В объятиях незнакомца.

Впервые я увидела его на свадьбе моего отца, чуть поодаль от приемного зала. Он стоял с нагловатым, небрежно сутуленным видом человека, который предпочел бы провести время в клубе. Не смотря на то, что он был хорошо одет, было понятно, что он не проводил свою жизнь, сидя за столом. Из под воротника я заметила татуировку – треугольник, разделённый по середине, чертой. Покрой дорогого смокинга не мог смягчить строение его мощного тела. С первого взгляда я поняла, что этот человек хоть и довольно богат, но все же не из нашей касты. Не мой тип. Я искала что-то другое. И не смотря на это, он был неотразим. Прекрасно выглядящий, привлекательный. Его темные волосы, густые и блестящие, были коротко острижены. Но мое внимание привлекли глаза. Зелено-карие. Такого неуловимого цвета, что никогда уже не забыть, стоит раз взглянуть в них. Я слегка вздрогнула, когда его голова повернулась, и он уставился на меня. Я немедленно отвернулась, стыдясь того, что меня поймали за подсматриванием. Но волнение не проходило, пробираясь под мою кожу, как и жар, так что я знала – он все еще смотрит. Я допила шампанское быстрыми глотками, позволяя пузырькам успокоить мои нервы, и только тогда позволила себе еще один взгляд. Эти глаза блестели с самым пошлым предложением. Слабая усмешка родилась в уголках его рта. «Точно не хотелось бы остаться наедине в комнате с эти парнем», - подумалось мне. Его дерзкий взгляд пропутешествовал вниз, мое дорогое платье от Dior стало жутко тесным, потом вернулся к моему лицу и он кивнул мне, будто оценив произведение искусства. Я медленно отвернулась, обращая свое внимание на моего друга Майка. Мы смотрели на новобрачных, их танец. Конечно, все знали, что этот брак по расчету. Но зато обе стороны только выигрывали от этого союза. Натали Петров была лучшей партией для отца. Наклонившись, Майк прошептал мне в ухо: -Следующие мы. Я улыбнулась. Поверить не могу, я все же в свои тридцать пять решилась на это. Я собираюсь замуж за Майка. Его рука обвилась вокруг меня: -Посмотрим, что твой отец скажет на это. Майк собирался попросить у моего отца моей руки, традиция старомодная и совершенно ненужная. Но мой парень был упрямым. -А что если он не одобрит? Он уже не раз говорил, что я должна найти себе парня из приличной русской семьи – спросила я. -Мы все равно поженимся. – Чуть отступив, Майк посмотрел на меня сверху вниз. – И все же, я бы хотел попытаться убедить его, что я не так уж плох. -Ты самое лучшее, что когда-либо случалось со мной, - я прижалась к Майку. Никакой другой мужчина не интересовал меня, не важно, как хорошо он выглядел. Улыбаясь, я вновь посмотрела в сторону, проверяя, остался ли мужчина с татуировкой на месте и, непонятно почему, почувствовала большое облегчение, когда поняла, что он ушел. Сегодня вся элита Калифорнии смотрела на нас, и дабы не опозорить честь семьи, мой отец нанял устроителя свадеб и сказал ему священные слова: «Моя чековая книжка в вашем распоряжении». А все прекрасно знали – это была очень большая чековая книжка. Мой отец, Алексей Романов, был известным "поставщиком прекрасного". Его девушки-модели ценились на любых подиумах и обложках глянцевых журналов. Пока я росла, я почти не видела отца - он был всегда в дальних странах, таких как Сингапур, Россия, Индия или Япония. Он искал «нужный материал» повсюду. Семьсот гостей были приглашены на прием, но обнаружилась по крайней мере тысяча. Люди сновали по особняку и огромной белой палатке, которая была украшена воланами и миллионами крошечных белых гирлянд. Внутри дома, наполненного кондиционерами, главная комната буфета была разделена на длинные барные стойки, наполненные льдом, загруженные всевозможными видами закусок. В центре стоял огромный фонтан из водки (это была идея отца), окруженного блюдами с икрой. Официанты в белых перчатках заполняли матовые кристаллические бокалы ледяной водкой, и намазывали икру на тоненькие блины и раскладывали перепелиные яйца. Не удивлюсь, если папа заказал медведя с балалайкой. Кажется, среди гостей уже ходит эта шутка. Майк был немного ошеломлен. Он был представителем среднего класса и подобная роскошь стала для него шоком. Я и моя социальная совесть тоже были смущены избытком. Окружающие всегда дразнили меня: думали, что я была живым клише, богатая девочка, балующаяся либеральностью, виной и ответственностью. Я вновь обратила свое внимание на длинные столы. Я приняла меры, чтобы остатки этой трапезы были отданы беднякам и инвалидам, и отец согласился, что это отличная идея. Я все еще чувствовала себя виноватой, словно фальшивый либерал, ждущий в очереди за икрой. Музыка сменилась и отец подошел ко мне и закружил меня в танце. -Прежде, чем мы уедем, - сказала я, - Майк хочет поговорить с тобой. -С нетерпением этого ожидаю. -Я бы попросила тебя быть вежливым и снисходительным с ним, - сказала я. -Иногда я не слишком вежлив с людьми по причине. Это - способ узнать из чего сделан тот или иной. -Ты не должен проверять Майка. Ты должен уважать мой выбор. -Он хочет жениться на тебе, - утвердительно сказал отец. -Да. -И затем он рассчитывает, что ему выдадут билет первого класса в привилегированную жизнь. Это все, чем ты являешься для него, Лиза. -Ты когда-либо думал, - спросила я, - что кто-то может любить меня потому что это я? А не твои деньги? -Только не он. -Это решаю я, - я отступила назад, - не ты. -Ты решила, - сказал папа, и хотя это был не совсем вопрос, я утвердительно кивнула. - Тогда не спрашивай моего разрешения, - продолжил он. - Сделай свой выбор и прими последствия. – Неужели мы не может сделать все нормально, папа? Я привожу домой моего друга, ты притворяешься что он нравится тебе, я продолжаю свою жизнь, и мы встречаемся довольные жизнью каждые выходные? – я вымученно улыбнулась. – Не стой у меня на пути, папа. Просто позволь мне быть счастливой. -Ты не будешь счастлива с ним. Ваш брак обречен на неудачу. -Откуда ты можешь знать? Ты и часа не провел в его обществе. -Я общался с ним достаточно, чтобы видеть ваше совместное будущее в довольно мрачных красках. Кажется, ни один из нас не повышел голоса, но мы почувствовали сразу несколько любопытных взглядов. Я поняла, что это увещевание не стоит продолжать в людном месте. -Любой человек, которого я приведу, будет для тебя плохим выбором, - сказала я. – Если только ты сам этот выбор за меня не сделаешь. Я думаю, всего сказанного было достаточно, чтобы им овладело безумие. -Я дам вам свадьбу, - сказал он, - но ты должна найти кого-то еще, чтобы он сопроводил тебя в этот ад. И не приезжай ко мне позже, когда тебе понадобятся деньги на развод. Ты выйдешь за него замуж и я отлучу тебя от наследства. Ни один из вас не получит ломаного гроша от меня, ты понимаешь? Если завтра он наберется смелости прийти ко мне, я повторю ему то, что сказал сейчас тебе. -Спасибо, папа, – я отпрянула от него как только закончилась музыка. – Ты прекрасно танцуешь. Мне показалось, что я увидела знакомые очертания фигуры Майка в темной арке дверей, ведущих столовую в винном погребе. Он прошел сквозь ворота из кованного железа, оставив их приоткрытыми. Казалось, он направлялся в хранилище, в котором в ровную линию располагались дубовые бочонки, наполняя воздух сладковатым запахом. Наверное, Майк устал от людской толпы и пришел сюда, чтобы встретить меня. Я хотела, чтобы он обнял меня. Мне хотелось хоть на мгновенье почувствовать спокойствие среди этой какофонии. Обогнув обеденный стол, я прошла в винный погреб. Ворота за мной закрылись с едва слышным щелчком. Я поискала выключатель и щелкнув им, вошла внутрь. Я услышала, как Майк пробормотал: - Эй. -Это всего лишь я, - я легко нашла его в темноте, слегка усмехнувшись, когда мои пальцы заскользили по его плечам, - М-м, тебе идет смокинг. Он хотел что-то сказать, но я обхватила его голову ладонями и потянула вниз, пока мои полураскрытые губы не коснулись его подбородка. -Я скучала, - прошептала я, - Ты не танцевал со мной. Его дыхание прервалось, а руки легли на мои бедра, потому что я слегка покачивалась на своих высоких шпильках. Сладковато-винный запах окружил меня и что-то еще ... аромат мужской кожи, свежий, и запах дорогих сигарет. Чуть надавив на его шею, я приблизила его губы к своим, почувствовав их мягкость и жар. Одна его рука путешествовала по моей спине, вызывая дрожь, сладкий шок, когда тепло его ладони соприкоснулось с моей обнаженной кожей. Я чувствовала его силу и нежность, когда его рука коснулась моего затылка и запрокинула голову назад. Его губы едва касались моих. Я легонько застонала прямо ему в губы, желая большего. И вот словно головокружение - он накрыл мой рот своим. Он углубил поцелуй, щекоча мой рот своим языком. Я пыталась обвиться вокруг него, держа его своим выгибающимся телом. Его поцелуй был медленным, словно исследовательским, вначале жестким и расслабленным после, словно растаявшим под собственным жаром. Наслаждение росло, какое-то упоение пронзало меня, принося сжигающее желание. Я не боялась упасть, потому что чувствовала острый край стола, впившийся мне в спину. Майк легко поднял меня и усадил на стол. Он вновь завладел моим ртом, глубже, дольше, пока я пыталась поймать его язык и втянуть в себя. Мне хотелось лечь на стол, предлагая свое ноющее тело, позволяя ему делать со мной все, что он пожелает. Что-то оборвалось во мне. Я была влажная от возбуждения, опьяненная им, возможно потому, что Майк, который всегда держал свои чувства под контролем, сейчас боролся со своей сдержанностью. Его дыхание сбилось, руки обхватили мое тело. Он целовал мою шею, пробуя на вкус тонкую, чувствительную кожу, поглаживая бешено бьющийся пульс. Задыхаясь, я скользнула руками в его волосы, такие мягкие и густые, похожие на гладкий, тяжелый шелк в моих ладонях. Совсем не такие как у Майка. Холодный комок страха скатился куда-то в желудок. "О, Господи", я едва могла говорить. Я прикоснулась к его лицу в темноте, неожиданно жесткие, незнакомые черты, чуть царапающая отросшая щетина. Глаза мои защипало от слез, но я не понимала, чем вызваны эти неожиданные слезы смущением, злостью, страхом, разочарованием, или комбинацией всех этих чувств. -Майк? Мои запястья попали в капкан его сильной хватки, его рот нежно ласкал мою шею, и я услышала голос, такой хриплый и глубокий, что я могла бы поклясться, он принадлежал самому дьяволу. -Кто такой Майк?