Эффект Пилота

      Как мне показалось, я проснулся через мгновение после того, как уснул. Но что-то это мгновение как-то растянулось. Я очнулся в больничной палате, голова болела настолько, что я чуть не потерял сознание снова, в руку был воткнут катетор, по которому в вену что-то капало.       Мне стало страшно. Я не чувствовал своего тела, единственное, что мне подчинялось, это голова. Всего остального я не чувствовал вообще. А с учетом адской головной боли, жизнь была ужасна.       Но мой приход в сознание не остался незамеченным. Через пару минут, наполненных страданиями, ко мне в палату забежала медсестра, которая сказала: - Как хорошо, что вы пришли в себя. Вам что-нибудь нужно?       С трудом я открыл рот и прохрипел. - Мне бы воды, что-то от головы и Штейна сюда.       Медсестра кивнула и убежала из палаты.       Промучившись в ожидании еще пару минут, я был вознагражден, головная боль стала меньше, и как-то… терпимей?       А еще через минуту в палату вошел Штейн, со стаканом воды в руках. Он присел на кровать и помог мне напиться, после чего спросил: - Чего ты хотел? - Что со мной? Почему я не чувствую тела? Почему так болит голова? - Если бы мы не заблокировали тебе чувствительность всего тела, то ты бы сошел с ума от боли. Видишь ли, ты как-то рано проснулся после наркоза, твое тело все еще перестраивается. Твоя голова болит, потому что мы в твой мозг имплантат вживляли, а он сейчас приживается, поэтому оно так и болит. - Когда все придет в норму? - Дня через три-четыре. До этого момента ты будешь спать. Сейчас сестра придет со снотворным, а пока послушай.       Штейн что-то щелкнул на инструметроне, и всю комнату наполнил какой-то странный шум. - Послушай меня Джефф. Мы с тобой видимся в последний раз. Не потому, что мы работаем в разных направлениях, а потому, что меня скоро уберут. И не одного меня. Видишь ли, Джефф, я очень хорошо знаком с твоим инструктором Ритайли. Мы с ним оба сошлись на любви к программированию. А как ты знаешь, обратной стороной программирования, всегда был, и будет являться взлом. И… мы с твоим инструктором кое-что узнали, и нас заметили. Меня уберут довольно скоро, а твоего инструктора еще надо выманить с базы Андерсена. Джефф, этот имплантат, что мы тебе вживили – он не только экспериментальный. Это имплант единственный в своем роде – его доводили до ума многие мои коллеги и друзья. И мы вживили его тебе. Спросишь «почему?» - не знаю. Верю, ты добьешься своего и завершишь то, что мы когда-то начали. У нас заканчивается время, а я еще должен сказать, очень и очень многое. Во первых – ты единственный, на данный момент человек в Альянсе, а может и во всей Галактике, с подобным имплантатом. Андерсен не знал, но я знаю, что ни один человек, после установки этого имплантата не выжил. Ты первый. Второе - во время модернизации этого имплантата, мы записали туда, все то, что смогли узнать. И чтобы обеспечить твою безопасность, вся эта информация будет заблокирована до поры до времени. И не спрашивай, что там. Тебе еще жить и жить, а мы уже конченные люди. Третье – береги ее. Я конечно не пророк, но знаю достаточно, чтобы сказать. Что-то грядет. Что-то темное, страшное и неизвестное. Я это пятой точкой чую. А эта девочка… она словно ключ, словно спусковой механизм, для всего этого. Поэтому, прошу, береги ее. Это не только мое пожелание, но и Стива – того парня, который пошел с ней. Ты пообещаешь мне? (Все дальнейшие мысли Джеффа отображены в цензурном варианте)       Вот же ж, попал. Хотел тут называется поучиться, а оказался в самом центре долбанного заговора, причем с кучей компромата в голове. Вот же черт. Но это парень. Его взгляд заставляет поверить во все то, о чем он говорит. И чую, то, что у меня сейчас в голове, содержит ТАКОЕ, что многим при прочтении этой инфы, станет нехорошо. А насчет его предсказаний… Мне очень не понравилась история с возникшими на захудалой колонии ядерными торпедами. А еще больше мне не понравилась история с неизвестным видом щита у батарианского фрегата.       Я, конечно, еще не достиг совершеннолетия, но мне кажется, что мозги у меня есть. А еще мне кажется, что эта история дурно пахнет, а еще она как-то связана с тем, что творится сейчас. В общем, все страньше и страньше, как говаривала одна душевнобольная девочка. - Обещаю.       И смотрю Штейну в глаза. Да, я уже дал себе такое обещание и сейчас просто сообщаю о нем другим. Да и что-то мне подсказывает, что это обещание мне придется выполнять не раз…       Штейн кивает, затем снова что-то щелкает на инструметроне, видимо отключая «белый шум».       Буквально через секунду в комнату входит медсестра со шприцом в руке. Штейн подмигивает мне, и как ни в чем не бывало, говорит: - Ну, мы с тобой друг друга поняли. Не перенапрягайся следующие несколько недель, а дальше можешь развлекаться вовсю. Только уколы делай раз в месяц, и все буде ок! - Я понял вас, доктор. Спасибо! Прощайте! - Прощай, Джефф!       И уходит, закрыв за собой дверь.       Я поверил тебе, доктор. А уж доктор ли он? Не знаю, но я ему поверил.       Шприц воткнут в руку, а по телу растекается сладкая истома. И я снова проваливаюсь в сон.       Когда я вновь проснулся, мне сказали, что по указанию Штейна меня транспортировали на другую базу. А через еще день мне сказали, что в результате несчастного случая вся база Сиерра-два-Альфа, где и работал Штейн, взлетела на воздух. Выживших не было...