Самоучитель доверия

Я пташка ранняя, поэтому с восходом солнца был уже на ногах. Перелезть через Бьякурана оказалось целой миссией, с которой я справился отнюдь не грациозно. Когда ребенок внезапно зашевелился и шмыгнул носом, я изображал из себя восковую фигуру. Уж больно не хотелось разбудить это чудо - пускай выспится - ведь настроение в первую очередь зависит от полноценного сна. К тому же я отчасти намерено поднялся в такую рань, дабы продолжить свои застопорившиеся исследования. Кажется, я иду на пути к чему-то уникальному и феноменальному. А кто же, спросите, навел меня на дело? Мальчишка, что сейчас преспокойно спит на моем диване, свернувшись клубочком. Боже-боже. Я обязан ему, по крайней мере, одним лишь своим существованием. Итак, касательно моего исследования. Я собираюсь овладеть навыком... - Ты здесь? Что делать? - я вздрогнул от голоса малыша и отвлекся от бумаг, что были хаотично разбросаны на столе в моей экспериментальной комнате. - О-я, ты уже встал... Доброе утро, - улыбнувшись, я подошел к ребенку и присел возле него на корточки. - Зачем же так рано? Я все-таки тебя разбудил? - Не чувствовать теплота... - сказав это, Бьякуран ухватился за мой рукав, а другой рукой потер заспанные глазки. - Кстати, немного поздновато, но я ведь тебе не представился. Меня зовут Мукуро. Можешь обращаться ко мне по имени, - что это я, действительно, забыл о таком важном пункте. - Му... - Му-ку-ро. - Муку... - Ну-у? - Муку! - Не Муку, а Мукуро, попробуй еще разок. Малыш поразмыслил о чем-то немного, а затем выдал снова: - Муку! - М-да, звучит как кличка собаки, - вздыхал я, прикрывая глаза рукой. - Но раз тебе нравится... - Муку! Муку! Муку! - Слушай, завязывай. - А что там такое? - заглядывая за мою спину, внезапно перевел тему Бьякуран. - А, это... Ничего интересного. Так, взрослые бумажки по скучным делам, - незачем такому малышу знать о моих пока еще лишь изложенных на бумаге замыслах. - Зачем Муку заниматься скучные дела? Ты хотеть это делать? Почему не развлекаться? - я даже поначалу замешкался, что бы такого принципиального ответить. Но не всегда же мне правдой изливаться? - Это моя работа, малыш. Она редко бывает интересной, но выполнять ее необходимо, дабы я мог содержать и себя, и тебя. - Я не нуждаться в содержание, если Муку заниматься много скучные дела, - вполголоса пробормотал малыш. - Я вовсе не это имел в виду, - кажется, ребенок чувствует себя виноватым. - При необходимости работа всегда может подождать, - особенно, если это ни коим образом к ней не относится. - Она ждать, если ты идти со мной гулять?.. Похоже, Бьякурану очень нравилось проводить время на улице. Даже в холодные декабрьские дни он мог, не чувствуя холода, часами бродить по округе, изучать каждый закоулок, подворотню; запоминать все интересные для него места и их расположение. Но когда мы достигли района ближе к горным склонам, где я когда-то жил, мальчик вдруг остановился, развернулся обратно и, держась за мое пальто, хриплым голосом произнес: - Идти назад, я не хотеть там гулять. - М-м? Почему же? - сам я уже порядком замерз, поэтому держал руки в карманах. - Не помнить... Плохое чувство... Уходить. Я ничего не ответил. Быть может, стоит разыскать хоть какую-то информацию об этом ребенке. Его страх, вероятно, напрямую связан с определенными событиями из жизни до приюта. И это мне отнюдь не нравится... Минули две недели. Я позаимствовал на работе ноутбук и в свободное для себя время изучал все имеющиеся данные на детей из базы данных седьмого приюта. Взломать их сервер оказалось довольно кропотливой работой, что даже такой мнимый гений, как я, провозился с ней не менее, чем десять дней, перебирая всевозможные способы и оперируя хакерскими методами, коим обучил меня наш местный программист - Спаннер. Если я выбрал правильный путь, то через час все данные уже будут храниться на моем диске. А пока стоит пойти и взглянуть, чем занят Бькуран. По звукам, доносящимся из кухни, - чем-то очень... Боже. - Так, что мы здесь творим? - задал я очевидный вопрос маленькому, испачканному в муке, существу. - Я хотеть белая сладость! - указав на коробку зефира, звонко ответил ребенок. - Ты слишком много их ешь, - доставая коробку с полки и вертя ею перед лицом малыша, укоризненно констатировал я. - Иди для начала умойся, а сладости будут после ужина. - У-у, это долго, - капризничал Бьякуран, - можно я чуть-чуть взять? Очень стараться доста-ать... Ну, и что мне с ним делать? Стоит только этому проказнику состроить миленькую мордашку, как я становлюсь полностью беззащитен и обескуражен. - Хорошо, вот, держи, - я дал ему столько, сколько поместилось в его ладошки. - Не жуй на ходу! - кричал я уже вслед удаляющемуся в ванную ребенку. За полмесяца Бьякуран уже неплохо освоился в квартире. Иногда только путает ванную с туалетом... как сейчас. - Дверь слева, а не справа! А в целом очень даже хорошо ориентируется. В своей комнате спит чуть реже, чем со мной на диване... Ладно, вру, он там все еще нормально не спит, но охотно проводит время в ее пределах, разбирая все те головоломки, что я ему приобрел. Когда все данные были успешно загружены в мой ноутбук, я принялся их подробно изучать. Что любопытно: у всех детей, кроме Бьякурана, были краткие досье из жизни. Когда я открыл его страницу, в ней не было даже фотографии. Зато указана дата рождения. Интересно, каким образом ее узнали? Также здесь говорится о каких-то болезнях. Но, видимо, сейчас он уже здоров. Хотя по его поведению нельзя сказать наверняка… Вот черт. - Муку! Прочти мне эту книгу, пожалуйста! – тыкал мне в лицо ребёнок твердым переплетом. - «Письма в Древний Китай»? Ты серьезно? Это довольно сложный текст. Я сомневаюсь, что ты его правильно поймешь… - Понимать! – уверенность в его голосе не оставляла мне выбора. Тяжело вздохнув, я закрыл устройство на время и направился, было, читать ребенку книжку, как услышал довольно громкий стук в дверь. Подойдя к источнику звука и заглянув в глазок, моему взору предстали две массивные фигуры неизвестных и вызывающих своим отпугивающим видом мужчин, а с ними - уже известная и до невозможного отвратная мне личность – директор детского дома. - Уже просекли, значит… - Что случиться? Кто это, Муку? – сидя на диване с книжкой в руках, взволнованно спросил малыш. - А… Бьякуран, могу я тебя попросить какое-то время затаиться в своей комнате? – с беззаботной улыбкой обратился я к ребенку. – Если я не вернусь через полчаса, дожидайся меня, во что бы то ни стало, и никуда не уходи. Договорились? - Если ты просить - я делать, - видимо, мальчик решил, что это какая-то игра… но тем лучше для него. Как только Бьякуран скрылся за поворотом, я успокоил свое внутренне чувство наброситься на незваных гостей и, состроив фальшивую ухмылку, беспечно открыл им дверь. - Добрый день, господа. Чем я могу быть полезен? - Это он? – обратился к пожилой женщине один из амбалов. - Несомненно, - высокомерность в ее голосе резала мне уши. – У нас есть к вам несколько вопросов, Рокудо Мукуро-сан. Но для начала позвольте нам осмотреть ваши апартаменты. - С какой стати мне пускать столь подозрительных личностей в свою обитель? – фарс в моем голосе сменился на более низкий и серьезный тон. - А с такой, - один из мужчин бесцеремонно вторгся в квартиру, отпихивая меня в сторону. За ним последовал и второй, а старая кошелка вошла последней, одарив меня своим неучтивым взглядом. Я не стал им перечить – кто знает, что они тут могут устроить, а ведь Бьякуран совсем рядом. Ноутбук был обнаружен сразу, а так как я по своей же опрометчивости не закрыл и не поставил пароль на отображенные в нем сведения, полоумным громилам не составило никаких усилий их вычесть. - Здесь все, как вы и говорили, - доложили они своей начальнице, - вся информация на детей. - Кто бы сомневался, - усмехнулась директриса, - что ж, Рокудо, как вы это объясните? Согласно закону, никто из посторонних лиц не имеет права взламывать базу данных того или иного учреждения без согласия высших чинов оного. Более того, вы обвиняетесь в подмене бланков на личные данные и обмане меня, как непосредственно главной заведующей приюта. У вас есть какие-либо оправдания своим действиям? - Ку-фу-фу, похоже, вы действительно меня раскусили, - я очень надеюсь, что вышесказанного ребенку услышать не довелось. – Нет, я не имею существенных оправданий своим проступкам. - Даже так? – в ее голосе звучало удивление. – Тогда я не вижу иных причин, по которым мы не можем взять вас под арест и вести дело по данному нарушению. Проследуйте с нами. Вы думаете, я идиот? Отнюдь. Не быть мне Рокудо Мукуро, не имея в своем арсенале, как минимум, с десяток запасных планов. - Ах да, вы ведь еще содержите нашего ребенка… - Во-первых, он не ваш, а во-вторых, если вы хоть пальцем его коснетесь, то пройдете семь кругов ада, после чего от вас не останется и горстки пепла, а все ваши потомки будут прокляты до конца своего жалкого существования. О да, ее лицо искривилось в напуганной до смерти гримасе. Пусть знают, с кем имеют дело. - Уведите его, - приказала она своим подчиненным, и я был вынужден уйти с ними до злополучного белого дома. Меня усадили в том самом кабинете, куда я не так давно наведывался за Бьякураном. По обе стороны за мной стояли всё те же двое гигантов, а заведующая восседала на своём кожаном кресле, победоносно смотря на меня сверху вниз. - Вам, наверно, любопытно, почему мы не направились прямиком до зала суда? Тогда я поясню: дело в том, что тогда бы нам пришлось предоставить им все имеющиеся факты о нашем заведении, а это чревато неблагополучными последствиями. Дабы себя обезопасить, мы разберемся с вами здесь, а дело будет со временем замято. Кроме этих двоих и меня, о нем более никому неизвестно, так что проблем возникнуть не должно… - она заметила, что я не проронил ни слова в свое оправдание, и слегка занервничала, перебирая золотистую ручку в своих дряхлых руках. - Знаете, - начал я, - на вашем месте я бы не был столь самоуверен. - Что ты имеешь в виду? – её грубость выводила меня с каждой секундой. - Неужели вы полагаете, что никто не прознает о ваших аморальных действиях, если вы устраните меня, совершенно безоружного и нисколько не влиятельного человека? - Но ведь, кроме тебя, никто не получал о нас никаких данных, и уж тем более о том, что… - я усмехнулся, не давая ей договорить. - А что если я скажу вам о наличии у меня на флеш-карте записей непосредственно из вашего приюта через установленные мною скрытые камеры? - Как ты… это абсурд! – возмутилась женщина. – Даже если и так, я немедля обчищу всю твою квартиру и избавлюсь от улик! - Да что вы говорите, - похоже, сегодня все козыри в моем рукаве, - а кто вам сказал, что она находится в моей квартире? - Ты, ублюдок, говори нам ее местонахождение, если жизнь тебе дорога, - прорычал один из амбалов. - Что ж, дерзайте, - обратился я уже к мужчине по правую сторону, - но ровно в этот же момент по всем телеканалам страны будет запущена прямая трансляция на все мониторы. - Стойте, - скомандовала жестом начальница, - если это действительно так, то каковы будут твои условия? - Всё элементарно: вы отпускаете меня и заминаете дело сегодня же. В свою очередь я отменяю показ и уничтожаю все улики, - да, именно, теперь играйте по моим правилам. - И где гарантия того, что ты нас не проведёшь?- сузив зрачки, раздраженно процедила женщина. - Дело ваше: верить мне или нет, - парируя руками в воздухе, ответил я. Директриса, заерзав на стуле и кусая ногти, явно была взбешена таким поворотом событий. - Ладно, твоя взяла, - сдалась-таки она. – Отпускаем его. Только проследите, чтобы он ничего не выкинул. - А-а, нет, дорогуша, мы так не договаривались, - лукаво встрял я. – Что если они меня порешат на подворотне, а тебе не сообщат? Тогда вы в любом случае окажетесь в проигрыше. - Ты прав, не стоит мне шибко доверять этим остолопам, - надо же, мне даже не пришлось её убеждать. Она слишком легкодоступна. - Вот и славно, - вернул я себе привычную маску добродушия и победно улыбнулся. – А теперь, если не возражаете, я пойду. Всего самого наи-луч-ше-го… Я вышел из здания приюта и надеюсь, что это было в последний раз. И дабы быть уверенным, я направился, сперва, в департамент по защите прав ребенка. Что я там делал – думаю, вы уже догадались. Разумеется, я не собирался так просто оставить этих людей безнаказанными, поэтому добросовестно выложил или, грубо говоря, слил всю информацию о них с огромнейшим удовольствием. Флеш-карту мне передал Спаннер, который уже ждал меня у входа. После того, как мой рассказ подошел к концу, а делом занялись порядком внушительные лица, я уже шёл по улице, вдыхая такой приятный и слегка морозный воздух полной грудью. На душе возникло непередаваемое облегчение от мыслей, что ничто более не испоганит малышу жизнь. Сегодня или же завтра эти мерзавцы будут уже в зале суда, где непременно проиграют моему адвокату Кёе. Так что теперь мне оставалось лишь поспешить домой, где меня уже наверняка заждался Бьякуран. Достигнув порога, я застал сидящего на одной из ступенек ребенка, который игрался с кубиком и, завидев меня в прихожей, отбросил игрушку и кинулся в объятия. Я даже не мог представить, насколько этот день окажется для меня счастливым. - Муку! Где ты быть? Я… я бояться. Ты обещать не оставлять… - я слышал, как малыш всхлипывал носиком, а щеки его стали влажными от ручейков слёз. - Прости, что оставил тебя до столь позднего времени, - я присел к нему на один уровень и аккуратно провел пальцами по мокрым дорожкам. – Но у меня есть для тебя хорошие новости. Идём, я приготовлю ужин и всё тебе расскажу… Бьякуран вызвался мне в помощники. Пока я жарил рыбу, он нарезал овощи для салата. Я всё боялся, что он может порезаться, поэтому старался быстрее покончить с рыбой и помочь ему. Когда всё было готово и мы уже приступили к трапезе, мне не терпелось поведать малышу о такой прекрасной вести. - Пожалуй, теперь я могу тебе рассказать. Сегодня я уладил проблему с твоим бывшим местом жительства, - увлеченно наблюдая за реакцией Бьякурана, я уже забыл о еде. - Ты о белый дом? - Да, о нём. Теперь можешь не беспокоиться: больше ни тебя, ни меня эти люди не потревожат. Всё, через что тебе пришлось пройти по их милости, было донесено до властей, а те, в свою очередь, непременно устранят твоих обидчиков. - Это… наверно хорошо, - опустив палочки и понурив голову вниз, со вздохом ответил ребёнок. - Что-то не так? – я думал, в его голосе будет намного больше радости. - Нет… я просто… Муку, ты уверен, что поступить правильно? - О чём ты? - Эти люди… Не желать плохое… Наверно, они тоже иметь плохое детство, иметь проблемы. - Не неси чушь. Они определённо лишь забавлялись с тобой. К тому же, им за это ещё и платили. - Но ведь!.. - Не желаю даже слушать. Ты ведь прошел через столько боли и унижения. Как ты можешь испытывать к ним подобные чувства?! - Люди сбиваться с пути… становиться другие. - Замолчи! Я-то думал, ты будешь рад тому, что я для тебя сделал. Но твоя реакция просто выводит меня из себя. Для чего мне тогда, по-твоему, было это надо? Я же видел, как ты измучен и истерзан. Пойми же! - Это ты понять… - Всё. Довольно. Моё терпение лопнуло. Марш спать! И не смей больше говорить что-либо в защиту этих мразей! И он ушёл. Я вспылил и просто выгнал его. Взыграло моё самолюбие и подрывная гордыня за совершенное деяние. Я вовсе не хотел такого исхода, я лишь хотел, чтобы ребёнок больше не нёс этот тяжкий груз на плечах, чтобы он ощутил себя в полнейшей безопасности… Я ведь для его же блага… Но… «Какой же я всё-таки идиот».