***
Ветер колыхал голые ветки деревьев, недавно сбросивших последние листья. Лужи на дорожках покрылись тоненькой корочкой льда, что легко ломалась, стоило лишь наступить. По хмурому, осеннему небу быстро плыли серые облака. Ветер, слегка подвывая, упрямо гнал тучи куда-то на север, где были горы со снежными шапками. Рюуль упрямо шла в глубину сада, игнорируя асфальтированные тротуары. Чем дальше — тем лучше, и Вагнер была бы счастлива, если бы деревья стояли чуть ближе друг к другу и их было больше. Другого способа сбежать от навязчивого Агана Белеа не было — бог солнца таскался за немкой хвостиком, заваливая кучей вопросов, комплиментов и просто бессмысленной болтовни. Девушка к своему ужасу осознала, что даже начинает привыкать к словесному поносу Аполлона. И это совсем не радовало. Она просто начинала привыкать ко всем богам. Новость не из лучших. Хотя привыкнуть к ним действительно было просто — ведь почти все игнорировали её, словно девушки просто не существовало. «Ох, но жить рядом с ними всё равно слишком сложно», — Рюуль хмыкнула, засовывая руки в карманы пальто. Порыв ветра заставил Вагнер пройти немного в другую сторону. Откинув с лица мешающие пряди, девушка услышала рядом с собой странный шум. И, повернув голову, заметила какого-то парня. Смуглого цвета кожа, взъерошенная копна темных волос. Лица незнакомца не было видно — он стоял к Рюуль спиной. Понаблюдав совсем чуть-чуть, девушка заметила, что парень скачет вокруг одной и той же ёлки, пытаясь достать до белки. Так по-детски. Вагнер тихо фыркнула. И подошла к юноше поближе. Он Рюуль заметил тут же. Фиолетовые глаза сначала удивленно расширились, а затем гневно сверкнули. Парень, одетый в песочного цвета куртку, под которой был странный наряд, отпрыгнул в сторону, шипя как злой кот. — Ка! Ка бара бара! — немка удивленно смотрела на незнакомца. На каком он вообще языке говорит? Учитывая, что все его ругательства состояли из одних «ка бара бара», было сложно предположить. Даже у племени Тумба-Юмба язык звучит интереснее. Но об этом Рюуль думала лишь первые несколько секунд. Потом её интуиция подсказала ей кое-что. Ибо пусть ругательств парня она не понимала, но смысл их был ей понятен. — Тоже не любишь людей? — Рюу спокойно посмотрела на юношу. Тот застыл, разглядывая Вагнер и, посверлив её взглядом немного, сделал шаг вперед. — Ка бара? — ещё один шаг вперед. Немка фыркнула. — Я все равно тебя не понимаю. А вот ты меня похоже да. Незнакомец согласно закивал в ответ. Во взгляде его читалась заинтересованность в Рюуль, дикая заинтересованность. Подобное девушка видела только у детей, что видят что-то новое и интересное. Точно, несмотря на то, что парень выглядел ровесником Рю, ощущение было такое, что это просто маленький ребенок в теле взрослого. — И кем ты будешь? — Вагнер вынула руки из кармана и подышала на них, — Уж не родственник ли ты Тота случаем? Парень кивнул. Потом отрицательно помотал. И вновь кивнул. И, похоже, в конец запутавшись, начал бормотать что-то столь же карабаское, как и раньше. Кажется, вопрос Рюу запутал парня окончательно. — Ладно, забудь. Раз уж ты сам ответа не знаешь, — девушка коротко фыркнула. Покрутив головой, Рюуль заметила рядом стоящую скамейку. И тут же на неё плюхнулась, втягивая голову в плечи и невольно ёжась. Скосив взгляд в сторону незнакомца, Рюу усмехнулась, пряча ухмылку в складки теплого шарфа. Юноша метался между девушкой и белкой, которая явно собиралась скрыться в недрах дупла. В итоге, получив шишкой по голове, парень таки определился, и сел рядом с Рюуль, поджимая под себя коленки. Вагнер молчала, разглядывая скудные осенние пейзажи. Кажется, снова задумалась о своём и напрочь забыла о своем соседе. — А-ну-бис, — по слогам произнес юноша и осторожно протянул девушке руку. Рюуль вздрогнула и уставилась на протянутую ей ладошку. В глазах у него горело любопытство и немножечко страха. От знакомства, наверное. Невольно Рюу улыбнулась, совсем слабо, как-то было только ей свойственно. Она нехотя выудила руку из теплого кармана и протянула Анубису. — Рюуль, — девушка дружелюбно прищурилась, пряча отголоски улыбки все в том же шарфе. Новый знакомый, кажется, очень обрадовался и радостно затряс руку Вагнер, да так, что девушку чуть не начало болтать из стороны в сторону. Боясь того, что очаровательный парнишка так собьет внутренности в масло, Рюуль руку поспешно выдернула. И хихикнула, увидев растерянную мордашку египетского бога. Он действительно был ребенком в шкуре взрослого. И это — великий владыка подземного мира? Верилось с трудом. Тут все на богов не слишком похожи, а Анубис вдвойне. Хотя, кто знает, может под ребячливым очаровашкой прячется суровый и кровожадный бог. Но даже если это так, Рюуль все равно прониклась симпатией к этому юноше. Почему? Да именно потому, что он был похож на ребенка. Рю любила детей. Они никогда не сделают больно и любят просто так. Только у детей остались добрые души и сердца. Кстати о добре. Рюуль начала шебуршать рукой в кармане, выискивая что-то. Наконец, вынув руку, девушка протянула Маату… Конфетку. Маленький такой леденец в ярко-зеленой обертке. Анубис осторожно взял угощение, повертел в руках, принюхался. И радостно развернул фантик и сунул конфету в рот, довольно хрумкая. Вагнер хмыкнула, правда это «хм» походило больше на смешок. Как зверек какой, честное слово, прикорми, и тебя уже любит. Рюуль было собиралась сказать что-то богу, но тут, совсем недалеко, раздался голос Аполлона. — Рю-рю, ты где? — Анубис, услышав оклик, вздрогнул. Встречаться с другими богами он явно не хотел и не мог. На лице Маата застыло выражение крайней злости и волнения, и это от глаз немки не укрылось. — Иди давай, — Рюуль встала, потрепав по голове Анубиса. Потом посмотрела в сторону, и, набрав побольше воздуху в легкие, громко проговорила: — Здесь я, иду, — в ответ раздались какие-то непонятные вопли, Вагнер устало выдохнула. Кажется, Агана Белеа её из-под земли достанет, если понадобится. С одной стороны, такое обильное внимание льстило самолюбию Рюуль, тешило её чисто женскую часть, любившую комплименты и заинтересованность в её персоне. Но с другой… Большая часть Рюу была явно против, потому что комплименты счастливой немку не делали, ровно как и жизнь не меняли. Рюуль не любила быть одинокой, но понимала, что-то — её выбор, и с этим ничего нельзя сделать. И Аполлон тоже не должен влиять на её решения. — Ка бара? — девушка краем глаза посмотрела на Анубиса. Тот явно не хотел, чтобы его новый друг уходил, ведь она, судя по всему, была единственной его знакомой здесь. И единственной, что не любила людей вокруг себя, была на них непохожей. — Встретимся ещё, — обнадежила Рюуль Маата, направляясь туда, где всё ещё вопил Аполлон. Египетский бог проводил девушку грустным взглядом фиолетовых глаз и скрылся в кустах, увидев недалеко от себя бога солнца. — О, Рю-рю! Где ты была! Я тебя обыскался! — Агана Белеа подбежал к Рюу. Та в ответ лишь глубоко вздохнула, опасливо втягивая голову в плечи и начиная растирать руки. Пару раз Вагнер бегло глянула в сторону кустов, но, не увидев никого, вздохнула еще раз и пошла в сторону асфальтированных дорожек. — Зачем ты меня искал? — Рюуль шла рядом с Аполлоном, стараясь не смотреть на него и отворачивая голову. Парень дружелюбно улыбнулся, упорно пытаясь заглянуть в голубые глаза Рюуль. Немка же все воротила мордочку, лихорадочно раздумывая, что же ещё сказать надоедливому богу. — Просто так, — улыбка Агана Белеа стала еще шире. Вагнер прищурилась, словно от яркого света, глядя на бога солнца с некой долей подозрения. Вроде уже не первый день Аполлон за ней таскается, но Рюу ещё не отучилась видеть во всем подвох, а потому до сих пор ждала от Агана Белеа чего-нибудь «этакого». -Ты ведь за домашним заданием пришёл? — хмуро спросила девушка, складывая руки на груди. Аполлон весело фыркнул под возмущённый взгляд Вагнер и свернул в сторону академии. — Мы же друзья. Чего ты удивляешься? — поинтересовался бог солнца и Рюуль хмыкнула, пробормотав что-то вроде «действительно». Иногда немка забывала, что грек решил, что они лучшие друзья до гроба. Вроде как. Она давно уже не могла решить, что именно ей следует делать — отвергнуть парня грубо и холодно, как никогда до этого, и остаться в компании Рикки, или же молчать и терпеть солнечное общество. Рюу корила себя за слабодушие, но видеть счастливое лицо Агана Белеа было приятно. Её обществу давно уже никто не был рад. — Ну что же, друг… Будем таскаться вокруг академии?..***
Новый день ничем не отличался от предыдущего. Все те же уроки, те же подколы от Локи… Ничего нового. Рюуль казалось, будто весь мир застыл, а сама девушка застряла в одном дне. Ощущение вечности слегка опьяняло и настраивало на неспешный ритм жизни. Словно ничего не меняется, словно нет жестких сроков и невыполнимой задачи. Не менялось даже время года — почти две недели держался прохладный октябрь. Тучи на небе застыли плотным серым покрывалом, пряча от глаз учеников лазурь. Рюуль сидела за мольбертом, уныло созерцая стоящий перед ней на тумбочке натюрморт. Давно Вагнер не было так скучно. Обычно от скуки немка не страдала, но сейчас от рисования становилось тошно. Рюуль с кислой миной взглянула в окно, наблюдая за качающимися деревьями. Подумав немного, Вагнер торопливо встала, чуть не уронив мольберт, накинула на плечи пальто и вышла из кабинета.***
Белка заливисто трещала, бегая по толстым веткам сосен, то и дело сшибая увесистые шишки. Анубис нахмурился, уворачиваясь от очередного «снаряда». Громко хрустнула под ногой одна из множества шишек (или, быть может, ветка), и белка, испуганно пискнув, скрылась в дупле. Египетский бог разочарованно вздохнул и, отойдя от дерева, бухнулся на лавочку. Вчерашняя человеческая девушка прочно засела в голове Маата, и всё никак не желала уходить. Анубис никогда не любил людей. Эти существа, даже перед богом смерти лгавшие и изворачивающиеся, были ему противны. Их желание жить любой ценой вызывало у бога только одно чувство — отвращение. И удивлению бога Маата не было предела, когда он вдруг увидал Её. Ещё ни в одном человеке он не видел такого сильного желания умереть, а ненависть к человечеству превышала его собственную. Но вдруг она обошлась с парнем по-доброму, несмотря на то, что общаться с кем-то она явно не хотела. Анубис был заинтересован. Он бы многое спросил у Рюуль, но, к сожалению, никто не понимал его языка. А жестами, увы, много не скажешь. — Привет, — бог дернулся, оборачиваясь на звук. Рядом стояла Рюуль, засунув руки в карманы и, как всегда, пряча нос в шарфе. Не дожидаясь ответного приветствия, Вагнер села рядом с Маатом, молча протягивая тому непонятно как влезший в карман пирожок. — Ка бара? — удивился бог, принимая угощение и вопросительно глядя на Рюу. Та на секунду задумалась — видимо, обдумывала, что именно у неё спросили, а потом коротко пожала плечами. — Ты в прошлый раз на конфету набросился так, словно месяц не ел. Вот я и принесла чего посытнее. В следующий раз притащу бенто… Просто под рукой ничего, кроме пирожка не оказалось, — проговорила немка, фыркая и отводя взгляд. Анубис нашёл это выражение лица весьма смешным и даже очень милым, а потому тихо прыснул в кулак, сделав вид, что поперхнулся. Рюуль снова витала в облаках, а потому не заметила действий бога. Услышав напоминающие кашель звуки, Вагнер лишь отвлеченно постучала богу по спине, не глядя. Разум её, казалось, был где-то очень далеко, за пределами этого острова. И даже когда Анубис ткнул Рю пальцем, та не отреагировала. — Ка? Ка бара? — Маат слегка встряхнул девушку, встревоженно глядя на неё. Рюуль вздрогнула, едва слышно выдохнув и широко раскрыв глаза. Немка испуганно посмотрела на бога, словно не понимая, кто перед ней, но потом, придя в себя, вздохнула. — Я в порядке. Просто… Задумалась немного, — Вагнер зарылась руками в волосы, теребя бантик. А Анубис почувствовал, как интерес к этой загадочной девушке стал сильнее. Что она скрывает? И что на самом деле стояло за этим «просто задумалась»? Маату очень хотелось узнать это, но чувствовал, что Рюуль ему ничего не расскажет. Но дружить ему с ней хотелось, несмотря на все те тайны, что она скрывала. Не похожа она была на плохого человека. — Ка бара бара. Ка бара! — Рюуль с удивлением взглянула на Анубиса, который протягивал ей небольшой мячик лимонно-желтого цвета в белую полоску. Девушка перевела взгляд на бога с немым вопросом в глазах. Парень же подкинул мяч, поймал его, а затем пихнул в руки Рю, кивком показывая в сторону полянки. Вагнер смотрела на игрушку в её руках так, словно не имела ни малейшего понятия о том, что эта за вещь и что с ней делать. И чем больше ожидания было в глазах Анубиса, тем меньше разумности оставалось во взгляде Рюуль. В итоге на мячик она смотрела с выражением полнейшей тупости. И это не значило, что немка впервые в жизни видит мяч — просто в последний раз Вагнер играла в него, когда ей было лет десять. За шесть лет она и ходила-то только в школу и обратно — неудивительно, что предложение игры стало для неё шоком. Маат, увидев замешательство девушки, показал пальцем на полянку еще раз, одновременно ткнув пальцем другой руки в мяч. — Ка бара! Ка бара! — бог вскочил, видимо, от нетерпения, уже немного раздраженно глядя на растерявшуюся в конец Вагнер. Та, выйдя наконец из своего транса, встала с лавочки, медленно направляясь к злосчастной полянке вслед за повеселевшим Анубисом. «И почему я вообще на это согласилась?» — уныло подумала немка, разглядывая мяч в своих руках. Грубо ответить этому ребенку в шкуре парня у Рюуль просто не хватало духу. Он ведь просто поиграть хочет, и он не видит, что есть Рю на самом деле. А сказать ему, мол, ты не прав, и лучше тебе не общаться со мной Вагнер тоже не могла. Ведь если так, то зачем она вообще вышла на улицу, а не осталась скучать за мольбертом?.. — Ладно, я поиграю с тобой… Но недолго, — хмуро буркнула девушка, перевязав лентой волосы и сделав низкий хвост, — И это в первый и в последний раз, — естественно, конец фразы Маат пропустил мимо ушей. Будто бы он даст Рюуль потом отказаться от игры. Согласилась один раз — согласится и второй. Анубис может немного простак, но не настолько же. Потому что в душе он явно ребенок (заметно же), а все дети очень хитрые. Игра для Рюуль — своеобразное возвращение детства. А возвращаться туда она не любила. Для этого были свои причины, оглашать которые Вагнер не собиралась, тем более тому, с кем она знакома второй день. Но в этот раз Рюуль почему-то было удивительно легко. Игра оставалась всего лишь игрой, не навевая никаких воспоминаний. Что было причиной этому — Анубис, полянка или же сама Рю — немка не знала. Но с парнем, чьих слов она не понимала, было на удивление легко. Рядом с Маатом девушке становилось очень хорошо и… Спокойно. Она чувствовала себя старшей сестрой, несмотря на то, что Анубис был выше Рюуль. Собственно, здесь, в академии богов, даже Такеру был выше Вагнер (что, естественно, бога морей очень радовало), и порой Рюу казалось, что она здесь лилипут. Но с Анубисом Рюуль не чувствовала этой разницы. Она наконец-то была на своей волне. — Уже поздно… — задумчиво произнесла Вагнер, глядя на приближающееся к горизонту солнце, — Мне пора. Иначе меня будут искать, — немка зарылась руками в растрёпанные волосы, пытаясь расчесать их пальцами. Вышло, правда, весьма посредственно, но Рюуль не обратила на это внимания. Маат же грустно вздохнул, понимая, что игры закончились, а ведь он бы мог играть ещё очень-очень долго. Заметив настроение египтянина, Рюу хмыкнула, натягивая шарф почти по глаза. — Я завтра приду, — услышал Анубис, как еле слышно буркнула себе это под нос Рюуль. Ответом же стала дружелюбная улыбка, смутившая уходящую девушку.***
— Ты где была? — Рикки обиженно глянула на Вагнер, которая чересчур спокойно и тихо зашла в комнату, вешая пальто на крючок. В ответ японке раздалось лишь тихое пыхтение, а затем хлопок двери — Рюуль поспешно ретировалась на кухню. Нисида была удивлена подобным трюком, но идти за немкой не стала, оставшись на кровати с выражением вселенской обиды и недовольства на мировую несправедливость. «Ну ничего, я всё у тебя выведаю…» — Рикони сложила руки на груди, прижимая к себе игрушку в виде котенка. А тем временем, на кухне, Рюуль торопливо пила чай и всё думала, в чём причина той радости, которую она сейчас испытывала. Рюуль пряталась на кухне до тех пор, пока в спальне не погас свет. Только тогда Вагнер выбралась из своего «убежища„и пробралась на кровать, стараясь не разбудить Рикки, что так и уснула с недовольной моськой. Немка еле подавила смешок, наблюдая за спящей подругой. А потом почему-то резко помрачнела, падая на свою кровать и утыкаясь взглядом в потолок. Глядя на мелькавшие тени от веток, Рюуль понимала, что она снова боится засыпать одна. — А мы с тобой всё видим кошмары. Одни и те же. Одни и те же… — прошептала Вагнер, с неохотой закрывая глаза