Мы - вечность

Два дня спустя…       За окном падал снег. Лохматые хлопья, подобно пуху, кружили в воздухе и нежно ложились на землю. Завулон молча смотрел на раскинувшуюся у его ног, сияющую огнями панораму ночной Москвы. Она была прекрасна так, что захватывало дух. Однако это сияющее великолепие уже давно не трогало его сердце. Отсутствующий взгляд равнодушно скользил по оседающим на землю белым комочкам, словно взбираясь по ним к небу.       Он знал, что совратит ее. Знал с того мгновения, как открыл глаза и понял, где именно они находятся. Потому что он хотел жить, а иного способа вернуться не существовало. Они были обречены. И все же он предложил ей выбор. Почему? Потому что ему стало любопытно. Это был интерес ученого, наблюдающего за ходом эксперимента. Это и был эксперимент. До тех пор пока он не коснулся ее. А потом эксперимент вышел из-под контроля. Сумрак изменил его. Его, Высшего темного, чьи сила, опыт и знания заставляли считаться с Московским отделением Дневного дозора всех иных, включая Инквизицию! Его, прожившего тысячи лет, видевшего, как встают и рушатся города, как появляются и исчезают цивилизации и народы! Он, сражавшийся в бессчетном количестве кровавых жестоких битв, обращавший в прах людей и иных, игравший их судьбами, предававший во имя и просто так, оказался послушной глиной в невидимых лапах сумрака. Таким же, как все.       О, да! Он предложил ей выбор. Ему хотелось знать, что предпочтет Абсолютный Свет: умереть незапятнанной или окунуться в первородную Тьму, основательно испачкав свои ангельские крылышки? И она выбрала. Но если Тьма оставила тень в ее душе, то Свет не остался в долгу, став звездой в кромешном мраке. Его звездой. Но как жить дальше с ее светом в сердце он не знал. Потому и не стал удерживать, когда она рванулась прочь.       Она пришла одна. Не через портал, а как обычный человек. В первое мгновение он даже засомневался в том, что это она. Завулон нахмурился и окунулся в сумрак, всматриваясь с рисунок ауры. Ошибка исключалась – по ту сторону двери стояла именно она.       - Входи, - устало обронил темный.       Дверь отворилась, и Светлана Городецкая переступила порог.       - Здравствуй.       Мужчина усмехнулся, все еще созерцая пейзаж за окном.       - И тебе не болеть, светлая. Зачем пожаловала? Вроде в последнее время мои не переходили дорогу вашему дозору.       - Я не как представитель дозора. Это… частное дело.       Завулон неторопливо развернулся к нежданной гостье.       - Вот как? – в его голосе явственно прозвучала насмешка. – И что за частное дело может быть у светлой волшебницы к темному магу?       Однако его собеседница оставила колкость без ответа. Ее лицо было усталым и каким-то посеревшим, а от поникших плеч веяло безысходностью. Она словно внезапно состарилась. Прежде Завулон не преминул бы пройтись на сей счет, но сейчас почему-то это казалось вульгарным и неуместным, а потому он ограничился лаконичным:       - Слушаю.       - Инквизиция забрала Надю.       Он не вздрогнул, его лицо не изменило выражения, но Светлану словно обдало волной огня. Будто вздохнул пробуждающийся вулкан.       - Они ждали ее в нашем доме, - продолжила она. - Она вошла и провалилась в портал.       Он молча смотрел на нее. Так и не дождавшись реакции на свои слова, женщина шагнула к нему, но тут же замерла в нерешительности.       - Я говорила с Гесером. Он направил запрос в Инквизицию, но сомневается, что это принесет хоть какой-то результат. Мы ничего не можем сделать. Ничего.       - И чего вы хотите от меня?       - Я сомневалась, следует ли приходить сюда, но у нас нет выбора. Если мы хотим спасти Надю... Если все то, что я узнала о вашей с ней связи – правда, то вы должны быть не меньше заинтересованы в ее спасении.       - Ей что-то угрожает?       - Сильно сомневаюсь, что Инквизиция забрала ее, чтобы обеспечить спокойную и комфортную жизнь. Возможно, они не хотят убивать ее, но каковы бы ни были их цели, на этом пути им придется идти вслепую. А это значит, что любой шаг в любую минуту может стать роковым.       - И все же… Почему я?       - Мы не можем ее найти. Но, быть может, вам это удастся.       - Но, возможно, цена окажется для вас слишком высокой.       - Дороже вашей жизни? Я не торгуюсь с вами, Завулон. Я - не глава Ночного дозора и не уполномочена договариваться с вами о чем-либо от его имени. Это просьба матери и только.       - Я подумаю.       Светлана поняла, что визит окончен. Отвернувшись, она вышла из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь.       Завулон снова повернулся к окну, где порхали снежные хлопья.       Ярость. Белая. Слепящая. Именно такую ярость он сейчас ощущал. Она клокотала, словно магма в жерле вулкана, просясь наружу, но он не позволил. Дать волю гневу сейчас было роскошью. Нет, ярость должна перекипеть и остыть, стать холодной и острой, как хороший клинок. И лишь тогда ее можно выпустить и использовать, как оружие, против врага. А пока…       А пока можно попытаться понять ее причины. Впрочем, причина была известна и очевидна – их связь. Связь, которую не разорвать и не уничтожить. Связь, которая разрушила все его планы. А ведь он так тщательно все продумал, учел мелочи, случайности, старательно отсек иные варианты, оставив один-единственный возможный путь – ее смерть. И все псу под хвост! Прихоть сумрака. Насмешка судьбы над Тьмой. Впрочем, и над Светом тоже, но разве от этого легче? Могущественный Завулон попал впросак. И ничего не изменить! Ничего! Только жить и творить свою судьбу из ненависти к Свету и любви к светлой. Но для начала вернуть эту невозможную женщину. Он как раз в подходящем настроении для встречи с Инквизицией.       Закрыв глаза, Завулон сосредоточился. Чехия, Прага.       Кабинет был просторным и уютным. Кремовые обои на стенах, мягкий ковер на полу, минимум мебели из настоящего черного дерева. Солнечные лучи, проходя сквозь огромное французское окно с поднятыми жалюзи, придавали мягкости и тепла классическим линиям. Строго и со вкусом. И все же Пламен не любил бывать здесь. Особенно с плохими вестями.       - Исчезла?       Хена оторвал взгляд от древнего свитка и посмотрел на него. Голос старого оборотня был спокоен, а на лице не дрогнул ни один мускул, но Пламен с трудом подавил желание поежиться.       «Какого черта! – мысленно одернул себя вампир. – Я здесь не причем. Это с самого начала целиком и полностью проект Хены, и не моя вина, что он неверно просчитал ситуацию. Завулона всегда было нелегко прижать, а уж если речь идет о его собственной шкуре, то этот скользкий гад становится в два раза опаснее и хитрее. Уж кто-то, а Хена знает об этом и должен был учесть это в своих планах».       - Что именно произошло, Пламен? – между тем все также спокойно спросил Хена. - Мне нужны подробности. Постарайся не упустить детали.       - Он забрал ее.       - Завулон?       - Да.       - Исключено. Мы хорошо защитили ее. У него не хватило бы сил.       - У него хватило сил, - с явной досадой возразил болгарин. Хена чуть поморщился. Он не любил бессмысленные эмоции, а досадовать или злиться на то, что нельзя изменить, было совершенно лишено смысла.       - Вы уверены?       - Абсолютно. Следы четкие и ясные. Похоже, он намеренно оставил их. Нечто вроде личной подписи.       - Вот как? Хм-м… - оборотень задумался. – Интересно, - наконец, добавил он спустя несколько минут. - Весьма интересно. Завулон бросает нам вызов? Смелый поступок. Но глупый. А Завулон отнюдь не глуп. Любопытно.       - Каковы будут распоряжения?       - Пока никаких. Я сам встречусь с ним. Прямо сейчас. Так сказать, по горячим следам.       Заодно убедимся, что вы не ошиблись.       Поняв, что разговор окончен, Пламен поспешил покинуть кабинет. И только когда за его спиной закрылась дверь, облегченно выдохнул.       «Светает».       Завулон молча смотрел на розовеющий край неба, когда за его спиной распахнулся портал. Он не обернулся, серые глаза продолжали всматриваться в розовеющее небо на горизонте. И лишь тонкие губы на секунду исказила усмешка.       - Здравствуй, Завулон.       - Здравствуй, Хена.       - Похоже, ты не удивлен.       - Я ждал тебя.       - Вижу. А ты удивил меня.       Завулон лишь пожал плечами, не удостоив сие признание ответом.       - Я был уверен, что мы предприняли достаточные меры, - добавил Хена.       - Как видишь, это не так.       - Как ты нашел ее?       Завулон усмехнулся.       - Ее невозможно спрятать от меня, - все так же спокойно ответил он. - Она – это я, а я – это она. Теперь у нас одна жизнь на двоих, а потому я найду ее, где бы она ни была. Особенно, если она позовет.       - Она звала? – на этот раз в голосе оборотня прозвучало легкое удивление.       - Скорее ответила на мой зов.       Они помолчали. Напряжение нарастало, тишина звенела… В конце концов, оборотень не выдержал.       - Ты же понимаешь, что Инквизиция в своем праве…       - А я в своем, - обернувшись, перебил Завулон, серые глаза смотрели холодно и зло. - Она – моя, Хена, и я ее не отдам. Ни вам. Ни светлым. Никому. Она – моя.       - Ты провоцируешь нас, – заметил инквизитор.       - Всего лишь констатирую факт.       - Мы можем применить силу.       - Попробуйте.       - Ты говоришь об Инквизиции.       - Я знаю, о чем я говорю. Вы не смогли удержать ее, не сможете и впредь.       - Ты уверен?       - Вполне. Вы поставили хорошую защиту, Хена, - Завулон усмехнулся, но усмешка получилась невеселой, словно он смеялся над собой. - Лучшую. Но то, что связывает меня и ее – сильнее того, что можете противопоставить нам вы. И ты это знаешь.       - Возможно, ты прав, - согласился инквизитор. - Природа вашей связи не ясна нам. Мы хотели всего лишь побольше узнать о ней, о сумраке, о том, что произошло и как именно это происходит. Это было бы и в твоих интересах…       - Сожалею, - снова перебил его Завулон. - Я не собираюсь быть вашим подопытным кроликом.       - Не слишком ли ты самоуверен? Советую быть осторожнее. Выиграть один бой не значит выиграть войну.       В серых глазах главы Дневного дозора мелькнул хищный огонек.       - А ты хочешь развязать войну, Хена? – мягко уточнил он.       - Не исключаю такую возможность, - последовал осторожный ответ.       - А я бы на твоем месте подумал дважды, - заметил Завулон. - Воевать и против темных, и против светлых – не слишком ли самоуверенно? Стоит ли игра свеч, ведь это станет концом Инквизиции? А если исчезнет Инквизиции, то новая война между Светом и Тьмой станет лишь вопросом времени.       - Ты думаешь светлые поддержат тебя? – удивился оборотень.       Завулон покачал головой.       - Не меня. Ее. Она – их главный козырь, абсолютная волшебница. Они не отдадут ее просто так. Даже Инквизиции. Гесер упрется рогом.       - Разве они не потеряли ее? Она ведь с тобой.       - Да, со мной, но это не делает ее темной. Она – светлая.       - В таком случае, почему ты цепляешься за нее? – усилил напор Хена. - Отдай ее нам. Это здорово ослабит Ночной дозор, а тебе даст сильное преимущество.       Завулон лишь улыбнулся.       - Соблазнительно, но нет.       - Почему?       - Потому что она – моя, Хена, а тем, что принадлежит лично мне, я не делюсь, - отрезал темный.       - Ты уверен в своем решении?       - Вполне.       - Жаль. Надеюсь, ты сознаешь, что это не конец?       - Было бы глупо на это рассчитывать.       - Инквизиция терпелива, Завулон. Мы подождем. И как только вы ошибетесь…       Незаконченная фраза повисла в воздухе.       - Я запомню, - небрежно оборонил Завулон закрывающемуся порталу.       - Кажется, все.       Надя еще раз окинула взглядом комнату, проверяя, все ли вещи собраны. Антон и Светлана молча следили за дочерью. Когда она совершенно буднично вошла в квартиру, их радости не было предела. Однако, первые же слова девушки, заставили эту радость потускнеть.       - Мама, папа, я ухожу.       Светлана лишь вздрогнула, внимательно посмотрела на дочь и молча кивнула. Антон тоже промолчал. Зачем задавать ненужные вопросы, если все понятно без слов? И Антон, и Света прекрасно понимали куда, с кем и почему уходит Надя. И хотя при мысли о Завулоне и того, и другого нешуточно передергивало, но иного пути не было.       «По крайней мере, рядом с ним она будет в безопасности, - думал Антон, глядя в светящиеся особым светом и умоляющие о понимании глаза дочери. – Возможно, только рядом с ним. Что ж… Уж лучше так, чем потерять ее навсегда. Глядишь, что-нибудь из этого и выйдет. Жизнь – штука сложная и непредсказуемая».       - Давай, помогу с чемоданами, - предложил он.       - Спасибо, папа, не нужно…       Она не успела закончить, как в комнате закружился вихрь портала, из которого шагнул Завулон. Окинув взглядом семейство Городецких, он молча подхватил чемоданы и отправил их в портал, а затем протянул руку девушке.       - Ну, мне пора. И не расстраивайтесь вы так сильно. Я просто буду жить в другом месте, но в остальном все останется по-прежнему. Мы будем видеться на работе, я буду часто забегать к вам сюда. Мне очень хочется, чтобы все было иначе, но, увы, иного выхода нет. Правда, нет. Я люблю вас.       Надя постаралась, чтобы прощальная улыбка вышла беззаботной, но, судя по выражению лиц родителей, получилось плохо.       - До свидания, дорогая, - расстроенно выдохнула Светлана.       - До завтра, - буркнул Антон, смерив темного хмурым взглядом.       Завулон лишь пожал плечами и, взяв Надежду за руку, шагнул в портал.       Комната, предоставленная в ее распоряжение, оказалась светлой и просторной. Оглядевшись по сторонам, Надя пришла к выводу, что ей нравится, и принялась разбирать чемоданы. Это заняло остаток дня. Когда она закончила, за окном плескалась чернильная тьма.       - Устроилась?       Девушка обернулась. Завулон стоял в дверях, небрежно опираясь плечом о косяк.       - Вполне. А стучать тебя не учили?       - Учили, но когда живешь несколько сотен лет в одиночестве, то манеры как-то забываются. Кроме того, форма - отнюдь не главное.       - И все же я предпочла, чтобы ты стучал, прежде чем войти в мою комнату, - строго заметила Надя.       - Постараюсь не забыть. Хочу кое-что тебе дать, - подойдя к ней, Завулон поднял ее ладонь и надел на безымянный палец кольцо.       - Что это? – Надя с удивлением рассматривала почерневшее серебро с гравировкой на непонятном языке.       - Артефакт. Нечто вроде маячка. Благодаря ему я смогу открыть портал к тебе, где бы ты не находилась..       - И только? – с подозрением уточнила девушка.       Завулон раздраженно поморщился.       - Если сомневаешься – проверь. Силы у тебя хватит. Найдешь что-нибудь еще – можешь заблокировать.       Надя сосредоточилась, сканируя кольцо, но ничего подозрительного не обнаружила.       - Я надеялся, что ты мне поверишь, - заметил мужчина, когда она закончила.       - На слово? С чего бы это вдруг?       - Почему бы нет?       - Потому что ты – темный, а я – светлая.       - Весомый аргумент.       - А еще ты – глава Дневного дозора и, думаю, не прочь пошпионить за противником.       - Еще более весомый аргумент, но, увы! Вынужден тебя разочаровать, но этот артефакт не предназначен для шпионажа. Сомневаешься - поинтересуйся у Гесера.       - Безусловно поинтересуюсь, - хмуро отрезала Надя. - Завтра же.       Завулон лишь усмехнулся.       - В таком случае, спокойной ночи, - он направился к двери.       - Эта комната только моя? – осторожно поинтересовалась девушка.       Мужчина замер и, обернувшись, насмешливо и внимательно посмотрел на нее.       - А ты хочешь, чтобы я остался? – бархатным голосом осведомился он.       «Хочу!» – промелькнула в ее голове шальная, но совершенно искренняя мысль, однако Надя тут же прогнала ее подальше и нахмурилась.       - Не льсти себе.       Завулон пожал плечами.       - Как скажешь, - небрежно обронил он и вышел из комнаты.       В очередной раз перевернувшись с боку на бок, Надя взглянула на часы. «3:00» - светилось на электронном табло. А сон все не шел. Иногда она проваливалась в вязкую дрему с мутными сновидениями, но тут же снова открывала глаза. Что-то мешало отдаться сну окончательно.       «Такими темпами я не смогу завтра прийти на работу, либо буду весь день бродить как сонная муха! Чертов сумрак! Чертова Инквизиция! Чертов Завулон! Чертова судьба! Ну почему я?!!»       «Потому что абсолютная», - раздался в голове знакомый насмешливый голос.       Надежда вздрогнула от неожиданности и резко села, почему-то прижав к груди одеяло.       «Какого черта ты делаешь?» - мысленно прорычала она.       «Ты сама меня позвала. И не один раз».       «Когда?!»       «Когда спала».       «Пошел вон из моей головы и не смей больше сюда лезть!»       «Боже, сколько пафоса».       «Сунешься еще раз без спросу – мозги поджарю!»       «Ой, какие мы грозные! Спи, давай! И прекрати меня звать».       «Я не зову!»       «Ну да, я сам себя зову. Спокойной ночи».       «Спокойной ночи».       Упав на подушки, Надя решительно закрыла глаза.       Она находилась в незнакомой комнате. Комната была просторной и уютной: светлые обои, мягкий ковер, минимум мебели. Солнечные лучи, проходя сквозь огромное французское окно с поднятыми жалюзи, придавали мягкости и тепла классическим линиям. Строго и со вкусом. Она сидела в кресле перед массивным столом. Ей страстно хотелось уйти отсюда, но она не могла пошевелиться.       - Здравствуй, Надюша, - раздался над головой мужской голос.       С трудом повернув голову, Надя увидела говорившего. Невысокий, с неприметной внешностью в строгом сером костюме.       - Кто вы? – прошептала девушка. - Я вас не знаю.       - Зато я знаю тебя, - улыбнулся тот.       - Где я?       - Это совсем неважно, милая.       - Отпустите меня.       - Не могу. Ты нужна мне.       - Зачем?       - Ну как же. Абсолютная волшебница, связанная сумраком с темным магом… Да еще каким магом!       - Кто вы?       Мужчина улыбнулся. Улыбка была почти дружелюбной, но у Нади по спине пробежал мороз.       - Меня зовут Хена, - представился мужчина. - Я – инквизитор, а вы – мой новый проект.       - Какой проект?       Смысл его слов с трудом доходил до ее разума, голова была тяжелой, невыносимо ломило виски. Тем не менее, девушка постаралась сконцентрироваться.       - Я хочу исследовать то, что связывает тебя и Завулона. Хочу понять, как это работает. Как можно связать Свет и Тьму такой силы.       - Я не хочу быть подопытным кроликом!       - Никто не хочет, - улыбнулся Хена. - Поэтому я не оставил тебе выбора. Увы, наука требует жертв. И мы приносим их, если хотим двигаться вперед, познавать мир, открывать новое. Такова жизнь.       - Вы не посмеете!       - Уже посмел, - перебил инквизитор и, помолчав мгновение, добавил. - Кстати, Инквизиция одобрила проект.       - Вы превышаете ваши полномочия!       Он пожал плечами.       - И что?       - Вы заплатите за это.       - Вряд ли.       Где-то глубоко внутри зашевелились противные щупальца страха. Надя постаралась скрыть его.       - Не сопротивляйтесь, Наденька, - между тем мягко, словно испуганного ребенка, увещевал ее Хена. - Этим вы только ухудшите свое положение. Никто не хочет сделать вам ничего плохого, но если вы будете упорствовать, то не оставите нам выбора. Смиритесь, милая.       - Никогда! - вырвавшийся гнев заглушил боль и страх, временно задвинув их на второй план. - Я – абсолютная. Я вам не по зубам!       Инквизитор лишь усмехнулся.       - Вы жестоко заблуждаетесь, моя дорогая. Да, в вас скрыта огромная сила, но вы слишком молоды, что воспользоваться ею, не навредив самой себе или… окружающим. А для Света невинные жертвы неприемлемы, не так ли? Точнее, приемлемы, конечно, но для того, чтобы смириться с этим постулатом, научиться с ним жить, вам потребуется не один год и даже не одна сотня лет.       - Этого не может быть.       - Но это так. Твоя сила одновременно твоя слабость.       Боль и страх становились все сильнее, туманя сознание, мешая думать. Надя поняла, что теряет те скудные нити контроля, что были в ее руках. Даже зная, что многократно превосходит своего противника в силе, она четко сознавала, что, увы, не может противостоять ему в знаниях и опыте. А ведь она была на территории врага, а значит, в рукаве этого странного человека припрятаны неизвестные ей, но отнюдь не слабые козыри. Взгляд девушки скользнул вниз и замер на черном кольце.       «Завулон!» - безмолвно позвала она и почувствовала, как нагревается металл. Прохладный поначалу он с каждым мгновение становился все горячее и горячее, пока не запылал, обжигая кожу.       «Больно», - отрешенно подумала Надя.       Но тут перед ней закружился портал, из которого шагнул глава московского отделения Дневного дозора.       - Не помешал? – коротко обронил он, окинув быстрым цепким взглядом комнату. – Прошу прощения, что нарушил ваш тет-а-тет, Хена.       Улыбка, игравшая на губах инквизитора, померкла, а затем и вовсе исчезла.       - Ты несколько не ко времени, Завулон, - холодно обронил он. - Я и Наденька вели занимательную беседу.       - А она была занимательной и для Нади? – насмешливо поинтересовался темный, но смех не коснулся его глаз, серая сталь которых осталась ледяной и острой.       - Разумеется.       - Сомневаюсь, иначе она не позвала бы меня, - Завулон смерил инквизитора задумчивым взглядом. - Хена, я достаточно ясно дал понять, что ни я, ни Надя не станем твоими подопытными крысами. Инквизиция настолько зазналась, что перестала думать о последствиях?       - Советую сменить тон, когда говоришь о нас, Завулон, - резко парировал оборотень. - Ты, конечно, сильный маг, но даже ты не всесилен.       - А, по-моему, это Инквизиция стала забываться, - еще более холодно заметил Завулон. - Ваше право на вмешательство в дела Света и дела Тьмы ограничено Договором. Ни я, ни Надежда не нарушили Договор, но тем не менее вы вмешиваетесь в наши жизни, даже угрожаете им. Ты понимаешь, о чем я, Хена?       - Более чем, Завулон. Хочешь заявить о праве на сопротивление?       - Именно.       - А ты уверен, что вы справитесь? Да, Надя сильна. Ее сила – абсолют, но она не умеет ею управлять.       - Зато я умею.       - Силой Света?       Темный раздраженно поморщился.       - Хена, ты намерено игнорируешь тот факт, что мы с ней связаны? С каких это пор Инквизиция стала игнорировать реальность? В таком случае вас ждет быстрый и страшный конец. Я не могу управлять Светом, но могу помочь Наде сконцентрировать и направить силу. А теперь подумай, что произойдет, если здесь, прямо в этом кабинете случится выброс? Думаю, что от Праги не останется даже руин. Инквизиция готова принести такую жертву во имя своего любопытства?       - Ты блефуешь.       - Проверим?       Надя молча наблюдала за их словесной дуэлью. Стоило появиться Завулону, как боль исчезла, а где-то глубоко внутри, словно всколыхнулось что-то. Всколыхнулось и начало расти, заливая ее пронзительным белым светом. Свет заполнил ее, свет рвался наружу. Чистейший. Ослепительный. Опасный. Чистая сила. Она буквально звенела ею, готовая взорваться.       «Надя, держи щиты, - раздался в ее голове голос Завулона. – Я не шутил насчет Праги. Если произойдет неконтролируемый выброс силы, город будет уничтожен, а нам вынесут смертный приговор».       «Забери меня отсюда. Я на пределе. Мне плохо».       «Знаю. Потерпи еще немного».       - Прости, Хена, но, боюсь, мы не можем больше злоупотреблять твоим гостеприимством, - произнес он вслух.       Подняв девушку на руки, Завулон открыл портал.       - Надеюсь. Инквизиция больше не побеспокоит нас, иначе я буду вынужден заявить о нарушении Договора.       - Ты не посмеешь. Это развяжет войну…       - …с Инквизицией? А мне все равно. Если Инквизиция хочет войны – почему бы нет? А потому я посмею, Хена, - Завулон недобро усмехнулся. - Я посмею, – и шагнул в портал.       - Надя… Надя, открой глаза. Немедленно, слышишь меня? Открой глаза.       Сосредоточившись, она подняла веки. Сквозь туманную дымку проступило лицо Завулона.       - Мне плохо, - прошептала девушка.       - Знаю, - удивительно, но на мгновение ей показалось, что в его глазах мелькнуло нечто, напоминавшее сочувствие. - Ты переполнена силой.       - Мне плохо. Она разрывает меня.       - Ты можешь ее выпустить?       - Нет, это будет, как прорыв дамбы… Cметет все… Будут жертвы…       - А еще говорят, что Свет несет жизнь, - усмехнулся Завулон.       - Помоги мне.       - Ты хоть понимаешь, о чем просишь?       Увы, Надя никогда даже не подозревала, что Свет может быть жестоким и опасным, а Тьма милосердной. Это было откровением. Свет выпил ее силы, заполнив собой и грозя выплеснуться наружу. Она понимала, что не должна допустить этого. Любой ценой.       - Или ты поможешь мне, или это убьет нас обоих и еще Бог знает сколько людей.       - Хороший аргумент. Что ж… Желание женщины – закон.       Его прикосновение было прикосновением огня к отрытой ране. Надя вздрогнула и с трудом сдержала крик. Сила бушевала в ней, ища выход. И нашла, столкнувшись с другой силой. Два бешеных потока схлестнулись между собой, и в этой слепящей круговерти единственной точкой покоя был темный маг. Потерявшаяся в урагане Света и Тьмы, она содрогалась в его объятиях, и казалось, что там, где они соприкасаются, вспыхивают и летят искры. Но вот схлынула последняя волна, оставив ее обессиленной. Открыв глаза, она некоторое время просто смотрела пустым взглядом в пространство.       - Что произошло?       - Инквизиция не отказалась от попытки заполучить тебя, - пробормотал Завулон, отрешенно глядя в потолок, в серых глазах еще остывали отсветы бушевавшего пламени. - Но Хена снова не рассчитал силы. Понимаю его. Когда дело касается нас – он вынужден двигаться вслепую. Никто не знает нашей мощи, когда мы вместе. Ни Свет. Ни Тьма. Ни Инквизиция. Разве что сумрак, но сумрак, слава Тьме, хранит молчание.       - Как они смогли забрать меня? Я ничего не почувствовала.       - Сняли твои щиты, остальное – просто. Любое сонное заклятие – и вуаля!       - А ты? – Надя подняла голову, чтобы увидеть его лицо. - Разве ты не почувствовал?       - Нет. Пока ты не позвала.       - И что мы имеем в итоге?       - А в итоге мы имеем Инквизицию на хвосте, готовую в любое момент нанести удар. При этом бить они будут сильно и больно, чтобы наверняка. И в тот момент, когда мы будем наиболее уязвимы. И мы имеем нас и нашу смертельную связь. Если погибнет один, то второй отправится следом. При этом, чем ближе мы, тем сильнее. Резонанс? Стоит подумать на эту тему.       - Стоит. Учитывая, что эта сила только что едва не угробила нас.       - Нам удалось избежать всплеска.       - Да, но каким способом.       - Я не против.       - Цинично.       - Честно. Зачем усугублять ситуацию бессмысленными душевными терзаниями, если альтернативы все равно нет?       - Ты хочешь сказать, что теперь…       - Нам придется, Надя. Если, конечно, мы хотим жить. Я хочу, а ты?       - Хочу. Но не так.       - А как? – Завулон усмехнулся. – Хочешь розовую сказку о любви? Извини, я – не сказочник. Но я живу на этом свете очень долго и могу компетентно заявить, что любая ситуация, в которую загоняет нас жизнь, имеет свои плюсы. Нужно их просто увидеть. А если этими плюсами грамотно распорядиться, то в итоге можно достичь того, чего желаешь. Не сразу. Но можно.       - Хочешь сказать, что я смогу получить розовую сказку о любви рядом с тобой? Ты не похож на героя романа, Завулон.       - А я - не герой. Героизм, как и прочие эмоциональные глупости во имя пустоты, присущ Свету.       - О, да. А Тьме присущ холодный расчет и эгоизм.       - Возможно. Но любовь присуща и тем, и другим.       - Ты признаешь любовь?       - Игнорировать реальность – глупо. Я признаю наличие чувств как у светлых, так и у темных. Именно чувства делают и тех и других уязвимыми, позволяют манипулировать ими.       - А ты? Ты когда-нибудь любил?       - Нет.       - Ты так в этом уверен?       - Да.       - Понятно. В таком случае, как же я получу свою сказку, если единственный, кто теперь может мне ее дать – ты?       - Не знаю. Но разве сложность задачи не делает ее интереснее?       - Ты хочешь, чтобы я заставила тебя полюбить меня?       - Что мешает тебе попытаться? Не попробуешь – не узнаешь.       - Любовь – это доверие. Я не верю тебе, а ты не веришь мне.       - В этом и есть твоя проблема. Кстати, я верю тебе. Просто ты сама не всегда себе веришь. Как все молодые максималисты ты жаждешь получить все и сразу и так, как тебе хочется. В жизни, Надюша, так не бывает. В жизни приходится ждать, рассчитывать, добиваться, проигрывать, падать и снова подниматься на ноги, чтобы начать все сначала. А еще вы, светлые, совершенно напрасно полагаете, что темные всегда лгут.       - А это не так?       - Мы, как и все остальные, лжем в силу необходимости либо выгоды.       - Ты не любишь меня, но предлагаешь мне делить с тобой постель и жизнь.       - До сих пор нам вполне удавалась и то, и другое. Причем, к обоюдному удовольствию.       - Я не хочу так. Я не хочу зависеть от тебя. Я не знаю, как с этим жить.       - Я тоже, но у нас нет выбора.       - И что мы будем делать?       Он пожал плечами.       - Жить, что же еще. И кто знает, быть может, однажды твоя сказка сбудется?