***
Ватсон пришел в себя. Вокруг было темно. Окружающие звуки доносились до его слуха откуда-то издалека. Кажется, это шум работы компьютеров, верхнего освещения и, скорее всего, пылесоса этажом выше — уже конец рабочего дня? Сознание постепенно начинало воспринимать окружающую обстановку. Джон попробовал открыть глаза — получилось, но он по-прежнему ничего не видел. Завязаны глаза — прекрасно. Зато руки и ноги свободны, хотя тело затекло ужасно. Странно. Значит, никто не ждет, что он попытается сбежать, оказать сопротивление? А как он вообще сюда попал, где он? Он чувствовал, что сидит на чем-то мягком, хотя и не слишком удобном. Офисное кресло, сиденье которого специально подняли гораздо выше, чем полагается для удобства человека его роста. Любопытный способ подчеркнуть его выбрал… Мориарти. Джон вспомнил: курьер, тучный мужчина, фургон, коробка флешкарт и фраза «Джеймс никогда не ошибается» в совокупности со жгучим уколом в шею. Очевидно — снотворное. Эта мысль помогла ему стряхнуть с себя последние остатки морока, но как только он потянулся к повязке на глазах, желая осмотреться, то замер, так и не завершив движение руки: почти над самым ухом раздался щелчок затвора, снимающего пистолет с предохранителя. Странно, сначала ему показалось, что в помещении больше никого нет. — Смотрите-ка, наша принцесса проснулась. Джон резко выдохнул. Он слышал этот голос всего раз, но запомнил навсегда. — Мориарти. — А у тебя хорошая память, — издевательски усмехнулся тот. — Впрочем, раз так… Себ, сними с него повязку. Так будет даже интереснее… Чья-то грубая рука содрала с его лица ненавистный кусок ткани, и первые мгновения Джон прижимал к глазам ладони: слишком яркий свет вокруг — вездесущие лампы дневного освещения. Но меньше чем через минуту он уже мог наблюдать своего похитителя и его верного прихвостня, отступившего к дверям с оружием. Джеймс Мориарти сидел на столе в позе ленивого ожидания и крутил в руке красное яблоко, поглядывая на пленника с показушной неохотой. У него за спиной стояли несколько мониторов, которые транслировали записи с камер видеонаблюдения в здании. Точно такие же, какие он уже видел в их первую вылазку в… сюда. Джон не сомневался, что он именно в «ДМ-Викли»: один из экранов транслировал знакомый холл, другой — такие же знакомые коридоры. Только, насколько он мог судить, конкретно на этом этаже никаких офисов не было. Здесь вместо стен тоже предпочитали стекло, поэтому Джон видел, что за пределами этой комнатушки было огромное пустое пространство, которое освободили либо для переезда, либо для ремонта, либо для переформировки отделов… Джон тряхнул головой, прогоняя бестолковые мысли. Он лихорадочно соображал. Для чего бы его ни похитили, это в любом случае должно ударить по Шерлоку. Он уже успел мысленно отвесить себе затрещину за неосмотрительность, за то, как глупо попался, предоставив им все козыри. Он должен был быть осторожнее, принимая во внимание их ситуацию. Но разве он ждал, что его могут похитить? Скорее он волновался за Шерлока. А вот о том, что на Холмса могут надавить, используя его, он как-то не подумал… — Зачем все это? — Джон понимал, что правды ему не добиться, но необходимо было выяснить хоть что-то. — Терпение, спектакль скоро начнется, — Джеймс взглянул на часы. — Уже скоро половина шестого. Расслабься, будет весело. Джон проследил направление его взгляда после того, как он назвал время, и вдруг понял, что помещение не было таким пустым, как ему показалось вначале. Просто небольшой письменный стол, напоминающий скорее школьную парту, почти сливался с серым ковролином, поэтому он сразу и не заметил его. На столе лежали какие-то бумаги. Это все, что удалось рассмотреть с этого расстояния. — А что произойдет в половине шестого? — Джон не ждал ничего хорошего. — О, историческое событие, можно сказать, — Джеймс вдруг рассмеялся. — Феерическое падение. Ватсон нервничал все больше и больше. Что они задумали? Что им нужно от Шерлока? Ясно, что сам он — лишь приманка. Зачем им Холмс? Наигравшись, Мориарти бросил яблоко Морану, и тот поймал его на лету, хмыкнув. — А ведь все оказалось намного проще, чем я мог ожидать, — Джеймс сверлил его неопределенным взглядом. — Обычно я не прибегаю к помощи женщин, но в данном случае полезными оказались обе, — усмехнулся он. — И мисс Робинсон, и мисс Хупер. Джон не мог скрыть шокированного выражения на своем лице, что немало позабавило его врага. Но ему на это было наплевать. Волновало другое. Неужели Молли заодно с Мориарти? Она — враг? Нет, не может быть! Джон не позволил себе сомневаться в Молли — она всегда была его другом, поддерживала в их с Холмсом размолвке. Это игра, грязная игра Мориарти, чтобы выбить почву из-под ног у него и Шерлока. — Вот, кстати, и наш дорогой гость, — Джеймс кивнул на один из экранов, где Джон рассмотрел уверенной походкой вошедшего в холл Шерлока. Охрана пропустила того, не задавая вопросов — конечно, их предупредили. Он поднялся по парадной лестнице и направился к лифтам. Двое верзил, ростом повыше Холмса, двинулись за ним следом. — Смотрите-ка, как спешит, — процедил сквозь зубы Мориарти. — И что он только в тебе нашел? — он презрительно скривился, скользнув по пленнику взглядом. А Джон заметил, как на этих словах дернулась рука Морана с пистолетом, и как губы его сложились в одну тонкую линию. Но на нем зацикливаться не хотелось. — А это еще зачем? — Ватсон имел в виду «сопровождение» Шерлока. — Мне не нравится, когда чужаки рыскают по моей редакции без присмотра, — Мориарти повернулся к нему, снова нацепив на лицо глупую усмешку. — Да, я здорово повеселился, наблюдая за вашими жалкими попытками обойти меня. — Почему же «жалкими»? — Джон решил, что если задавать глупые вопросы, то можно узнать что-то новое. — Вот и я спрашиваю себя: почему жалкими? Где тот Шерлок Холмс, которого знал я? — с его лица вдруг сошла улыбка, на смену ей пришло ожесточенное выражение. — Что стало с тем гением, каким он был, пока на горизонте еще не было такого идиота, как ты, тянущего его на дно? — Не моя вина, что ты ему наскучил, — Джон постарался вложить в свой голос как можно больше равнодушия, как будто ревность не царапала его душу острыми когтями. — И как ты справедливо заметил, когда вы расстались, меня еще не было на горизонте. Снова щелкнул затвор на пистолете — Моран напомнил о своем присутствии. Как будто можно забыть о том, что тебя держат на мушке. — Заткнись, — рявкнул Джеймс, ловко спрыгивая со стола и в один шаг оказываясь прямо перед Джоном; вслед за этим возле его уха раздался шепот, произносящий омерзительные слова. — Ты бы слышал, как он стонал каждый раз, когда я решал поработать стеком, как он выгибался, когда я дразнил его, он очень любил эти игры, знаешь? Мы часами не выходили из этой комнаты. Не могу поверить, что после всего, что было между нами, он смог прикасаться к такому убожеству, как ты, — слова его сочились ядом. — А как он всегда умолял взять его, особенно на столе, и я ему не отказывал, он ведь любит пожестче, ты в курсе? Всю эту речь Джон слушал, до боли стиснув зубы. Его на редкость богатое, но сейчас неуместное воображение подбрасывало ему очень яркие картинки того, как Шерлок и… это чудовище проводили время. Как эти нежные руки ласкали не его, как губы целовали не его, как все это совершенное тело могло принадлежать не ему. Воображение смешалось с воспоминаниями, превращая мысли во взрывоопасный коктейль. Его просто разрывало изнутри, к горлу начала подступать тошнота, но все вдруг прекратилось в один миг. Джон вдруг все понял. У Мориарти почти получилось убедить его, но он прокололся. Теперь Ватсон видел, что все это не более чем ложь, плод его больной фантазии. Шерлок предпочитал доминировать всегда и во всем, исключение сделал лишь однажды для Джона. Окей, еще раньше — для Ирэн Адлер, которая и научила его этому, он сам говорил, что если ты в этом новичок, то чтобы лучше в этом разобраться, нужно оказаться снизу. Шерлок не любил стек, считая его «дамской забавой», сам же предпочитал плеть. Но главное — он вспомнил слова Холмса о его отношениях с Джеймсом: «не то же самое, что с тобой». То есть, только игры. То есть, никакого секса. То есть, Мориарти его провоцирует, пытаясь внушить сомнения в Шерлоке. Не дождется. — Ты просто жалок, — Джон не удержался и рассмеялся в лицо Джеймса. Долго радоваться ему не пришлось, облегчение оказалось недолгим. Он даже не успел толком рассмотреть лицо Мориарти, перекошенное яростью, потому что пришлось спасать собственное. К сожалению, почти безуспешно: заметив, что Моран кинулся на него, он лишь немного успел уклониться от резкого, почти рваного движения, за которым последовал удар, спасая, тем самым, свой нос от сложного перелома. Себастьян промахнулся и его кулак с перстнем на среднем пальце угодил четко в бровь Джону, рассекая кожу острым камнем. Рану пронзило болью, он зажал ее рукой, ощущая, как по ладони струится горячая кровь. — Скотина, — тихо сказал Джон. — Себастьян, спятил? — крикнул Мориарти. — Я не отдавал приказа распускать руки! Моран не отвечал, продолжая тяжело дышать. Джон догадался, что ему тема последних минут беседы тоже не доставила удовольствия. Шерлок что-то упоминал об отношениях этих двоих. Ясно, что во время рассказа Джеймса он был на взводе и отчаянно хотел выпустить пар. Но, разумеется, своего любовника и шефа по совместительству (какая ирония) он ударить не мог. Что ж… Джон даже мог бы пожалеть этого наемника, сам он испытывал схожие чувства. Вот только ноющая рана на лице не допускала никакой жалости. — Верный пес сорвался с поводка? — прохрипел Ватсон. — Я думаю, ты тоже скоро с него сорвешься, — его глаза сверкнули огнем. — Кстати, как тебе статья? — Писал дилетант. Мориарти было хотел что-то ответить, но монитор, транслирующий видео с этого этажа, возвестил о приходе Шерлока и его сопровождающих. — Сиди тихо, а ты, Моран, держи руки при себе, — рыкнул он и вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Моран вновь навел на него пистолет. Джон лишь тяжело вздохнул: отсюда ничего не слышно. Все, что он мог — просто наблюдать. За тем, как Шерлок идет навстречу Джиму, как они о чем-то говорят, как последний отпускает верзил, как Шерлок вдруг бросает короткий взгляд через стекло прямо на него. Он вдруг понимает, что оно прозрачное только с этой стороны, а снаружи это — зеркало. Одному Богу известно, как ему сейчас хотелось вырваться из этой каморки, броситься к Шерлоку, не дать ему ничего подписать, потому что это точно не могло иметь для них благоприятных последствий. А вместо этого он должен наблюдать за всем, сжимая кулаки в бессильном отчаянии.***
— Вот мы и встретились, — раздался в пустом помещении томный голос Мориарти, разносясь гулким эхом по стеклянным стенам; сам он показался мгновением позже. — И довольно скоро, как я и обещал. — Ближе к делу, — Шерлоку не понадобилось задавать вопрос, зачем его звали. Он все понял правильно. Теорию его подтверждал стол, который стоял напротив большого настенного зеркала. На нем — бумаги. И перьевая коллекционная ручка — его давний подарок. Как… трогательно. — Где твои манеры? — Джим притворно заломил руки. — А как же светская беседа? Замечания о погоде? Разве не этим день и ночь занимаются в Лондоне аристократы вроде тебя? — Где Джон? — Неподалеку. — Зачем было это устраивать? Ты же знал, что все равно добьешься своего. Мог просто попросить. — Так эффектней. Мне вдруг захотелось с тобой немного поиграть и посмотреть, как ты станешь плясать под мою дудку, — Джеймс подошел к нему и заглянул в глаза немного снизу вверх: его рост тоже оставлял желать лучшего. — Может, и правда спляшешь? — расхохотался он. — Я знаю, вас этому учили в школе для мальчиков. — Ближе к делу, — повторил Шерлок. — Говори, где подписать. — О, даже не спросишь, что именно? — Не имею привычки переспрашивать очевидное. — Что ж, — Джим нехотя отвел от него свой демонический взгляд и отошел к столу. — Вот здесь, и на копиях. — Я должен быть уверен, что с Джоном все в порядке. — А за меня ты никогда так не волновался, — сверкнул глазами Мориарти. — Хватит, Джеймс, — голос Шерлока звучал устало и немного надломлено. — Я просто хочу убедиться, что он жив. На последних словах он повернул голову и посмотрел в большое настенное зеркало. Точнее — сквозь него. Догадаться было несложно. — Ты всерьез считаешь, что мне может прийти в голову «сообразить» труп в своей же редакции? — Джим презрительно хмыкнул и изобразил притворный шок. — Да за кого ты меня принимаешь, дорогой? — Хватит ломать комедию! — Шерлок повысил голос. — Впрочем, я ведь могу разок сделать исключение, — ледяной голос вновь эхом разнесся по помещению. — Непостоянство — твой конек. — Вот именно. Или подписываешь, и вы оба убираетесь к черту, или твоему низкорослому любовнику конец, но ты все равно это подпишешь, я умею убеждать, думаю, ты об этом уже давно догадался. — Пять лет назад. — Тем более. Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Подписывай. Это будет тебе хорошим уроком впредь не совать свой нос в мои дела. Шерлок помедлил, впиваясь ненавидящим взглядом в лицо бывшего партнера, но потом всё же сделал шаг к столу, взял протянутую ручку и быстрым отработанным движением поставил три подписи. Мориарти был слишком увлечен упоительным наблюдением за тем, как на бумагах появляется красивая подпись Холмса, которую тот выводил в знак своего поражения, и не заметил адресованную ему легкую насмешливую улыбку побежденного. — Доволен? — Шерлок отложил ручку и сцепил руки за спиной. — Что ж, браво! Ты выполнил свою часть сделки, — усмехнулся Джеймс, любовно поглаживая заветную бумагу. — Хотя, признаться, я до последнего не до конца верил, что ты действительно это сделаешь. Подумать только — все в обмен на ничего. Ты меня разочаровал. — Тебе никогда этого не понять. Где Джон? — вновь спросил Холмс. Мориарти скорчил презрительную мину, но все-таки дважды демонстративно хлопнул в ладоши. За зеркалом оказалась дверь, которая сразу открылась, и из комнатушки вышел Джон с бесконечно виноватым выражением лица. Шерлок улыбнулся ему уголками губ, но улыбка тут же исчезла, сменившись ожесточенным выражением на красивом лице: за Джоном шел Моран, держа того на мушке. — Прости, Шерлок, — все, что Ватсон сейчас мог выговорить. Холмс улыбнулся и покачал головой: «все хорошо». Когда Джон подошел немного ближе, Шерлок заметил, что у него рассечена бровь: глубокий, кровоточащий и, очевидно, свежий порез. В нем вскипела ярость. — Джон, что это? — Холмс бросился к Ватсону и с тревогой стал осматривать рану. — Все в порядке, Шерлок, — все было не в порядке, Джон интуитивно чувствовал, что чем скорее они отсюда уберутся, тем лучше. — Джеймс, какого черта? — он обернулся к Мориарти, который, засунув руки в карманы, ленивой походкой пошел за ним следом. — Да так, у твоего домашнего питомца возникли небольшие личные разногласия с моим, — он залился колючим смехом, не замечая реакции Морана на эти слова. — Да ладно тебе, говорят, на собаках все быстро заживает, пара-тройка прививок от бешенства и всег… — Мориарти не смог закончить фразу, потому что Шерлок резко выбросил кулак вперед и впечатал его в лицо оратора, который не удержал равновесие и грохнулся на пол. На светлый ковролин закапали алые пятна крови. Два голоса раздались одновременно со щелчком пистолета наемника: — Шерлок! — Моран, нет! Последний чуть не рычал от желания разрядить свое оружие в ненавистных визитеров. — Очень большая ошибка, дорогуша, — Мориарти поднялся на ноги с помощью Себастьяна, который, получив приказ не стрелять, бросился помогать хозяину. Джим с трудом устоял на ногах: удар явно нарушил его координацию движений. — Не думаю, — холодно сказал Шерлок и потащил Джона к выходу за локоть. — А пора бы задуматься: ты совершаешь их одну за другой. И оба твоих автографа — на моем лице и на этом документе — олицетворение твоего же приговора самому себе. — Можешь ты мне объяснить, что происходит? — Джон повернулся к Шерлоку. — Я могу, — рот Мориарти исказила издевательская усмешка, — тебе больше нечего ловить рядом с ним. — Идем, Джон, — Ватсон заметил, как на короткое мгновение во взгляде Шерлока мелькнула настороженность. Сам он злился, что, похоже, один ничего не понимал из всех собравшихся. — Боже мой, как низко пали великие, — продолжал Джеймс им вслед, прижимая к окровавленному носу ладонь и нетерпеливо стряхивая со своих плеч руки Морана. — Жалкое зрелище. Они, не оборачиваясь, уже почти дошли до лифта, когда вдруг Мориарти прокричал немного хриплым голосом: — Ты бы слышал, как старина Уильям умолял не трогать тебя, что он на все согласен, только бы его любимый сын жил. Не жаль делать его смерть напрасной? Шерлок замер как вкопанный и на мгновение прикрыл глаза, после чего медленно развернулся к Мориарти и уже собрался броситься обратно, но Ватсон вцепился в его руки мертвой хваткой. Лицо Холмса было перекошено болью вперемешку с ненавистью и яростью, в глазах стояли слезы. Сам Ватсон сейчас мечтал иметь возможность собственноручно прикончить мерзавца, причинившего столько боли Шерлоку. — Отпусти, Джон, — Холмс снова дернулся. — Шерлок, не слушай его, прошу, он нарочно провоцирует тебя, — Ватсон говорил тихо, но твердо, продолжая сверлить взглядом Мориарти. Через несколько секунд Холмс перестал вырываться. — Вот так, мы доберемся до него, вот увидишь, он ответит за все. Он еле заметно кивнул ему и дал увести себя. Когда двери лифта почти закрылись за ними, до слуха их долетел победоносный ненавистный голос врага: — Игра окончена, красавчик.***
Джону казалось, что лифт спускался чудовищно медленно. Они с Шерлоком молчали. Но в какой-то момент Холмс вдруг притянул его к себе, крепко обнял и с облегчением выдохнул. Джон счастлив был снова очутиться в этих объятьях, вдыхать его запах, оказаться с ним рядом. Ватсону казалось, что прошла целая вечность с тех пор, как они виделись в последний раз. Трудно было поверить, что на самом деле прошло немногим больше часа. — Шерлок… — Мне, кажется, еще никогда не было так страшно, — он немного отстранился и посмотрел на рану на брови, потом его взгляд скользнул по шее и остановился на каплях крови, которые уже успели засохнуть на воротнике рубашки. — Ублюдок ответит и за это тоже. — Все в порядке, правда. — С тобой больше ничего не делали? — Нет. Прости меня, я просто по-идиотски попался в их ловушку. — Не надо, Джон, не извиняйся, — Шерлок снова обнял его. — Если кто и должен извиниться, так это я, за то, что тебе пришлось пройти через это из-за меня. Я не должен был отпускать тебя ни на минуту. — Не то чтобы я был против, — усмехнулся Джон, — но ты же понимаешь, что это невозможно. — К сожалению. Электронный сигнал-писк возвестил их, что они, наконец, добрались до первого этажа. Объятья распались, и мужчины с бесстрастным видом прошли через холл, спустились к выходу по лестнице с фонтаном, в котором журчала вода, каскадом спадающая с верхних ступеней к нижним, и покинули ненавистную редакцию. Прямо у дороги Джон увидел припаркованный внедорожник Шерлока. Как только они подошли к нему, Ватсон заметил, что за рулем кто-то есть. В этот же миг дверь открылась и к ним вышла Молли. — Джон! Как хорошо, что все в порядке, — обеспокоенное выражение лица мисс Хупер сменилось облегчением и улыбкой. — Не то слово, — усмехнулся Шерлок, кивая девушке. — Спасибо, что пригнала машину. — Не за что, я сделала все, как вы просили. — Отлично. — О чем она? — Не сейчас, Джон, — Шерлок открыл заднюю дверь и кивнул Джону, чтобы он садился. Ватсон так и сделал, и в следующий миг очень удивился, когда Шерлок сел рядом с ним. Он сначала подумал, что переднее пассажирское сиденье достанется даме. — Ты разве не за руль? — Джон даже не пытался скрыть улыбку. — Хочу побыть с тобой. — Все в порядке, Джон, я умею водить, — хихикнув, Молли завела машину и они поехали. — Мистер Холмс, хочу еще раз поблагодарить вас за то, что не поверили в это, — добавила она. — Это был трюк для идиотов, разгадать его труда не составило, — отмахнулся он. — О чем вы оба? — кажется, сегодня Джон побил все рекорды по количеству заданных вопросов. — Мориарти пытался обставить все так, будто тебя похитили по ее наводке. — А, точно, он мне тоже намекал об этом. Молли, я тоже не поверил. — Я знаю, спасибо, — благодарно улыбнулась девушка, глядя на него в зеркало заднего вида. — Но я все еще не понимаю, как у него получилось тебя подставить. — О курьере ты узнал от Молли, — пояснил Шерлок. — Он думал, что таким образом все подозрения падут на нее. А ведь это Андерс передал ей, что тебя ждет курьер. — Кстати, об Андерсе, — Джон бросил виноватый взгляд на Шерлока. — Я его ударил. — Я знаю, — ухмыльнулся он. — А я уволил, — Джон вытаращил на Холмса глаза. — У него сегодня неудачный день. — Признаться, это неожиданно. Я знал, что у вас было не все гладко, но увольнение… — Ничего лучшего он не заслуживает. И я догадываюсь, за что ты сломал ему нос. — Да, за это самое, — со вздохом сказал Джон. — Я не сдержался, это было глупо. — Знаешь, иногда кулаки объясняют доступнее. — И это говорит поборник интеллектуальных сражений, — Джон даже не заметил того момента, как их руки крепко переплелись пальцами. — У любого правила есть исключения. Так вот, а Андерсу о курьере сообщила… она, — Шерлок сделал ударение на последнем слове и крепче сжал его руку, не желая, понял Джон, произносить имя Ребекки Робинсон. — Ничего себе схема, получается, они оба — шпионы Мориарти? — Да, так и есть. Вялая попытка оставить меня без горстки тех людей, в ком я уверен. — Шерлок, скажи мне, что ты там подписал, — Джон с тревогой посмотрел на Холмса. — Не сейчас, Джон, — тот отвел взгляд. — Ты второй раз уже это говоришь, но я должен знать, что происходит. Мы об этом говорили, помнишь? Ответь мне: что он от тебя хотел и что ты сделал? Шерлок вздохнул и повернулся к нему. — Он хотел мою подпись под документом, гарантирующим ему вступление в законные права собственности на «Холмс-Юнайтед». Он ее получил. — Чч-то? — Джон открыл рот. — Что ты сделал?! — сердце его колотилось о ребра, как бешеное. Услышанное не укладывалось в голове. — Как ты мог? Это же… — Джон, мне… — Шерлок не договорил, потому что зазвонил его телефон; он с неохотой отвел от Джона пристальный взгляд и ответил. — Холмс. Давно? Сейчас будем. — Кто это был? — Лестрейд. Диана Бэрроу пришла в себя. Нужно ехать. Там же тебе обработают рану. — Да к черту эту царапину, как ты мог это сделать? — Джон не заметил, как повысил голос. — Прошу тебя, Джон, поговорим об этом позже, — Шерлок, напротив, говорил тихо. — Сейчас перед нами другая задача. Джон стиснул зубы, но кивнул. — Значит, она пришла в себя… Что ты хочешь у нее узнать? — Все, что она в состоянии будет сказать, — туманно ответил Шерлок. — Молли, подбрось нас к госпиталю Стейтен Айленд и можешь быть свободна. Девушка кивнула, останавливаясь на очередном светофоре. — Разве она не в закрытой клинике? — спросил Джон. — Мы с Лестрейдом решили, что лучше ей полежать в обычном госпитале под другим именем. На всякий случай. Джон посмотрел на Шерлока. Удивительно, но он выглядел вовсе не таким потерянным и раздавленным, как в «ДМ-Викли». Скорее его глаза блестели сейчас предвкушением прогресса в расследовании. Только Ватсон никак не мог разгадать, в чем причина такой контрастирующей смены настроений. Да еще с учетом новости. В любом случае, если сейчас Шерлок и чувствует эйфорию от его спасения, то это состояние очень скоро пройдет. Джон не мог поверить, что ради него Шерлок переписал свою компанию, дело жизни его семьи, на Мориарти — на человека, превратившего его жизнь в ад, на мошенника, убийцу, на последнего мерзавца. Все это, чтобы вытащить его, Джона, из переделки, в которую он угодил из-за собственной беспечности. Он уронил голову на руки и нервно взъерошил волосы. Чувство вины окутывало его разум, и он уже никуда не мог деться от осознания жестокой реальности: Шерлок потерял все из-за него. Ватсон позволил мрачным мыслям настолько захватить себя, что даже сразу не заметил, что Холмс придвинулся к нему еще ближе и развернул к себе. А в следующее мгновение Джон ощутил нежный поцелуй Шерлока на своих губах. Его пальцы легко, почти невесомо касались его шеи, не удерживая, а лишь убеждая ласковыми прикосновениями: все по-прежнему. — Джон, перестань себя накручивать, — прошептал Шерлок, отстраняясь ровно настолько, чтобы произнести эти слова и посмотреть ему в глаза. — Ты ни в чем не виноват, все хорошо. — Уверен, был другой способ, — упавшим голосом ответил Джон, накрывая его руки своими. — Его не было. — И все же… — Приехали, — голос мисс Хупер заставил мужчин окончательно отстраниться друг от друга, хотя девушка тактично смотрела в окно и делала вид, что на заднем сидении не происходит ничего необычного. — Спасибо, Молли, — Шерлок вышел из машины, кивнув Джону следовать за ним. — Да, Джон, — окликнула его Молли до того, как он успел выйти на улицу. — Вот твоя куртка, на улице еще пока не лето, — она протянула ему пуховик, который все это время лежал на переднем пассажирском сиденье. — Спасибо, — Джон с горькой нежностью взглянул на Шерлока: такая с виду мелочь говорила о многом; о том, что отправляясь за ним к Мориарти, он не забыл о том, что Джон спускался к курьеру налегке. Если допустить, что Шерлок вообще может о чем-либо забыть.***
Когда все трое оказались на улице, Молли передала Шерлоку ключи от машины и, попрощавшись, отправилась ловить такси. Джон застегнул пуховик и осмотрелся по сторонам. Перед ними был больничный комплекс со множеством корпусов в несколько этажей — от трех до шести. По всему периметру — много деревьев, а на газонах из-под припорошившего их снега местами проглядывалась идеально-зеленая трава — даже зимой. Они направились ко входу в приемное отделение. В тишине. — Шерлок! Джон! — раздался оклик со стороны кофе-автомата справа от дверей. Звал их агент Лестрейд, наспех допивая свой кофе. — Добрый день, — кивнул Джон. — Что с вами? — Грег кивнул на его рану на лице. — Пустяк. Шерлок неопределенно фыркнул, но предпочел сменить тему. — Итак? — он вопросительно поднял брови. — Очнулась полчаса назад. Я позвонил тебе сразу, как мне сообщили. Сейчас у нее врач, как только закончится осмотр, ты сможешь с ней поговорить. — Никто ее не искал? — Кроме тебя — никто. — Отлично, — от нетерпения Шерлок стал мерить коридор шагами. — Джон, все-таки, что с вами? — не унимался Грег. — Слегка повздорил с одним идиотом, не берите в голову, агент, — немного горько усмехнулся Джон. — Заживет. — Уверены, что помощь не требуется? — с сомнением проговорил Лестрейд. — Абсолютно, спасибо. Джон поймал на себе пару любопытных взглядов людей в приемной. Кое-кто из медсестер тоже украдкой посматривал то на него, то на Шерлока. Причина была очевидной — вышедшая накануне сенсационная статья. Конечно, их узнали. Хотя, по большому счету, ему было наплевать на мнение каждого из тех, кто читает подобные газетенки. Важно было одно: что эта писанина не отразилась на их отношениях с Шерлоком. Джон посмотрел на последнего. Холмс о чем-то напряженно думал, что-то писал на своем телефоне, отправлял какие-то сообщения, полностью погрузившись в размышления, и не замечал ничего вокруг. Ватсон тяжело вздохнул. Если не отразилась статья, то этот финт с похищением и шантажом — его в обмен на «Холмс-Юнайтед» — не отразиться на их отношениях не мог никак. Да, Шерлок не захотел сейчас об этом говорить, а Джон не стал настаивать. Но когда они выйдут отсюда, обсудить случившееся все-таки придется. И что будет потом, после этого разговора? Это сейчас Шерлок говорит, что все хорошо, но где гарантия, что однажды он не обвинит его в том, что вся его тщательная выверенная и спланированная жизнь полетела к чертям?.. — Шерлок! — голос Лестрейда, звавший Холмса, отвлек Джона от тяжелых мыслей. — Можем идти. — Всем вместе — слишком много народу, я не могу пропустить троих посетителей сразу, — категорично заявил врач, который и сообщил агенту об окончании осмотра очнувшейся звездной пациентки. — Тогда иду я и мистер Ватсон, — так же категорично заявил Шерлок. — Хорошо, — нехотя согласился врач. — Мэнди, проводи молодых людей в 507-ю палату. Молоденькая медсестра с темными волосами и немного порозовевшими щеками вынырнула из-за стойки и кивнула посетителям следовать за ней. — Отлично, я пойду спокойно еще кофе выпью, — проворчал агент и направился назад к автомату. — С Лестрейдом не будет проблем из-за того, что вместо него иду я? — с сомнением спросил Джон, оглядываясь на Грега. — Все-таки он агент ФБР. — Переживет как-нибудь, от него никакого толка, — отмахнулся Холмс, не глядя на Джона и продолжая что-то писать в телефоне. Ватсон задумался: а какой, собственно, мог быть толк от него, человека, далекого от полиции? Но спорить с Шерлоком не стал. Они поднялись на большом лифте на пятый этаж и прошли вслед за медсестрой к нужной палате. — Только не долго, мистер Уилсон сказал, что ей нужен покой, — проворковала Мэнди, пытаясь состроить глазки Шерлоку. — Я буду за дверью, если нужна будет помощь, обращайтесь. — Благодарю, — тот даже не взглянул на нее и толкнул дверь в палату. — Спасибо, постараемся не задерживаться, — улыбнулся Джон смущенной и окончательно покрасневшей медсестре. В голову ему пришла неуместная мысль: либо она не читала статью, либо читала, но не придала этому значения — странно, учитывая красноречивые фотографии. В любом случае, шансов на успех у нее не было. — Мисс Бэрроу, — кивнул лежащей на широкой койке девушке Шерлок в знак приветствия. Диана повернула к ним перевязанную бинтом голову. — Да, это я, — тихо сказала она. — Как самочувствие? — спросил Джон. — Голова болит и кружится, слабость во всем теле, но в целом я рада, что жива. А с вами что? — Не обращайте внимания, ради Бога, — в шутку взмолился Джон, присаживаясь на один из трех стульев у стены рядом с койкой. — Просто несчастный случай. — Мисс Бэрроу, расскажите нам, пожалуйста, все, что помните о том вечере, — мягко попросил Шерлок, скользнув взглядом по Джону. — Мы с Колином приехали примерно часа через два после начала — попали в пробку, из-за этого и опоздали, — начала девушка. — Я помню, что поздоровалась с вами, мистер Ватсон, но вы куда-то спешили. Джон бросил наполовину виноватый, наполовину сердитый взгляд на Шерлока, вспоминая причину своей спешки с праздника. — Потом я спела песню, — девушка замолчала на несколько секунд. — А потом… потом я долго не могла найти Колина. Куда он подевался, долго не могла понять. — А когда вы его нашли? — Примерно через час с небольшим. Он сказал, что просидел все это время в баре внизу, потому что терпеть не может эти «скучные тусовки», а в баре как раз показывали какой-то матч. Не знаю, какой — ненавижу футбол. Но только я заглядывала даже туда, но его не видела. — Вы сказали ему об этом? О том, что заметили его отсутствие. — Конечно, устроила ему сцену. Вернее сказать — попыталась. — Попытались? — Я к тому времени уже успела выпить пару коктейлей «Маргарита» и плохо контролировала, что говорила и делала. Не справилась с эмоциями в какой-то момент и залепила ему звонкую пощечину. — А потом? — А потом я убежала в дамскую комнату. Мне срочно нужно было привести себя в порядок. — И что произошло там? — Я сначала пошла в ближайшую, но там обнималась какая-то парочка, я тогда пошла искать любую другую — мне необходимо было побыть одной. Я увидела, что есть еще одна дамская дальше по коридору, и пошла туда. И успела сделать только несколько шагов внутрь, как кто-то набросился на меня сзади. — Кто-то? Он? — Да, это был он. Я не видела его, но запах его дерьмового дезодоранта не спутаю ни с чьим другим, как и его стальную хватку. Я думала, он меня задушит. Я стала вырываться, кричать, но это не помогало. А потом я почувствовала удар и… все. Темнота. Очнулась здесь. Как он мне весь мозг не вышиб о кафельную плитку — не представляю. Тварь, — добавила она после небольшой паузы. — Вы любили его? — В Интернете он был лучше, совсем другим человеком. Не тем, кем оказался в реальности. Но он сдержал слово, помог немного пробиться в шоу-бизнесе. С ним было удобно… — А как фамилия? Вашего спутника, — уточнил Джон. — Фишер. Колин Фишер. — Можете описать его? — спросил Джон. — Давайте я вам лучше его фото покажу, — сказала девушка и потянулась к прикроватной тумбочке за телефоном. — Я помогу вам, — Джон подал ей аппарат. — Спасибо, — девушка пролистала несколько кадров и остановилась на одном из них. — Вот, он не любит фотографироваться, категорически, всегда отказывался, и не всегда вежливо, но мне удалось сделать селфи, пока он спал, — горько усмехнулась она, протягивая Джону телефон. На фото парочка лежала на белых подушках, фото снято в лежачем положении крупным планом. В мужчине без труда можно было узнать Морана, только с гораздо более пышными волосами, чем он носит, когда не выдает себя за кого-то другого. — Как вы познакомились? — спросил Ватсон, возвращая смартфон владелице. — Вы упомянули Интернет. — Да, мы познакомились, как ни банально это прозвучит, на сайте знакомств. Я тогда как раз рассталась с парнем, с которым дело у нас шло к свадьбе. Застукала его с секретаршей — классика жанра. Проплакала неделю, а потом полезла искать утешения в сеть. Его ник был «Кочевник». Мне это показалось романтичным, как раз то, что нужно было разбитому сердцу, как бы приторно это ни звучало. Он очень красивые вещи писал, звонил по Skype каждый день, слал СМС утром и вечером. Жил буквально по моему местному Лондонскому времени, хотя сам отсюда. После месяца общения он предложил приехать сюда. Я подумала, что мне терять нечего. Решила развеяться. А тут еще он как-то в разговоре упомянул, что у него есть знакомые в музыкальной среде. Обещал свести кое с кем, если я захочу. Говорил комплименты, какая я красивая, как хорошо буду смотреться на афишах на Манхеттене, и что пою, как райская птица. Трепло. — Вы согласились. — Да, конечно. Вы бы отказались? — Понятия не имею. А на какие средства вы приехали в Нью-Йорк? — Это меня и удивило и обрадовало одновременно — он перевел мне сумму, достаточную, чтобы оплатить перелет и снять здесь квартиру. — И вас ничего не насторожило? — Америка есть Америка. Как-то не ожидаешь подстав, когда появляется реальный шанс изменить жизнь и исполнить мечту. Я вообще ни о чем не думала, чуть ли часы до вылета не считала. — Вы всегда мечтали петь? — С самого детства. Хотя папа всегда хотел, чтобы я стала врачом. Но мне это не интересно, я в обморок падаю от вида крови. — Ваш отец поддержал ваше решение переехать? — Нет, он был против. Но я его и не спрашивала, просто собралась и уехала, мне давно не пятнадцать лет, я могу сама принимать решения. Позлится и перебесится, я думала. Так и произошло, в конечном итоге. Спустя полгода мы снова стали разговаривать. Редко, правда, крайне редко, но в этом специфика его работы — нет времени на болтовню, как он всегда учил меня. — И последний вопрос, мисс Бэрроу, — вдруг вступил в беседу Шерлок, который все это время тихо стоял, прислонившись к стене и скрестив руки, и Джон только сейчас понял, что все вопросы задавал сам. — Вашего отца зовут Уолтер Джексон? Ватсон метнул в него удивленный взгляд. — Да, а как вы узнали? — девушка тоже выглядела слегка шокированной. — Я не говорила ни в одном интервью о своей семье, я точно помню. — Все это не важно, спасибо, что согласились поговорить с нами, поправляйтесь. — А почему же тогда вы — Бэрроу? — спросил Ватсон. — Это покажется смешным, и, наверное, я единственный человек на планете, кто всегда терпеть не мог Майкла Джексона. Не хотела ассоциаций. Я же планировала и планирую дальше строить карьеру в музыкальной среде. Вот и взяла себе псевдоним. — Вот как, — улыбнулся Джон. — Что ж, вам очень идет. — Спасибо, — девушка тоже улыбнулась ему. Шерлок как-то резко попрощался и сделал несколько шагов к двери, когда Диана окликнула его. — Мистер Холмс. — Да? — он повернулся к ней. — Вы же не просто для статьи обо всем этом со мной говорили. Найдите его. Пожалуйста. Я знаю, у вас есть связи. Мне страшно. — Он свое получит, будьте уверены. Вам ничто больше не угрожает, — Шерлок кивнул ей на прощание и вышел. — Выздоравливайте, и будьте осторожнее в дальнейшем, — Джон тоже встал и пошел к двери. — Мистер Ватсон, спасибо вам. — За что? — удивился Джон. — Мне сказали, что если бы не вы, меня бы не спасли. — Я всего лишь первым догадался пощупать ваш пульс. И хвала небесам, что этого не догадался сделать ваш спутник. Вероятно — очень спешил. — Да уж. Вы просто мой ангел-хранитель. — Ну что вы, — Джон снова улыбнулся. — Всего хорошего. Шерлок нетерпеливо переминался с ноги на ногу в коридоре напротив двери. — Что ты так долго? — тихо возмутился он. — Иногда бывает полезно быть чуть более приветливым, — спокойно ответил Джон, прикрывая за собой дверь палаты. — Бога ради, не ревнуй. — Даже не собирался, — проворчал Шерлок. — Итак? — Что? — Ты явно все понял. Жажду услышать гениальные выводы. — Не здесь, — Шерлок кивнул ему в сторону лифтов. Спускались молча. Джон пытался проанализировать все, что услышал от Дианы Бэрроу, но ему казалось, что, по сути, они ничего нового не узнали. Кроме того, что в США ее пригласил Моран-Фишер. Как только дверцы лифта открылись, их окликнули. — А вот и вы, — Грег с явной неохотой расстался с удобным диванчиком в приемной. — Вы действительно не слишком там задержались. Что узнали? — Прежде всего — переведите ее срочно в другую палату, но оставьте обманку и охрану возле 507-й, — озадачил его Холмс. — О чем ты? Зачем? — Уверен, за нами могли следить, — нехотя пояснил Шерлок. — Мы не можем снова рисковать ее жизнью. Она — единственный свидетель, доказательство дел Морана с Мориарти. — А что… — начал было Джон, но замолчал под тяжелым взглядом Холмса. — Черт, Шерлок, может Ватсона ты и можешь заставить замолчать, а со мной этот фокус не пройдет, — твердо заявил агент ФБР. — Кто бы сомневался, — закатил глаза Холмс. — Майкрофт никого другого бы и не выбрал. — Ты опять за свое. — Грегори, идем в машину, поговорим там без свидетелей. На этих словах Джон осмотрелся по сторонам. Точно, слишком уж много было здесь любопытных ушей и глаз. — Но сначала, — Холмс схватил уже собравшегося идти к выходу Джона за руку и развернул к себе, — тебе надо обработать рану. — Шерлок, ради всего святого… — Не спорь. Он уже тащил его к стойке, за которой сидела Мэнди. — Будьте любезны, окажите первую помощь моему другу. — Да-да конечно, пройдемте, сэр, — девушка выскочила из-за стойки и кивнула Джону в сторону перевязочной. — Шерлок, ну зачем все это? Не болит ничего уже. — Не спорь, — тихо повторил он и… нежно поцеловал его на глазах у потерявших дар речи пациентов, их родственников, уборщиков, врачей, медсестер, мимо проходящих посетителей и закатившего глаза Грегори Лестрейда, специального агента ФБР. — Шерлок, — Джон от неожиданности потерял дар речи. — Что. Ты. Делаешь. — Иди. Все еще не пришедший в себя Джон поплелся в перевязочную почти на автопилоте. Стойко вытерпев, как окончательно смутившаяся Мэнди промыла и обработала его рану, он вышел, наконец, обратно в приемную, где у выхода о чем-то тихо переговаривались Шерлок с Грегори. Он не мог избавиться от ощущения, что за ним, стараниями Шерлока, наблюдают все находящиеся в этом помещении. И если последний как-то умудрялся игнорировать такое назойливое внимание, то Джон чувствовал, что краснеет, как рак. — Мы можем, наконец, отсюда уйти? — проворчал он, подходя к ним. — Разумеется, — Шерлок критически осмотрел обработанную ссадину, но от комментариев воздержался.***
— Ну и зачем было делать это? — спросил Джон, усаживаясь на пассажирском сидении внедорожника Холмса. — Тебе мало общественного внимания? — Мне захотелось, — беспечно ответил Шерлок. — Бога ради, Джон, неужели вы еще не привыкли к тому, что он — псих? — Грегори уселся на заднее сиденье и захлопнул дверь. — Честно говоря, до сих пор не получается, — выдавил из себя Джон, не поборов искушения бросить на любовника полный нежности взгляд. Шерлок расхохотался. — Не будьте занудами, ребята. Вся страна уже знает о нас с тобой, — обратился он к Ватсону. — А это значит, что теперь я имею право целовать тебя, где и когда пожелаю, — и в доказательство своих намерений вновь притянул Джона к себе за подбородок и впился в его губы собственническим поцелуем, от которого у того закружилась голова. — Однако у нас есть более актуальная тема для беседы, — сказал Холмс, как только этот короткий поцелуй прервался. — Давай, выкладывай, заставь меня в очередной раз почувствовать себя идиотом, — усмехнулся Грег, старательно избегая смотреть на эту странную по всем параметрам пару. — Я готов. Шерлок молча завел мотор и заговорил, только когда они выехали на шоссе. — То, что все три барышни работали под псевдонимами, не было на руку Мориарти. Поэтому он затеял такую показательность. Чтобы быстрее достучаться до адресатов своих «посланий» — троих ученых из Лондонской Лаборатории. — Откуда? — спросил Грег. — Не перебивай меня глупыми вопросами. — Прости, — стушевался тот, а Джон не смог сдержать улыбки: Шерлок только что «поставил в угол» специального агента ФБР, человека, который был страшным сном и кошмаром в понимании обычных людей. — Его цель — возбудитель Сибирской язвы Bacillus anthracis* и вакцина, над которыми работают трое ученых — Роджер Коллэвей, Ричард Эванс и Уолтер Джексон, как только что нам подтвердила Диана Бэрроу. Она дочь Джексона, Грег, не смотри на меня так. Соответственно, Мишель Сантес — дочь Ричарда Эванса, а Элинор Брикс — Роджера Коллэвея. Кровное родство сейчас роли не играет. Я все не мог взять в толк, по каким критериям Моран их отбирал, пока все не стало слишком очевидно — медицина. — Медицина? — переспросил Грег. — Именно. Все три молодые девушки имели прямое отношение к сей почтенной профессии, — он адресовал Джону лукавую улыбку. — Пока самое очевидное — у всех троих отцы ученые — оставалось «за кадром», вывод этот можно было сделать, основываясь на фактах их биографий. — Каких фактах? — Лестрейд, или ты слушаешь молча, или я тебя сейчас высажу. — Продолжай, — проворчал он. — Признаюсь, поначалу я не рассматривал это дело именно как дело, как нечто подозрительное. Когда что-то происходит с известными людьми, это всегда вызывает резонанс в обществе, и мы с Джоном тому яркий пример. Самоубийство Мишель Сантес казалось мне отличным информационным поводом поднять тиражи, что и произошло. Я не рассматривал это происшествие как что-то особенное. Пока не понял, что причина ее смерти — не падение из окна. И пока вслед за ней не погибла Элинор Брикс. Мое внимание привлек почерк преступника: все произошло аналогично — сначала ее убили, потом выбросили из окна и уже на улице добавили финальные штрихи. Джон натолкнул на любопытную мысль: погибших девушек действительно «укладывали» на асфальте так, чтобы в СМИ попали эффектные снимки. Они не прогадали. — А эффектные снимки были нужны для того… — Чтобы привлечь внимание не просто широкой аудитории, а огромной, далеко за пределами Соединенных Штатов. Точнее — в Британии. — То есть, ты думаешь, он с самого начала хотел использовать тебя и твое издание, как рупор о своих «подвигах»? — Скорее всего, все намного проще. Я первый, кто на это отреагировал в случае с Мишель Сантес, да и с Элинор Брикс тоже, и он смекнул, что надавить на их отцов, проживающих в Лондоне, можно и через старого знакомого — «Холмс-Юнайтед» отлично подошло ему по всем параметрам. Только когда он понял, что я не просто выполнил свою функцию, но и сел ему на хвост, то решил немного поиграть. Кое-какие личные счеты. — Какие? — Это не имеет отношения к делу. — Хорошо, как ты вообще вышел на Мориарти? Как понял, что за всем этим стоит он. — Грег, ты вообще читал мое письмо со всеми выводами? — Возможно, ты удивишься, но в Нью-Йорке каждый день совершается масса других преступлений! — огрызнулся Грег. — Я не могу все помнить. — Я провел небольшое расследование, изучил переписку Элинор Брикс — факты привели меня в «ДМ-Викли» — издание Мориарти, а камера на светильнике в квартире Брикс показала, что убийца — Моран. И вспомни коллекцию трофеев в доме Мориарти — ты сам их видел. Какие еще тебе нужны доказательства? — Хорошо. Но зачем такая сложная схема с инсценировкой самоубийств? Разве папаши не забеспокоились бы раньше, чем новость разлетелась бы по СМИ? — Нет, если они не общались с ними. Брикс наотрез отказывалась общаться с Коллэвеем, потому что он не дал ей стать врачом, Сантес — тоже. Исключение — Бэрроу, которая сначала тоже не общалась со своим — ссора из-за ее переезда в Штаты — но потом помирилась полгода назад, но не поставила об этом в известность Морана. — Как, ты говоришь, они связаны? Девушки. — Медицина, Грегори! Медицина! В двух случаях из трех — Сантес и Брикс — имела место мечта стать врачом с раннего детства. Бэрроу же, напротив, этого не хотела, хотя об этом мечтал ее отец. Впоследствии, думаю, он был благодарен дочке за проявленный характер. Первые двое были отчислены за неуспеваемость, имея при этом отличные отметки. У папаш был веский повод это устроить, а у дочек — ненавидеть их за это. — Медицина, значит. — Это даже больше, чем медицина. Это наука. Роджер Коллэвей, Клайд Эванс и Уолтер Джексон — научные сотрудники, более того — первоклассные ученые из Лондонской Лаборатории. — То есть, девушки — всего лишь средства давления на них? Этих ученых? — Да, и не просто средства давления — это орудия мести. За то, что усложнили ему задачу. — Но как можно надавить на человека, убив его ребенка? — Думаю, сначала он не планировал убивать всех троих. Еще смерть Сантес должна была послужить им сигналом, что лучше дать Мориарти то, что ему нужно. Но этого не случилось. И тогда он несколько усовершенствовал свой план. — Ты меня совсем запутал. Что нужно Мориарти? Какой план? — Да все же очевидно! Эти трое ученых работают с опасным биологическим объектом — возбудителем Сибирской язвы. Это настоящее оружие массового поражения. Достаточно в метро любого мегаполиса мира распылить всего триста грамм этого смертельного порошка, чтобы убить до пяти миллионов человек. За один день. — Боже мой, как ты все это держишь в голове? — А что сложного? — Нет, нет, продолжай, все в порядке, — Грег постарался не реагировать на то, как картинно Шерлок закатил глаза. — Значит, он хочет это оружие… — Да, но в Лаборатории, где, кстати сказать, не просто изучают его свойства, но и разрабатывают вакцину, ему не пробраться, единственный шанс перехватить его — это организовать транспортировку объекта в другое, «более безопасное» место, и украсть его по дороге. — Слушай, ну раз смерти девушек — сигналы, почему не транспортировали Bacillus anthracis сразу после смерти Сантес? — Потому что одна смерть могла оказаться совпадением, а вот все трое — капитальный сигнал. — Но зачем Мориарти такое оружие? — Журналистика — неплохое прикрытие для его грязных дел. Для человека с такой маниакальной жаждой власти обладание таким средством давления сродни кольцу всевластия. О, не смотрите на меня так, да, я читал Толкина. Только представьте, что к нему попадает такое оружие. У него наверняка уже созрела сотня-другая идей, как можно легко избавляться от ненужных людей, иногда даже целыми группами. Как легко можно управлять людьми, если при несговорчивости можно убрать любого в мгновение ока. — Значит, все ниточки ведут нас в Англию. — Если я еще и мог сомневаться, то его поездка в Лондон инкогнито убедила меня окончательно. Он засветился не просто в Лондоне, а неподалеку от Лаборатории. — Ага, поездка, во время которой ты решил влезть в его дом. — И именно то, что я все-таки это сделал, заставило его ускорить выполнение плана и убить Бэрроу. Точнее — попытаться убить. Он, конечно, ожидал, что я могу это сделать, но не рассчитывал, что я так скоро догадаюсь, что к чему. — Ты что-то там взял, — констатировал агент. — Вернул украденное, только и всего. — И кое-что взял. Что ты там нашел? — не сдавался Грег. — Черт с тобой — флешкарту. На ней были бланки Лондонской Лаборатории, ее секретного отсека. Доволен? — Вот теперь все более-менее прояснилось. Несколько минут ехали в тишине. — А как девушки эти вообще попали в Штаты? — вдруг снова спросил Грег. — Они же англичанки. — Диану Бэрроу сюда заманил Моран, выдавая себя за другого человека, как в случае Брикс и Сантес. То он представлялся Колином Фишером, то Эдвардом Роули, то Райфом Вудом. У меня все основания полагать, что и с Элинор, и Мишель он тоже познакомился по Интернету и заманил сюда. Ни к чему было менять схему — с ними сработала и самая примитивная. Америка — мечта многих. — Подожди, но тут есть нестыковка. Элинор Брикс познакомилась с ним уже здесь, в Нью-Йорке, в ресторане, где работала официанткой, так говорила ее тетя. Она солгала? — Думаю, миссис Митчелл сама верила в эту легенду. Легче поверить в это, чем в то, что любимая племянница улетела в Штаты неизвестно к кому после переписки по Интернету. В любом случае, то, как они трое сюда попали, уже не имеет никакого значения. Важно помешать ему добраться до цели. — А откуда у них у всех средства на переезд? Это же явно не было по карману таким как они. — Брикс переехала на средства тети, как она считала. На самом деле это были деньги ее отчима Роджера Коллэвея, который без ее ведома перевел определенную большую сумму на счет тетки, чтобы обеспечить падчерице, которую любил, как родную дочь, достойную жизнь. Разумеется, о планирующемся переезде он не подозревал. Бэрроу переезд проспонсировал Моран, думаю, Сантес тоже. Это уже не важно. — Подводя итог всему, что ты только что рассказал, мы можем сделать вывод: сейчас уже есть возможность по закону преследовать Себастьяна Морана и Джеймса Мориарти? — Себастьяна — да: есть свидетель, есть его фото с этими девушками, где он выдает себя за разных людей, для суда этого будет достаточно. Но на Мориарти нужно кое-что посерьезнее косвенных улик. Ты сам говорил — его связи не хуже моих. Но и его мы сможем прижать. Для этого нужно взять его с поличным при попытке кражи. Внедорожник остановился на светофоре. Несколько секунд прошло в молчании. Джон наблюдал за людьми, спешащими перебежать по пешеходному переходу на зеленый. — А с чего мы решили, что ему нужен именно Bacillus anthracis? — вдруг вступил в беседу Ватсон. Шерлок и Грегори непонимающе посмотрели на него. — Я говорю, что если нужен не только он? — пояснил Джон. — Что если ему нужны эти ученые? Они же, как я понял, должны быть редкими специалистами, раз могут работать с подобными смертельно опасными биологическими объектами. Где ему искать новых? — Воздействовать на этих людей трудно, — понимающе кивнул Шерлок, не сводя глаз с Джона. — В силу секретности своей профессии они не идут на контакт с посторонними, это у них прописано в договоре, это еще серьезнее, чем военная служба. Они — собственность этой лаборатории: живут в закрытом городке, почти ни с кем не видятся, потому что никуда не выезжают. Исключение — перевозка опасных биологических объектов. Больше перехватить их нельзя никак. Джон, ты гений. Шерлок притянул его к себе и страстно поцеловал, обхватив его лицо ладонями. Грегори закатил глаза. — Мальчики, ну может хватит? Дождитесь хоть, пока я выйду. — Можешь выйти прямо сейчас, — проворчал Шерлок, вновь возвращаясь к поцелую. — Не преувеличивай, — смущенно улыбнулся Джон, мягко отстраняясь: со всех сторон уже раздавались сигналы застрявших из-за них машин: давно горел разрешающий сигнал светофора. — Я просто подумал. Зачем ему один возбудитель? — продолжил он, когда машина вновь тронулась с места. — Сам он точно не будет разбираться с ним — слишком рискованно. Ему точно понадобится человек, который будет знать, как правильно его использовать и превратить в оружие. На поиски специалиста, готового к сотрудничеству с ним, может уйти масса времени, которым, как мы поняли, он не располагает. Даже если он найдет такого человека, не факт, что он быстро разберется, что к чему, что ему не понадобятся дополнительные исследования. К тому же остается риск некомпетентности. Нужен настоящий, опытный, проверенный специалист, и таких всего трое. — То есть, хочешь сказать, вся эта история с инсценировкой суицидов — только чтобы добиться перевозки возбудителя, и по дороге захватить его вместе с учеными? — казалось, Лестрейд был ошарашен этим открытием. — Да, отличный отвлекающий маневр, ведь и мы не сразу поняли, к чему он все это затеял, — сказал Джон, не до конца осознавая, что сам только что до всего этого додумался. — Я все понимаю, кроме одного: почему он ждал месяц после смерти Сантес до следующего убийства? — спросил Грег. — Нужно было время, чтобы об этом узнали СМИ, чтобы новость дошла до Англии и достигла ушей нужных ему людей, чтобы те могли подумать над его предложением, — ответил Холмс. — И заодно предупредить, что ждет их самих в случае отказа. Элементарная попытка давления. — А в его распоряжении только трое дочерей несговорчивых ученых — уверен, сначала он пытается купить возбудитель «по-хорошему», — подхватил Джон. — Когда это ему не удается, Мориарти запускает целый план, бросает все свои ресурсы (финансы, маскарад и лицедейство Морана) на то, чтобы эти девочки переехали в Америку, где он считает себя всевластным. Именно здесь, а не в Лондоне, где у власти — твой брат. Отсюда контролировать все ему гораздо проще. Ну, а проблем с «доставкой» информации через океан у него и не могло возникнуть, даже если бы ты не проявил такого интереса к этим звездным «самоубийствам». Ведь… — Да, ведь заплатить любой лондонской газете, не выдавая себя, убедить их напечатать то, что ему нужно — до неприличия элементарно, — продолжил его мысли Шерлок. — Но зачем? Есть же я, есть «Холмс-Юнайтед» с тиражами во всех англоговорящих странах, включая, разумеется, Британию, и есть неудержимое искушение снова вернуться в мою жизнь, — рот Шерлока презрительно скривился в подобии усмешки. — Устроить красивую опасную игру — в этом весь Мориарти. Ведь просто продать фото — скучно. — Все это звучит великолепно, но я кое-чего все равно не понял. — Чего, Грег? — Почему отцы так противились медицинскому образованию девочек? Двое из троих так точно. — Да потому что Мориарти наверняка давал им о себе знать задолго до текущих событий. Просто решили перестраховаться на случай, если он попытается использовать их. И все равно это их не спасло. Даже Бэрроу, которая не хотела идти по стопам отца. Он их использовал, но вовсе не так, как они могли ожидать. — После второго убийства он понимает, что результата по-прежнему нет, а тут еще ты конкретно за ним следишь и под него копаешь, — Джон машинально закусил губу и немного помолчал. — Он решает ускорить свой план, поэтому уже не заморачивается с инсценировкой суицида, оставляя грязную работу на Морана, а сам летит в Лондон прощупывать почву — не зря его заметили именно возле Лондонской Лаборатории. Он уверен: после третьего «самоубийства» отцы-ученые наконец-то поймут, что происходит, и организуют перевозку возбудителя. — А чтобы быть уверенным, что никто в моем лице ему не перейдет дорогу, он печатает у себя эту «сенсацию» с разоблачением и гей-скандалом, и… — Шерлок запнулся, — неважно. Он не сомневался: это меня сломает. — Да уж, я думал, ты будешь в депрессии, — Грег достал сигарету, но курить передумал. — Главное, чтобы так думал он, — загадочно улыбнулся Шерлок. — Пусть видит меня сломленным, уничтоженным, погрязшим в депрессии и все потерявшим неудачником, более не способным причинить ему сколько-нибудь ощутимый дискомфорт. — Все потерявшим? — не понял Грег. — А на самом деле, — проигнорировал вопрос Холмс, — Игра только начинается. — Шерлок, о чем ты? — Грег казался абсолютно сбитым с толку. — Приехали, главный офис ФБР. — А, черт, да. Не знаю, что ты задумал, а ты что-то задумал, я вижу! Так вот — даже не пытайся лезть на него в одиночку. Ты же понимаешь, с кем имеешь дело! — Я не полезу в одиночку, — заговорщически улыбнулся Шерлок. — Нас двое, — он перевел взгляд на Джона. Тот ответил теплой благодарной улыбкой. — Боже, дай мне сил, — закатил глаза Грегори, выходя из машины. — Передай привет Майкрофту, когда закончишь отчет о моих делах, — прокричал Холмс Грегу в окно; тот лишь нетерпеливо отмахнулся от него. Холмс рассмеялся на пару с Ватсоном, и снова надавил на газ.***
Веселье схлынуло так же внезапно, как и накатило. — Расскажешь, из-за чего сцепился с Мораном? — Шерлок кивнул на рассеченную бровь Джона. — Мориарти пытался убедить меня, что у вас с ним был очень жаркий секс, — нехотя ответил Ватсон: вспоминать все, что тот ему наговорил, совсем не хотелось. — Джон, у меня с ним никогда ничего не… — Я знаю, он прокололся на второй минуте. Я рассмеялся ему в лицо и заявил, что он жалок. Морана это оскорбило. Собственно, вот и вся история. — И как ты понял, что он лжет? — За то время, что мы с тобой вместе, я успел неплохо узнать тебя. А он совершенно тебя не знает. Говорю же, на второй минуте это стало очевидно. — То есть, — казалось, Холмс подбирал слова, не глядя на него, — ты целую минуту ему верил? — Я сопротивлялся. Не слишком охотно веришь в то, что твой любимый прекрасно проводил время в постели с таким чудовищем. — Скотина, — еле слышно сквозь зубы прошипел Холмс, с силой вцепляясь в руль, воображая, очевидно, что это шея Мориарти. — Шерлок. — Да, Джон? — Как ты мог это сделать? — не вернуться к этому вопросу Ватсон просто не мог. — Мне нужно было тебя вытащить, — Холмсу не нужно было объяснять, что именно «это» интересовало Джона. — Даже если мы сможем засадить его за решетку, это не вернет тебе «Холмс-Юнайтед». Боже, зачем? — Все хорошо, Джон, — Шерлок бросил на него полный нежности взгляд. — Что хорошего в том, что ты все потерял из-за меня? — почти простонал Джон, понемногу впадая в отчаяние. — Ну, я бы так не сказал, — загадочно улыбнулся Шерлок. — Что ты имеешь в виду? — насторожился Ватсон. — Постой… что-то не так было с теми документами, да? С этой дарственной? Холмс не отвечал, но улыбка его становилась все шире и шире. — Судя по твоей реакции, это так, — Джон почувствовал, как напряжение этого бесконечного дня стало постепенно отпускать его. — И почему нельзя было это сказать сразу? Чтобы я не сходил с ума последние пару часов? Невыносимо, знаешь ли, осознавать, что твой любимый человек все потерял из-за твоей глупости. Шерлок продолжал молча следить за дорогой, не переставая улыбаться, и бросая лукавые взгляды в сторону Джона. — Ну что ты молчишь? Каков план? Выкладывай, у нас мало времени, он же скоро поймет, что дарственная фальшивая. — Она не фальшивая. — Тогда я не понимаю причин твоего веселья. — Документы, которые я подписал, абсолютно подлинные. — Ты сказал, что он хотел получить твою подпись и получил желаемое. В чем подвох? — Моя подпись недействительна. Несколько долгих секунд Джон переваривал информацию, пока, наконец, до него не дошло. — Ты знал, что он попытается отобрать у тебя компанию? — Не знал, но догадывался. Решил подстраховаться и не ошибся. — Переоформил право подписи на кого-то другого? Шерлок выразительно посмотрел на Джона. У Ватсона где-то в глубине души шевельнулись кое-какие подозрения, но он не позволил им оформиться во внятную мысль. — И кто это? Ирэн? Шерлок продолжал улыбаться и молчать. — Молли? Никакой реакции. — Твой брат? Шерлок свернул к обочине и остановил машину. Он выключил двигатель, обхватил шею Джона и притянул его голову к себе. Вслед за этим последовал неспешный, но жаркий поцелуй. Ватсон наслаждался им, пока на него не свалилось полное осознание ситуации. Он осторожно отстранился и посмотрел на Шерлока безумным взглядом. — Не может быть, — прошептал он. — Может. — Ты сумасшедший. — Даже не сомневайся, — Шерлок рассмеялся. — Только что тебя удивляет? Ты это понял в самом начале. — Когда ты успел? — Давно. Джон задумался. Насколько давно? И тут вдруг все стало до смешного просто и понятно. Вот почему Шерлок так переживал из-за его поцелуя с Ребеккой. Переживал вовсе не за их отношения, а за свою компанию, потому что, видимо, уже успел все переписать на него. Потрясающе. — Нет, нет, нет, Джон! Прекрати думать, все не так, — Холмс, конечно, прочел по его лицу все эти мрачные выводы. — В тот вечер судьба «Холмс-Юнайтед» волновала меня в последнюю очередь. Я с ума сходил от другого — что первый человек, которого я по-настоящему полюбил за тридцать пять лет жизни, мог оказаться предателем. У Джона сердце сжалось от этих слов. Он не знал, что ответить, они давно уже разобрались в этой ситуации. Он мысленно отвесил себе сильный пинок за подобные сомнения, а потом притянул Шерлока к себе и крепко обнял. Но тут в голову пришла еще одна неприятная мысль… — Ты меня использовал, да? — проворчал Джон. — Одним выстрелом — двух зайцев… — Это не то, о чем ты так упрямо думаешь! Я вовсе не собирался «проверять» тебя. — Это было бы лишено всякого смысла, меня никогда не интересовали твои деньги. — Я знаю, Джон! — Надеюсь, — Ватсон отстранился и отвернулся к окну, скрестив руки. — Джон. Он не оборачивался. — Джон, посмотри на меня, — Шерлок развернул его к себе. — Я рад, что хоть что-то удалось предусмотреть заранее, — сказал он. — Мориарти такое и в голову не могло прийти, да и мне, если честно, еще полгода назад — тоже, что я по собственной воле сделаю нечто подобное. Но я уверен, что поступил правильно. Я доверяю тебе больше, чем себе. Кто, если не ты? У Джона не осталось никаких сил сердиться. Никак не укладывалось в голове, что Шерлок доверяет ему настолько, что переписал на него компанию своей семьи, дело его жизни и своего отца. Это даже не просто доверие, это высшая степень доверия. — Где мне расписаться, чтобы вернуть тебе все обратно? Шерлок не смог сдержать смешка, словно говорившего «я даже не сомневался». — Пока нигде, Джон. Игра еще не окончена. — Какая к черту игра, Шерлок? На карту поставлены человеческие жизни, включая наши. — Это шахматы, Джон, и мы знаем, каким будет следующий ход. Мы должны сыграть на опережение. Ты со мной? Джон притянул его к себе за ворот пальто и, вглядываясь в изумруд любимых глаз, ответил: — Всегда. Я не позволю тебе гоняться за этим психопатом без меня. У меня тоже к нему счеты. — Пора наведаться в Лондон. Вылет сегодня. Холмс коротко поцеловал обалдевшего Ватсона, после чего снова завел мотор и почти лениво вырулил с обочины на дорогу, направляясь в сторону Уильям-Стрит. — Лондон… — выдохнул Джон, пытаясь поверить в то, что скоро окажется на родине. — Лондон, — улыбнулся Шерлок. — Собираем вещи и в аэропорт. — Надеюсь, хотя бы в самолете я смогу, наконец, перекусить! — Джон только сейчас осознал, что не ел ничего с самого утра. — Интересно, чем накормят? Когда я летел сюда, я еще не был знаком с единственным в мире детективом-миллионером, чьи поцелуи заменяли бы мне завтрак, обед и ужин. Поэтому не могу вспомнить меню. Мужчины переглянулись и рассмеялись. — Без поцелуев ты точно не останешься, — ухмыльнулся Холмс, въезжая на подземную парковку. До вылета оставалось три часа.***