За стенами светлого будущего

— Пора бы решить, что нам с тобой делать, — объявила Саша, когда Женя скрылась за дверью ванной комнаты и девушки остались наедине. Валя не то, чтобы была сильно против этого предложения, но решать что-либо прямо сейчас… просто не хотела. Глаза слипались, напоминая о том, как поздно она легла накануне, и Валя в которых раз опрометчиво пообещала себе больше ни из-за чего не переживать настолько, что потом по полночи не спать. Еще лучше — не переживать вообще никогда. И ни из-за чего. Так будет лучше. — Эй, ты меня слушаешь? — Саша, не дождавшись какой бы то ни было реакции от собеседницы, с раздражением щелкнула пальцами перед ее носом; Валя вздрогнула. — Ау! Просыпайся, говорю, потом поспишь, когда мы со всем разберемся. И соображай поскорее, Рыжик всю ночь в ванной сидеть не будет. — Чего тебе? — недовольно спросила Валя, понимая, что настырная «вторая половинка» от нее не отстанет, пока не получит ответ. Да и, в самом деле, неплохо было бы уже определить, в каких отношениях они теперь находятся, раз часы обеих остановились. Валя предпочла бы, чтобы они не находились ни в каких отношениях и, желательно, совсем друг друга не знали, но… «А собственно, почему нет? — вдруг пронеслась в голове Вали шальная мысль. — Она богатая и принадлежит к высшему сословию. В обычное время я бы ей, скорее всего, и в подметки не годилась, но обнулившиеся часы нас уравняли. Разве это нельзя назвать хорошим шансом? Тем самым, на который я рассчитывала, поступая сюда?» Почему-то сама идея того, чтобы с помощью Саши пробивать себе путь наверх, показалась Вале глубоко отвратительна, хотя до этого моральная сторона вопроса ее не особо интересовала. Все получалось практически идеально: ее «половинка» родилась в семье политика и ученого. О чем еще мечтать? И все-таки это было не то, чего Валя действительно хотела бы. Не то. Не так. То ли дело в том, что Саша оказалась неожиданно искренним и правдивым человеком, в общении с которым не чувствовалось ни грамма лицемерия и фальши, то ли в том, что Валя, сколько бы она прежде не представляла себя в роли «не знающей жалости аферистки», в действительности была не готова к тому, чтобы использовать кого-то ради достижения своих личных целей. Особенно, если этот «кто-то», как выяснилось, предназначен ей судьбой. Это было подло, а подлой Валя себя не считала. — Давай поговорим об этом позже? — со вздохом попросила она, запутавшись в собственных намерениях. — Завтра, к примеру. Или через пару дней. А? — Ну уж нет, — Саша помотала головой, и светлые волосы пушистым облачком обвились вокруг шеи. — Не люблю неопределенность, поэтому хочу, чтобы мы сразу обозначили наши планы на будущее. Мне не нужны никакие неожиданности. — А кому они нужны? — проворчала Валя, плотнее укутываясь в одеяло и жалея о том, что не может им сейчас укрыться с головой, как делала в детстве: одеяло давало чувство защищенности и спокойствия. Во взрослой жизни ей этого очень не хватало. — Ладно. Так какие у тебя есть идеи? — Почему сразу у меня должны быть идеи? Тебя это тоже касается, между прочим, — ненатурально возмутилась Саша и задумалась. — Слушай, Валь, прости, конечно, за нескромный вопрос… Как ты ко мне относишься? — Кха-кха! — девушка закашлялась, подавившись воздухом, и Саша и с крайне доброжелательной улыбкой на лице пару раз от всех души стукнула ее по спине. У Вали создалось неприятное ощущение, что «половинке» просто захотелось ее ударить посильнее. «Удар у нее, кстати, хорошо поставлен. Жуть какая!» — С чего ты вообще такие вопросы задаешь? Как я к тебе отношусь? Да я тебя знаю всего один день!  — Вот как? — отозвалась Саша, странно нахмурившись. — Я ведь не тупая, правда. И знаю, почему дети рабочих поступают в эту школу: выгодная женитьба и все такое. У тебя также, верно? Верно. — Нет, — с трудом выдавила из себя Валя, постаравшись добавить в голос как можно больше лживой искренности. — Жениться на тебе я не собираюсь — больно надо! Да и сюда поступила, потому что это престижно и открывает дорогу в светлое будущее, так сказать. А другая на моем месте наверняка оскорбилась бы, услышав столь гнусные предположения. — Неужели? — блондинка пренебрежительно хмыкнула. — Я всего лишь говорю то, что думаю. Так значит… Никаких грандиозных планов на мой счет у тебя нет? — уточнила она, и Валя закатила глаза, снова повторяя очевидную ложь: — Нет, никаких. — В какой-то степени, она и сама в это верила. Строить далеко идущие прогнозы относительно Саши казалось делом гиблым и бесполезным. Планов, в общем-то, действительно никаких не было. Только, разве что, понять, почему ей так не хочется обманывать Сашу. Впрочем, это было не к спеху, а будущее, как часто любила повторять мама, само все расставит по своим местам. Судьба же редко ошибается, да? Может, и от того, что судьба свела их, будет хоть какой-то прок; хотела бы Валя в это верить. — Ха-ха! — Смотря на то, как заливается смехом всего несколько секунд назад хмурая девушка, Валя подумала, что настроение Саши меняется пугающе быстро. «Непредсказуемый она человек… Не люблю таких, слишком эмоциональная». — Представь себе, а ты мне даже начинаешь нравиться! Ты забавная, Валька. — Спасибо за комплимент, что ли? — сухо ответила Валя. Разговор, который, видимо, вряд ли приведет к чему-то путному, начинал досаждать ей. — Да ладно тебе, не будь такой букой, — хихикнула собеседница и, понизив голос до заговорщицкого шепота, добавила: — Особенно при Женьке не надо свое плохое настроение демонстрировать, она это все сразу чувствует. Скажу по секрету, я ее уже который год в эмпатии подозреваю. — Это еще что за черт? — вяло удивилась Валя, смутно припоминая, что где-то уже это слово слышала, но его значение начисто из памяти стерлось. — Она очень остро состояние окружающих ощущает. Поэтому будь добра, завязывай со своим недовольством, хотя бы при ней. — Ну указывай мне, что делать, — парировала Валя и прикусила губу, поняв, что сказала лишнее. — То есть, я постараюсь. Да. «Только эмпата для полного счастья мне здесь не хватало. Кажется, долго я в такой компании не протяну. Интересно, еще не поздно с кем-нибудь махнуться комнатами?» — от этих мыслей на душе почему-то стало теплее, как и от осознания того, что вряд ли найдется хотя бы одна девушка в этой школе, которая с радостью согласится поменяться с ней местами. Вряд ли Валя смогла бы признаться в этом самой себе, но она искренне радовалась тому, как начинался ее первый учебный год в новой школе, а интуиция подсказывала, что впереди ее ждет еще очень много всего интересного. Ей казалось, что на скуку времени у нее точно не будет. «А там… Кто знает. Мама всегда говорит: поживем — увидим». — В общем, даже не надейся, что сможешь меня обольстить, — явно не всерьез сказала Саша, и Валя улыбнулась ей в ответ, с трудом пытаясь представить, как бы это самое соблазнение выглядело. «Наверное, это было бы чем-то, весьма плачевным». — Ты не в моем вкусе, — заверила Валя. — Вот просто совершенно. — Впрочем, она никогда не задумывалась о том, за какие бы качества или чисто внешние черты смогла бы полюбить какую-либо девушку. — Ты тоже не в моем, — помолчав, призналась Саша. — Ну и отлично, — Валя пожала плечами, почувствовав в этот момент нечто, до странности похожее на обиду. Саша открыла рот, собираясь сказать что-то еще, но дверь в ванную комнату распахнулась и оттуда вышла Женя, вытирая полотенцем влажные волосы. — Девочки, душ свободен, — сказала она и плюхнулась на свою кровать, с наслаждением вытягиваясь во всю ее длину. — Кто там из вас следующий? Идите уже, скоро горячую воду, по идеи, должны отключить. С громким воплем, периодически сменяющимся задорным, искренним смехом, Саша подорвалась с места и скрылась за дверью ванной комнаты, а Валя бессильно опустила поднятый было кулак, проворчав вслед наглой соседке: — Надеюсь, ты там не до посинения сидеть будешь. Пока что одним из главных, на взгляд Вали, минусов жизни в общежитии стало то, что горячую воды здесь отключали ровно в 22:00 и включали обратно только утром следующего дня. А так… Вполне терпимо, жить можно.