Удел, дарованный свыше

Мальчишка свел с ума смелого капитана Морского Дьявола. Аазимар только и мог думать целыми днями о юном омеге, чахнувшем в карцере его корабля на нижних палубах. Ясон знал, что принц почти целую неделю не ест, что он сидит в своей темнице и ни на что не реагирует кроме звука чужих шагов.  Ясон нахмурился, чертя очередной путь на карте и стараясь изо всех сил выкинуть из своей головы образ строптивого эльфа с удивительно красивыми глазами цвета морских глубин. Он снится ему, он предстает перед капитаном во всей красе в стране Морфея, ластится к нему и стонет под ним. Альфа и сам догадался, что перед ним его пара, но связывать себя какими-либо обязательствами он никогда не хотел.  Еще одна неровная линия взбесила Ясона и он, разозлившись, швырнул мореходный циркуль в стену, краем глаза замечая, что он в своей каюте не один. - Что надо? - грубо спросил капитан у своего помощника, гипнотизируя того взглядом, от которого старпом поморщился и слегка вздрогнул.  Генри всегда пугал Ясон в гневе, а в полумраке помещения - тем более. Одни лишь свечи разгоняли тьму в каюте, разрезая ее на неровные лоскуты.   - Я по поводу принца, Ясон, - Волк от греха подальше стоял возле самой двери на приличном расстоянии от друга, заметив, как при упоминании мальчишки глаза капитана недобро сверкнули. - Эйли уже добрую неделю не ест с тех самых пор, как мы взяли его команду в плен. Аазимар поджал губы, опустив взгляд на карту. До острова, где он со спокойной душой получит плату за продажу принца, им плыть еще несколько недель. "Так его зовут Эйли, - покатал имя своей пары Ясон на языке, будто бы пробуя на вкус. - Если я правильно помню древнеэльфийский, то имя переводится, как лунный свет". - И зачем ты пришел? Не помню, чтобы у нас к рабам было особое отношение, - как можно более равнодушно бросил Ясон, посмотрев старпому прямо в глаза.  - Он - омега, кэп! - почти взмолился Генри, качая головой из стороны в сторону, будто бы осуждая своего бравого капитана в его детском поведении. - Тем более — принц!   - Да хоть король! - вскипел Ясон, недовольный тем, что его пара волнует кого-то еще, кроме самого аазимара. - Уйди прочь, Волк. И если еще раз подойдешь ко мне с прошением об этом омеге, то я вздерну тебя на ближайшей мачте и даже глазом не моргну. Еще около десяти секунд альфы сверлили друг друга взглядами, но Ясон не даром капитан. Он морально и физически сильнее любого другого мужчины на Морском Дьяволе. Старпом, крякнув и буркнув о том, что ему нужно за штурвал, вышел из капитанской каюты, услышав, как об дверь что-то громко стукнулось, разлетевшись на куски. Ясон злился, а в таком состоянии его истинный облик проступал сильнее, чем когда-либо: перья на голове начинали топорщиться, выдавая раздражение; янтарные глаза сверкали ярким светом в потемках, а черты лица заострялись и становились хищными, как у птицы. Капитан никогда не отличался сдержанностью, но стоило ему только один раз выйти из себя, как от его гнева начинали, как дети малые, плакать все его подчиненные. А повод злиться у Ясона был очень серьёзный - он переживал за омегу, за свою пару. Как бы мужчина не отрицал, но его тянуло вниз к камерам, тянуло вновь ощутить сладкий запах сандала и мяты своего истинного. И это выводило из себя, вызывая неуверенность и дикую ярость. Генри можно понять, потому что сам он потерял своего мужа при их очередном налете на торговый корабль. Омегу старпома пристрелили на глазах альфы, который не смог уберечь любимого от гибели. Сам альфа чуть не умер с горя, но был удачно спасен Ясоном, который привел его в чувства, хотя на это потребовалось очень много времени. С тех самых пор Генри относится ко всем омегам с благоговением, чуть ли не боготворя их. Капитан Морского Дьявола и сам не заметил, как посреди ночи выскользнул из своей каюты, направляясь в карцеры, двигаясь словно тень по палубе. Все его парни спали мертвецким сном и лишь Волк стоял у штурвала, широко расставив ноги.   Вокруг был почти полный штиль и лишь слабый ветерок надувал серые паруса Дьявола, посылая корабль скользить по волнам. Лунный свет отбрасывал жемчужные блики на воде, выхватывая очаровательные силуэты морских волн.  Подойдя к двери, ведущей к погребам и нижним палубам, Ясон взял висящий на крюке керосиновый фонарь. Зажечь фитиль не составило никакого труда и вот, смелый капитан уже спускался вниз по влажным и скрипящим ступеням, по запаху ориентируясь, где может находиться омега. Мужчина не видел эльфа уже неделю, от чего стало казаться, что их встреча была лишь каким-то глупым сном. Но аромат свежей мяты, что так резко ворвался в ноздри Ясона, окутав альфу с головы до ног, не мог соврать. Его омега был тут, причем, находился совсем не далеко. Толкнув очередную дверь, которая громко заскрипела от напора, аазимар шагнул в темницу, твердой походкой направляясь к самой последней камере, не обращая на остальных спящих заключенных никакого внимания. Его привлекал только один единственный, сидящий, скукожившись в комочек, омега, который лишь вздрогнул, когда открыл глаза, поняв, что к нему пришел капитан Морского Дьявола.   Принц за эти дни очень сильно похудел. Он и раньше при первой встрече показался Ясону тростинкой, но сейчас перед ним сидел настоящий скелет с побледневшими губами и впалыми щеками. Лишь синие глаза оставались по-прежнему живыми и манящими, сверкая в свете принесенного капитаном фонаря. Каштановые волосы Эйли спутались и покрылись грязью, становясь похожими на воронье гнездо. Его дорогой наряд навсегда был испорчен, а легкая обувь с драгоценной обшивкой утратила свою дороговизну.   Сердце Ясона сжалось, но он никак не отразил никакой эмоции на лице. Ему в один момент захотелось обнять принца, прижать к себе и попросить прощение за все, что он сделал, хотя и не было смысла извиняться, потому что пират этого попросту не умеет и не знает, как можно этому научиться. Около минуты альфа и омега смотрели друг на друга, не прерывая установившегося между ними зрительного контакта, но уже через некоторое время эльф гордо вздернул подбородок и отвернулся, не желая видеть аазимара.   Ясон усмехнулся и, поставив фонарь на грязный дощатый пол, с интересом осмотрел всего омегу. Красота, показавшаяся альфе с самой первой минуты встречи непередаваемой, оказалась лишь лоском, который растратился сразу же, стоило юноше замараться в грязи. Альфа встречал многих омег на своем пути: страшненьких и очаровательных, скромных и развратных. Но ни один из них не был похож на Эйли - гордого и морально сильного юношу из высших эльфов. То, что принц именно из самой высшей касты остроухих, Ясон понял сразу, как только его взгляд упал на вытянутые вверх ушки, торчащие из кипы волос. У остальных эльфов нет столь примечательной внешности и столь ярко бросающихся отличительных черт аристократической принадлежности. Капитан догадался, что принца пытались накормить тем поилом, каким питаются все заключенные, но мальчишка слишком привык к еде высших, поэтому не смог переварить и ложки предложенной мути. Насколько знал Ясон, эти эльфы не едят даже мяса, поэтому не стоило удивляться тому, как исхудал юноша. - Решил раньше времени подохнуть? - подал голос капитан, нарушая затянувшееся молчание.   Эйли лишь поморщился и отвернулся еще сильнее, стараясь не смотреть на альфу. Ему было противно от одной лишь мысли, что это существо является его парой. Он разрушил все в жизни принца: юноша больше не увидит родных, он потерял близкого друга и помощника, больше никогда не сможет посмотреть в глаза Арину и сказать, что любит его. Все эти семь дней принц сокрушенно думал о смерти. Без еды он протянет еще долго, хотя вскоре не сможет даже подняться без посторонней помощи, но вот то, что ему уготовано дальше - еще хуже, чем самая извращенная смерть.   Омежка пытался поесть хоть немного из того, что ему приносили пираты, но ничего, кроме отвращения, к мутной с виду похлебке он не испытывал, а еще его так и тянуло освободить желудок от наполненности от одной лишь вони тюремных камер. Принц не привык к таким условиям, но не подал и виду, что ему плохо и он постепенно умирает в этом месте.   - Мне казалось, что у тебя язык на месте, эльфенок, - фыркнул Ясон, сложив руки на груди в надменном жесте. - Я ни разу не слышал твоего голоса. Говорят, что если услышишь речь истинного эльфа, то все остальные звуки мира покажутся тебе отвратительными. Эйли нахмурился и внимательно посмотрел в золотые глаза Ясона. Боги, как же он красив! Омегу так и тянуло провести ладошками по перьям в волосах мужчины, так и хотелось поцеловать его губы, которые альфа сжал в тонкую полоску. Но омега даже не дернулся, лишь вздохнув. Никогда этому не бывать, и что самое ужасное - принцу хочется плакать от осознания всей глупости, что творится у него в голове. - Какая разница - я все равно умру, - хрипло прошептал эльф от долгого молчания. Колокольчики, которые всегда красивым перезвоном звучали в юношеском голосе эльфа, исчезли. Испарилась и магия очарования лесного народа, чему несказанно огорчился Ясон. Недолго думая, капитан все же решил, что принц есть принц, а дохлого эльфа он на своем корабле видеть не хочет, поэтому, порывшись в связке ключей на поясе, аазимар нашел нужный и с легким щелчком отворил железную дверь камеры, ловя шокированный взгляд омежки. - Выходи, - строго проговорил мужчина, кивая в сторону выхода. - У нас есть разговор. На самом деле Ясон и сам не понял, что сказал, потому что разговаривать они могли и в прежнем положении, но альфе просто захотелось вновь увидеть неземную красоту принца, а для этого его надо накормить и помыть. Принц, кое-как поднявшись на дрожащие ноги, опираясь о стену, медленно побрел в сторону Ясона, смотря вниз и не поднимая глаз. Альфа усмехнулся, но отступил в сторону, давая омежке выйти из места своего заточения. Махнув рукой, куда следует ступать, Ясон пошел вслед за медленно шагающим мальчишкой, чтобы его подхватить, если тот начнет падать. Но Эйли не был бы принцем, если бы попросил помощи у своего пленителя, поэтому шел, передвигая ногами, стиснув зубы от накатывающей волнами слабости. Так хотелось просто остановиться и набраться сил, но эльф упрямо поднимался по лестнице, пока они с альфой не оказались на освещенной луной палубе.   Принц как-то по-особенному улыбнулся, но тут же спрятал улыбку, когда рядом с ним появился Ясон, немного недовольно смотрящий на пленника.   - Идем, - и не ожидая каких-либо сопротивлений, аазимар цепкой хваткой ухватил омегу за запястье, потянув к себе в каюту. Как только дверь за ними закрылась, эльф со всей оставшейся силой высвободился из захвата капитана, осматривая место, в которое его привели. Конечно, по сравнению с каютой на его собственном корабле, место для сна и отдыха Ясона было менее богатым и не пестрило шелками и золотом, но зато здесь была широкая двуспальная кровать и длинный стол, на котором оказались разбросаны бумаги и бутылки с содержимым, очень напоминающим вино или эль. Принц так и не разобрал, но только почувствовал, как все здесь пахнет его парой, начиная с жесткого черного хлопка постельного белья и заканчивая обычной подушкой, валяющейся в уютном кресле возле небольшого окошка, вид из которого открывался на палубу. - Не твои хоромы в замке, но для меня этого достаточно, - даже как-то гордо проговорил Ясон.   Впрочем, мужчина очень гордился своим Дьяволом, который на протяжении десяти лет, как он на нем бороздит водные просторы, ни разу его не подводил. Каждая щепка и каждый канат был любим аазимаром так, будто бы все принадлежности Дьявола являются частью его собственного тела. Эйли промолчал, но слегка нахмурился от негодования, что не скрылось от цепкого взгляда пирата. Подавив порыв иронически усмехнуться, Ясон подвел своего пленника к дальней стене помещения, отодвигая длинное покрывало и открывая вид на большой чан, наполненный водой. - Вода морская, но это лучше, чем быть постоянно грязным, - пояснил пират свои действия, ловя удивление на лице принца. - Она не такая горячая, как днем, но вполне теплая, - в подтверждение своих слов аазимар взял ладонь принца в свою руку и опустил в чан, тут же отодвигаясь и убирая пальцы с белоснежной кожи эльфа. - Искупайся, а потом мы поговорим. - Зачем? - буркнул принц, но руку из воды не убрал, просто мечтая окунуться с головой в воду, чтобы смыть с себя грязь, пот и усталость.   - Я не хочу, чтобы ты испортил мою мебель своей грязной тушкой, - отчасти сказал правду пират, задвигая обратно штору, чтобы скрыть за ней растерянного эльфа. - Мыло на полке рядом с полотенцем. Уж извините, но масел и прочих благовоний нет, поэтому обходимся без этого.   Через минуту Ясон удовлетворенно услышал, как Эйли с тихим стоном погрузился в чан, разнося в тишине каюты всплеск воды. Отойдя к старому и почти прогнившему от сырости шкафу, аазимар порылся в нем и достал легкие хлопковые штаны и белоснежную рубашку, которые хоть как-то подошли бы юному эльфу. Затем капитан закинул найденные вещи на стул рядом с импровизированной ванной, чуть не спугнув дернувшегося от неожиданного звука принца.   Хмыкнув, Ясон вышел из своей обители, направляясь прямиком к коку, где раздобыл как можно больше фруктов и овощей, не зная точно, что любит принц. Все это время мужчина мысленно спрашивал себя, зачем он это делает, но так и не находил разумного ответа, кроме того, что он просто сошел с ума, раз уж пленнику позволил очутиться в его каюте - в святая святых.   Когда Ясон вернулся к Эйли, то обнаружил, что тот еще продолжал плескаться, явно оттираясь от всего, что на него успело налипнуть за эти дни в камере. Непроизвольно Ясон почувствовал укол совести, но быстро подавил странное ощущение, потому что совести у пирата не может быть в наличии. - Ты долго там собираешься топиться? Или решил всю кожу с себя стереть? - подал голос альфа, когда убрал все ненужные вещи со стола, разложив на нем фрукты и разлив вино по бокалам. - Я не могу сам себе волосы помыть, - с какой-то досадой и с долей смущения произнес эльф, так и не выйдя из своего укромного места. - Вода слишком грязная. Чертыхнувшись, мужчина подхватил ведро, стоящее недалеко от двери, и вылетел на палубу, быстро подойдя к борту. Завязав узел из веревки на железном ободке, Ясон опустил ведро в морскую гладь, доставая уже наполненную до самых краев водой, чернеющей в ночной темноте. В который раз вернувшись к пленнику, Ясон отнес ему ведро, снова возвращаясь на свое законное место в уютном кресле возле окна. - Если я сказал, что я не могу помыть волосы, то это не значит, что я сказал, что это только из-за воды, - раздраженно проворчал принц, выплескивая все напряжение, скопившееся за нескольких дней. - У меня волосы длинные! Как я могу их вымыть, зная, что они через секунду станут грязными?  Аазимар не переставал поражаться наглости мальчишки, который так рьяно и легко мог заставить капитана пиратов нестись на палубу, чтобы принести ему фруктов или воды. - Обстриги их, и проблем сразу станет меньше, - буркнул Ясон, но все же подошел к юноше, убирая в сторону импровизированную дверь в виде одеяла.   Представшая картина оголенного Эйли, сидящего к нему спиной с откинутыми на плечо волосами настолько поразила и обескуражила альфу, что он на секунду даже забыл, как нужно дышать. В кадке сидел тонкий, очень красивый эльф с выступающими остренькими позвонками и крыльями лопаток. Белоснежная кожа так прочно обтянула исхудавшее тело принца, что он стал похож лишь на тень прошлого себя, каким в первый раз увидел его капитан. Но даже худосочность омежки не смогла отогнать волну желания, прошедшую по всему телу пирата, обдавая горячей волной его нижнюю часть тела. Чистый запах мяты ударил в нос Ясона, еще больше усугубляя состояние мужчины. Что же будет во время течки?   Повернув голову чуть вбок, Эйли смущенно и немного расстроенно посмотрел на пирата, который с жадностью и азартом рассматривал тело принца, отмечая каждый плавный изгиб тела. Юноше не хотелось просить помощи, но с волосами он бы не справился, потому что мыть и расчесывать их всегда помогали прислужники, поэтому Эйли так и не смог бы до конца вычистить все пряди, отмыв их от противного липкого налета.   - Хочешь, чтобы я помог? - Ясон сглотнул вязкую слюну, беря себя в руки, чтобы не сорваться и не накинуться на строптивого эльфа. - Если не затруднит, - и легкий румянец украсил щеки мальчишки, делая его еще привлекательнее. Размышлять дольше пары секунд Ясону не пришлось. Поразмыслив, что только спугнет эльфа, если снимет рубашку, чтобы ее не замарать, аазимар махнул на все рукой и, найдя пустующий тазик, пододвинул его к чану, а сам в это время удобно устроился за спиной принца, бережно откидывая длинные волосы назад на спину, отмечая, что юноша подтянул колени к груди, чтобы скрыть свою наготу. Так в полном молчании они занимались каждый своим делом - Ясон вымывал каштановые волосы принца, а сам эльф старательно делал вид, что в такой интимной процедуре нет ничего особенного.  Когда с помывкой было закончено, Ясон расчесал каждую мокрую прядь и зацепил их на макушке юноши, чтобы он без всяких неудобств ополоснулся остатками воды.   Капитан вернулся к креслу, вмиг ощутив себя разбитым и до ужаса возбужденным. Ему хотелось взять омегу, вбивать его в покрывала своей постели, слышать его стоны и хриплый шепот. Как никогда прежде пират пожалел, что у него есть истинная пара. Стоило только представить, как кто-то другой овладеет гибким и стройным юношей, как волна ревности и негодования прожигала все внутри. Возбужденный, неудовлетворенный и злой, пират сменил забрызганную одежду на чистую, скрывая свою вставшую плоть. И ему еще придется очень много времени проводить с омежкой на одном корабле. Более того, Ясон решил оставить эльфа у себя в каюте, ведь без должного ухода этот тепличный цветок погибнет при первой же возможности, а его еще нужно продать за хорошую плату.   Вымытый и раскрасневшийся Эйли закончил свои водные процедуры, казалось, через целую вечность. Он вышел к капитану в приготовленной им одежде, ступая по полу голыми ступнями. Как и ожидалось, штаны и рубашка оказались принцу большеваты, но он не растерялся, подкатав рукава и штанины. Волосы юноша распустил и они тяжелой каштановой волной распались у него по плечам, начав чуть виться от долгого пребывания в негигиеничном состоянии. Ясон хмуро глянул на своего гостя, кивнув на стол со стоящей на ней едой. Эйли отвел взгляд, но послушно сел на стул, взяв одно зеленое яблоко, смотря на него и понимая, что он совсем не хочет есть. - Тебе нужно, - как будто бы прочел его мысли пират, внимательно наблюдая за действиями омежки, не сводя с него своего странного золотистого взгляда. - Если не хочешь умереть раньше времени, то ешь. У принца так и чесался язык сказать, что он не травоядное животное, как только он увидел, что перед ним лишь овощи и фрукты, но он смолчал, надкусывая яблоко, ощущая, как сок наполняет рот. Странное представление у других рас об эльфах. Все почему-то считают, что лесной народ питается лишь фруктами, но большинство из них, особенно омеги, не прочь иногда поесть хорошо прожаренное мясо. - Что дальше со мной будет? - прервал молчание Эйли, как только прожевал. - Я уже говорил - рабство, - терпеливо, как маленькому ребенку пояснил Ясон, чуть не зарычав от возбуждения, когда маленькая сладкая капелька яблочного сока скользнула вниз по подбородку юноши, которую тот быстро смахнул. - Мы направляемся на остров, где люди очень любят живой товар. Аазимару захотелось посмотреть, как будет реагировать эльф на каждое его слово, поэтому намеренно стал раскрывать свои карты, отмечая тревогу на лице омеги. - Возможно, тебе повезет и твой хозяин будет очарован твоей красотой, поэтому не будет столь жесток. Принцы - это что-то новенькое для обладателей живыми куколками. Коллекционеры ценят таких мальчишек, как ты. Всей душой возненавидел Эйли своего мучителя. И этот альфа его истинная пара?! Кто так посмеялся над бедным эльфом? Да, безусловно, аазимар самый красивый мужчина, к которому так и хочется прикоснуться, поцеловать и ощутить под своими ладонями чужую кожу, но чтобы с таким пренебрежением говорить об омеге, который принадлежит этому альфе судьбой... Эйли чуть не застонал от обиды. Почему не Арин его пара?! У них была бы самая чудесная семья на свете, так нет же, юноше несказанно повезло быть второй половинкой пирата.  С ненавистью посмотрев на альфу, принц доел до конца яблоко, принимаясь за следующий фрукт, мысленно продумывая, как ему избавиться от своей пары. Да, почти невозможно собственными руками убить того, кто наречен тебе Судьбой, но когда ненависть клокочет в каждой клеточке тела - возможно сделать все, что угодно.