За стенами светлого будущего

И снова все тот же сон, она уже вряд ли вспомнила бы, когда впервые увидела его. Просто однажды заснула и поняла, что только сейчас чувствует себя по-настоящему проснувшейся, будто мир наконец-то обрел свои истинные черты, сбросив надоевшие маски-миражи и став… самим собой. Таким, каким он должен был быть всегда. Все время. Таким, каким Валя его еще ни разу не видела наяву. И, черт, как же он был прекрасен! Возможно, таким мир был многие века назад до тех пор, пока не изменилось само человечество. А может, он должен был бы однажды преобразиться и стать тем самым миром-из-снов, который успела всем сердцем полюбить Валя. В этом мире почему-то по-прежнему существовали странные существа под названием «мужчины», о которых девушка часто читала в романах прошлых лет и видела на старых фотографиях и картинах, встречала их в кинематографе прошлых времен, сохранившемся после катастрофы, но даже представить не могла, что в реальности они совсем другие — более живые и теплые, почти совсем как женщины и в то же время совершенно не похожие ни на одну из знакомых девушек. Немного недалекие и примитивные, опасные и странные, они… Валя не могла подобрать нужных слов, чтобы описать этих мужчин, весь мир, увиденный ею во снах, но все же он ей до невозможности нравился: непривычный, нелогичный, но почему-то кажущийся гораздо более искренним и наполненным чувствами, чем тот, в котором она просыпалась по утрам. Здесь лучше. Безусловно — лучше. А еще здесь есть один очаровательный мальчик, которого Валя видит по ночам во снах. Он милый, добрый и красивый, такой… наверное, это и называется «мужественный». Его зовут Егор, и он очень-очень мужественный. Валя знакома с ним много лет, уже и не припомнить, сколько прошло ночей с тех пор, как она впервые увидела его в своих снах. Как сейчас, она помнила, что ей снилась какая-то загородная дача: белый двухэтажный домик с узорчатыми перилами на крыльце и качелями на цепях возле огромного раскидистого дуба в саду. Тогда был вечер, и из окон на улицу лился теплый желтый свет, а в доме раздавались чьи-то громкие веселые голоса, периодически сменяющиеся взрывами хохота. Странные голоса, многие из них были слишком хриплыми и басистыми, чтобы принадлежать девушкам, это Валя сразу поняла. А на качелях, лениво раскачиваясь, сидел Егор и выглядел слишком не по-детски серьезным и грустным. Его хотелось утешить и взбодрить, но Валя не знала, как это сделать, поэтому просто подошла к качелям, остановила их, уцепившись рукой за одну из цепей, и порывисто обняла незнакомого мальчишку, прошептав: — Пожалуйста, только не грусти. Позже она узнала, что его зовут Егор, ему исполнилось уже целых шесть лет, и он на два года старше самой Вали. И в этот день ему не с кем было справить свое шестилетие, потому что родители пригласили на его День рождение своих собственных друзей и за бокалами шампанского совсем забыли про оставленного в одиночестве сына. — Поэтому я пошел спать в свою комнату, — продолжал рассказывать Егор, из последних сил сдерживая навернувшиеся на глаза слезы, — и лег спать. Но из-за того, что на первом этаже сейчас очень шумно, мне сейчас снится мой День рождения. Знаешь, я никогда не любил этот праздник?.. Родители всегда его больше для самих себя, чем для меня, устраивают! — обиженно воскликнул мальчик и ударил кулаком по дубу, после чего схватился за отбитую руку, жалобно постанывая. — Уй, больно-то как! — Значит, я тебе тоже только снюсь? — с любопытством спросила Валя, осторожно пряча его покалеченную руку в своих ладонях, будто надеясь, что от этих прикосновений боль пройдет, и ее новый друг — Валя не сомневалась, что они непременно подружатся, — перестанет плакать. — Кажется, с того момента я ведь еще не просыпался, — подумав, признал Егор. — Выходит, и правда, снишься. — Ха-ха-ха! — заливисто рассмеялась Валя, и мальчик, смахнув с ресниц слезы, присоединился к ее смеху. — Мы обе друг другу снимся. — Оба, — педантично поправил ее собеседник. — Правильно говорить: «Оба». Я же не девочка. Валя в ту ночь, не ответив, отвела взгляд в сторону: говорить про вымирание человечества и самую глобальную катастрофу, которую только можно было придумать, тогда не хотелось. Однажды ведь Егор сам все узнает, а может, даже умрет от старости задолго до тех страшных событий двадцать второго века. Зачем лишний раз кого-то тревожить? — Посмотри, какая сегодня луна красивая, — восхищенно протянула Валя, жадно разглядывая голубоватую луну на фоне беззвездного неба, кажущуюся такой большой и близкой, что дыхание перехватывало при одном взгляде на нее. — Настоящая красавица! — Да, она очень красива, — согласился Егор, чуть снисходительно глядя на девочку. — Я это еще в свой первый приезд на дачу отметил. Она здесь всегда такая большая, особенно в конце лета. — А у нас сейчас середина зимы, — невпопад кивнула Валя и зажала себе рот ладошкой, испугавшись, что сболтнула лишнего. Но Егор на эту оговорку не обратил внимания, видимо, посчитав, что во сне может происходить что угодно: разные времена года у двух случайно встретившихся в сонном царстве людей — вовсе не такая большая проблема, чтобы о ней зря беспокоиться. Действительно, чего только не случается во снах? С тех пор Валя встречалась с Егором каждую ночь, когда оба засыпали, и постепенно их общение перерастало из простых разговоров ни о чем в крепкую, нерушимую и настоящую дружбу. Валя рассказывала ему о своей жизни, своих мечтах и переживаниях, он ей — о своих. Егор стал первым человеком, которого Валя рискнула впустить в свое сердце, а она, по словам Егора, была для него единственным другом, самым близким человеком на протяжении многих следующих лет. Когда ей исполнилось четырнадцать, а ему, соответственно, шестнадцать, Валя решилась рассказать правду про свой мир, свое время и, избегая смотреть в глаза другу, поведала о том, что до встречи со своей «второй половинкой» ей осталось всего три года. — Вот, значит, как? — почти безразлично передернул плечами Егор, и было видно, что он собирался сказать что-то еще, но никак не мог найти подходящих слов. Или понимал, что есть вещи, которые лучше не озвучивать. — Там, откуда ты появилась, совсем нет парней? Вообще ни одного? И твоя «половинка» всенепременно будет… девушкой? Валя коротко кивнула, и друзья надолго замолчали, думая каждый о своем, только вот их мысли удивительным образом сходились в одну, очень точно выраженную позднее Егором: — Ты лесбиянка, Валя? Глупый, конечно, был вопрос, если учесть, что мужчин в ее мире-времени больше не осталось и любить девушку стало более чем естественно… …и все же Валя не могла дать на него утвердительного ответа: самым дорогим для нее человеком оказался парень из снов, живших на Земле задолго до ее рождения. Когда шестнадцать исполнилось ей, а Егору уже стукнуло восемнадцать, у него появилась девушка. Любимая. И единственная. — Мы собираемся пожениться, когда институт закончим, — часто, полушутя-полусерьезно, говорил Егор, и Валя, смотря на него, при всем желании не могла поверить, что перед ней на кухне с поклеенными только на прошлой неделе обоями (Валя помнила, как приятель возмущался тому, что из-за запаха клея не может нормально заснуть) сидит уже взрослый и возмужавший парень, а не низкорослый сероглазый мальчишка с каштановыми кудряшками и горбинкой на носу от того, что в детстве во время драки противник сломал ему нос. И говорит, что собирается жениться. На ком-то другом. Не на ней. Впрочем, Валя никогда раньше и не думала, что их отношения когда-либо выйдут за пределы крепкой, хорошей дружбы, но все же иногда позволяла себе помечтать о том, как она будет стоять у алтаря в белом платье, а ее пальцы, дрожащие от волнения, будет крепко сжимать рука Егора. Это была ее детская мечта, которая, как часто напоминала себе Валя, никогда не осуществится. Просто потому что Егор — мальчик из снов, живший в далеком прошлом, а сама она весьма смутно представляла, каково это — быть влюбленной не в другую девушку, а в парня. — Поздравляю, — улыбнулась Валя и в тот день впервые понадеялась на то, что следующей ночью ей не приснится Егор. — Покажи мне в следующий раз ее фотографии. — «У нас с тобой никогда не будет общих снимков, ведь мы сейчас во сне. Всего лишь… Право же, какая мелочь!» — До смерти любопытно, какая же девушка смогла тебя так сильно поразить, что ты захотел свадьбу сыграть! — Ха! Только не влюбись в нее, — предупредил, посмеиваясь, Егор и потянулся за телефоном, чтобы спустя пару мгновений продемонстрировать Вале одно фото, на котором были изображены он сам и его девушка. — А то знаю я тебя… Хотела бы Валя при виде этой фотографии пожать плечами и сказать что-нибудь вроде: «Ничего особенно, бывают и получше», но не смогла. Она сомневалась, что в целом мире можно было бы найти более красивую и очаровательную девушку, чем та, что тогда улыбалась Вале с экрана мобильного телефона. — Ее зовут Света, — сказал Егор, не замечая неподдельного интереса в глазах подруги. — Мы с ней в маршрутке познакомились. Помнишь, я рассказывал? Она на востоковеда в МГУ учится. Год спустя Валя смогла увидеть ее собственными глазами, столкнувшись с ней по дороге к новой школе в свой первый учебный день. Саша была точно копией той самой Светы с фотографии Егора, разнился лишь цвет глаз: у Светланы они были голубыми. «Разве такое возможно?» — пронеслось в голове у Вали. — Ну, — немного напряженно хохотнул Егор в ответ на торопливо-нервный пересказ подруги событий минувшего дня. — Это не более невозможно, чем наши с тобой «сонные» встречи, дорогая моя. А почему — кто знает? Может, так кому-то жить веселее, как думаешь? Валя думала, что у Егора слишком наплевательское отношение к Судьбе, но в чем-то он был прав: нет смысла переживать и ломать голову из-за того, что ты все равно никогда не сможешь понять. — Вдруг это все происходит только для того, чтобы мы с тобой, Валька, не скучали в этой жизни? — изменившимся тоном спросил, почти прошептал Егор, и Валя не смогла ответить ему на это хоть что-то. Ни слова не вымолвила. Слова комом застряли в горле.