Как долго можно обманывать других? И как долго можно обманывать себя?..» На стене мерно тикали часы. За окном по двору проехал автомобиль, осветив темные окна нижних этажей светом фар. Наверху у соседей что-то громко стукнуло. На лестничной площадке хлопнула дверь. Прошло минуты три, и я вытащил из посудного шкафа две кружки и налил в каждую черный чай, разбавляя его кипятком. Потом поставил кружки на стол и сел на свое место. Дэн уже разложил нарезку по тарелкам и делал себе бутерброд. Я последовал его примеру, а потом глотнул чая, который обжег мне горло. Я часто задышал, а потом подул на напиток, чтобы немного его остудить. Мне показалось, что на губах Дениса мелькнула легкая улыбка. «Я с самого начала поступал неправильно». Он за один укус прикончил остатки бутерброда. «Но если бы мне выпал второй шанс…» И потянулся за хлебом, чтобы сделать другой. «… я бы поступил точно так же». По трубам с шумом пронеслась вода. Кто-то за стеной слишком резко прибавил звук телевизора, а потом быстро понизил. Вновь стало тихо. – Чем занимался сегодня? – спросил я, доедая свой кусочек куриного рулета. – Дюша заставил пойти на тренировку. – В воскресенье? А не пошел бы он? – Вот-вот, мы думали точно так же. Завтра отъезжаем, хоть бы дал нам время отдохнуть, тиран. – О, а я и забыл, – прикусил я губу. В понедельник же финалисты уезжают на заключительный тур, и Дэн в их числе. – Но финал же во вторник. – Ага, то есть в среду мы вернемся. – Ну, удачи тебе там. Главное, не убейте Дюшу, а то потом придется прятать тело, а с его габаритами это непросто. – А-ха-ха, да уж, – засмеялся Ветров. И замолчал. А что мог сказать я? Что я вообще тут делаю? Ну, кроме того, что уничтожаю чужой куриный рулет на ночь глядя. Наверное, мне вообще пора домой, спать. Завтра Денису рано вставать, а я тут… Но он молчал и ничего не говорил по этому поводу. Хотя, мне казалось, что ему есть что сказать. Он что-то утаивал от меня. «Папа сказал, что есть время подумать. Казалось бы, я все решил, но в душе осталось какое-то противное сомненье…» Значит, это я тебе ничего не рассказываю? Врун. И я врун. Но если бы ты знал, то мы бы не сидели сейчас так спокойно и не пили бы чай. Спокойно ли? Ветров словно ежа проглотил, а я… я наоборот, опустошен. Даже рулет не помогает. Во дворе кто-то завел машину, включил магнитолу на высокую громкость и быстро уехал, взвизгнув шинами. – Дэн, ты когда-нибудь любил? – я не узнал свой приглушенный голос. Ветров чуть не подавился чаем. «С чего это такие вопросы вдруг?» – У тебя были девушки, с которыми ты встречался, – продолжал я. – Но эти отношения завершились. Почему? Как ты понимаешь, что все кончено? Как ты понимаешь, что это не тот человек, который нужен тебе? Как ты узнаешь, кто именно тебе нужен? Как… – Стоп, стоп, стоп, – прервал мой дрожащий голос Денис. – Что с тобой такое? – Ты можешь мне просто ответить? – Не могу. Это очень сложные вопросы. – Просто ответь. Неужели ты не любил никого, с кем бы хотел быть долгое время? Или ты тоже считаешь, что такие отношения бесперспективны? Я захлебнулся, но быстро скрыл этот конфуз, делая несколько глотков чаю. – Надо выбить из него правду. Бесперспективны? Что на тебя нашло? Если ты мне не скажешь, то я не буду на твои вопросы отвечать. – Да что за ультиматум? Не хочешь – не отвечай. Мне просто было интересно, вот и все. – Черт, Котов! – Дэн схватился за голову. – Я тебя совсем не понимаю в последнее время! Твое странное поведение, твои странные вопросы. Ты влюбился, да? Но ты сам сказал, что это не Вика. Тогда кто же? И почему я не знаю? – Я просто… – я не знал, что сказать. – Просто повзрослел. – Да ну? – усмехнулся Ветров. – Скорее уж Дюша похудеет, а ДД будет раздавать детям конфеты. – Не смейся, – фыркнул я. – Сам-то ребенок-переросток. И вообще, я дурак, нашел у кого спросить. – Ты хочешь сказать, что я никогда не любил? Это неправда. – Не знаю. Если любил, то сделал бы что-нибудь. – А если нельзя? – Что значит «нельзя»? – я поднял на него глаза. Что странно, он наоборот, прятал свой взгляд. – Безответная любовь? Ветров кивнул. –Ну, ты хоть сказал ей? Он повертел головой. – Оу, – только и смог сказать я. Повисла тишина. Опять. Жмет в груди. Я встал и положил кружки в раковину. Денис тоже поднялся с места и принялся убирать оставшиеся продукты в холодильник. Я сполоснул посуду и положил ее обратно в шкаф. – Останешься? – Домой, наверное, пойду. – Оставайся, чего ходить по ночам будешь. Я тебе на диване постелю. Я глянул за окно. Было еще не очень темно, да и одиннадцати еще не было. Разве это поздно? Да и идти тут всего пару дворов и улиц. – Ну ладно, – согласился я. – Ты не помнишь, мы досмотрели тот сезон? – Тот интереснейший сезон, на котором ты заснул? – Ха-ха, очень смешно. * * * Машина с грохочущей музыкой вернулась. Она встала на свое место, фары погасли и музыка стихла. Ночной гуляка вышел из машины и пополз к своему подъезду. Третий час ночи. Я сидел в кресле и видел все это через занавеску. Сон не шел. Овцы и таблица умножения не помогали. Мысли тяжело давили на мозг и не хотели отпускать. Денис, наверное, уже дрыхнет вовсю. Всего пару часов назад мы досмотрели последнюю серию сезона, а потом разбрелись по комнатам. Даже несмотря на всех зомби, я мог спать как убитый. Но нет. Не получалось. Почему все это так сильно подействовало на меня? «Она как римская скульптура». «Нет, не люблю». Если бы на чувства можно было вешать таблички. Разве то, что я испытывал к Вике – любовь? Разве то, что чувствовала Ирина к Анатолию – любовь? То, что испытывала мама к Виталию – любовь? То, что чувствовал Евгений к Лере – любовь? Внезапно в коридоре послышались шаги босых ног. Мимо двери протопал Дэн. Вдруг он резко остановился и вернулся. – Ты чего не спишь? – зевнул он. – А ты? – Пить хочу. Так почему? – Не хочу. – Что с тобой? – он вошел в комнату и сел на подлокотник кресла. – Болеешь? – Да нет, – я отвернулся к окну. – Просто не спится. – Боишься, что зомби придут за тобой? – рассмеялся Ветров, потрепав меня по волосам. – Да иди ты, – усмехнулся я, легонько толкая его. – Конечно, у тебя даже есть нечего, сплошные кости, – веселился Денис, перехватывая и ощупывая мою тонкую руку. – А у тебя зато полно мяса, – захохотал я, дотронувшись его тела другой рукой, чувствуя его мышцы. «Лучше не делай так». Похоже, мы слишком увлеклись, и Дэн просто свалился с подлокотника. Он не упал на меня, а вовремя ухватился руками за край сиденья и за спинку, поэтому просто навис надо мной. Я вжался в кресло, рефлекторно упираясь руками в его торс. Так мы и замерли в этой странной позе. Это продолжалось всего несколько мгновений. Я смотрел в его глаза. В темноте в них отражались маленькие копии уличных огней, сливаясь с собственным живым блеском его глаз. Дэн отстранился, вновь садясь на подлокотник и обретая равновесие. «Нет, так нельзя». Нельзя? Черт, ведь мы же с ним целовались в пьяном бреду. От него тогда исходил жар... Почти так же, как и сейчас, я почувствовал это, когда дотронулся до него. Ладони все еще чувствуют это тепло. И губы все еще помнят… Дьявол, дьявол, дьявол! – Ложись-ка ты спать, – Ветров встал и вновь провел рукой по моим волосам. От этого по телу побежали разряды. – В ту ночь ты просил, чтобы я лег рядом. И мне пришлось это сделать. Но я не смог оставаться рядом и ушел, когда ты заснул. Блин. Лицо заливает краска, как только я вспоминаю об этом детском поступке. Вообще, при воспоминании о том дне. Ветров, идиот. Как ты не понимаешь, что меня это пугает? Не ты, а эти странные ощущения. Не могу понять, откуда они берутся, страх неизвестности. Если бы я был точно уверен… Тряпка. Если бы я был хоть в чем-то когда-нибудь уверен, то, возможно, не случилось бы такое с Олегом. – Эй, ты чего? – увидев, что я склонил голову, Денис встал на колени перед креслом. Потом приподнял мою голову за подбородок. – Выше нос. – Дэн, – пробормотал я, чувствуя его горячие пальцы на своем лице. И забыл, что хотел сказать. Он провел подушечками пальцев к моему уху, и они замерли там, едва дотрагиваясь до кожи. Он смотрел на меня. Таким взглядом. Словно побитый пес, вымаливающий прощение и просящий отпустить его. Я слегка улыбнулся и склонил голову влево, чтобы его ладонь полностью коснулась моей щеки. Я почувствовал, как он вздрогнул, а потом притянул меня к себе, обжигая своим дыханием мои губы. «Последний шанс. Оттолкни меня». Но я замер, смотря на него сверху вниз. Мои руки лежали на его плечах. Тогда он подался вперед, целуя мои губы. Я прижался к нему. Денис приподнялся с колен, и я вжался в спинку кресла. Дэн оторвался от меня, я не видел его глаз. Но я мог только догадываться, что они выражают. Мне на минуту показалось, что Ветров хочет отстраниться. И почему-то мои руки на его спине инстинктивно напряглись. Денис, видимо, почувствовав это, вновь склонился ко мне, целуя глубже, вынуждая меня приоткрыть рот, чтобы вздохнуть. Его язык оказался у меня во рту, и это было чертовски странное ощущение. Но совсем не противное, а скорее… опаляющее. Я чувствовал его руки, лежащие у меня на коленях. Вкупе эти ощущения заставляли скручиваться внизу живота тот самый тугой узел. Мои ноги непроизвольно дернулись. Ветров провел руками по моим бедрам, поднимаясь выше. Непроизвольно у меня вырвался странный звук. Дэн отодвинулся назад, вновь вставая на колени, потянув меня за собой, так что я оказался сидящим на краю кресла. Денис разорвал поцелуй, прижимая меня к себе еще крепче. Его руки скользнули под мою футболку, ладони обводили талию, чертили линии по позвоночнику и пояснице. Затем Дэн коснулся кончиком языка ложбинки за моим ухом, слегка массируя ее. Я закусил губу, чтобы заглушить внезапный стон, вырывавшийся из горла, и только тихо всхлипнул. От уха влажный язык скользнул по скуле, а потом к шее. Ветров слегка оттянул ворот моей футболки. «Останови меня, останови меня, останови меня». Я зарылся пальцами в его волосы и уткнулся носом в его шевелюру. Почему ты такой теплый, когда мне так холодно? «Я больше не могу». И пусть. Я тоже. Денис стянул с меня футболку. Потом вновь глубоко поцеловал, в то время как его руки гладили мои бедра, дотрагиваясь и внутренней стороны. Я чуть застонал ему в рот, когда он случайно коснулся моей плоти через ткань. Это уже было выше моих сил. И, похоже, что его тоже. Он глухо промычал, когда я дотронулся коленом у него между ног. – Держись крепче, – прохрипел Ветров, подхватывая меня. Я рефлекторно обхватил его ногами и обнял за шею, прижимаясь к его телу. Дэн повалил меня на диван, нависая сверху. Мы оба тяжело дышали, оба были возбуждены почти до предела. Оба подошли к черте. – Витя, – прошептал Денис. – Не молчи. Да или нет? – Неужели ты сможешь остановиться? – просипел я. – Если ты этого не хочешь… Легче умереть. В тихой паузе я слышал сбивчивое дыхание и бешеное биение сердец, которое разрывало грудные клетки. – Не останавливайся, – я протянул к Дэну руки, чтобы вновь ощутить его тепло. Он припал к моим губам и целовал так остервенело, что чуть не поцарапал мне губу. Чтобы этого не случилось, мне пришлось отвечать, притупляя его губы языком. Я прошелся руками по его бокам, чувствуя, как под ладонями напрягаются его мышцы. Затем я провел линии пальцами по его ребрам, дотрагиваясь до выпирающих позвонков. Обняв Дениса за спину, я прижался телом к нему, чуть откидывая голову назад, позволяя Ветрову истязать моё ухо. Дэн расположился у меня между ног, и поэтому я, конечно, чувствовал это пожарище внизу. Да, черт побери, я парень. Могу ли я быть снизу? Да. Готов ли я к такому? Плевать. Я издал гортанный звук, когда Денис потерся о внутреннюю сторону моего бедра, стараясь хоть как-то облегчить этот дискомфорт. Преследуя эту же цель, я подался вперед, делая какие-то странные двусмысленные телодвижения. «… совращаешь меня…» Ладони Дэна скользнули по моей влажной спине к худым бедрам, сжимая их. Я охнул. К чертям все. Я потянулся к резинке его домашних штанов, в которых он спал, оттягивая ее в сторону. От неожиданности Ветров даже укусил меня. – Эй, – зашипел я, в отместку дотрагиваясь прохладными пальцами до его члена. Он громко сглотнул, подаваясь вперед, и я полностью обхватил ладонью его орган. В это же время и Дэн стянул вниз, к коленям, мою последнюю вещь. А потом принялся ласкать мой возбужденный член. Я чуть не откусил себе язык, чтобы не издавать лишние и такие порочные звуки. Я откинулся назад, не в силах больше сохранять такую позицию. Голова немного закружилась. Сфокусировав взгляд, я посмотрел на Ветрова, который нависал надо мной. Идиот, мне и так сложно говорить. Но, наверное, это ни к чему. Мы обменялись взглядами, но его я мог расшифровать стопроцентно и надеялся, что он поймет мой. «Это будет больно». «Знаю». Я перевернулся на живот, утыкаясь разгоряченным лицом в прохладную простынь. Мешающее возбуждение никуда не собиралось уходить, а наоборот, после прикосновений Дениса усилилось. Мне показалось, что Дэн на несколько секунд куда-то отлучился, но вскоре вернулся. Я пересилил себя, заставляя не смотреть на него. Я и так сдерживаюсь. Я чувствовал спиной, что он навис надо мной. Затем просунул под меня одну ладонь, кладя ее на живот, приподнимая. Я постарался принять наиболее удобную позу, при этом становясь чуть ли не бордовым от стыда, от того, как развратно это получилось. Пальцы Ветрова были влажными. Я закусил губу, чтобы не взвизгнуть от боли, когда один из них проник в меня. Да, дьявол, конечно, это больно. Словно мой череп грозится расколоться надвое, и самым большим даром для меня сейчас будет забытье. А ведь мы только начали. Я зажмурился, мелко дрожа. Но тут я услышал мысли Дениса. Они были тоже очень взволнованными, он боялся причинить мне боль. Вслух сказать сейчас такое сложно, но я был рад слышать его потаенные утешающие нежные мысли. Не знаю почему, но это меня успокоило. Дэн. Я же верю тебе. Я расслабился. А Ветров смазал пальцы еще обильнее, и это позволило проникнуть глубже и второму. Другая же рука Дениса поглаживала мой член, понуждая его вновь наливаться возбуждением. Я все же не смог удержаться от болезненных вымученных вздохов и судорог, когда Денис растягивал меня. Но вдруг я услышал хриплый шепот, который вторил его мыслям. И я зацепился за его голос, стараясь отвлечься от этой боли, словно его голос – последняя ниточка, связывающая меня с реальностью. Постепенно боль стихала, дискомфорт тоже испарялся. На смену им пришли совсем иные ощущения, которые прогнали и смущение. Я судорожно охнул, вновь закусывая губу, но уже не от боли. Это нечто другое. И оно медленно росло, охватывало все тело, пока Ветров продолжал эти движения пальцами и ласки. Боясь прокусить себе губу, я приоткрыл рот и застонал. И еще раз. Мои собственные стоны подстегнули возбуждение, словно накаляя воздух. За спиной послышался еле слышный шуршащий звук. Я чуть повернул голову и увидел, что Денис зубами открывает блестящую упаковку презерватива. Выглядел он при этом так, что у меня чуть челюсть не отвисла, не говоря уже о других… более низких аспектах. Я поспешно ткнулся в подушку. Я почувствовал себя опустошенным, когда пальцы Ветрова выскользнули из меня. Рефлекторно я подался назад, в поисках того ощущения, и почувствовал, что Дэн прильнул к моему анусу, упираясь во вход. Я расслабился, выгибаясь, чуть повернув голову назад, не сводя с парня пристального взора. Он тоже посмотрел в мои глаза горячим и голодным взглядом. А потом медленно стал проталкиваться в меня. Не подготовившись к новой вспышке боли, я рыкнул, сводя лопатки, бодая лбом подушку и вцепляясь пальцами в простынь. Дэн склонился ко мне и начал целовать мои лопатки, плечи, шею, руками лаская мое дрожащее тело. Он проникал все глубже, рвано вздыхая. Наконец, я понял, уловив далекую мысль, что он вошел полностью. Мы замерли так на несколько мгновений, чтобы привыкнуть к новым ощущениям. Я смотрел на вздутые синие вены на кистях Дениса, он упирался рукой в диван рядом с моим плечом. Челка упала мне на глаза, я тряхнул головой, отбрасывая ее, и вновь встретился взглядом с Ветровым. Через секунду мы жадно целовались, невзирая на нашу неудобную позу, гнули спины, стремясь дотронуться до желаемых губ. И тогда Дэн начал осторожные действия. Он вышел наполовину, а потом толкнулся вперед. И еще раз. Еще. Движения ускорялись, становились более напористыми и сильными. И каждый раз по моему телу словно бежали электрические разряды. Я выгибался, стараясь уловить это ощущение, продлить его. Дэн в исступлении проводил по моим плечам губами и языком, сам издавая короткие низкие стоны, отличающиеся от моих срывающихся и звонких. Эта карусель поймала нас, крутила и не отпускала. Мы становились более жадными, более ненасытными, чувствуя приближение выхода этого накала. Мир помутнел, меняя краски, и бешеная карусель засосала его. Я сжал губы в болезненной полуулыбке и кончил, чувствуя, как же ноет позвоночник, изгибаясь дугой. Моя сперма стекала по бедрам. По слишком громкому вздоху я понял, что Дэн тоже достиг пика. Без сил я упал на диван, завалившись на бок. Денис лег рядом на край дивана, утыкаясь носом мне в спину. Его руки все еще обвивали меня за талию. Я знал, что мне следует что-то сказать, но предательский язык не слушался. Вымотавшись физически и морально, организм хотел только отключиться. Еще находясь на краю сознания, я услышал Ветрова. Нет, не голос, а разум. Легкая, но такая важная мысль мелькнула в пространстве. Я попытался схватить ее за хвост, но она выскользнула у меня через пальцы. Погнавшись было за ней, я потерялся.