***
За прошедшие недели это было первое не пасмурное утро. Обычно в палатке невыносимый холод, потому и не хочется вылезать из-под одеял, в которые ночью так основательно укутался. Сегодня же такого не было. Да и не спала Сакура вовсе — некогда ей. Всю ночь она металась от ложа больного, чтобы проверить его состояние, до уже затухающего костра. Кисаме ушел сразу же после полуночи, ничего ей не сказав, впрочем, он и не обязан перед ней отчитываться. Рассвет Харуно застал в тот момент, когда она рылась в сумке в поисках пилюль, что отгоняли усталость и сонливость на некоторое время. На поднимающееся солнце было больно смотреть. Время сейчас где-то четыре-пять часов. Впереди еще целый день, и они впервые никуда не идут. Сакура вздохнула, прислонившись спиной к дереву, густая крона которого надежно укрывала ее от солнечных зайчиков. Вставать ужасно не хотелось, но Сакура пересилила себя и в очередной раз за это утро пошла к палатке. Учиха теперь не спал. Он лежал и просто смотрел вверх, на закрепленный фонарь, что исправно горел всю ночь, а теперь лишь едва заметно помигивал, собираясь вскоре отключиться. Тонкие и бледные руки Итачи лежали поверх нескольких одеял, дыхание его было ровным и расслабленным. Сакуре даже стыдно стало из-за того, что она потревожила его покой. — Сакура, — произнес он слабым голосом, повернув голову в ее сторону. Ирьенин непроизвольно вздрогнула и, набравшись смелости, приблизилась к нему и села подле, не решаясь лишний раз посмотреть ему в глаза. — Сколько мне еще осталось? — спросил он спустя некоторое время, не отрывая от нее пристального, но уставшего взгляда. Харуно изнутри укусила щеку, стараясь совладать с собственным смятением. Делом принципа для нее было вылечить его новой техникой, что она так упорно учила. Но если не надеяться на ее способности, то… — Несколько месяцев. — Так сказал ей несколько дней назад Орочимару, а уточнять у него она не стала. Он глубоко вздохнул носом и отвернулся, тонкие пальцы сжали одеяло и тут же расслабились, словно ничего не было. Сакура даже поразилась его самообладанию. — Где Кисаме? — Давно ушел. Думаю, он скоро вернется, — отозвалась Харуно, поднимая край одеяла. Бутылки, что служили грелками, давно уже остыли, и в них не было надобности. Итачи только коротко кивнул и прикрыл глаза. — Не холодно? — Сакура пальцами обхватила его запястье и сосредоточилась, отсчитывая пульс. Не сказать, что Учиха стал выглядеть лучше, нет, просто сейчас его состояние не вызывало такого беспокойства у медика, как несколько часов назад. Не хотелось бы рецидива вновь. «Ну, ничего, — успокаивала она себя, — скоро я его вылечу. Обязательно». — Нет. — Он покачал головой, замер на мгновение, а потом попытался подняться. Сакура, не смея терпеть подобную выходку, положила руки ему на плечи, заставив вновь улечься. В темных глазах плеснулось пугающее недовольство. — Нам нужно идти, — напомнил он ей, пытаясь, несмотря на неожиданное раздражение, аккуратно разжать ее пальцы. Сакура поджала губы, но не отступила, понимая, что в ее случае больной не прав. — Мне нужно идти, — процедил Итачи, в этот раз прибавив усилий, но ученица Пятой Хокаге и сейчас не изменила себе. — Зачем? — упрямо поинтересовалась Сакура, думая, что без анестезии тут не обойтись. Вот ведь глупые Учихи, возись с ними, а они никогда не благодарят, только себе хуже делают. — Надо, — тяжело выдохнул он, резко поддался вперед, обхватил Харуно за талию, перевернул ее, выпрямился и прижал колено к высоко вздымающейся груди, продолжая крепко удерживать запястья. Сакура от удивления забыла сопротивляться. Вцепившись взглядом за возвышающегося над ней Учиху, она судорожно сглотнула, боясь представить, что уготовил ей недовольный отступник. — Куда надо? Это что-то секретное? Опять не хотите меня ни во что посвящать? Это обидно, знаешь ли… И… Да куда ты?! Но Итачи подозрительно бодро шмыгнул наружу, оставив распластанную куноичи укоризненно сверлить взглядом потухший фонарь. В чем он виноват, она так не определилась, но обвинять себя не стала и резво подскочила на ноги, понимая, что от нее только что сбежал пациент. Выругавшись, Сакура выбежала под утренние лучи солнца, прищурилась от раздражающего глаза света и попыталась понять, в каком направлении унесся Учиха. Но пока она собирала мысли в кучку, Итачи сам вынырнул откуда-то из кустов с нескрываемым умиротворением на лице, которое тут же исчезло, когда он увидел удивленную Сакуру, застывшую посередине бивака. Нукенин смотрел на куноичи, она на него, и оба хотели приложить ладонь к лицу и махнуть рукой. Нелепость ситуации дошла до них не сразу. Но Итачи решил дать медику слово. — Извини, — пробормотала Сакура, опуская голову и ругая предательски вспыхнувший румянец на щеках. Если кто узнает, что она не пускала самого Учиху Итачи в кусты по важным делам, то все повалятся со смеху. Нукенин только вздохнул и прошел куда-то мимо нее. «Ками, какой позор», — сокрушенно пронеслось в голове у ирьенина, которая теперь не представляла, как забыть сей инцидент. Хорошо, что Кисаме в это время не было рядом. Он бы точно нашел пару слов, хорошо олицетворяющих все произошедшее. Уж он-то точно не поскупился бы. К счастью, после день протянулся прямиком до вечера без происшествий. Убедившись, что Учиха чувствует себя неплохо, Сакура осмелилась проспать несколько часов, уютно свернувшись в уголке палатки и натянув на себя несколько одеял, которые Итачи оказались не нужны. Снился ей дом, родители, друзья. Во сне они о чем-то говорили ей, кажется, умоляли вернуться. Хоть Сакура и спала, но сердце ее разрывалось от тяжелой душевной тоски. В очередной раз она не понимала, зачем во все это ввязалась? Она поступила как истинный шиноби Конохи: приняла бой и сделала все, что было в ее силах. Но этого оказалось недостаточно. И в итоге она здесь: лечит нукенина, мерзнет в общей с ним палатке, пытается не обращать внимания на двусмысленные шуточки Хошигаки. Из сна ее буквально вырвали. Сакура еще не пришла в себя и мутным взглядом всматривалась в сумрак палатки, пытаясь понять, что ее разбудило. Плечо обожгло болью, Харуно тихо зашипела и только сейчас услышала голос: — Да проснись ты! Она удивленно хлопнула глазами и повернулась, пытаясь сфокусироваться. — Что… — хрипло прошептала Харуно, приподнимаясь на локтях. Над ухом раздалось досадное цыканье, на плечи легли тяжелые ладони, ее резко развернули в другую сторону. В темноте она с трудом разглядела искривленные в нервной улыбке губы и пристальный блеск акульих глаз. — Копирующий и его сосунки в нескольких километрах от нас… Эй, не спи ты! — Щеку наградили пощечиной. Сакура сдавленно охнула, но, кажется, проснулась. — …идешь. Не забудь наш план: Учихам нужно устроить встречу. — Зачем?.. Ах да, все, вспомнила… А Итачи где? — шептали губы бессвязно. Кисаме заставил ее сесть на колени и посмотреть ему в лицо. — Снаружи. Сейчас быстро собирайся, пойдешь за моим клоном. Сакура едва вновь не распласталась на одеяле, когда его руки отпустили ее. Она провела ладонью по лицу, убирая остатки сна, зевнула, но наткнулась на картину недовольства в лице Кисаме и, вздохнув, принялась собирать сумку, судорожно пытаясь представить, что случится с нукенинами после ее ухода и как ее примут Какаши и Саске. Собралась она быстро, поправила уже измявшуюся до неузнаваемости юкату, жалея, что не обзавелась собственным плащом. Сакура ожидала увидеть Итачи на улице, думала переброситься с ним парой слов, дать лекарства, но потом до нее дошло, что покидает лагерь она вопреки желанию Учихи. Тот же всегда предпочитает все делать сам… Она еще оглядывалась назад, когда они с клоном Кисаме отправились в путь. В груди стучало от волнения, внимательность снизилась, и лишь чудом Сакура держалась на высоких ветвях. Ей представился шанс сбежать в Коноху, о чем мечтала в начале, но теперь за такие мысли куноичи обозвала себя эгоисткой. Ей доверились, а она смеет думать только о себе. — Где Саске с Итачи должны встретиться? — осмелилась спросить Харуно через некоторое время. Клон бежал впереди нее. Она хотела было повторить вопрос, думая, что он ее не услышал, но тот сбавил шаг и поравнялся с ней. — Ты сначала договорись, — донеслись его слова. — А если не получится? Он усмехнулся. — Надеюсь, ты выбрала в Конохе симпатичную могилку. Сакура сглотнула и промолчала. Для нее до сих остались тайной отношения двух напарников. С чего бы Кисаме так заботится об Итачи? Она могла бы спросить, но боялась, что не получит ответа. Может, оно и к лучшему, ведь необязательно все знать. Скрытый толстыми стволами горизонт окрасился в розовый цвет. Медленно вечер клонился к ночи, звуки в густом лесу давно уже стихли. Сакура слышала свое дыхание, прислушивалась только к себе. Клон Хошигаки бежал перед ней, оттягивая и разрубая мешающиеся ветви. Харуно в последние секунды только удавалось уворачиваться от них. Она думала, что путь с каждым шагом только увеличивался, что они так и не доберутся до цели. — Кисаме, долго… — Сакура не успела договорить, как мир вокруг как будто замер. Звенящая тишина раздражала слух. Она закрыла глаза и остановилась, стараясь сосредоточиться и понять, что произошло. Глубоко вздохнула, расслабилась и тут же напряглась всем телом, когда воздух с левой стороны стал обжигающе горячим. Послышалось шипение испаряющейся воды. Сакура распахнула глаза и отпрыгнула. В воздухе вился пар, мешаясь с завесой дымовой бомбы. Сразу же ее внимание привлек лязг лезвия где-то снизу. Харуно затаилась, пытаясь разглядеть противников. Мелькнула Самехада и «птицы» Чидори. — Саске? — выдохнула Сакура, выглядывая из укрытия. Она и подумать не могла, что так скоро они достигнут цели. Противники скрылись из виду буквально сразу. Куноичи, боясь потерять их, прыгнула вниз, думая настигнуть, но в этот же момент что-то маленькое впилось в её шею. Сакура моргнула и протянула руку к пострадавшему месту, с удивлением обнаружив, что в нее кинули шприцем.***
Какаши ценил в торговце его черту не влезать не в свое дело. Нобу-сан, завидев их с Саске в компании Сакуры на руках у последнего, только головой покачал и спросил, нужна ли веревка. Оной не понадобилось, но меры Хатаке все-таки принял, не зная, что можно теперь ожидать от его ученицы, когда она очнется. Кто вообще знал, что это будет последний день ее поисков и она окажется у них в руках. Саске готовился к бою, но сопровождающий ее нукенин оказался всего лишь клоном. Оставалось узнать все у самой Харуно. Они решили двигаться дальше, понимая, что небольшая перевалка им не помешает. Сначала нужно будет разобраться, написать Хокаге, а уже потом думать, стоит ли возвращаться в Коноху. Какаши интуиция подсказывала, что в родной деревне происходит что-то нехорошее. Им там явно будут не рады, а вот Сакуре — если уж Данзо раз отправил отряд Корня, то и сейчас не поскупится встретить ее во главе эскорта. Но выполненное задание все-таки грело душу. Хмурился только Саске, который рассчитывал обнаружить рядом с Сакурой и своего брата. Но ничего, Какаши был уверен, что судьба их все же сведет. С торговцем пришлось распрощаться уже на выходе из леса. У Нобу-сана вид был больно озадаченный, словно все его предположения и ожидания не оправдались. Он потребовал устроить привал на час возле опушки, сам потом ходил на разведку, будто забыл, что одному сейчас находиться опасно. В итоге он вернулся через два часа, покачал головой и сказал, что дальше их пути расходятся. Шиноби пришлось с этим согласиться. Воз тронулся, а они остались сидеть на поляне возле старых поваленных деревьев и принялись думать, что делать дальше. Карин несколько раз сканировала местность по приказу Саске, но не смогла найти чакру нукенинов, не почувствовала их. Казалось странным, что Акацуки так просто отдали Сакуру, которую до этого несколько недель удерживали возле себя. Учиху нулевой результат злил больше всего. А Суйгетсу выводил сегодня всех, кроме Кику и Какаши (он-то не так-то просто ведется на провокации). Карин он намекнул на пополнение в их отряде «бабского» состава, из-за чего ее шансы быть замеченной Саске активно близились к нулю. Из-за своих высказываний мечник активно получал в голову от доведенной до ручки Узумаки и не очень-то переживал по этому поводу — привык. Саске он терроризировал невыполненными обещаниями, сетуя на то, что Учиха не взял его с собой на вылазку и в итоге Хозуки лишился вожделенной Самехады. Доводы по поводу того, что Кисаме оказался всего лишь клоном, прошли мимо ушей Суйгесту. Казалось, он лишь специально продолжал активно действовать этим двоим на нервы. Как они до сих пор не убили его — загадка. Хатаке же проводил время с пользой, думая о том, что будет писать Хокаге. Надуманное никак не хотело складываться в нормальное донесение, посему Какаши ограничился лишь коротким и емким «Сакура у нас». Отправлять пока не стал, решив повременить с этим. А так как все оказались жутко заняты, то одной пленнице пришлось позаботиться о другой, раз уже делать все равно особо нечего. Кику с интересом рассматривала безмятежное в беспамятстве лицо Сакуры, пытаясь представить себя на ее месте, то есть, нашлись бы и у нее люди, которые пошли бы ее спасать, как Харуно. Попытки найти или придумать таких оказались безуспешны. Ночь близилась к своему апогею, костер запылал сильнее, и в воздух пустился горящий пепел, уносимый по ветру куда-то в сторону Конохи. Мысль о том, что путь их теперь нацелен домой, приносила в душу долгожданное умиротворение. Все немного расслабились, но продолжали бросать взгляд в сторону леса, ожидая нападения в любую минуту. Местность, на которой они расположились, оказалась слишком открыта, ночевать здесь опасно, но никто не предложил поискать новое, поэтому и АНБУ решила промолчать. Кто она такая, чтобы давать им советы? Постепенно все начали укладываться спать, распределив между собой очередность ночного караула. Первым по причине плохого настроения и ужасной бессонницы вызвался Саске. Кику отчего-то тоже не спалось. Прижавшись к спине Сакуры, она сквозь полуприкрытые веки наблюдала за тем, как Учиха медленно обходит их небольшой лагерь, пристально всматривается в темноту, касаясь рукояти катаны как бы невзначай. Саске о чем-то усиленно думал, и было видно, что безопасность доверенных ему людей сейчас его не очень волновала. Он размышлял, нахмурившись, замирая порой на месте. Странно было видеть его метания. Кику считала, что он более уравновешен. Харуно под боком чего-то завозилась, точно собиралась прийти в себя. Но она всего лишь уткнулась носом куда-то в плечо Абэ и тихо размеренно задышала, так и не открыв глаз. Действие препарата Карин должно было закончиться только через несколько часов, но Кику все же напряглась, как будто опасалась нападения. От ученицы Принцессы Слизней теперь можно многого ожидать. АНБУ попыталась в очередной раз уснуть, прикрыла глаза, стараясь не обращать внимания на близость чужого тела. Глубоко вздохнула полной грудью и, подложив руку под голову, затихла, прислушиваясь к собственному дыханию. Но слышался только шорох травы, потревоженной все еще не угомонившемся Учихой. Абэ, кажется, впервые испытала раздражение. Эти шиноби плохо на нее влияют, заставляют забыть о том, что эмоции только усложняют жизнь. Последней каплей в чаше терпения оказалась какая-то противная букашка, которая то ли заблудилась, то ли искала место поаппетитней. Кику чихнула, насупилась, открыла глаза и уселась на спальнике. Она тут же словила настороженный взгляд Саске и отвернулась, пытаясь вытащить настырное насекомое. — Что случилось? — сильно не повышая голос, спросил Учиха. Трава под его ногами вновь зашелестела — он оказался совсем рядом, нависнув над ней. Букашка переместилась куда-то к груди. — Ничего, — бросила Кику и тут же запустила руку под кофту, стараясь прекратить атаку на собственное тело. — Печать? — Саске нахмурился, не понимая того, что происходит с их пленницей. Бросил взгляд на спящую Сакуру и вновь перевел на активно копошащуюся Кику, которая от безысходности хотела чуть ли не заорать. На службе приходилось и вовсе в грязи валяться, выслеживая врага, а здесь какое-то насекомое умудрилось вывести ее из себя. — Да не печать! — не сдержалась она, посмотрев на Саске, что в лунном свете казался страшным призраком с кругами под глазами. АНБУ содрогнулась от такой картины, но быстро отвлеклась и повернулась к нему спиной. Кофту пришлось снимать. — О Ками… — выдохнула она облегченно и повела плечами, дрожа от ночного холода, заставившего кожу покрыться мурашками. Она вытряхнула одежду, чувствуя между лопатками сверлящий взгляд Учихи. Уходить он не спешил. — Одевайся, — холодно произнес Саске, отступая назад. — Раз уж не спишь, посмотрим, что там со свитком. Теперь Кику жалела, что не смогла сразу заснуть. Они расположились возле костра, недалеко от остальных. Кику заметила, что когда они шли, то никто во сне даже не шевельнулся, не открыл глаз. Она думала, что у всех шиноби чуткий сон, но, видимо, доверие к Учихе давало им не волноваться по поводу ночного нападения. Абэ, кутаясь в одеяло, которое не захотела оставлять Сакуре, уселась на притащенный неподалеку небольшой пенек. Саске сел по другую сторону от нее и молча протянул свиток. Кику, вздохнув, открыла его, но в этот раз он был девственно чист. Она удивленно моргнула. — Здесь ничего нет, — пояснила АНБУ, заметив, что Учиха внимательно на нее смотрит. Он протянул руку, и она отдала ему свиток обратно. Лицо его стало еще более нахмуренным, чем прежде. — Что это значит? — сухо поинтересовался носитель шарингана. Кику почувствовала исходившую от него опасность и изнутри закусила губу, стараясь держать себя в руках. — Вас раскусили, — тихо произнесла она, боясь вспышки гнева с его стороны. Абэ мало смогла изучить его, но и так понимала, что злить Саске опасно. — Черт, — прошипел Учиха, сжимая пальцы в кулак. Кику замерла, не зная, что будет дальше. Но он только молча смотрел в огонь, вновь погрузившись в себя. — Вам нельзя возвращаться в Коноху. Хокаге не спасет, — стараясь сделать голос как можно более равнодушным, произнесла Кику, рискнув коснуться его руки. Под пальцами заиграли мышцы, было видно, как Саске напряжен. — Этот… Данзо. Слишком много у него влияния, — процедил он, не сводя взгляда с играющих пламенных языков. Кику даже показалась, что в его глазах зажегся шаринган. Она тут же отдернула руку, как будто испугалась, что может обжечься. Если он начнет спрашивать про главу Корня у нее, то все равно ничего не узнает. Печать сразу же кольнула язык, напоминая о себе. Даже думать об этом нельзя. — Данзо-сама старается во благо деревни… — промолвила она, нарушив гнетущее молчание, что воцарилось между ними. — Плевать я хотел на эту деревню, — прошипел Учиха, повернувшись в ее сторону и сверкнув глазами. Кику поверила — действительно плевать. — Та девушка… Сакура… она ведь для тебя тоже ничего не значит, да? — Кику невольно повернулась в сторону спальника, который вынуждена была делить с Харуно. — Ты отправился ее искать лишь из-за брата. Данзо-сама может принять тебя, если ты приведешь ее к нему. Твои глаза будут полезны Корню. Он смерил ее таким страшным взглядом, что она так и замерла, как статуя, опасаясь лишний раз пошевелиться. Да, Корню нужны такие бойцы. Вспомнить хотя бы досье Какаши Хатаке и Итачи Учиха. Они до сих пор считаются лучшими, Саске тоже мог бы отличиться. Жаль, что он не так предан Конохе, как хотелось бы. — У меня свой путь, — сказал он и резко наклонился. Над его головой пролетел снаряд, оказавшись чьей-то сандалией. Кику удивленно хлопнула глазами и обернулась. — Задолбали… — прошипел недовольный голос сонного Суйгетсу, светлая голова которого без труда угадывалась в темноте. — Кругом кусты, а они тут отношения выясняют… придурки, — пробухтел он, поправляя плащ, который заменял ему подушку. — Мм… чего орете? — промямлила откуда-то Карин. — Спи, дура очкастая, — бросил ей Хозуки и демонстративно засопел. — Сам идиот, — не осталась в долгу ирьенин и замолчала. Саске медленно выдохнул, провел ладонью по лицу. О чем он думал, догадаться было сложно. Не так-то просто прочитать эмоции и чувства Учиха. — Спокойной ночи, — прошептала Абэ, боясь, что в этот раз они могут разбудить Какаши. Она поднялась с пенька и сильнее закуталась в одеяло, чувствуя, как за открытые участки тела кусает мелкая мошкора, привлеченная светом костра. Саске посмотрел на нее без особых эмоций, только коротко кивнул и отвернулся. В свой мир он никого не пускал. Кику вернулась к своему спальному месту, сдвинула в сторону продрогшую Сакуру и ругнулась сквозь зубы, когда пришлось прижаться к ней. Вдвоем согреться будет легче, но такое соседство АНБУ не очень-то радовало. Интересно, с кем она будет спать, когда придет в себя? Она уже почти уснула, уткнувшись носом куда-то меж лопаток ирьенина, когда опять услышала шаги. Знакомые. Выдохнув, Кику бросила взгляд через плечо, заметив Саске чуть дальше костра. На руке у него сидела то ли большая птица, то ли какая-то непонятная тень — в темноте сложно разобрать. Но, увидев острый клюв и очертания крыльев, Абэ поняла, что первое предположение оказалось верным. Учиха что-то привязал той на лапу. Та, замахав сильными крыльями, подорвалась в воздух. Неужели в Коноху? «Потом узнаю», — сказала себе АНБУ, закрывая глаза.