Сверхъестественные эмоции

Очередное дело в Рокфорде привело нас в психушку Рузвельта. И никто не подозревал, что все закончится так плохо для меня. Последнее, что я помнил, это как взбешенные призраки-психи схватили меня и потащили к странному приспособлению. Получив дозу электрошока, я отправился в небытие, а проснулся уже тут. Вокруг было огромное количество людей в маскарадных костюмах. Я оглядел себя. На мне тоже был странный наряд: старинный черный камзол, пиратская шляпа с пером наверху, длиннющие туфли. Затем мой слух уловил невероятно красивую песню, которую я уже где-то слышал. Я посмотрел на сцену и на оркестр из множества Моцертов. Черт, я не верил своим глазам. Я был в бальной зале из фильма «Ван Хельсинг». Фильма, по которому вот уже несколько лет дико фанател втайне от Сэмми. Неожиданно водоворот моих мыслей был прерван. Я, будто по взмаху волшебной палочки, оказался среду танцующей толпы. Напротив меня была главная героиня – Анна в своем великолепном красном платье. А я сам был уже на месте графа Дракулы и вел свою спутницу в древнейшем танце. Когда заплакала скрипка, я снял с нас маскарадные маски и, отбросив их в сторону, воплотил в реальность свою самую сокровенную эротическую фантазию – поцеловал Анну в губы. Та, конечно же, стала вырываться, но я слишком крепко прижимал ее к себе и дальше вел в танце. Кружась в танце, мы и не заметили, как все мгновенно изменилось. Мы были в той же бальной зале, но уже совершенно одни, окруженные тысячью зеркал. Анна попыталась вырваться из моих объятий, а я вновь прижался к ней своими губами. Неожиданно меня оттолкнули. Передо мной возник сам Ван Хельсинг, боец, который убивал нечисть. Тот, на кого я равнялся. Он был моим кумиром. А иногда я мечтал, что сценаристы, наоборот, написали его с меня. Как бы там ни было, в данный момент Ван Хельсинг был разъярен моим посягательством на его Анну. В его руках была сабля. Он размахивал ей так резко, что я не успевал уклоняться. Но это же мой сон, черт возьми! В моих руках тоже появилась сабля, и вот мы уже, как два настоящих мушкетера, сражались на равных. - Кто ты, черт тебя дери, такой? – порядком устав от моего сопротивления, выплюнул Ван Хельсинг. - Я Дин Винчестер. Охотник на нечисть, - с гордостью представился я. - Что-то не похоже. Скорее ты сам подобен злу. - Кто бы говорил. Да ты сам скоро будешь оборотнем. Ван Хельсингу здорово не понравились мои слова, и теперь он кидался в меня всякими замысловатыми штучками против нечисти. Мне тоже хотелось иметь такие боеприпасы, но я лишь мог трепаться: - Эй, дружище, остановись на секундочку. Послушай, мы могли бы стать партнерами. - Какими еще такими партнерами? – не собирался быть добрее этот великий боец. - У нас общий враг – Дракула. Если мы выступим вместе, то сможем поскорее избавиться от него. Я, видя, что Ван Хельсинг заинтересовался, подошел к нему поближе и стал рассказывать свой гениальный план, который зачастую снился мне ночами, когда я представлял себя героем фильма. Как только Ван Хельсинг согласился со мной, как и должно быть в чудесном сне, появился Дракула. Он был важен и высокомерен до такой степени, что хотелось поскорее стереть его в порошок. За что мы с Ван Хельсингом и принялись. В моем кармане было много оружия против знаменитого вампира. И даже зная, что они бесполезны против него, мы с Ван Хельсингом дрались на славу. А потом, будучи уверенным, что все мои желания сбывались здесь, я представил, что держу в руке смертельное оружие против графа. Как только оно появилось у меня, я смог убить великого злодея, тем самым заставив охнуть самого Ван Хельсинга. Почему-то сидя на крыше огромной башни темной ночью, я был невероятно счастлив. Рядом со мной был Ван Хельсинг, который крепко обнимал меня за плечи и одаривал комплиментами. А потом совсем неожиданно полез целоваться. В этот самый момент, пытаясь увернуться, я, конечно же, стал падать с высокой башни, а проснулся уже на руках Сэмми, который был дико взволнован, пытаясь привести меня в чувства. - Ты в порядке? Я лишь кивнул в ответ и поскорее направился к своей малышке. Я жал на педаль газа, как сумасшедший, стремясь поскорее оставить этот городишко. Я не слушал причитания Сэмми, а лишь думал о том, что во мне живут гейские замашки, от которых меня дико мутило. Хотя с Ван Хельсингом грех не замутить….