Сапёр

Парашют захлопал над головой. Ветер рванул в сторону, затягивая меня к лесу, окружающему поле. Я потянул за левые стропы, чтобы скорректировать путь. Чёрные неподвижные деревья хищно раскинулись подо мной, жадно норовя поймать в клеть безжалостных веток. С высоты они казались скрюченными куриными лапками. Я взглянул на таймер. Красные ноли терпеливо ждали, когда мои ноги коснутся земли. Снова сильный порыв ветра потащил меня в сторону от леса к середине поля. Это выдавало неуверенность игрока. «Пусто или цифра?» − вертелось в голове. Звучало как заклинание, как гадание на ромашке: любит - не любит. Пусто или цифра, пусто или цифра. Конечно, умереть сразу после приземления не хотелось. Я наслаждался бездумной безмятежностью полёта. Временем, когда от тебя ничего не зависит, и можно на несколько минут расслабиться перед неизбежной напряжённой работой. А действовать придется быстро. Но это потом. А сейчас… Молочные клубы тумана скрывали землю. Лишь чернильно-чёрные ветви очерчивали будущее поле деятельности. Абсолютная тишина, первозданная, непорочная, царила вокруг. И если бы я подал голос, он показался бы мне потерянным и слабым, словно всё вокруг забито ватой и голос звучит внутрь меня. «Интересно, сколько наших здесь полегло?» − вклинилась праздная мысль в мою мантру. Наконец, ветер бросил терзать мой парашют, и я стал медленно пикировать в точку почти у самого леса. Холодом сжалось сердце, замерев за миг до удара. Я сгруппировался, ноги полусогнуты, стопы вместе. «Пусто или цифра…» Пусто. Под ногами оказалась ровная площадка, затянутая ковром пожухлой, прошлогодней травы. Кочки с куцыми клочками серой соломы торчали тут и там, предвещая бег с препятствиями. Внизу было безветренно и тихо, туман кое-где рассеялся, и я сразу наметил себе два участка для работы. Надо было скорее отцепить парашют, иначе шальной ветер мог подхватить его и протащить меня по всему полю, прямо по минам. Заготовленные флажки покоились под курткой, на животе. Скинув с плеч лямки, я скомкал стропы и ткань в бесформенный шар и бросил быстро взгляд на запястье. Красные цифры неумолимо начали бег, отсчитывая время до моей смерти. Или победы. Чем дольше я буду мешкать, тем выше шанс погибнуть. Игрок начнет торопиться и ставить метки как попало. А ведь это мои куски разлетятся по полю в случае чего, а не его. Мне повезло, что сразу выпало «пусто». Не нужно гадать ценой жизни, куда ступить: вправо или влево? Сразу большая часть территории оказалась безопасна для передвижения. Я приступил к подсказкам. Огромные двойки и единицы, словно нанесённые масляной краской поверх травы, выстроились под ногами. Красные флажки ловко замелькали в руках, отмечая опасную территорию. Дважды попрыгав на той или иной цифре, я открывал следующие подсказки. Таймер шустро мигал на запястье, не давая расслабиться из-за первой же удачи. Один, один, двойка. Флажок, прыжок. Стоп, четыре. Тут стоит притормозить, немного подумать, обойти с другой стороны. Осталось всего пять меток. Привычная работа расслабила, отдалила чувство опасности. Почти механически расставляя метки, я вдруг задрожал от внезапно нахлынувшего ужаса. А что, если допущена ошибка? Рука дрогнула и зависла возле четвёрки. Вспотевшую спину обдало мерзким холодом. Древко флажка мгновенно стало скользким. Я разогнулся и окинул взором отмеченное поле. Красные флаги стояли торчком, как на снимках высадки на Луну. И тут я заметил их. Тех, кто похрустывал у меня под ногами всё это время. Тех, об кого я спотыкался, торопясь отметить мину возле единиц. Травы, проросшие сквозь глазницы, скрадывали очертания черепов. Я уставился на каску у себя под ногами. Поднял, перевернул. В глубине присохла половинка черепа, без челюсти. Гладко срезанная под самые глазницы. На свет выползли из-под лабиринта костей несколько чёрных жуков, круглые и раскормленные. Я брезгливо вытряхнул содержимое каски, протёр рукавом верхушку и вдавил её в землю. Вот что ждёт меня. На этом поле или на следующем. А можете через несколько десятков полей. Рано или поздно в остатках моего черепа поселятся жуки. Я посмотрел на флажки в левой руке. На таймер на правой. На чёрный угрюмый лес впереди. Да пошло оно всё к чертям! Я саданул по каске сапогом и рванул к лесу. Каска взвилась вверх, увлекая комья земли, и понеслась по воздуху к отмеченному участку поля. − Бы-ы-ы-ля-а-а-а-а-а! − заорал я, врубаясь в острую непролазную чащу. Каждую секунду я ждал удара в спину. Несмотря на панику, на страх, какое-то ликование и даже кураж вспыхнули на мгновение в душе. Я ломился сквозь ветви, как одержимый. Но взрыва не было. Каска упала мимо. Я замер, прислушиваясь. В висках стучала разгорячённая кровь, дыхание сбилось. Я начал ощущать ожоги от ударов ветвей. Руки дрожали, всё ещё стискивая флажки. Я с ненавистью отбросил их от себя, но они застряли на кустах, не долетев до земли. Безмятежный таймер отсчитывал время. И что дальше? Куда теперь? Кругом только чёрный лес. Мёртвый, безучастный. Даже если я выйду на другую поляну, кругом будут одни мины. Тоскливое осознание безысходности положения затопило меня, будто чёрная болотная вода подступила к самому горлу. Сплетённые над головой ветви напоминали заброшенный склеп. Безмолвный враждебный лес обступил, навалился. Лишь сквозь проложенную мною просеку можно было различить позади свет. Взгляд упал на красные треугольники флажков. Они висели как жертвы паука, беспомощно и жалко. Я хотел было подобрать их, но махнул рукой и стал пробираться обратно на поляну. Не так уж я далеко отбежал, как мне показалось с перепугу. Если б действительно рвануло, меня бы это не спасло. Мне вдруг стало смешно. Я представил, как выглядел со стороны, барахтающимся на самом краю поля в чёрной паутине леса, и визгливый смешок сорвался с искривленных губ. А потом я увидел её. Она стояла на краю поляны и всматривалась куда-то в сторону. Я видел её свежий белый профиль, выбившиеся рыжеватые волосы из-под вязаной шапки. Светло-серое пальто с огромными пуговицами, белые полусапожки. Казалось, она высматривает автобус на остановке. Я хлопал глазами, сгоняя наваждение, но девушка не исчезала. Она вдруг двинулась к островку флажков. Они будто дразнили её алыми языками. − Стой, дура-а-а! Там мины! − хотел крикнуть я. А может, и крикнул. Только ноги понесли меня быстрее мысли. К ближайшему флажку. Если я успею первым, она останется цела. *** Девушка обернулась на взрыв и улыбнулась. Ей нравился этот сапёр, потому что он всегда представлял свою Смерть молодой. И никогда, до последнего момента, не узнавал её. Поле почернело от разорванных мин. Она невесомой походкой подошла к дымящейся каске, с лёгким сожалением покачала её сапожком и растворилась в тумане. Началась новая игра.