Андреа
Фотоальбом лежал на самом краю кофейного столика в прихожей. Неудивительно, что он с тихим стуком упал на пол, едва только Андреа его задела. Кто только бросил его именно сюда? В крохотном холле и так не развернуться, а кто-то тащит сюда совсем бесполезные вещи, которые лишь мешаются. Подняв с пола открывшийся на первых страницах альбом, женщина удивленно посмотрела на снимки. На фотографиях были запечатлены вовсе не Грины, как можно было подумать, а семейство Граймсов в полном составе. Когда это Лори и Рик успели привезти из дома свои вещи? Или они брали снимки с собой на свадьбу? Но зачем? Паранойя? Нет, скорее всего, альбом попал сюда уже после несостоявшейся свадьбы. Видимо, привез его сюда кое-кто другой. И этот кое-кто нетерпеливо посигналил из автомобиля, призывая Андреа заканчивать сборы и выходить на улицу. Женщина положила альбом обратно на тот же столик, начиная терзать себя сомнениями насчет Шейна и своей догадки. Вот зачем он так хотел попасть в дом Рика прошлой ночью? Чтобы отыскать снимки и привезти их сюда? Отдать Рику и Лори? Или же только Лори? Даже несмотря на все то, через что ему пришлось пройти, Шейн все еще думает о жене своего лучшего друга? Ревность смешалась с тревогой за Уолша, и Андреа, выйдя из дома и бросив взгляд на машину, в которой уже сидел Шейн, растерялась, не зная, как себя вести. Мысль о том, что все его разговоры о начале новой жизни, переезде и прочем, еще до повторного начала апокалипсиса, оказались просто словами, была неприятна. Уж она-то действительно начинала думать о чем-то более серьезном еще в тот вечер, когда они с Шейном сидели вдвоем на кухне его дома, а если быть точнее, то и в то далекое время, когда она предлагала ему уехать от группы вдвоем. К этому человеку ее тянуло, они понимали друг друга, могли доверить друг другу свои мысли. И, как она полагала, Шейн такого же мнения о ней. Что сейчас он действительно хочет начать все с нуля, забыть о Лори, и потому старается держаться ближе к Андреа, старается быть искренним с ней. А может, он и правда старается; может, у него есть чувства к Андреа, есть желание сблизиться с ней, стать для нее больше, чем другом. Да только вот прошлые ошибки и присутствие той, которую он все-таки любил, причем достаточно долгое время, видимо, опять тянули его назад. Иначе зачем было тащиться за этим несчастным фотоальбомом? На кой черт нужно было рисковать, чтобы достать эти снимки? Она села в машину, стараясь не загружать себя лишними мыслями. Они ведь собирались ехать в город, чтобы посмотреть, возможно ли будет обустроить там убежище для группы, и если да, то где именно и каким образом. И теперь вместо того, чтобы быть внимательной и осторожной, Андреа то и дело отвлекается, пропуская мимо ушей все, что говорит Шейн, и даже не помахав в ответ Эми, которая вышла на крыльцо дома проводить сестру. - Ты в порядке? – спросил Шейн. Причем, кажется, уже не в первый раз. Он то и дело бросал на Андреа встревоженные взгляды, пытаясь по выражению ее лица угадать, что случилось. - Немного волнуюсь, - ответила женщина. Частично это была правда, она ведь действительно волновалась. И ревновала, и боялась, и не понимала, что происходит. Целая буря чувств не утихала внутри, но лишь до тех пор, пока Шейн не взял ее за руку, крепко и в то же время нежно сжав ее ладонь. Успокаивая и помогая сосредоточиться на том, что творится здесь и сейчас, а не на том, что было или могло быть. - Мы ведь как-то были здесь, - беззаботно заговорил Шейн, когда на горизонте замаячили очертания жилых домов и улиц. – Не помнишь, в какой стороне находится магазин? А то вина нам так и не удалось попробовать. - Ты думаешь, у нас получится? – спросила Андреа. Все еще витая в своих мыслях, она искоса посматривала на Уолша, надеясь и одновременно страшась того, что он сумеет правильно истолковать ее вопрос. Ее волновала не вылазка и не город, не ходячие, ферма или новое убежище. Для нее сейчас – это она и он, без фотоальбома, Лори и очередных ошибок. - Мы постараемся, - отозвался Шейн уже более серьезным голосом. И что-то в его голосе словно бы намекало на то, что мужчина имел в виду вовсе не город. Он еще крепче стиснул пальцы и свернул на одну из главных дорог, ведущих прямо к центру. Ветер гонял по тротуарам обрывки газет и самодельные листовки, на которых крупным шрифтом было написано о срочной эвакуации и стрелками нарисованы объездные дороги до Атланты. На пересечении неровных линий стоял жирный крест и всего одно короткое слово: «Убежище». Андреа поймала одну из листовок и долго всматривалась в эту надпись, такую пугающую и обнадеживающую одновременно. Сколько людей точно так же сжимали в руках эти листы, разглядывая план спасения и раздумывая, стоит ли ему следовать. Кто-то бросился в то самое убежище, не мешкая ни секунды, кто-то засомневался и потерял драгоценное время, а кто-то спасся, оставшись дома и не слушая ничьих указаний. Атланта пала, как падет в скором времени и весь мир, и никакого убежища уже никому не найти. Скомкав податливую бумагу, Андреа последовала за Шейном, вынимая пистолет и прислушиваясь. Город еще не опустел полностью, не был разрушен хаосом и паникой, и потому был опаснее, чем когда-либо. В некоторых домах двери были плотно закрыты, а шторы на окнах задернуты, и такие здания Шейн и его спутница старались обходить стороной. Внутри явно кто-то был, но живой или мертвый – проверять не хотелось. Сейчас главное было просто осмотреть окрестности, определиться, в какой части городка меньше всего таких вот запертых изнутри домов и различных опасностей. Желательно бы еще подготовить какой-нибудь путь к отступлению в случае чего. - Думаю, до конца этой улицы мы уже ничего интересного не увидим, - сказал Шейн, останавливаясь и разворачиваясь обратно. Ряд однотипных двухэтажных домиков тянулся вперед на несколько миль, упираясь затем в глухую лесную стену. Зато по правой стороне виднелось внушительных размеров здание библиотеки, кажущееся неуместным в столь небольшом городке. Зато за ним виднелся кирпичный забор высотой метра два, и от него Шейн и Андреа начали отсчет территории, которую впоследствии собирались превратить в новый дом. От руки нарисовав на обратной стороне листовки схему, они вернулись к машине, не повстречав по пути никого из местных жителей или ходячих, и двинулись обратно на ферму. Тишина, окутавшая воздух, была пугающей, и в душе Андреа поселилось нехорошее предчувствие. Да и то, что улицы оказались совершенно пусты, тоже немного напрягало. Только Шейн вновь сохранял спокойствие, сочтя такой расклад весьма благоприятным. Хотя, может, так оно и есть, и в этот раз им всем повезет больше? Может, план Шейна окажется не таким уж и опасным?Дженни
Дрожащими руками Дженни разорвала упаковку еще одного шприца, едва не выронив его на пол. Наведенный в чашке кофе давно уже остыл, а все тело ныло от усталости. Бессонная ночь то и дело давала о себе знать, а вместе с ней и напряжение, отчаяние и дикое желание помочь всем тем, кто мучился от лихорадки, судорожно кашляя и кутаясь в теплые пледы. За окном вновь светило солнце, и в комнате царила духота, но Дженни даже не пыталась открывать окна. Больным было холодно. Она искренне недоумевала, почему лекарства до сих пор так никому и не помогли. Они ведь должны были помочь, сбить температуру, облегчить головную боль, помочь погрузиться в такой необходимый и спокойный сон. Но с каждым часом все становилось только хуже, и Дженни, далеко не в первый раз перебирая все имеющиеся в доме лекарства, уже не знала, чем еще она может помочь. И может ли вообще, ведь люди, которым она так хотела помочь, умирали буквально у нее на руках. ТиДок стал периодически выходить из комнаты; видимо, смирился с тем, что Джеки уже не помочь. Да и сама женщина с самого начала не верила в свое исцеление и упрямо отказывалась принимать лекарства. Сейчас она вряд ли вообще могла понять, что с ней творится. Ее лоб покрылся бусинками пота, и она что-то тихо бормотала себе под нос, тяжело и хрипло дыша. Дженни уже не раз видела подобных пациентов и лучше любого другого присутствующего на этой ферме понимала, что Джеки осталось совсем немного. Даже в самом лучшем случае эта женщина не дотянет до вечера. Впрочем, Аннет и Шон чувствовали себя не намного лучше, но, по крайней мере, пытались поспать. Дженни сделала юноше еще один укол, уже не надеясь на то, что сможет сбить слишком высокую температуру, и собиралась перейти к Аннет, но вмешался Хершел. Он тоже не спал, пытаясь помочь хоть чем-нибудь, но сейчас лишь устало покачал головой, забирая у женщины шприц и убирая его обратно в аптечку. - Оставим для тех, кому может понадобиться, - сказал он, и от этих слов у Дженни внутри все сжалось. Сколько сил надо было иметь, чтобы смириться с тем, что дорогих тебе людей уже не спасти, и при этом думать о тех, кто все еще жив. Она покорно кивнула и решила хоть на время выскользнуть из комнаты, уже пропитанной скорой смертью, и вышла на крыльцо, где сразу попала в крепкие объятия мужа, закончившего обход территории. Ей не надо было ничего объяснять Моргану, он прекрасно понимал все без лишних слов. Что она чувствует, о чем она думает, о чем сожалеет. Сколько раз Дженни в таком же состоянии возвращалась домой с работы, где умирал очередной пациент. От серьезной болезни или из-за какой-нибудь роковой случайности – не имело значения. Она не забывала ни об одном человеке, которого лечила, помнила тех, кто благодарил ее со счастливой улыбкой на лице, и страшилась вновь очутиться перед перепуганными родственниками, чтобы сообщить им о смерти их близкого. Умершие следовали за ней тенью, как призраки, и в скором времени число их только возрастет. - Они возвращаются! – заметив вырулившую из-за леса машину, крикнул Морган, отпуская уже успокоившуюся Дженни, которая только рада была отвлечься на что-нибудь другое. Забыть хоть на пару минут обо всем плохом и вместе со всеми порадоваться хорошим новостям. - Без тебя нам точно никак, - сказал Рик, повернувшись к Моргану и показывая ему нарисованную Шейном схему города. Дженни бросила вопросительный взгляд на мужа, и он нехотя сказал что-то о самодельных капканах и ловушках, с которыми имел дело как-то раз. О жизни мужа во время зомби апокалипсиса Дженни знала мало. Точнее даже сказать, не знала почти ничего. Ей было слишком страшно спрашивать, а он боялся рассказывать. Да и сейчас это уже не имело никакого значения.Морган
Шейн в мельчайших подробностях описал, как именно располагаются улицы, что их окружает, и какие дома там находятся. На словах все было достаточно просто, но на деле им понадобится не меньше недели, чтобы сделать более-менее надежную ограду и перебраться на новое место, и Морган сказал об этом вслух. - Это слишком долго, - покачал головой Рик, внимательно рассматривая схему. – Что, если эту часть мы пока не будем трогать? И вот это сторона улицы тоже нам пока без надобности. Потом просто будем постепенно расширять территорию до необходимых размеров. - Не проще ли сделать все сразу, как надо? – удивилась Андреа. Морган-то понимал, почему Рик так торопится, и только кивнул, принимая его сторону. Граймс, конечно, не спешил рассказывать всем о том, что творится у него в голове, и почему ему не сидится на месте, и это сбивало с толку тех, кто не понимал такой спешки. - Забор надо ставить сразу по всему периметру, - вмешался Морган. – Думаю, лучше пока сделать, как говорит Рик. Так у нас будет хотя бы что-то, если ходячие доберутся до фермы. Бежать в никуда – не лучший вариант. Рик благодарно кивнул Джонсу, а Андреа только глаза закатила, вместе с Шейном направляясь обратно в дом. Дженни, вздохнув, пошла следом, а Морган одернул Граймса, который тут же недоуменно вскинул брови. Но он быстро нахмурился, без слов понял, почему мужчина захотел с ним поговорить, да еще и не при всех, а наедине. - Я только знаю, что нам надо уходить отсюда как можно скорее, - понизив голос до шепота, сказал Рик. – Я понятия не имею, почему так в этом уверен, и не хочу, чтобы другие спрашивали меня обо всем этом. - По-моему, ты всегда знал больше, чем другие, но раньше это никого не волновало, - развел руками Морган. И хотя ему было интересно, откуда у Рика вдруг появился дар провидения, он понимал, что тот все равно не сможет ему ничего объяснить. - Сейчас все совсем по-другому, - покачал головой Граймс. Он устало провел рукой по лицу, огляделся и вздохнул. – Я никому не говорил, но мне… у меня начались какие-то видения. И они выглядят так же реально, как и то, что видели все мы. Сны, но в то же время нечто большее. Это сводит меня с ума, я не понимаю, что все это значит. Я видел, что Шейн и Андреа оказались в городе, полном мертвецов, и так все и вышло. Я видел, что на ферму нагрянет целое полчище мертвецов, но пока ничего не происходит. Может, это все совпадения или еще черт знает что, но это жутко раздражает. Морган задумался над рассказом Рика, как и он сам недоумевая, что же вообще происходит. Если Рик на самом деле может предугадать будущее, то это очень даже хорошо. И плохо, потому что возникает с десяток вопросов, на которых нет ответов. Опять, все повторяется. В этом мире точно творится что-то неладное, что-то необъяснимое и страшное, и никто не в силах с этим разобраться. А если ты не понимаешь, что происходит, каковы твои шансы выжить? Не наделать глупостей и выбрать правильное решение? Говорить по правде, так шансы почти на нуле. Остается рассчитывать только на удачу. Пока они разговаривали, Шейн уже успел оповестить остальных о своем плане. Гленн и Дэрил согласились отправиться на вылазку в город хоть прямо сейчас, чтобы начать поскорее ставить укрепления и расчищать территорию. Рик задумался, не зная, стоит ли и ему ехать или же остаться на ферме, но Шейн уверил друга, что они справятся и без него. В конце концов, они все уже научены горьким опытом и знают, как себя нужно вести и что делать. - Возьмите рацию, - сказал Рик, вынимая из кармана приемник и передавая его Андреа, которая собралась вместе со всеми на пару с сестрой. Хотя поначалу никто не хотел брать с собой Эми, девушка все-таки уверила всех, что не такая уж она и беззащитная и будет вести себя очень осторожно. В конце концов, спорить перестали, ведь оружия у всех хватало, да и группа получилась не такая уж и маленькая. Что может случиться плохого?