Чего хотят...

Нет, все правильно, я окончательно сошел с ума. Пытаюсь пробраться в кабинет, который остальные учащиеся стараются обходить за версту. А если нас еще поймают, то это будет просто охуенный эпикфейл. Моей учебы, а может, и жизни. «А он уже входит во вкус. Забавный мальчишка, хотя, чего еще ожидать от парня, который первый ко мне подошел. Хм, обычный английский, думаю, будет быстро». Н-да, поздравляю, Котов, у тебя в штате нарушителей будущий владелец сети дорогих ресторанов, на котором часы стоимостью в мой костюм, и есть собственный автомобиль. Хм, а интересно, все богатые детишки умеют вскрывать замки? Чему их там в академии вообще учат? Через какое-то время замок щелкнул, и дверь открылась. Сезам-бальзам. Набор отмычек оказался просто волшебным, удалось даже закрыть замок изнутри. Так как это был второй этаж, о пути отступления через окно речи и не шло. И вся надежда была на зоркие зеленые глаза Леры. А также на наши быстрые ноги и ловкие пальцы Олега. Кабинет завуча оказался не очень большим и был оформлен в стиле Анатолия Викторовича. Все на своих местах, чистенько, аккуратно. Бежевый диванчик, стол, два стула, стеллаж, большой шкаф для одежды, этажерка с документами и большой цветок у диванчика. Именно цветок, чего я никак не ожидал. – Так, и что теперь? – поинтересовался Олег. – Ты хочешь установить тут прослушивающее устройство? – Хватит, – проворчал я. – Я вообще действую экспромтом. «Я так и знал, что у него нет никакого плана. И как он планирует найти какие-то зацепки? Не будут же они просто так здесь валяться». Эх. Если бы я мог тут спрятаться. Но где? Не в шкаф же лезть. Хотя… – Посмотри пока на столе, а я к шкафу. «И что именно я должен смотреть? Ну, ладно». Я подошел к большому шкафу и распахнул его. Лето же, поэтому никакой одежды, кроме запасной рубашки и костюма, здесь не висело. Ну, еще несколько пакетов валялось, и стояли ботинки. Внезапно в тишине что-то звякнуло. Мы с Олегом переглянулись. Уже?! Но все дело в том, что звякнул не телефон Олега, а ключ в замке! И мы даже не услышали шагов. А почему Лера не предупредила нас? Времени задавать глупые вопросы в никуда у нас не было. Но я просто растерялся: так и стоял как пень, не зная, что же делать дальше. Но Олег оказался намного проворней. Ключ еще не начал поворачиваться во второй раз, а парень уже подскочил ко мне, сгреб в охапку... и засунул в шкаф! И сам запрыгнул следом, закрывая за собой дверцу. «Это единственный вариант». Я даже охнуть не успел, и тьма шкафа окутала меня. Забыл, как дышать, на мгновение, но потом протяжно выдохнул. Шкаф, конечно, был большим. Но явно был сконструирован не для того, чтобы в нем прятались два парня, пусть один из них достаточно худенький. Поэтому было очень тесно. Спиной я вплотную уперся в заднюю стенку шкафа. А лбом уткнулся в шею Олега, который прижался ко мне, стараясь не задевать дверцу. «Тише, пожалуйста… Какой же он все-таки хрупкий». Если бы я мог что-то сказать... То все равно бы не нашел, что именно. Надо было вести себя тише воды, потому что в кабинете явственно слышались отзвуки чужих шагов. Я чувствовал, как Олег тяжело дышит мне в ухо. У меня просто под ложечкой засосало от этого ощущения. «Как это странно. Я хочу…» Я зажмурился, потому что Релинский еще сильнее вдавил меня в прохладное дерево. Я почувствовал его колено у себя между ног. «Безумно». Господи… Господи… Какое же у него горячее дыхание. «Как же пахнут его волосы». Какое мощное у него тело. «Как давно я не чувствовал это так…» Мы находимся в кошмарном положении. Во всех смыслах этого слова. Я никогда не страдал клаустрофобией. Но был близок к этому. Плевать на завуча, плевать на директора, плевать на последствия. Лишь бы вырваться из этого душного темного шкафа. «Как это вообще можно терпеть…». Потому что жарко становится только от присутствия Олега. А его мысли вызывают покалывания за ушами. Господи, пожалуйста, пусть этот тип поскорее уйдет. Олег так близко ко мне, ощущения его тела просто на грани. Я зажат между ним и стенкой шкафа. Готов поверить в существование Нарнии. Потому что выносить это почти невозможно. И не потому, что возникает чувство отвращения, неприязни и неудобства. Стыд. Смущение. Меня словно под дых ударили. А внизу живота будто спираль закручивается... И это все из-за него. Из-за Олега. Со мной еще никогда такого не было. Боюсь поднять голову. Все еще утыкаюсь носом в его плечо. Аромат его парфюма врезался мне в память. «Его дыхание ускорилось. Горячо». А сердце колотится как бешеное. Его и мое. В тишине только и слышно, как наши сердца разрывают грудную клетку. Страшно, что от этого ритма сотрясается шкаф, и именно поэтому нас могут обнаружить. Олег. Олег, что же ты делаешь? Что ты делаешь со мной? С моими мыслями. С моими эмоциями. «Чувствами. Телом». Реакция тела меня напугала до потери сознания. Дрожь началась под коленками, пробежалась вверх, закрутив в паху кольца. Когда же эта странная пытка закончится?! Я чувствую, как горит мое лицо, уши, шея... все тело. «Почему он дрожит? Интересно, каково ему оказаться в такой ситуации? Как бы мне хотелось узнать, о чем же он думает. Ну, подними взгляд, глупый. Боишься? Стесняешься? Я знаю, к тебе еще никогда так тесно не прижимался мужчина. Это меня радует и... Нет, только не здесь. Не сейчас. Я так долго ломал голову, стоит ли пытаться. А теперь уверен, что стоит. Потому что хочется. И все. Этого достаточно». А мне? Чего же хочется мне, не могу понять. В тишине, в которой я слышал только дыхание, сердцебиение и, изредка, звуки шагов, неожиданно возник новый шум. Заскрипела входная дверь, и раздался цокот каблуков. – Анатолий Викторович? – звонкий женский голосок. – Да, – бесстрастный тембр завуча. – Тут вот Любовь Михайловна просила передать. И еще: совещание переносится на тридцатое число. Так же в семь. – Хорошо, Ирина. Когда это надо отдать? – Крайний срок – двадцать восьмого утром. – Ладно, зайди тогда за этими завтра после обеда. Ты у Марии Федоровны была? – Да, она все закончила, пусть и немного припозднилась. – Все равно плохо. Порядок надо соблюдать в таких делах. Все, можешь идти... Или что-то еще? – Да, – в голосе зазвучали какие-то иные нотки, вновь донесся цокот шпилек. – Вы завтра вечером заняты? Если Вы закончите к обеду... – Потом еще надо будет к совещанию подготовиться. – Да чего там готовиться, я уверена, что Вы и так справитесь. Ну, пожалуйста, Анатолий, только один раз. – Ира, мы это уже сто раз обсуждали. Даже если это будет и один раз, все равно ничего не получится. Внезапно дверца шкафа приоткрылась, образуя узкую щелочку. Я поднял голову и через плечо Олега увидел стол, за которым сидел Анатолий Викторович. А над столом склонилась секретарша Ирочка. На ее лице было самое кокетливое выражение с ноткой обиды, а лицо завуча по-прежнему оставалось спокойным и бесстрастным. – Но почему? – надула губки девушка. – Я думаю, что тут и без объяснений понятно. Когда же ей уже надоест? Я ей столько раз давал понять, что между нами ничего не будет, но она все равно никак не отцепится. Она меня так с ума сведет! А еще эта ситуация с кражей. Ужасно, просто ужасно. Эти следователи ничего не могут сделать, чтобы найти преступника, если, конечно, это действительно не парень. Но кто же еще это мог сделать, я не понимаю. – Мне не понятно! Глупый и самодовольный наглец. Ну чего ему еще надо? Когда же он обратит на меня внимание? Годы-то летят, ничего с этим не поделаешь. Ну жалко ему, что ли?! У него же никого нет, а я сама столько раз ему предлагала. Идиот. Имбецил. Ледышка. Мой. Посмотрим еще. Олег аккуратно протянул руку назад и прикрыл дверцу обратно, ухватившись за толстый шуруп. Вновь темнота и тело другого парня. – Ирина, мне надо работать, тебе тоже. Давай, больше не будем об этом, ладно? Послышался какой-то шум, а потом удаляющиеся постукивания. Вновь наступила тишина. Что это сейчас было? Она, что, клеилась к нему? Хотя, не удивительно. Она до сих пор не замужем, а он тоже одинок и красив. Но, похоже, такие отношения нашего завуча совсем не интересуют. Трудоголик законченный. «Не дай Бог, он полезет в шкаф. Хотя, что ему тут может понадобиться? Но если он сейчас будет работать, мы тут застрянем надолго. А я уже почти на грани. Надо что-то делать. Если бы достать телефон, он у меня в правом кармане брюк, не могу опустить руку». Я тоже не могу! Я сейчас тут коньки отброшу. Ну, по крайней мере, я сделаю это раньше, чем Анатолий Викторович приложит к этому руку. Я попробовал пошевелить левой рукой, это далось достаточно легко. Потом собрал волю в кулак и протянул ее вперед, нащупывая ткань брюк Олега. Я почувствовал, как он вздрогнул. «Что он хочет сделать?» Я опустил руку ему на бедро и нашел складку кармана. Просунув туда руку, нащупал телефон и вытащил его. Снял блокировку, и дисплей засиял, озаряя внутренность шкафа. Но я наклонил голову еще ниже, позволяя волосам совсем скрыть мое лицо. «Почему он прячет взгляд? Совсем еще дитя». Ничего я не дитя! Вот вылезем, я тебе припомню! Номер Леры был в быстром наборе, поэтому я меньше чем за полминуты успел написать и отправить сигнал о помощи. Оставалось только ждать. Так, все в порядке. У меня просто молодой организм. У некоторых он вообще реагирует на все, что движется. Я же не извращенец какой-то! И Олег тоже. Хотя, насчет последнего я почему-то сомневаюсь. Откуда эти похабные смутные мысли? Ладно, он - би, даже имел дело с парнями. Но я-то тут причем? Те парни наверняка были старше, симпатичней, и все такое. Для Олега я просто знакомый, товарищ, может, даже друг. И все. Я никак не могу интересовать его в таком смысле… Господи, о чем я думаю?! В каком таком смысле?! Откуда такие мысли? Я точно схожу с ума. Уже сошел. И все из-за этого шкафа. Послышался стук в дверь. – Да, войдите. – Анатолий Викторович, можно, да? – это был знакомый, чуть низковатый, голосок. – Там на лестнице мальчишка окно разбил. – Да, сейчас иду. Судя по всему, завуч встал, и они вместе с девушкой вышли из кабинета. Как только дверь за ними захлопнулась, мы тут же вывалились из шкафа. Я вздохнул. Наконец-то свобода! – Валим быстрее, – шепнул я, и мы с Олегом пулей вылетели из кабинета. Через десять минут мы встретились с Лерой на первом этаже. – Спасибо тебе, – поблагодарил я ее. – Но почему в первый раз ты нас не предупредила? – Я не успела, потому что ко мне дежурный подкатил с дурацкими вопросами, а в это время А. В. мимо пропилил. Простите меня, пожалуйста. Хорошо, что все так благополучно закончилось. А дежурному этому я еще припомню. – Но что ты сказала завучу, когда пошла показывать ему окно? Его же никто не разбивал? – Ну… почему никто? – смущенно потупилась девушка. – Когда мы пришли, окно действительно было разбито. Но мальчишки действительно никакого не было. – А не узнают? – Нет, на этой лестнице нет камеры. Не зря вчера все просмотрели. Ну, а у вас что? Удалось что-нибудь выяснить? «Как будто мы могли это сделать. Дело даже не во времени, я так и не понял, чего этим хотел добиться Витя. И почему он до сих пор прячет глаза?» – Нет, ничего конкретного мы не узнали, но… – я вспомнил мысли Анатолия Викторовича, которые я успел уловить, пока дверца приоткрылась. – Я думаю, что завуч тут не при чем. Это кто-то другой. Пара удивленных зеленых глаз уставилась на меня. А в глаза Олега я предпочел не смотреть. Не знаю, получилось ли списать мое покрасневшее лицо на быстрый бег или нет. Тело тоже перестало дрожать. Но все дело в том... я боюсь, что если посмотрю на Релинского, то эта дрожь вернется. А еще я боюсь его будущих действий. Но я до последнего ни во что не верю. Это все неправда. Все, что сегодня со мной произошло, абсолютно ничего не значит. Завтра все будет в порядке, все вернется в норму. Надо только подождать до завтра.