Двадцатое марта триста пятьдесят седьмого года
Три года мятежные драконы терзали Ишгал. Три года горели города и села, леса и пашни, три года сотни людей находили гибель в драконьих когтях… Но и сами драконы гибли от рук магов или в когтях своих сородичей, вставших на сторону человечества. Война тянулась три года, и никто, кроме немногих избранных, даже не надеялся на ее скорое окончание. Избранные, впрочем, тоже не надеялись – они знали… Титанический труд в подземельях Крокуса был, наконец, окончен, и дерзкий замысел королевы Фиора, поставившей все на одно-единственное сражение, начал исполняться… – Ваше Величество, – герцог Эверли преклонил колено перед троном. – Гарнизон в крепости, полевая армия готова выступить вместе с магами на соединение с драконами. – Выступайте, – произнесла королева ровным голосом. – Мы больше не можем позволить себе промедления. – Да будет так, – Эверли поднялся, вскинув кулак к груди. – Враг падет. Я принесу вам победу, Ваше Величество. «Если успею». Это не было сказано, но герцог Эверли слишком хорошо видел, во что обходится королеве эта война. Три года назад никто не нашел бы в роскошной гриве черных волос ни единого седого – а сегодня королева была совершенно седой. Седая, измученная женщина с вечной горькой складкой у губ – такой стала блистательная королева Фиора, постарев за три года на добрых десять лет… И Эверли Бесстрашный боялся, что следующего года королева Фиора может не увидеть… Алессия стояла у окна, разглядывая площадь, и настолько ушла в собственные мысли, что не сразу заметила командующего – тому пришлось кашлянуть, чтобы привлечь ее внимание. – А, это вы , милорд, – темноволосая волшебница отвернулась от окна. – Прошу прощения, я жду своего помощника… А вот и он. Позвольте представить – Тиль Штраус, Убийца драконов, ученик Вайслогии и прекрасный боец. – Милорд, – огненно-рыжий юноша поклонился. – Маги готовы к бою и могут выступать немедленно. – Прекрасно. В таком случае, прошу вас привести отряд к западным воротам. Госпожа Алессия, если вы не возражаете, я предлагаю вам отправиться вместе со мной в лагерь – само ваше присутствие весьма благотворно подействует на солдат… – Почту за честь, – Алессия коротко поклонилась. – Пойдемте, милорд командующий. Лагерь полевой армии выглядел, как ему и полагалось - - ровные ряды палаток, упорядоченная суматоха, костры, трибуна под королевским штандартом в центре… И солдаты, и офицеры увидев их, замирали, вскинув к груди кулак, командующий салютовал в ответ, Алессия же просто коротко кивала. – Смею надеяться, вы удостоите нас чести, выступив с речью, пока мы ожидаем ваших собратьев по Искусству? – осведомился Эверли, когда они подошли к трибуне. – Почту за честь, – наклонила голову Алессия. Поднявшись на трибуну, она ждала, пока солдаты выстроятся на плацу, обдумывая, что именно она скажет – и как именно… Наконец, подняв глаза на выстроившихся перед трибуной людей, она заговорила: – Драконы кажутся непобедимыми, и это почти правда. Почти – потому что даже обычные солдаты, наделенные отвагой и хитростью могут, пусть и ценой ужасных потерь, справиться с драконом. И я искренне надеюсь, что сегодня вам не придется с ними сражаться. Наша задача – стать приманкой для мятежных драконов, приведя их под стены Крокуса… И после этого вы должны будете укрыться в крепости и ждать. В том сражении, что разразится на Поле Крокусов, не будет места обычным людям – это будет битва магов и драконов… Я не отрицаю вашей доблести, но вы не сможете помочь нам, а потому – ждите и помните – даже если падут все маги, даже если драконы попытаются прорваться в крепость, они все равно не станут непобедимыми!.. Секунда тишины – и солдаты синхронно отсалютовали Убийце драконов. Убийцы драконов появились чуть меньше часа спустя, когда армия заканчивала сворачивать лагерь. – Что ж, друзья мои, – Алессия разглядывала стоящих перед ней магов. – Наш поход начинается, и никто не в силах предсказать, чем он кончится… Поэтому, если кто-то не желает участвовать – может уйти. Я не скажу ни единого дурного слова и не обвиню его ни в чем... – А я думал, ты умнее, – насмешливо проворчал Магнус Дреяр, присоединившийся к отряду. – Кто хотел уйти, уже ушли… – Всегда бы так ошибаться… Но если так – тогда вперед!Двадцать первое марта триста пятьдесят седьмого года
План трудно было назвать гениальным – но он сработал. Внезапный удар – а мятежники не ждали нападения людей – стоил драконам десятка убитых и определенно привлек их внимание… И теперь армия Фиора отступала, почти бежала, а за ней по пятам гнались драконы. Убийцы драконов и Убийцы богов кое-как сдерживали их, но раз за разом твари прорывались – и люди гибли… А потом все это стало неважным – потому что Мерцающий Мрак, давно уже ставший предводителем мятежников, увидел Игнила, восседающего на Башне Затмения, что стояла на скале над городом… Гневный рев двух драконов, казалось, заставил содрогнуться небеса. – Вот и все, лорд Эверли, – произнесла Алессия, когда смолкли последние отголоски чудовищного звука. – То, ради чего был предпринят наш поход, совершилось. А теперь уходите в крепость, ибо здесь и сейчас вы не сможете помочь… Молча кивнув, Эверли развернулся, но через пару шагов, не оборачиваясь, произнес: – Да пребудет с вами Алая Луна. Алессия не ответила – ее взгляд был прикован к рассветному небу, где над западным горизонтом ярче Утренней звезды горела пронзительно-алая точка. – Алая звезда восходит… – прошептала она. – Да будет так. Исчезли в сиянии солнца последние лучи Алой звезды – и битва началась. Сюда, к стенам столицы людей, явились все без исключения драконы, ибо здесь должна была решиться судьба Крылатого Народа – раз и навсегда… Драконам случалось сражаться друг с другом, и даже армия драконов уже не могла никого удивить – но впервые вместе с драконьей армией сражалась и человеческая… Всего лишь несколько лет это было бы немыслимо, но мир изменился – и свет Алой звезды уравнял всех. Алессия не думала ни о чем – впервые за многие годы она полностью отдалась схватке. Тело и магия слились в неистовом губительном танце, каждое движение оборачивалось совершенным ударом, а каждый удар – новой кровью… Она убивала, не останавливая своего танца ни на миг, сплетая его с ударами товарищей, и с каждым их ударом мятежных драконов становилось меньше…Вот только они дорого платили за свою смерть. Гибли люди и гибли драконы, горячая алая кровь растекалась по полю, превращая его в море с островами мертвых тел… Время потеряло всякий смысл – как и все остальное, мир сжался до одной этой битвы… Или битва заполнила весь мир? Алессия не смогла бы ответить, а если бы и могла – не ответила бы. Потому, что это не имело смысла. Ничего не имело смысла, кроме кипящей вокруг битвы… Дракон рожден для битвы. Так было, есть и пребудет вовеки – но для Игнила это было верно вдвойне. Многие века он был владыкой огненных драконов, и с самой первой битвы оставался непобедим. Это было известно всем, немногие знали, что Игнил наслаждается схваткой, как никто другой и никто – чего ищет огненный дракон в битве. Игнил искал противника, который мог бы победить его, ради боя с которым ему пришлось бы выложится до предела. Только так, летя в самом сердце бури, он мог оставаться самим собой – и владыкой… И сегодня он вновь нашел такого врага. Мерцающий Мрак. Сильнейший из всех мятежных драконов, их истинный вождь – сейчас он противостоял Игнилу, и в тот миг, когда они сошлись с схватке, никто не смог бы сказать, куда повернет ветер… – Мерцающий Мрак! – проревел Игнил. – Явись и прими смерть! – Ты слишком много на себя берешь, ничтожество! – прокатился над полем боя грозный рык, и Мерцающий Мрак взмыл над схваткой. – Приди и умри! Мерцающий Мрак, как никогда раньше, оправдывал свое имя. Окутанный изменчивым покровом первобытной Тьмы, одновременно резавшим глаза и поглощавшим всякий свет, он мчался в небе навстречу Игнилу. Король огненных драконов, окутанный нестерпимо сияющим пламенем, словно вырванным из самого сердца Солнца, мчался ему навстречу – и сердца сражающих не успели ударить дважды, когда они столкнулись… На мгновение битва замерла. Схлестнувшиеся драконы пустили в ход всю без остатка свою мощь, и всепожирающее пламя обрушилось на всепоглощающую тьму. Мир содрогнулся. Но обоим драконам сейчас был безразличен мир – хотя бы он и рухнул в Бездну, они все равно не прервали бы своей схватки. Тысячи лет и Мерцающий Мрак, и Игнил ждали ее, ждали возможности сойтись в бою с поистине достойным противником – и получили ее. Только один из них покинет сегодня это поле – они оба знали это, и знали, что, кто бы ни проиграл этот бой, он уйдет счастливым… Никто не сумел бы уследить за схваткой под облаками, даже если бы и попытался. Никто не пытался следить за ней, ибо каждому было довольно и его битвы. Но огромное тело, рухнувшее, ломая крылья, с небес, заставило сражающихся на миг замереть… Мерцающий Мрак был мертв. Битва вспыхнула с новой силой – но мало кто сомневался в ее исходе. Большинству мятежных драконов было просто нечего терять, а те, кому было, поспешили исчезнуть… Битва продолжалась, но ее исход был предрешен. День и ночь продолжалась та битва, но на рассвете, когда пал последний из мятежных драконов, завершилась…Двадцать второе марта триста пятьдесят седьмого года
Тяжело опираясь на посох, Алессия остановилась в шаге перед троном. – Ваше Величество… – с трудом произнесла она. – Ваш план… Сработал… И упала, потеряв сознание. – Отнесите ее к целителям, – распорядилась королева. – И найдите кого-нибудь, у кого осталось достаточно сил, чтобы рассказать об этой битве. – Пожалуй, это мог бы сделать я, Ваше Величество, – Перед Троном остановился молодой человек с рукой на перевязи. – Меня зовут Тиль Штраус… – Я слушаю тебя. Рассказ получился долгим – и начался с того, как Мерцающий Мрак три года скрывался, копя силы и притворяясь убитым. Он продолжался, повествуя о трех годах охоты, и завершился минувшим днем и великой битвой… – …И, таким образом, – подвел итог Штраус, – мы не можем пока даже точно сказать, каковы наши потери. Но они огромны – из всех Убийц драконов выжило немногим больше десятой части, а из Убийц богов – и того меньше. Во время отступления погибло также немало воинов, но все же лорд Эверли считает эти потери умеренными… Мятежных же драконов больше нет. Нескольким удалось спастись, но даже сейчас они не представляют большой угрозы. – А что с драконами? – Крылатый Народ забрал своих павших с собой и покинул поле, как только битва завершилась. Об их потерях я сказать не могу ничего. – Благодарю тебя, Тиль Штраус, – кивнула королева.—Теперь ступай отдохни – ты и твои собратья по Искусству потрудились сегодня на славу… Только скажи: не знаешь ли ты, какова судьба Акнологии? – Не знаю, – Тиль сжал кулаки. – Но я точно знаю, что он предал нас и попытался бежать. Сумел ли?.. Оставшись в одиночестве, королева позволила маске спокойствия исчезнуть. Все прошло по плану? О да… Вот только почему так мерзко на душе? Она ведь знала, насколько опасным будет этот план и представляла потери, да и все остальные – тоже… Но одно дело – представлять, а другое – точно знать. Больше того – видеть своими глазами… – Ваше Величество? – перед ней стоял юноша в черном кафтане и белой хламиде. – Я слушаю вас, достопочтенный Зереф. – С глубочайшим сожалением вынужден сообщить вам, что Акнология, Убийца драконов и один из моих лучших учеников, оказался предателем. В бою он принял облик дракона, хотя все полагали это невозможным, убивал и своих и чужих и в итоге скрылся вместе с остатками мятежников. Я не успел остановить его… И уверен, что он принесет немало бедствий. – В этом нет твоей вины, Зереф, – невозмутимо ответила королева. – Я полагаю, никто не смог бы в горячке этого боя сделать больше, чем ты и надеюсь, что ты сможешь остановить предателя. – Приложу все усилия, – поклонился Зереф и покинул зал. Королева же, проводив чернокнижника взглядом, подумала, что не верит ни одному слову – но никогда не сможет ничего доказать. А если и сможет, то только тогда, когда будет слишком поздно…