Песни Беттанорексов

1018 г. Э.А.

Бен Галли сидел в старом скрипучем кресле на крыльце своего дома и, погрузившись в воспоминания, смотрел, как солнце медленно прячется за горизонт. И деревянный двухэтажный дом, и деревянное крыльцо, и деревянное же кресло – все это было сделано его собственными руками, когда-то крепкими и ловкими, а нынче из-за преклонного возраста уподобившимися материалу, с которым он так любит работать, ведь несмотря на свои девяносто три и вытекающие из них следствия старик Бен Галли все еще является первоклассным плотником, известным по всему южному Талесси, и всерьез намерен оставаться им еще минимум лет двадцать, пока старуха с косой не решит наконец, что с него уже, пожалуй, хватит. Память, до сих пор верой и правдой служащая старику-хозяину, вытащила из своих объемных архивов картины и образы прошлых лет, в которых смерть неоднократно всерьез тянулась к нему своими костлявыми руками. Первый раз – в семнадцать, когда давно уже почивший с миром Дайни Касин узнал о том, что первый раз Бена Галли был с его красавицей-дочерью Зени, тоже семнадцатилетней. Тогда озверевший Дайни за малым не всадил ему плотницкий топор в спину, и только вовремя подвернувшаяся под ноги черно-белая кошка спасла еще толком не начавшуюся жизнь... Второй раз – тоже в семнадцать, три месяца спустя, когда он из-за Зени сошелся в схватке на топорах, плотницких, со своим лучшим другом Карко. Лучший друг Карко оставил ему на всю жизнь шрам на левом бедре, но взамен лишился правой кисти, и так как обмен был неравноценным, дело предали суду и огласке. Не заяви тогда Зени, что беременна от него, семья Карко могла бы добиться наказания в виде усечения левой руки – не правой, потому что было ранение в ногу – но Дайни Касин заявил, что не желает иметь зятя-калеку, так что пусть обвинители идут лесом. Семья Карко отступила, но мстила потом еще долго, и кровная вражда между семьями затянулась почти на двадцать лет. Зени родила Бену Галли семь сыновей и трех дочерей, так что он уже почти перестал сожалеть о смертях многих друзей и близких, последовавших после того случая. А внуки, правнуки и праправнуки каждой новой улыбкой и детской шалостью только больше убеждали его в том, что все было не зря. Если бы только и они порой не умирали от мечей, топоров, стрел и копий, клыков и когтей зверей, болезней и поветрий... Пятьдесят лет назад, например, страшная чума выкосила треть королевства и унесла с собой многих из тех, кто был Бену дорог. И Зени в том числе. Сам он тоже едва не умер, сгорая от лихорадки, но в конце-концов выжил, выкарабкался с того света, не зная еще, сколько потерял. Впрочем, семья Карко тогда вымерла вся, так что выжившие смогли спокойно жить дальше. Старый Бен Галли с силой сжал пальцы на отполированных подлокотниках своего кресла и, совершив некоторое усилие, все же смог встать и сдержать в груди натужный стон. Уже не так гибок и подвижен, как прежде, уже не так легок на подъем. Спустившись вниз по ступеням крыльца и постояв немного перед домом, он зашел в свою мастерскую, окинул взглядом сгущающийся внутри нее полумрак и вышел, но только для того, чтобы обойти здание по кругу. Зачем, он и сам не знал, но в процессе пару раз остановился, чтобы посмотреть на лениво вращающиеся лопасти мельницы у реки и на тоненькую струйку дыма, поднимавшуюся над противоположной окраиной родной деревни. Дзан Гру, местный кузнец, все еще сидел в своей кузнице, стоявшей на отшибе, и, наверное, снова забыл о времени. А может, срочный заказ у него от кого-то из жителей. Бен Галли, минуту посомневавшись, наконец решился и отправился в сторону кузницы, предварительно заперев дверь своего дома. Как и старый плотник, кузнец жил один, и они порой навещали друг друга, чтобы отвлечься от работы и за кружкой подогретого вина вспомнить о днях былой молодости. Хотя какой еще молодости, если познакомились они всего двадцать пять лет назад, когда Дзан только приехал в деревню, чтобы занять место погибшего предшественника? Старый плотник невесело улыбнулся тому, что мысленно назвал прежнего кузнеца погибшим. Уместно ли подобное определение для того, кто под действием злых чар превратился в живого мертвеца? Нет, в конце-концов противоестественное существование известного деревенского мастера Барри Шэла все же прекратилось, но уже после того, как приехал Дзан Гру, и они вдвоем стали свидетелями этого события. А было так, что двадцать пять лет назад в древних руинах под холмом недалеко от деревни внезапно появился лич, который то ли спал там сотни, а то и тысячи лет, то ли прибыл откуда-то еще. Свою деятельность он начал с того, что обратил в нежить сразу тридцать жителей деревни, которые посреди ночи покинули свои постели и под действием чар последовали за ним, в подземелье. Многие из деревенских, напуганные этим событием, бежали прочь, а люди, подобные Бену Галли, рискнули остаться. Ведь после повелитель нежити о себе больше не напоминал, да и когда тебе уже под семьдесят, бросать насиженное место совсем неохота. Даже под угрозой превращения в ходячего мертвеца. И потом, тогда он всерьез считал, что его жизненный путь подходит к концу и нет смысла бояться. Дзан Гру, тогда еще тридцатилетний, по необъяснимым причинам решил, что в деревне с таким опасным соседом для него найдется работа, и она правда нашлась, ведь один только Бен Галли мог за неделю надоесть своими просьбами починить инструменты. Угрюмый и нелюдимый, новый кузнец исправно работал над нехитрыми заказами и однажды, спустя месяц с момента переезда, обратился к старому плотнику за советом по поводу старых балок, поддерживающих крышу бывшего дома Барри Шэла – теперь уже его собственного. В тот момент, когда Бен Галли закончил осматривать предмет беспокойства кузнеца своим опытным взглядом, в дверь постучались. Дзан Гру открыл дверь, ожидая увидеть кого-то из деревенских, принесших очередной заказ, но ошибся. На пороге стоял парень лет двадцати, внешне ничем не примечательный, если только не считать того ощущения невероятной силы, которое скрывалось за его вежливой улыбкой и в тихом голосе. Позже они узнали, что это был тот самый сын Аркаса, знаменитый Беттанорекс, который спустя год сразил Ведьму Кнарреса, но в тот момент его интересовал только лич, скрывавшийся в руинах. Просьба Беттанорекса была проста: в подробностях рассказать о той страшной ночи и показать вход в подземелье древних развалин. Так как Дзан Гру был в деревне новеньким, то отвечать на вопросы пришлось Бену Галли, но когда речь зашла об экскурсии к руинам, кузнец не смог остаться в стороне. В итоге пошли втроем, и когда плотник привел великого мага на место... – Ты что, заснул, старина? – гулкий окрик Дзана рассеял подробную картину воспоминаний, и Бен Галли с удивлением понял, что, наверное, уже несколько минут стоит у деревянной ограды его двора. – Вспоминал, как Беттанорекс нашу деревню от нежити спас, – ответил старик не без досады. Заснуть на ходу... Неужели он стал таким рассеянным? А ведь живет один, дети и их дети-внуки по соседним деревням разъехались. Как ему быть, когда начнет забывать свое имя? Бен Галли мотнул головой, отгоняя непрошеные видения себя самого в будущем, неспособного даже ложку ко рту спокойно поднести или спрашивающего бродячую собаку о том, где он живет – его дед, Шай Галли, доживал свои последние годы именно таким. Правда, это началось, когда ему за сотню перевалило. – Четверть века с тех пор прошло, – Дзан, казалось, не заметил огорченного состояния старого плотника. – Я тебя уже тогда дряхлой развалиной считал, а ты вон до сих пор как молодой по деревне рассекаешь. Чего забыл у меня? Вино на прошлой неделе кончилось! Старик только рассмеялся в ответ и зашел во двор. Дзан Гру давно уже перестал быть нелюдимым отшельником, из которого слово клещами не вытащишь, и с возрастом все чаще позволял себе шутить. Правда, люди, знающие его недостаточно хорошо, не могли сразу разобраться в том, когда он костерит их отборной руганью всерьез, а когда выражает свое одобрение, подбирая самые крепкие ругательства из орочьего языка, ведь фраза «Грысмус шабана ецу таха, дзаги тху еши наквенбрак» звучала из его уст с одинаковой интонацией независимо от того, разозлила ли его оплошность одного из подмастерьев или понравилась работа, которую ученик смог-таки выполнить после нескольких месяцев упорных тренировок с молотом и раскаленным металлом. К слову, таким образом молодые люди, сумевшие пройти у него полный курс обучения, получали полную невосприимчивость к словесным оскорблениям... Кузнец охотно впустил старика в дом и усадил за стол, и только потом уже умылся и переоделся после кузни – Бен Галли пришел как раз к тому времени, когда Дзан заканчивал свою работу. – А будь женат, горячий ужин ждал бы тебя на столе, – старик с улыбкой наблюдал за тем, как кузнец разжигает очаг и ставит на него котелок с гречневой кашей. – Стар я уже, чтобы пару себе искать, – проворчал в ответ Дзан. – В твои-то годы? – Бен Галли расхохотался. – Встреть я сейчас девку, в которой будет хотя бы половина ума и красоты моей Зани, в жены возьму не раздумывая! А ты... Мальчишка ты еще совсем! – Отвали, зугзун старый! – И потом, жениться тебе, значит, поздно, а по женам чужим кровь еще играет? Нет, с одной стороны оно и верно, дело сделал и свободен, но если так и дальше будешь продолжать, то кто через десять лет тебе кружку воды к кровати поднесет? Дети – они ведь для того и нужны, чтобы в старости было кому помогать. Дзан Гру, понимая, что старика одними только словами не заткнешь, вытащил наконец из подпола полную бутыль вина местного разлива. – А сам-то, – проворчал кузнец, разливая по деревянным кружкам алую жидкость. – Где они, твои дети и внуки? – Нечего им здесь делать, – отрезал Бен Галли. – Я о себе и сам позаботиться могу! После раздраженных слов старого плотника в комнате повисла неловкая тишина. – Ладно, я не для того пришел, чтобы на повышенных тонах тут с тобой разговоры вести. Извини, – Бен Галли, как мог, извинился. Кузнец улыбнулся: – Да, ты пришел, чтобы окончательно добить мои запасы расельского... – Все равно оно тебе задаром досталось! – Бен Галли напомнил, что пять кувшинов вина были найдены Дзаном в сломанной и брошенной повозке недалеко от деревни. – Но тащил я кувшины на своем собственном горбу! Старик рассмеялся: – Разумеется! В противном случае ты бы не смог прикарманить их все. Дзан Гру только отмахнулся от развеселившегося старика, а потом внезапно нахмурился и спросил: – Слушай, Бен... Вайри так и не нашли? – Нет, – Бен Галли отодвинул в сторону тарелку с кашей, а потом, немного подумав, и кружку с вином. – Полгода уже прошло? – Да, полгода. Вайри – одна из правнучек Бен Галли – родилась умственно отсталой, и даже к семнадцати годам не смогла толком научиться говорить. На редкость глупая и несообразительная, она с трудом усваивала даже самые элементарные знания, и очень долго лишним грузом висела на своих родителях, не принося им никакой пользы. Старый плотник не раз предлагал забрать ее к себе – внук с семьей живут в соседней деревне – но каждый раз ему отказывали, объясняя, что не желают обременять старого человека бесполезным ртом. Полгода назад Вайри пропала. Как именно это произошло, толком объяснить внук не смог, но Бен Галли подозревал, что она просто сбежала из дома после очередной порки, ведь то, что внук наказывает ее за частые оплошности и неумелость в крестьянском хозяйстве, секретом для него не было. – Знаешь, я ее видел всего пару раз, поэтому не запомнил, какого цвета у нее глаза были, – осторожно произнес Дзан Гру. Старый плотник нахмурился: – Карие. К чему ты вообще ведешь? Кузнец помялся немного, но все же решился и сказал: – Я когда в город ездил, встретил на площади девушку, у которой лицо было все татуировками покрыто, а волосы с головы сбриты начисто. Рост и возраст у нее такой же, как и у Вайри, черты лица, если татуировки свести, тоже, скорее всего, будут как у нее. Вот только глаза зеленые, и яркие-яркие, аж светятся. Как увидел, подумал еще, что ведьма. – А что, стража ею не заинтересовалась? – спросил Бен Галли. – Забыл, где живем? – едва не всплеснул руками Дзан. – Кнаррес под боком, а Беттанорекс уже лет двадцать как умер. Никто ее трогать не хотел, тем более что и она никого не трогала – так, просто по площади шлялась, что-то свое высматривала. Старый плотник нахмурился. – Кнарреская нечисть к нам редко забредает. Талесси не поддерживает Белые Башни, поэтому им тут и делать нечего, – немного подумав, он сплюнул через левое плечо и постучал по деревянной столешине. – Выпьем за то, чтобы так продолжалось и дальше! А ведьма та... Может, купить чего хотела? Кто их, нелюдей, разберет? Бен Галли, соглашаясь, поднял вверх свою кружку, но слова Дзана о том, что вероятная прислужница Кнарреса похожа на Вайри, прочно засели в его голове. Через неделю после разговора Бена Галли и Дзана Гру тихая размеренная жизнь деревни закончилась. Кто-то из местных охотников видел, как камни древних руин вспыхнули в ночи ядовито-зеленым светом, а земля под ними издала чудовищный жуткий стон. Утром же в деревню пришли странные люди с безжизненными глазами и сообщили, что с этого дня она и все окрестные селения переходят в подчинение Кнарреса. Чуть позже Бен Галли услышал, что флаги королевства нечисти взвились над всеми городами и замками Талесси в пределах трех дней пути от границы с Кнарресом. – Как это так: война идет, а войск противника не видно? – удивился он. – Пределы Кнарреса не покинуло ни одного крупного отряда, – ответили ему. – Замки и крепости захватывают могущественные чародеи с прислуживающими им неуязвимыми чудовищами. – Темные настали времена... – с печалью произнес плотник. – Маги Белых Башен уже не те, что раньше. – Это не так, – возразили ему, – нынешнее поколение на порядок сильнее того, что было до Беттанорекса. Но враг еще искуснее и могущественнее. Бессмертная Ведьма Кнарреса, Дарр Темный и остальные ничем не уступают величайшему из магов. Бен Галли, не сдержавшись, двинул кулаком в ухо своему источнику ценных сведений и закричал: – Да что ты знаешь о Беттанорексе, сопляк?! Ты хоть представляешь, на что он был способен? Видел дыру в земле, которая в центре развалин находится? Полтораста шагов, если мерить поперек, а дна ее даже в ясный полдень не рассмотреть! Четверть века назад Беттанорекс сделал ее, когда на моих глазах обрушил само небо на нежить-чародея и упокоил его навеки-вечные! Да если бы были в Кнарресе такие же, как и он, давно бы нечисть всем Севером правила! Оставив жертву своего негодования валяться в пыли посреди деревни, Бен Галли отправился к кузнице, надеясь, что беседа с товарищем поможет выбросить из головы тревогу и горечь. И не сразу сообразил, что незнакомая темноволосая девушка, шагающая сзади, следует именно за ним. – Чего тебе надо? – плотник резко остановился и развернулся, когда окончательно убедился в том, что его преследуют. – Я слышала, как вы говорили о том, что видели Беттанорекса, – незнакомка совсем не испугалась грозного голоса старика, а он, в свою очередь, отметил, что девушка весьма недурна собой, хотя и не красавица. Тонкие черты лица и большие светлые, серо-голубые глаза намекали, что старый плотник имеет дело с аристократкой, но не чистых северных кровей, а с южной примесью, так как в оттенке чистой и ухоженной кожи присутствовала естественная смуглость, совсем небольшая, но усиленная легким загаром. И кого-то напомнило ему лицо девушки, но кого именно, сразу вспомнить он не смог. «Может, у нее в деревне родственники есть?» – подумал Бен Галли, а потом ответил: – Да, видел, и не я один. А тебе-то что? – Интересно послушать о нем из уст очевидцев. Я слышала, что двадцать пять лет назад он спас эту деревню от лича, и ищу кого-то, кто мог бы видеть их бой. Вы, я так понимаю, присутствовали лично? – ее голос, тихий и чуточку хрипловатый, звучал довольно уверенно и настойчиво для того, чтобы плотник не отправил незнакомку сразу куда подальше. – Эти земли под властью слуг Кнарреса. Если ты одна из них, то проваливай. Если нет, то хочу сказать, что глупо разгуливать здесь без оружия и в мужской одежде, потому что если тобой заинтересуются слуги чернокнижников, ничего хорошего из этого не выйдет. Девушка улыбнулась, но без лишней самоуверенности. – Я – боевой маг Белых Башен, и могу за себя постоять. Бен Галли, хлопнув ладонью по лбу, резко схватил явно недалекую чародейку за рукав дорожной куртки и потащил за собой к дому Дзана Гру. – Свалилась на мою голову... Тебе жить надоело говорить об этом вот так открыто? Девушка, растеряно следуя за рассвирепевшим плотником, не пыталась высвободиться, а когда убедилась, что в пределах слышимости не осталось ни одного любопытного уха, решила, наконец, представиться: – Мое имя – Валерика Беттанорекс. Может, вы теперь проявите ко мне хотя бы каплю почтения и назоветесь сами? Дыша через раз и постоянно оглядываясь, Бен Галли завел Валерику во двор Дзана, готовый в любой момент закрыть ее своим телом даже от самого случайного взгляда. С подозрением косясь на пеструю кошку, сидящую на заборе, он без стука открыл дверь в дом кузнеца и насильно втолкнул девушку внутрь, точно зная, что Дзан внутри. – Ты не поверишь, когда услышишь, кого я привел... – Бен Галли осекся, когда увидел, что кузнец в доме не один. – Ты тоже не поверишь, когда узнаешь, кто ко мне в кузницу зашел попросить снаряжение починить, – ответил Дзан, внимательно рассматривая новую гостью. Плотник, в свою очередь, оценивал высокую русоволосую девушку в дорожной одежде, сидящую за столом, на предмет представляемой ею вероятной опасности для дочери Беттанорекса. Шпион Кнарреса она или нет, сразу определить он не смог, но заметил, что вооружена гостья Дзана до зубов. Самый крупный образец колюще-режущего находился не в ножнах, а был завернут в серую ткань и лежал у девушки на коленях. – Ливия Геммарекс, – представилась она, вставая из-за стола и протягивая раскрытую ладонь для рукопожатия. – Бен Галли, деревенский плотник, – старик, услышав имя еще одного великого рода Севера, немного успокоился. – Зачем вы прибыли в наше захолустье, госпожа? – перейдя сразу к вопросам, он надеялся отсрочить момент представления Валерики, стоявшей рядом и с любопытством рассматривающую воительницу. – А кто вы? – Ливия вопрос проигнорировала и обратилась к дочери Беттанорекса напрямую. Валерику не смутил тон, подразумевающий массу неприятностей всевозможного рода в том случае, если ее ответ не понравится любительнице мечей, и она не без стали в голосе спросила: – Чем вы докажите, что принадлежите к великому роду Геммарексов? – Не вижу смысла доказывать свое право крови незнакомке. – Не вижу смысла представляться сомнительным личностям на землях, захваченных Кнарресом, – Валерика полностью сымитировала интонацию, с которой Ливия ответила на ее вопрос. Геммарекса хмыкнула, а потом неожиданно бросила на пол серебряную монетку, вспыхнувшую при ударе о деревянные доски ярким белым светом. Бен Галли отшатнулся, прикрыв глаза рукой, а вот Валерика отреагировала немного иначе, просто выставив перед собой ладони. – «Лунная монетка»? – девушка узнала один из артефактов отца. – Ты – маг? – Ливия успела заметить почти прозрачную синюю стену, вспыхнувшую в воздухе и тут же растаявшую. И ей не понравились скорость и способ, с которыми защитное заклинание было создано – рефлекторно, без участия сознания. – Да, – Валерика не видела смысла отрицать очевидное. – Но ты также можешь подумать, что я – гомункул-оборотник третьего поколения, на которых «лунная монетка» не действует и которые тоже используют магию. Ливия, уже вытащив кинжал из ножен, оскалилась. – Третье поколение использует каннари-ал. На всем Севере не осталось ни одного адепта этого искусства, а маги Белых Башен используют в бою старые школы, усовершенствованные Беттанорексом. – Эта девушка – человек, а не какой-то монстр! – Бен Галли, поняв только, что дочери Беттанорекса открыто угрожают, встал между ней и Ливией. – Тогда она может быть ученицей Дарра Темного. – Ты так уверена в том, что на всем Севере не осталось никого, хранящего секреты каннари-ал? – спросила Валерика, не демонстрируя открыто каких-либо мер, предпринимаемых для отражения возможного нападения или совершения превентивного удара. – Нет, но лишняя осторожность не помешает, – Ливия не спешила убирать оружие, но градус напряжения в воздухе начал постепенно спадать. Конфликт был полностью исчерпан, когда Валерика Беттанорекс наконец назвала себя, а Бен Галли и Дзан Гру подтвердили ее внешнее сходство со знаменитым магом. И ни от кого не укрылся странный взгляд, который Ливия бросила в сторону своего меча, завернутого в ткань. – Я узнала, что в руинах рядом с этой деревней укрылась вместе с отрядом оборотников третьего поколения одна из кахайи – темных чародеев на службе у Ведьмы Кнарреса. Беттанорекс и маги Белых Башен однажды истребили их полностью, но теперь они возродились вновь, и с их помощью силы Кнарреса берут под контроль это королевство. Возможно, – Ливия обратилась к мужчинам, – вы видели ее. Ярко-зеленые глаза и татуировки по всему телу сложно не заметить. – Видел похожую, – произнес Дзан, – в Аглане, две недели назад. Но может быть, то другая была. – Кахайи не так много, чтобы отправлять сразу двоих в это графство, – ответила Ливия пренебрежительно. – Что-нибудь странное в ней заметили? – Кроме татуировок и цвета глаз? – на всякий случай уточнил кузнец. – Да, что-нибудь странное кроме татуировок и глаз, – Ливия очень старалась, скрывая свою вспыльчивую натуру, и Бен Галли заранее посочувствовал ее возможному избраннику. – Ну, даже не знаю... – ответил кузнец, прикладывая огромные усилия для того, чтобы не смотреть в сторону старого плотника. – Поймите, это очень важно! – голос девушки стал очень взволнованным. – О кахайи известно слишком мало. Предполагается, что они выходцы одного из немногих племен людей, населяющих Кнаррес, вот только что это за племя такое, в котором так часто рождаются настолько сильные маги? Кузнец в ответ только руками развел, показывая, что добавить ему нечего. Со стороны Валерики донесся сдержанный смешок. Ливия, еще не зная точно, что именно развеселило дочь великого мага, но заранее записывая на свой счет, холодно спросила: – Вам есть что сказать, госпожа Беттанорекс? – Да, – ответила темноволосая девушка, не скрывая улыбки. До обидного ироничной улыбки. – Скажите мне, госпожа Геммарекс, чем Вам поможет дополнительная информация о противнике, если главное уже известно? – Что именно известно? – нахмурилась Ливия. – Кахайи – маги, десятка которых достаточно для завоевания небольшого королевства. Ну а Вы – всего-лишь воин. Не самый великий, хочу заметить. Неужели рассчитываете в одиночку спуститься в логово врага и победить? Вместо ответа воительница молча взяла в руки меч, завернутый в ткань, и начала развязывать узлы опутывающей ее бечевки. Это заняло несколько минут: от посторонних глаз клинок был укрыт на совесть. – Я его за собой уже месяц тягаю. Даже не знаю, кем надо быть, чтобы им сражаться, потому что он почти вдвое тяжелее любого другого меча тех же размеров. Та еще бесполезная железяка. – Тогда зачем ты носишь его с собой? – Валерика подошла к мечу, который уже положили на расстеленную на столе ткань. Прямой обоюдоострый клинок, простая крестообразная рукоять и ни единого намека на какую-нибудь руну или украшение, которые смогли бы намекнуть на то, что это за оружие и откуда родом его создатель – Ищу владельца, – ответила Ливия и внезапно перехватила руку девушки, пальцы которой тянулись к лезвию меча. – Я и не собиралась его трогать, – возмутилась Валерика и попыталась вырвать руку, но это оказалось не так просто. Бен Галли видел, как лицо Ливии, сначала пугающе отстраненное, приобрело выражение мрачной решимости, и даже решил было, что дочери Беттанорекса может угрожать опасность. – Эй, отпусти! – произнесла волшебница, между ее пальцами пробежали крохотные молнии. – Отпущу, если ответишь на один вопрос. – Какой? – удивилась Валерика. – Это правда, что твой отец был приемным сыном Аркаса Беттанорекса? Пальцы волшебницы сжались в кулак, и Ливия резко отдернула свою руку, морщась от сильной боли. Валерика медленно обвела взглядом комнату, заставив поежиться под его тяжестью кузнеца и плотника, механически растерла запястье, где на коже остались белые отпечатки пальцев воительницы. – Это известно только тем, кто близко знаком с Беттанорексами. Когда дед погиб, главы остальных великих семей объявили, что род прерван, потому что единственная дочь лорда Станнора, леди Саленсия, была проклята Ведьмой Кнарреса и стала бесплодной. Тогда отец попытался с помощью Небестореса подтвердить свое право на родовое имя, но ничего у него не получилось: легендарный меч мог признать только прямых потомков Первого Беттанорекса. – Странно, что никто из моей семьи мне этого не рассказывал, – прошептала Ливия. – Мне всегда твердили, что последняя из Беттанорексов обучается у магов Белых Башен. Валерика улыбнулась: – Когда отец начал легким щелчком пальцев повергать в пыль могучих демонов, чародеев и драконов, все как-то забыли про его неблагородное происхождение и дали ему имя Беттанорекс – в честь самого первого владельца Небестореса. И так как к тому времени было утеряно почти все оружие Асов, наличие права владения им перестало играть значимую роль. Ну какое дело Геммарексам до того, что Беттанорексы не могут владеть Небесторесом? Свое Сталлзери они благополучно... утратили. Лицо Ливии потемнело, Бен Галли очень хорошо видел, насколько велико ее желание поставить на место волшебницу. – Древко Сталлзери было сожжено, чтобы развеять чары Повелителей Льда. Так мой предок спас весь Север от гибели. А наконечник... Наконечник остался цел, но его потеряли, так что в родовое святилище оружие вернуться не может. Но когда мы его найдем... – Если найдете, – поправила девушку Валерика. – И к чему все твои расспросы? – Можешь дотронуться до этого меча, – раздраженно ответила потомственная Геммарекс. – Да мне не хочется... – Дотронься! – зарычала воительница. Валерика, посмотрев на нее, словно на умалишенную, пожала плечами и коснулась лезвия странного меча кончиками пальцев. – Довольна? – спросила волшебница, весьма раздраженно. Ливия затаила дыхание, глядя на девушку со странной смесью восторга и изумления, а потом опять схватила ее руку и уже силой придавила ладонь девушки к рукояти меча. – Да ты с ума сошла! – воскликнула Валерика, явно с помощью магии отбрасывая Ливию к бревенчатой стене. Из легких воительницы выбило весь воздух, но она все равно нашла в себе силы, чтобы счастливо расхохотаться. – Что это с ней? – спросила совершенно сбитая с толку волшебница, обращаясь к кузнецу и плотнику. Бен Галли сначала посмотрел на Дзана Гру, который не сводил с «того самого» меча восторженного взгляда, потом прочистил горло, чтобы его голос звучал не так хрипло, как обычно. – Я допускаю возможность, юная госпожа, что госпожа Ливия Геммарекс каким-то образом смогла добыть легендарный меч Асов, который Валькнар Справедливый подарил человеческому роду тысячу лет назад. И вы, как наследница древнего рода, можете его сейчас взять... Небесторес, ярко вспыхнув и рассыпавшись на облако золотых искр, сияющим потоком оплел правое запястье Валерики и превратился в тонкий браслет из света, который очень быстро потускнел и пропал, но все, кто наблюдал эту картину, прекрасно понимали, что меч вернется по первому же слову своей новой хозяйки. – Хочу увидеть лицо твоего зеленокожего дяди, когда он об этом узнает, – произнесла Ливия, и расхохоталась снова, теперь уже совершенно счастливая. – Кто-то в своей самоуверенности проморгал наступление новой эры!