То, что останется после нас.

***

Как выяснилось мгновением позже, мой друг привёл меня в самое сердце этой берлоги - в кухню. Всё это время, что мы шли, Альбин сжимал мою руку, будто боялся, что я исчезну, и он больше не будет меня осязать. Мою ладонь он сжимал очень крепко, показывая этим самым, что он чрезвычайно зол. Мне оставалось только молча топать за ним. Я не хочу нарываться на лишнюю ссору. Оказавшись на кухне, Альбин выпустил мою руку. Он с силой захлопнул дверь, от чего кухонная утварь немного дрогнула. В помещение довольно красиво и всё обставлено дорогой мебелью... В прочем, как и весь дом. Кухня очень просторная, в спокойных светло-коричневых тонах. Тут есть всё, что душа пожелает: мультиварки, соковыжималки, тостеры, хлебопечки, всё современное и хорошо ухоженное! Для кучки бандитов, они живут очень даже стерильно. - Вот гнида! - не унимается Альбин, с ненавистью доставая две чашки из шкафчика и ставя их на столешницу возле кофемашины. Чашки такие же желтые, как и весь он. Мой друг очень любит желтый цвет. Ну, очень! - Перестать, - я спокойно подхожу к нему со спины и легко обнимаю за плечи. Его мышцы очень напряжены. - Не стоит так злиться. - я улыбаюсь уголками губ. Он ведь в ярости от того, что меня оскорбили. - Разве ты не понимаешь, Дай? - он разворачивается ко мне с замученным выражением лица. - Оскар и я, а так же Джозеф и Юджин, мы так устали тебя защищать... Но, по другому мы просто не умеем. - он разводит руками, а я, виновато, опускаю глаза в пол. На самом деле, я всё понимаю. Понимаю, что я всегда была для них чем-то, наподобие куколки, которую надо защищать даже ценой собственной жизни. -Я об этом никогда не просила, Альбин. Ни тебя, ни других... Я никогда не просила защищать меня. - Альбин молчит. Пауза затянулась. - Прости, - тихо говорит друг, при этом глубоко вздохнув и поджав губы. Затем, он аккуратно меня обнимает. - Прости Дайна. На самом деле это тяжело. Осознавать, что ты целиком зависишь от нас, таких нелепых и грубых, играющих с другими жизнями, слабых ребят... Это реально больно. - Так ведь, именно поэтому, вы самые лучшее, - обнимаю его в ответ, запуская свои пальцы в его волосы цвета льна. - Я живу по сей день именно потому, что, такие нелепые и грубые, играющие с другими жизнями, слабые ребята, однажды показали мне: такой трусливой, уродливой, больной и ничего не умеющей девочке, - дружбу и целую жизнь. Альбин ничего не отвечает. Обычно весёлый и жизнерадостный молодой человек, сейчас чернее тучи. В детстве, когда у него происходила резкая смена настроения, это могло, значит лишь одно - он вновь думает о нашей учительнице. В приюте много наставниц и воспитательниц. Но, наша была особенной! Несмотря на то, что я девочка, она поселила меня в комнату с четырьмя мальчишками, которые никак не могли поладить друг с другом. Женщину звали Алевтина. Пожилая и мудрая женщина, для большинства своих коллег являлась странной. Она не называла нас воспитанниками, она называла нас - внуками и внучкой. Много нам позволяла, хотя и наказывала за нехорошие поступки. Однако, наказывала она нас тоже особенно. Не кричала и не злилась. Нигде нас не запирала и ничего не лишала. Она просто, смотрела в глаза и придумывала нам сказки, где главный герой поступает так, как поступаем мы - и в итоге, судьба жестоко ему отплачивает. Самым преданным её слушателем, как раз, был Альбин. Когда он слушал нашу воспитательницу, он сразу уходил в себя, о чём-то глубоко задумывался, а потом пару дней плакал над негативными выводами: оказывается, за свои неправильные действия можно умереть самому, и, за одно, сгубить немало людей рядом. Вот ведь... В итоге - мы мафиози. Мы перестаём обниматься. Альбин варит кофе: мне и себе, а затем, ставит его на обеденный, большой и круглый стол, накрытый светло-бежевой скатертью. - Мы не будем ждать остальных? - спрашиваю я, и удобно сажусь на стул. - Оскар уже пришел. Я слышал его шаги. - Альбин садиться напротив меня. - Ты говорил, что у вас есть ещё одна девушка в группе. Кто она? - делаю первый глоток горячего кофе с молоком и сахаром. - Я! - позади меня резко раздаётся звонкий голос. Такой же, как у Альбина: наполненный энергией. Я оборачиваюсь, чтобы разглядеть пришедшую. Девушка, с лохматым пучком на макушке, из светло-каштановых волос, с широкой улыбкой смотрит на меня. - Меня зовут Бэрри Тимсон. Местные называют меня Бэрр. А ты, наверное, Дайна Февер? - новая знакомая уверенным шагом направляется ко мне, и садится рядом, на такой же стул. Девушка выглядит очень хорошо. Шею украшает золотая подвеска в форме треугольника. Ключицы оголены, их подчёркивает глубокий вырез свободной белой майки. Первая майка почти не скрывает вторую - чёрную, гораздо более приталенную, чем первую. Ноги облачены в синее джинсы с заплатками в виде конфеток, сердечек и кошечек. На ногах синие кеды в полоску. Запястье тоже носит множество побрякушек: золотые многослойные браслеты и часы. - Да... Я - это она. В смысле, я - Дайна. - растерянно лепечу, не отрывая взгляда от собеседницы. - А ты забавная, - продолжает улыбаться Бэрри Тимсон. - Аль, что у нас сегодня на ужин? - обращается она к Альбину. - Аль? - удивлённо переспрашиваю. Бэрри усмехается. - Это она меня так, по-дурацки, называет, - цокнул языком мой друг. - А на ужин: запечённая рыба с картофелем и овощами. - Альбин поворачивается к газовой плите и достаёт из печи, поистине, кулинарный шедевр. Моему ошеломлению не было придела. - Он у нас шеф-повар, - гордясь, произносит Бэрр. - То, как Аль готовит, ни с чем не сравнится. Это целое искусство. - у Бэрри, хоть и озорной голос, но есть в нём и долька хрипоты и нежности. - Это так здорово! - вскакиваю я с нагретого сидения, но к Альбину не подбегаю, а лишь смотрю на него с восхищением. - Алевтина мечтала, чтобы ты был стал поваром, с тех пор, как ты испёк для неё кексы! - радуюсь я. - Кто такая Алевтина? - задаёт мне вопрос Тимсон, сидя на своём месте, и смотрит на меня снизу вверх широко распахнутыми зелёными глазами. - Никто. Бэрр, Дайна бредит. Не обращай внимания. - Альбин ставит перед нами блюдо и раздаёт всем кухонные приборы. - Бредит! - громче говорит он, с укоризненной улыбкой смотря мне в глаза. Это была мольба о молчании? - Да, - неуверенно соглашаюсь. - Скорее всего, переезд так сказывается. - Бэрри понимающе кивает. Но, понимающе не от того, что меня утомил переезд... Она понимает, что Альбин не хочет посвящать её в подробности наших общих воспоминаний. Кажется, Бэрри Тимсон, умная девушка. На столе уже всё приготовлено. Я насчитала семь порций. Тут, о дверной косяк постучали. Мы оборачиваемся. - Оскар! - встрепенувшись, Бэрр соскакивает со своего места. - С возвращением. - она очень мило улыбается ему. - Уже подружилась с Дайной? - с тёплым тоном в голосе спрашивает мой друг. Надо же. Оказывается, что Оскар не всех женщин воспринимает, как пустоголовых манекенов. Я наблюдаю за Бэрри, в ответ Оскару она лишь кивает, не переставая ослепительно улыбаться. От Бэрри Тимсон исходит некое тепло, она правда не производит впечатления глупой и назойливой, среднестатистической особы. Она со всеми дружелюбна, но это не дешёвый флирт. Оскара она уважает, как начальника, а Альбина воспринимает, как старшего брата. Ну... Во всяком случае, это моё первое мнение о ней. Надеюсь, что оно не ошибочное. - Спасибо, - так же, улыбаясь, говорю я. Улыбка Бэрри весьма заразна. - Спасибо, что нашел меня, Оскар.