Flame of empty eyes / Пламя пустых глаз

      Сегодня на улице было на удивление тепло, особенно это ощущалось, когда сквозь стекло автомобиля слегка припекало. Кира расслабленно развалилась на сидении, уткнувшись взглядом на мелькающие декорации, кажущиеся ей сейчас до безумия прелестными. Она считала, что находится на вершине экстаза, что ей под силу все на свете, хотя просто напросто оказалась влюблена. Так внезапно и так сильно. Словно все, что было до этих дней, было лишь предысторией ее жизни, а теперь она родилась, чтобы прочувствовать счастье, уготованное ей.       Девушка медленно перевела взгляд на Тома, сосредоточенно ведущего машину. Ей так хотелось коснуться его, переплестись с ним пальцами и не отпускать, провести рукой по гладкой коже на лице, сказать о том, что чувствует, но страх, что она может его спугнуть этой настойчивостью, останавливал ее. Она еще даже не перешла в статус его девушки, но уже нафантазировала себе уйму идей их совместного уик-энда.       Парень на секунду отвлекся от дороги, чтобы включить музыку и довольно мило улыбнуться своей пассажирке. Салон поглотила нежная мелодия, но Кира ее почти не слышала. В ее груди и в ушах играла собственная симфония, сплетенная любовными нитками сердца. Она цеплялась за каждый сантиметр Тома, тщательно разглядывая его и оценивая, сохраняя все в своем подсознании. Немного широковатые джинсы скрывали его худобу, хотя он и был телосложением поплотнее, чем его близнец, а свободная светлая футболка попеременно вздымалась от ровного дыхания Каулитца. Кира пыталась вспомнить, за что в первую очередь зацепился ее взгляд, за какую часть его тела, но разделить на куски она его так и не смогла. Он нравился ей целиком, с его странными черными косичками, выбитыми татуировками, имиджем, пирсингом, необузданной страстью и безграничной харизмой. Она не могла найти на его положительные характеристики ни одного контраргумента, как ни старалась.       - Мне неловко, - негромко сказал он, улыбаясь.       - Что? – очнулась девушка. – А, прости, я просто… - она не знала, как оправдать свой пристальный взгляд.       Том мельком глянул в боковое зеркало, перестроился в соседний ряд, и посмотрел на смущенную девушку. Ей так не хотелось выдавать себя, казаться самоотверженной влюбленной дурочкой, тем более не зная, как парень относится к ней. Почувствовав эту неловкость, он опустил ладонь на ее колено, слегка сжимая его, как бы успокаивая, что все в порядке и причин для волнения нет. Колкая волна удовольствия окатила чересчур зажатую Киру, вынуждая едва ли не возбужденно выдохнуть от этого прикосновения. Она робко положила свою ладошку поверх его, размеренно поглаживая его пальцы и разглядывая его татуировку. Внутри все сильнее сжимался комок неоткрытых эмоций и безответных чувств, отчего девушка выглядела немного дерганной и нервной. Ей становилось от этого так смешно, ведь это все на нее так не похоже. С парнями она всегда была дерзкой, развязной, открытой и кокетливой, но под взглядом Тома она смущалась, как обнаженная девственница.       Автомобиль мерно остановился, отвлекая Киру от внутреннего самоедства. Она огляделась вокруг, и непонимающе нахмурилась.       - Где это мы? – поинтересовавшись, посмотрела она на Каулитца.       Парень не ответил, лишь заглушил мотор, сладко улыбнулся и притянул к себе девушку, вовлекая ее в поцелуй. Она выдохнула от неожиданности, отвечая его губам мягкими покусываниями. Каждый его поцелуй был особенный, так, по крайней мере, казалось Кире. Она словно тонула в чане с карамелью, замирая в томящей невесомости удовольствия.       - Переместимся? – хрипло спросил Том, намекая на заднее сидение авто.       - Том, - рассмеялась она, перехватывая его ладонь, которая уже почти залезла под блузку, - мы же опоздаем на сеанс в кино.       - Успеется, - коротко ответил Каулитц, целуя ее шею и поглаживая ее грудь поверх одежды.       Девушка внутренне возмутилась, ощутив лишь нарастающее напряжение в теле. Она не могла понять, неужели он воспринимает ее лишь как доступное тело для утех. На языке так и вертелся вопрос: «Это все, что тебе от меня нужно?», но храбрости озвучить его у нее не хватало, а Том уже расстегнул пару верхних пуговиц ее блузки и запустил ладонь в бюстгальтер, массируя ее грудь и продолжая отставлять на шее моментально проходящие засосы.       - Не надо, - постаралась отпрянуть она, но Том не отступал. – Я не хочу! – резко одернув его, отодвинулась девушка.       - Как там говорят, - настаивал он, - аппетит приходит во время еды.       - Нет! – ее уже было не переубедить.       Это уже было делом принципиальным, причем взявшимся из ниоткуда. Может Кира надумала себе слишком много лишнего, может Каулитц сделал где-то неверный шаг, это уже было не так уж и важно. Он нахмурился, замирая и глядя в лицо серьезной девушки, словно пытаясь разобраться, что только что произошло.       - Не понимаю, - отозвался Том, отодвигаясь, - что не так-то?       Дрожащими пальцами она застегивала пуговицы, придумывая логичный и правдоподобный ответ, чувствуя, что вот-вот зайдется жалостливым извинениями перед ним, сама не осознавая, почему и зачем. Внутри словно извергался вулкан, вызывая землетрясение с отметкой «10» по пятибалльной шкале, затапливая испепеляющей лавой все внутренности, один орган за другим.       - Ничего, - глухо сказала девушка, визуально представляя, как рушатся ее ожидания, - просто я не хочу.       Все зависело от него, от его реакции и поведения. Смысла разбираться в ее поступках не было никакого, она просто повелась на свои принципы, хотя стопроцентно утверждать о том, что она его сейчас не хотела, она не могла. На данный момент, ее поступок был оправданным и абсолютно верным, за это она и зацепилась, где-то в глубине души понимая, что все это до нелепости глупо и смешно и что она ведет себя как истеричка.       - Ладно, - как-то презрительно хмыкнул он, завел машину и продолжил свой путь.       Немного отойдя от произошедшего, Кира искоса поглядывала на Тома, пытаясь предположить, что сейчас за монолог происходит в его голове, к каким выводам он пришел, как расценил происходящее. По лицу было понятно лишь одно – все это ему совсем не пришлось по душе. Каулитц казался взвинченным, постоянно хмурился и негромко ругался на других автомобилистов, бубня себе под нос оскорбления и попеременно бибикая им.       Теперь в груди девушки расплылось чувство вины, что она раздула их первую ссору не из-за чего, на пустом месте. В голове словно был зал суда, где решалась ее судьба, и сторона обвинения явно побеждала в споре со стороной защиты. Аргументы у второй не дотягивали.       А она так хотела провести этот день беззаботно, смотря первый попавшийся фильм, жуя попкорн и комментируя забавные моменты, тихонько хихикая с ним. Она просто представляла в голове идеальное поведение и поступки Тома, а когда реальные проекции парня им не соответствовали, это заставало ее врасплох и поднимало внутри бурю негодования и возмущения. Девушка так боялась оттолкнуть его своей откровенностью и настолько зажала все в себе, что все это вылилось в непонятный и скомканный инцидент.       Впервые за долгое время она испытала премерзопакостное ощущение – осуждение своего же поведения. Но еще сложнее было признать, что ушедшего времени не воротишь и сделанного не исправишь. Она его отвергла. Представив, что она бы приставала к нему, а Том ее отверг, она бы сгорела со стыда. Каулитц не выглядел пристыженным, лишь злым и недовольным, но ей и этого хватало, чтобы прочувствовать себя дурой аж до кончиков волос.       - Знаешь, - он остановил машину, не доезжая до парковки перед кинотеатром, - у меня нет желания идти в кино.       Кира словно упала в сугроб. Такого холода от обычного «нет» она не ожидала. Она часто заморгала, немного испуганно глядя на него и пытаясь исправить раскалившуюся ситуацию.       - Хорошо, - неуверенно начала она, - можно и не в кино, я знаю тут недалеко одно кафе…       - Ты не поняла, - он не дал ей договорить, - я никуда не хочу идти.       В контексте фраза подразумевала «не хочу идти с тобой», и это девушка прочувствовала как никогда остро. Ей хотелось расплакаться от безысходности, бесповоротности и всей сложившейся нелепости, а еще из-за своей детской наивности и глупости. Такого унижения она никогда не испытывала.       - Ну прости, - стараясь максимально скрыть свое разочарование и не разрыдаться, ответила она, распахивая дверцу и покидая салон.       Хотелось хлопнуть дверью, что было сил, да так, чтобы стекла повылетали, но она сдержала приступ подступающего гнева, глубоко вдыхая прогретый за день воздух осени. Не хотелось унижать сегодня себя еще больше. Только она вышла из авто, шины неприятно взвизгнули от резкого старта и Том просто оставил ее стоять посреди улицы с непонятными эмоциями в груди.       «Как, черт возьми, это произошло?» - вибрировал в голове Киры вопрос, то и дело заставляющий плечи девушки непроизвольно вздрагивать.