Изменить неизменное

«Не мыслям надобно учить, а мыслить». Иммануил Кант

      На следующий день я проснулась в восемь часов утра и уснуть больше не смогла, хотя и не сильно пыталась. Тогда, выпутавшись из одеяла, я украдкой взглянула на первый этаж бьякуганом и пошла умываться. В голове была необычайно приятная пустота, и лишь где-то глубоко в мозгу что-то грызло, но и то пропало, когда я плеснула на лицо первую пригоршню воды, только гудело потом где-то под рёбрами, когда я маялась по свой комнате в надежде найти себе занятие. Есть решительно не хотелось, и я решила с этим повременить.       Как я уже заметила, внизу сидел Неджи. Учитывая то, что это дом старшей ветви, и живут тут только я, Ханаби, отец, старейшины? Да, приходят повара и горничные, но присутствие кузена вызывает недоумение. То есть он, как мой ближайший родственник, тоже может заходить сюда, но с определённой целью. Просто так пошляться не получится. Что показательно: никто у входа не стоит, все просто знают, что так надо, и делают. Не думаю, что братец внезапно решил нарушить негласное правило.       Я натянула одежду и, уже спускаясь вниз, повязала на шею хитай-ате. Восхитительная пустота в голове пропала, сменившись обычными мыслями и ощущениями. Честно говоря, я даже не знаю, что мне нравится больше. С одной стороны эта блаженная и редкая пустота, а с другой — привычные, родные ощущения не только себя, но и других.       — С добрым утром, — кивнула я Неджи. Он согласно прикрыл глаза и проводил меня до столовой. Я поела, хотя кусок в горло лез с натяжкой, честно поделилась какой-то невкусной сладостью в вазочке с кузеном (ему она очень даже понравилась) и вышла из дома. Братец шёл рядом, и от него исходила чёткая энергия спокойствия. Я заметила какие-то другие всполохи, но так и не смогла понять, что они значили.       Печально, что моя способность никак не улучшается, но хорошо, что не пропала совсем. Но это и так довольно читерская штука, не мне жаловаться. Знать эмоции другого человека дорогого стоит.       Во время пути к двенадцатому полигону я, как и Неджи, молчала. Люблю своего кузена за это молчание, которое нисколько не напрягает. Таких людей мало, я знаю только Неджи да Наруто. С Ино или Саске так не получается — звенящими струнами повисает неловкость, и сразу же хочется что-то сказать, чтобы развеять эту тишину.       — Ну, часа через три увидимся, — попрощалась я, когда мы дошли. Неджи согласно кивнул, зевнул и тут же спохватился:       — Неужели у вас будет такая долгая тренировка? — он выгнул бровь, явно сомневаясь. Я бы на его месте тоже сомневалась: судя по тому, что мы узнали о нашем сенсее при личной встрече и из моих воспоминаний, логичнее было бы предположить, что Какаши просто забьёт на тренировку.       Я только пожала плечами. Возможно, я ошиблась, и Какаши ждёт нас, и мы выставим себя ужасными людьми, но заставлять мальчишек и себя вставать раньше положенного и не есть, да ещё и ждать учителя несколько часов, что при его репутации вполне возможно, мне не хочется. Лучше оказаться плохими учениками.       На полигоне парней не оказалось. Я лишь печально вздохнула и попеняла себе на то, что проснулась раньше. Конечно, я знатно заняла время, ничего не делая в своей комнате, но до назначенного часа всё ещё оставалось минут двадцать. Побродив по полигону и хорошенько исследовав его с помощью бьякугана, я поняла, что мне опять нечего делать. Тогда, ничего не придумав, я медленно начала мурлыкать себе под нос песню:       — You used to get it in your fishnets. Now you only get it in your night dress. Discarded all the naughty nights for niceness. Landed in a very common crisis. Everything's in order in a black hole. Nothing seems as pretty as the past though. That Bloody Mary's lacking a Tabasco. Remember when he used to be a rascal?       В голове, как и всегда в таких ситуациях, слова накладывались на музыку, и я начала осторожно подтанцовывать, прикрыв глаза. В любом случае если ко мне подойдут, то я замечу эмоции этого человека. Да и вообще, занятная это песня. Особенно если знать перевод, который я знаю.       — Flicking through a little book of sex tips. Remember when the boys were all electric? Now when she tells she's gonna get it. I'm guessing that she'd rather just forget it. Clinging to not getting sentimental. Said she wasn't going but she went still. Likes her gentlemen to not be gentle. Was it a Mecca Dobber or a betting pencil?       Подчиняясь внезапно накатившему ребячеству, я запела чуть громче. Что приятно, голос у меня хороший, да и слух, так что петь получалось неплохо. Шаг в сторону, развернуться, поднимая руки, сделать «волну»… И снова, по-другому, но быстро, резко, энергично — потому что иначе под такую музыку не получится.       Я надеялась, что меня никто не заметит. Не потому что стыдно, а просто потому, что это меня захватило, а своё показывать чужим не хочется. Шиноби, бесспорно, с пониманием относятся к чужим недостаткам, потому что у каждого есть свои, но… нет.       — Oh that boy's a slag. The best you ever had. The best you ever had. Is just a memory and those dreams. Weren't as daft as they seem. Not as daft as they seem. My love when you dream them up. Oh, where did you go? Where did you go? Where did you go? Woah. Falling about. You took a left off Last Laugh Lane. You just sounded it out. You're not coming back again*.       Я остановилась, тут же начиная хихикать. Ощущения были чем-то похожи на отходняк, но не он. Своё настроение я могла чувствовать так же ясно, как видеть бьякуганом, и это было замечательно. Точно знать, что ты ощущаешь и не метаться — не это ли счастье? Кстати, бьякуган…       Активировать глаза и тут же скатиться в фэйспалм могу, конечно, не только я, но вот сделать это так легко и свободно… Как я могла забыть про закон подлости? А ведь именно со мной, по всей видимости, кто-то сверху так любит играться. Потому что у входа на полигон, с интересом меня разглядывая, сидели Наруто с Саске. Узумаки с восхищением, а Учиха — вроде бы равнодушно, но, если присмотреться, с ехидицей во взгляде. Я неуверенно хмыкнула, но тут же встряхнулась.       — Мы за тобой давно наблюдаем, — радостно пояснил Наруто, во все глаза смотря на меня. Я попыталась спрятать за рукавами куртки подрагивающие пальцы. Приятно, и в груди сразу же разросся тёплый комок. Потому что Наруто и правда восхищался, что для меня было просто до невозможности приятно.       Если подумать, то в его исполнении я видела все положительные эмоции — кроме самой желанной — и пару отрицательных. Чтобы сравнить, от той же вечно весёлой Ино было довольно много раздражения, обиды и прочих вещей, которые надолго не задерживались. С Неджи было и сложнее, и легче, потому как раньше он периодически был окутан неким коконом безразличия, теперь же был самым обычным человеком со своими радостями и горестями. Разве что умел в кокон запутываться, который я пробить, увы, не в силах.       Когда Саске только начал появляться в нашей компании, я наткнулась на кокон, который всё глушил, и успокоилась, хоть и восхищалась бьющими даже через него эмоциями, которые Саске успешно глушил. Потом, когда кокон начал слезать, я поразилась — и испугалась. Потому что столько отрицательных эмоций, горечи и ненависти я не видела никогда. И это было страшно.       Когда-нибудь, когда наши отношения будут теплее, я расскажу Саске об этом. Пусть поблагодарит Ино, иначе я даже не знаю, кем бы он стал. Хотя, вру. Отлично знаю, видела и читала.       — Язык?.. — многозначительно протянул Саске. Я согласно прикрыла глаза, так как поняла, что он хотел сказать. Один из языков моего прошлого мира? Несомненно. Шокировать количеством и различностью всех языков, диалектов и просто их мёртвых сородичей, типа той же латыни, я не стала. Потом, да и не время.       — Могу даже спеть, но не думаю, что вас это обрадует. Специфическое содержание, — по-кошачьи улыбнулась я, и тут же заметила, как переглянулись парни.       Значит, хотят… Я улыбнулась ещё шире и перевела текст. Ручаться, что получилось точно, я бы не стала, но это компенсировалось взглядом глаза в глаза и тем, что оценивать было некому. Зато под конец у Саске дрожали губы, а Наруто немного краснел, но подхихикивал.       — Раньше ты ходила в своих колготках, теперь же ходишь только в вечернем платье… — чётко, словно смакуя, произнёс Учиха. Голос его был ровным, но вот в глазах плясали искры смеха. Впрочем, это могла и моя особая сенсорика шалить.       Наруто сложился пополам от внезапного приступа хохота, и я усмехнулась следом, настолько его эмоции были заразительными. Ещё немного позлословив на тему песни, Саске внезапно успокоился. Узумаки, вокруг которого вдруг вихрем закрутились серьёзность и капля настороженности, тоже прекратил смеяться. Давно замечала, что он очень восприимчив к чужому настроению, угадывает его общую направленность.       Учиха быстро взял всё в свои руки и, сверкая своими безразличными глазами, спокойно поинтересовался у меня, что мы будем делать. Я оценила, что он не стал дожидаться, пока я сама выдавлю что-нибудь, а решил придумать план. Вряд ли, конечно, из него получится хороший Нара, но гениальность Саске никто не отменял.       Обтекаемо рассказав о важности командной работы, я заработала по кивку от парней. Саске тут же прищурился и склонил голову, а я заметила, как вокруг него закрутилось раздражение, почти перекрываемое сосредоточенностью. Наруто безмятежно смотрел на три столба, но я заметила, что он тоже думает. Отлично.       Решив, что раз все думают, то и мне стоит подумать, я попыталась составить некое подобие плана. Что нам нужно? Нам нужно показать Какаши командную работу, которой считай что нет. То есть мы тренировались рядом, помогали друг другу, но никогда не пытались работать в паре или тройке. Упущение. Я поставила себе мысленную галочку.       — Давайте сначала поподробнее расскажем друг другу о тех своих способностях, которые можно применить в команде, — предложила я. — То есть такие, о которые, если что, не поранятся остальные.       Наруто похлопал глазами, а вокруг него сгустилось довольство и нечто, похожее на гордость. Я потёрла чуть покрасневшую щеку и поспешила выложить свои техники, так как отлично поняла, что чувства были направлены на меня.       Разговор надолго не затянулся — мы не умели работать в команде, но умели друг друга слушать, а ещё лекции в Академии не прошли даром, так что спустя примерно полчаса мы имели примерный план действий. Только Саске подозрительно косился на Узумаки, небезосновательно опасаясь, что он пошлёт план к чёрту и начнёт действовать так, как захочется.       — Привет, ребята, доброе утро, — поприветствовал нас Какаши, неожиданно появляясь из вороха листьев на полигоне. Никто из нас не вздрогнул и ничем не высказал своих эмоций, и даже обвинений учитель не удостоился. Я только пододвинулась чуть ближе к Наруто, так как от Какаши всё ещё тянуло той серостью и скукой. Сделав милую глаз-улыбку, он продолжил: — Сейчас я поставлю будильник на полдень, — он действительно поставил будильник и достал колокольчики. — А вот два бубенца. Ваша задача — отобрать их у меня до полудня. Кто не сможет отобрать бубенец… останется без обеда. Я привяжу вас к этим столбам и буду есть прямо у вас на глазах.       Наруто задумчиво склонил голову, я же перекатилась с пятки на носок, даже не глядя на Саске. Понятно, что он останется мистером Безразличие. Я зажмурилась. Не хочу видеть Какаши. Он слишком… слишком серый, душный. Рядом с ним можно задохнуться.       — Каждому достаточно добыть один бубенец. Так как их два, кто-то из вас точно будет привязан к столбу. И ещё! Можете использовать любое оружие, любые техники… Если вы не постараетесь меня убить — бубенца вам не видать.       — То есть, если Наруто сейчас постучится к Кьюби, то всё будет нормально? — пробурчал Саске так, что даже я с Наруто еле услышали. Но услышали, так что наш дружный кашель плавно перешёл в хихиканье. Только в эмоциях у Узумаки плясали нотки растерянности и непонимания.       Не зная, правильно ли делаю, я шепнула ему, что не стоит делать из этого факта трагедию. Всегда ведь лучше выставлять свои недостатки, чтобы люди принимали их за достоинства, и смеяться вместе со всеми. Не зря же людям без чувства юмора сложнее приходится в жизни.       Узумаки благодарно мне улыбнулся, и я поняла, что рискнула и полезла в чужую душу, которая потемки, не зря.       Какаши то ли не заметил, то ли притворился, что не заметил, но глазом сверкнул мрачно. А потом несколько даже ласково (представлял наше избиение-поражение?) скомандовал:       — Старт!       Мы не двинулись с места, только Наруто резко достал два куная и взял их обратным хватом. Печати не сложишь, но и не знаем мы техник, которые смогут задеть джонина. Разве что удивить, но это к Саске. Вижу уже, как он разминает пальцы. Показуха, конечно, ведь в битве тебе мало кто даст размяться, но сам факт того, что генин собирается складывать печати, уже интересен.       — Почему вы не прячетесь? — совершенно спокойно спросил Какаши-сенсей, доставая из подсумка книгу. Я вспомнила вчерашний разговор, только увидев весёлую обложку, и сдавленно схватила ртом воздух. Саске хмыкнул, у Наруто от сдерживаемого смеха задрожали губы.       — Глупо же, — произнёс Наруто, пренебрежительно махнув рукой, а Саске саркастично выгнул бровь, мол, «да ну?».       — И чем же? Искусство скрываться — очень важное умение ниндзя, — всё так же безразлично проговорил сенсей, перелистывая страницу книги и высказывая этим полное пренебрежение нами и разговором. Мне кажется, или он хочет вывести из себя Наруто? Саске вон тоже начинает злиться, но у него-то волшебный самоконтроль Учих, а вот Узумаки… Не на меня же такое воздействие направлено?       — Хм. Вы всё равно нас найдёте, — очень многословно ответил Саске. В голосе его проскользнуло неудовольствие, да и мне казалось, что разговор затянулся. Пора действовать.       Начала я, складывая печать активации и бормоча нужное слово. Почти одновременно с этим на Какаши бросился Наруто, чтобы не ушёл, не напал на меня. Саске увлечённо кидал кунаи и сюрикены, явно устроив себе развлечение. Игра «Не попади в Наруто».       Как только я подошла к учителю на приемлемое для удара расстояние, Наруто отошёл, кидая в Какаши свои кунаи. А ниточка-то бубенцов подрезана! Гордость за Наруто была вполне ощутимой, что не помешало мне увернуться от брошенного Саске метательного железа. Мне-то легко, бьякуган, а вот Какаши должно быть посложнее, но он — джонин, так что шансы выравниваются и даже перекашиваются на другую сторону.       — Тридцать два удара небес, — шепнула я, решив, что медлить будет глупо. А так ведь он не должен знать, что я вижу танкецу, верно? Думала я уже в процессе, другой частью отсчитывая удары. Нужно это лишь для того, чтобы не перепутать, куда ударить в следующий раз.       На шестнадцатом ударе Какаши попытался сбежать, но Саске плюнул небольшим огненным шаром, а Наруто срезал у метнувшегося обратно ко мне Какаши бубенцы. Я же с удовольствием впечатала в живот учителя руку, а потом ещё несколько раз. Губы неслышно назвали последний удар, и я довольно отошла от мужчины. Гарантирую ему неприятные и даже болезненные ощущения, и надолго. Это не просто танкецу замкнуть, это ещё и хорошенько так чакрой по ним пройтись, не зря же удары Небес имеют отдельное название. Довольная собой и своими выводами, я деактивировала додзюцу.       Насколько я понимала, после таких наших действий просто обязан быть пафос, и он начался: Какаши звучно захлопнул и убрал в подсумок книжку, перед этим проведя рукой по нитке, на которой раньше висели бубенцы, и обвёл нас троих задумчивым взглядом. Привычному и предсказуемому, как всегда, помешал Наруто:       — А как вы книжку читаете? Нормально? — наивно спросил он, но я заметила хитринки, рыжими искрами кружащиеся вокруг общего весело-радостного фона. Саске закашлялся, и его эмоции полыхнули удивлением и смехом. Я тоже мягко улыбнулась. Эта шутка всё ещё была забавной, но за вчерашний день, с помощью Неджи, я сумела отсмеяться. Парни, судя по всему, ещё нет.       Какаши не ответил, зато от него потянуло чем-то более ярким, подозрительно похожим на раздражение. Не понравился вопрос? Неужели действительно книжки извращённые читает?       — У вас есть дело поважнее, — как-то по-своему улыбнулся глазом он. В эмоциях ни намека на что-то положительное. — Например, как вы распределите бубенцы?       Мы переглянулись. Я чуть ли не видела, какие мысли посещали голову мальчишек, хотя это, конечно, только моё воображение. Наруто хочет стать Хокаге, что безусловно легче сделать, если ты ученик одного из лучших ниндзя, к тому же кохая** Четвёртого; Саске хочет стать сильнее, и владеть неоспоримым преимуществом перед другими шиноби, шаринганом, в Конохе его научит только Какаши. И я, совершенно лишняя в этом списке.       Пусть я и понимала, что это всего лишь очередной психологический тест авторства Какаши или даже его сенсея, адреналин в кровь ударил.       — Уйти стоит мне, — тихо, но твёрдо проговорила я и тут же горько поджала губы. Не то чтобы я ожидала другого, но мрачное согласие Саске отнюдь не радовало. Зато теперь я точно знаю, что думал он наверняка почти в том же направлении, что и я.       — Хината, как так можно?! — отмер взъерошенный от возмущения Наруто и тут же разразился обвиняющей тирадой, смысл которой сводился к тому, что все мы участвовали. Кажется, пробрало даже Какаши, хотя я не уверена. Но вот Саске точно дрогнул. — И вообще, если так, то пусть лучше я уйду, — неожиданно закончил он.       — И предашь свою и мою мечту? — деланно-спокойно уточнила я, подходя к Наруто и забирая у него один колокольчик. Он опустил глаза, а я перекинула звякнувшую игрушку Учихе. — Так правда будет лучше, — пробормотала я, искренне надеясь, что моего и Наруто самопожертвования хватит, чтобы убедить Какаши.       Узумаки вдруг яростно прищурился, и всё вокруг него полыхнуло алым гневом. Я инстинктивно отшатнулась от Наруто, и тот сразу как-то сдулся, хотя намерение своё выполнил, и бросил бубенчик на землю. Я же корила себя за слабость и трусость, из-за которой и дёрнулась в противоположную от Наруто сторону.       — Я не собираюсь входить в команду без Хинаты и Саске, — непререкаемо заявил Узумаки и победно мне усмехнулся; где-то внутри всё ещё угадывалась растерянность и даже обида, и я стыдливо спрятала глаза.       — Это твой выбор? — с интересом в голосе уточнил Какаши. Наруто тут же бросился что-то яростно ему доказывать, а я отвлеклась на Саске, пристально смотря ему в глаза.       Он опять накрылся коконом, и я могла что-то разглядеть, но это было слишком смутно. Какаши нас, конечно, в любом случае возьмёт, но испытание столбом проходить не хочется. Так что от Саске сейчас зависит многое, и я видела по глазам, что он это понимает. Понимает — и колеблется. Наверное, наблюдая за этим колебанием, я впервые по-настоящему отвлеклась от Наруто на другого человека, когда сам Узумаки в зоне видимости.       — Я тоже с ними, — проронил, наконец, Саске, и бубенец легко шлёпнулся на землю под его ногами, позванивая.