Мир - театр, люди в нём - актёры

Учиха Саске величественно сморщил нос и не менее величественно чихнул. За последние десять минут это был пятый величественный чих, и парню порядком надоело чувствовать себя хронически простуженным. В комнате, отведённой великому мстителю, обреталось столько пыли, что казалось, будто она накапливалась здесь около тысячи лет. Или больше. Кто знает, вдруг Орочимару соврал насчёт своего возраста? Итак, в комнате было много пыли, и Саске чихал из-за неё. В комнате кроме пыли была кровать, тумбочка и дверь. Естественно, гений клана Учиха неимоверно скучал, разглядывая своё мужественное, как он думал, отражение в лезвии катаны. Ещё один подарок Саннина, которому брюнет обрадовался гораздо больше, нежели странного покроя халату. Вот уже с неделю Саске жил в убежище Змея, получал три раза в день еду, тренировки и краткие дозы обожания. Вроде бы вылитая сказка, да не с таким паршивым характером младшего брата Итачи. Он упорно требовал от Орочимару больше тренировок, уважения и доступ в библиотеку. Отступник всячески уклонялся от выполнения своих прямых обязанностей и бросал Учиху на произвол судьбы в абсолютно одинаковых коридорах. Парень, цедя сквозь зубы ругательства, находил мужчину и снова всё повторялось по привычному сценарию. Откровенно говоря, в голову предателя потихоньку заползали мысли-сомнения: а зачем Саннин так настойчиво звал его к себе, даже лично наведался в одну из ночей, разбудив Саске самым наглым образом. Ни опытом не делится, ни тело забирать не спешит. Он что, настолько хуже Итачи, да?.. А вот останется он, великий и ужасный, здесь на веки вечные, и пусть только змеиный гад попробует не дать ему силы! Коварный план созрел в голове Саске. Он уже потирал руки в предвкушении невиданной мощи, с помощью которой все неразумные падут к его ногам, как вдруг где-то вдалеке что-то обрушилось. Юноша совсем не величественно чихнул, икнул и уронил катану на пол. Та по закону подлости укатилась под кровать, и Учиха вынужден был доставать её из царства пыли и пауков. На свет Божий Саске вылез без надменной усмешки, весь грязный, недовольный и вообще — какой из него теперь мститель? С ненавистью посмотрев на оружие шаринганом, от чего куску метала ничего, конечно, не сделалось, брюнет отряхнул халат и отправился в сторону подозрительного звука. Гадать, кого там попутным ветром принесло, не нужно. Разумеется, идиот Наруто с компанией таких же наивных существ, полагающих, что ОН снизойдёт до них. Ха, размечтались! По пути Саске успел ещё три раза чихнуть, поправить шухер на голове, составить пафосную речь и представить, как Узумаки будет слёзно умолять его вернуться в Коноху. А он… Подумает. Гениальное решение! *** И угораздило же меня опять вляпаться по самое не хочу. Без сомнений, Кабуто всё заранее знал и подстроил, а я, как утконос, послушно шагнул в ловушку. То, что со мной это сотворили ещё четыре человека, факта не отменяет. Итак, что мы имеем? Кучу пыли, это раз. Апчхи! Лабиринт подземный, малоосвещённый, это два. Никого в радиусе видимости и слышимости, это три…  — Апчхи! — вторил кто-то мне совсем недалеко. Третий пункт вычёркиваем.  — Кто здесь? — из-за пыли, поднятой обрушившимся потолком, я ничего, ну совсем ничегошеньки не мог разглядеть. Только смутно угадываемый силуэт, да и тот попеременно расплывался то в ромб, то в квадрат. В ответ послышался ещё один чих, а затем, когда пыль улеглась наконец, Сай подошёл ближе. Эта бледная поганка слегка посерела, но в целом ничуть не пострадала, к сожалению. Однако в кои-то веки с его лица исчезла приклеенная улыбочка, хоть на человека похож стал.  — Я, Наруто-кун, — подтвердил очевидное художник, проверяя состояние своих кистей и свитков для рисования. — Ты знаешь, куда мы попали? Хотел бы я научную гипотезу на духу выложить, да не могу — маска обязывает.  — В какую-то яму, — чешу в затылке, честно изображая мыслительный процесс. В такие минуты хочется стучаться головой обо что-нибудь, потому что тормозить мне ой как не нравится. — Наверное, это логово Орочимару! — хлопнул я себя по лбу в якобы озарении. Сай снисходительно приподнял кончики губ, дескать, молодец, хороший мальчик, угадал.  — Верно, — отряхнувшись, член Корня поравнялся со мной и внимательно осмотрел коридор на предмет новых ловушек. Кьюби в голове сердито ворчал, чтобы мы перестали маяться дурью, а пошли вперёд. Ну да, на месте Орочимару я не стал бы сооружать опасные западни прямо у себя под носом. — Давай пойдём дальше, возможно, сможем найти остальных.  — Но нужно найти сперва Саске! — запальчиво возражаю, буквально лучась энтузиазмом.  — Хорошо, — безэмоционально, вероятно настроившись на работу, ответил Сай. — Тогда, Наруто-кун, я пойду вперёд и, если что, сообщу об опасности. Мне его идея не очень понравилась — а ну как он задумал прикончить Учиху по-тихому? Что я потом скажу Итачи? Обещания надо выполнять, зря я их, что ли, давал.  — Не-не, а вдруг тебя ранят? — что ему, профессионалу, сделают, но повод же нужен. — Или ещё какая гадость случится? Я должен тебе помочь! Мы же друзья! — и улыбаюсь широко-широко, приведя железобетонный аргумент. Против такого ничто уже не спасёт. Сай ожидаемо не проявил ярких чувств, по нему трудно сказать, проникся моими словами или нет. Но уходить вперёд не стал, замер и стоит, как столб. Пришлось применить чудеса актёрского мастерства, чтобы убедительно сыграть свою роль и ни разу не ошибиться. Мы вместе прошли несколько коридоров, дважды свернули направо и один раз уткнулись в тупик. Собственно, так бы мы и плутали долго и упорно, не схватись Сай за кисть.  — Что такое? Враги?! — понятно, он разведчиков пустит. Умно. Он вроде с ними телепатически общается, верно? «Да, ты прав, — Кьюби был насторожен и собран. Аура этого места ему не нравилась, хотя против конкретно Орочимару Лис ничего не имел. Вот Учиху ему хотелось бы получить в виде связанном и немножко убитом. — Похожим образом я наладил вашу связь с Шикамару. Это требует огромной концентрации, внимания и чакры. Так что этот бледный тип крайне опасен». Знаю. А ещё он умный, как одна десятая Нары. Или, переводя в отечественные единицы, ноль целых, пять десятых меня. «Ты считаешь себя глупее ленивца? — довольно искренне удивился демон, недоверчиво дергая ушами. — Не заболел, часом, а?» Даже если и считаю, то что с того? Я — практик, рационалист и заноза в одном месте, а Шика теоретик и лентяй, каких поискать. Мы примерно равны в интеллектуальном плане, когда дело не доходит до важных вещей. Вектор приложения у нас разный, вот. «Какие умные слова, я в шоке», — смеётся эта зараза, но больше с комментариями не лезет, решив подождать чего-нибудь интереснее и злободневнее.  — Разведчики, — тем временем пояснял художник, рисуя быстро и стремительно на чистом свитке множество мышей. Картинки мгновенно ожили и, попискивая, рванули в разные стороны. — Они скажут нам, в какую сторону идти. Тебе же нужен Саске? Сдалось мне это чудовище! Он Сакуре нужен.  — Да, я поклялся, что верну его! — киваю с серьёзным видом, ну, находят же и на деревенского дурачка минуты просветления. — Спасибо за помощь, а то бы мы ещё долго здесь плутали…  — Знаешь, Наруто-кун, — вдруг перебил меня Сай, и я замолк, цепко ухватив за хвост перемены в поведении напарника. От него не исходило угрозы, скорее лёгкая неуверенность и любопытство. — Я давно хотел с тобой поговорить с глазу на глаз.  — Зачем? — вокруг ни души. Самое выгодное время и место для того, чтобы расставить точки над «i». — Что-то случилось?  — Давай сядем, — предложил парень, и мы сели около стены. В этой части лабиринта было значительно чище, пыль если и витала в воздухе, то уже не вызывала неудержимого чихания. Плюс ко всему на стенах в специальных креплениях имелись факелы, причём расположены они были на небольшом расстоянии друг от друга. Явное свидетельство присутствия человека разумного или просто человека. Так вот, я сел и приготовился слушать. На лице, естественно, выражение искреннего непонимания и готовности лететь спасать мир по первому зову. Сай сложил свиток, убрал кисть обратно в мешок и, сцепив пальцы так, чтобы на них можно было положить голову, не спеша начал говорить:  — Моим официальным заданием была слежка за Учиха Саске и, возможно, его устранение, — я киваю, насупив брови. Это художник говорил мне раньше, после нарутотерапии. — Но кроме него было ещё одно, дополнительное. Слежка за носителем Девятихвостого, то бишь тобой, — удивил ежа внезапным листопадом. Кто же за мной нынче не следит-то? Складывается ощущение, что джинчурики такой особый вид животного в зоопарке — всем хочется посмотреть, постучать в стекло, чтобы глаза монстрик открыл, а приблизиться — ни-ни. Я привык… За столько-то лет. — И я заметил кое-что странное… О, а это уже плохо. Неужели меня раскусили?! Пришлось бороться с эмоциями радикально — изображать что-то в духе «моя твоя не понимать» и наивно хлопать глазами. Сай поверил или сделал вид, что поверил, и продолжил говорить. Отсветы от факелов бросали острые тени на его лицо, искривляя, коверкая, делая почти что двойным: одна половина оставалась на свету, а вторая утонула во тьме. Как Двуликий Янус, клянусь Джашином.  — Что странное? — как назло, мыши не возвращались, с потолка никто не падал, а разговор прерывать сейчас подобно добровольному признанию во всех грехах. Художник усмехнулся, и это не вызвало ответной улыбки. Скорее уж нервную дрожь и неприятный осадок. Убивать из-за раскрытия тайны я пока не готов.  — Мои личные догадки наложились на слова, которые я случайно услышал, и в итоге получилось нечто совсем невозможное. В принципе. Но если подумать, то всё это не так уж и нереально, — говорить загадками он мастер, не поспоришь. Теперь память подкинула мне образ Сфинкса, жаль только, что Сай полом не вышел. — Так что тебе следует быть осторожным, Наруто-кун. Некоторые считают, что ты не тот, за кого себя выдаёшь. Прямым текстом он не сказал, что знает о маске. Но и не выдал того, чьи слова подслушал (иначе никак, случайно идти мимо не всем дано). Интуиция подсказывает, что это Старый Извращенец, но точной гарантии нет. Значит ли это… Я уже и сам не знаю, честно.  — А ты сам как считаешь? — единственный разумный выход: спросить. В конце концов, побить меня бледнолицый не сможет, а сплетни распускать ниже его достоинства. Меня окинули оценивающим взглядом с головы до пят. Художник смотрел внимательно, словно видел впервые. Хотелось бы стать зеркалом и узнать, что же именно он видит — человека или чудовище, которое скрыто за безобидной оболочкой. Иногда мне кажется, что я теряю самого себя в мириадах привычных масок и фальшивых улыбках. И хоть бы кто догадался, как это тяжело — вставать, беззаботно улыбаясь, когда сломаны кости и каждый вдох может быть последним. Когда в лицо плюют оскорблениями, топчут душу, а нужно держать «лицо», кривляясь на публику, подобно шуту при короле. Когда нужно делать то, что претит, встаёт костью в горле, но нет выхода и выбора — делай, Узумаки Наруто, а мы посмотрим, как быстро ты взвоешь от отчаяния. За всеми личинами, что спасают меня от боли окружающего мира я теряю себя. Так что ответ Сая для меня не просто важен, не плод праздного любопытства. Наверное, знать, каков ты в глазах других — самое честное отражение собственной сути.  — Говорят, будто художники видят только внешнюю сторону объекта, — издалека начал Сай, раздирая на куски моё любопытство. — Его цвет, объём, форму, текстуру. На самом деле всё совсем не так. Чтобы нарисовать что-то действительно прекрасное, следует понять его нутро, то, что находится здесь, — парень осторожно, готовый в любой момент отдёрнуть руку, прикоснулся ладонью к моей груди. — В сердце. И здесь, — пальцы переместили выше, коснулись протектора на лбу. — Разум и душа — вот то, что по-настоящему видят художники. В тебе я вижу именно это, Наруто-кун. А веер масок… Он красив, но вторичен.  — То есть ты видишь настоящего меня, а не… — договорить мне снова не дали. По доброй и искренней (на этот раз) улыбке Сая я всё понял и не стал озвучивать, что спалился. Впрочем, ещё тогда, на крыше библиотеки, этот парень пытался вывести меня на чистую воду. И даже как-то не хотелось спорить, возмущаться или временно выключать из мироздания одного излишне умного художника. В принципе, и такое положение вещей вполне… Вдруг, как всегда не вовремя, нашу беседу прервали. Ладно то был бы леденящий кровь крик или мольба о помощи, но нет — для моих ушей приготовили концерт получше. Визг стоял отменный, фальцетом, так только девушки визжат, когда видят мышь или лягушку. Стоп. Мыши. Неужели творения Сая кого-то нашли? В ответ на мой взгляд художник потёр виски и веско припечатал:  — Мы нашли Саске. Да неужели? А я думал, это Сакура испугалась милых комков шерсти. «За» личность Учихи играло ещё и то, что кроме звукового сопровождения нас настигла вибрация, и отнюдь не от голоса красноглазого. Вероятно, наш мститель с перепугу применил Чидори, и теперь вместо солидного куска лабиринта зияет немаленькая живописная воронка. Собственно, там больше всего сейчас мусора, шума, пыли. И там я буду вправлять мозги одному пижону.  — Пошли, — художник молча кивнул, и мы побежали в сторону визга. Мелькали перед глазами коридоры, развилки и резкие повороты. Иногда попадались двери, но заходить в них я благоразумно не стал. Кроме Саске у Орочимару могут быть ещё игрушки, незачем их тревожить зря. Сколько именно мы бежали, сказать затрудняюсь, но когда впереди замаячил свет, мои ноги немного ныли, а в глазах рябило от оттенков серого и рыжего — пятна факелов слились в один длинный калейдоскоп цветов. Выскочив со всей дури из коридора на свежий воздух, я в первый миг замер, привыкая к слишком яркому освещению. После полумрака лабиринта переход слишком резок, но не буду же я крадучись выползать оттуда. Так не делает Узумаки Наруто, вы что. Проморгавшись, смотрю вокруг. Как и следовало ожидать, воронка, причём восстановить всё, как было, весьма проблематично будет. Края ровные, высоко находятся, там же и стоит виновник незапланированного ремонта для несчастного Саннина. Ох уж этот Учиха, я жду не дождусь момента, когда смогу вдоволь его научить уму-разуму. «Не перестарайся только! — напомнил Лис. — А то придётся по кусочкам в Коноху возвращать…» Ничего, у Орочимару наверняка есть какая-нибудь компактная бочка. Канатом, как у Саске на поясе, перевяжем и покатим бодренько назад. «Садист!» Не хвали меня, не надо. Чёрт, совсем забыл, сейчас же моя реплика! Поднимаю глаза, щурясь, солнце прямо в них светит, смотрю на брата Итачи, почти не изменившегося за неделю. Только причёску сменил да старый халат Змея натянул — фи, тоже мне мститель. Но ради мира во всём мире, а также Сакуры, которая обнаружилась здесь же в прединфарктном состоянии, я с чувством произношу:  — Саске… «Вернись ко мне, я всё прощу!»  — Наруто, — гордо фыркает сверху Учиха, игнорируя напрочь набредших на грохот Шикамару и Какаши-сенсея. Те встали полукругом рядом с Сакурой и смотрели на нас с затаённой надеждой: сейчас либо битва века, либо бесплатный сеанс терапии от головной боли Конохи. Не дождётесь. Шикамару на Саске тоже не смотрит, ему куда интереснее любоваться облачками, по которым он наверняка скучал во время блужданий по лабиринту. К слову, Кабуто тоже где-то неподалёку, нужно не забыть сказать «спасибо» за ловушку и разъединение команды. Ладно, я отвлёкся. Учиха явно ждёт от меня каких-то действий, но каких — Мадара его знает. Так что будем импровизировать.  — По что ты меня покину-у-у-у-л? — рухнул я на колени и надсадно запричитал. При этом не забывая, конечно, посматривать на реакцию окружающих — интересно же! — Свои лучшие годы на тебя потратил, а теперь ты не хочешь возвращаться?! Как можешь ты быть таким жестоким! — нести бред оказалось полезно. У Саске от шока шаринганы выпучились, Сакура подавилась слезами счастья, Какаши судорожно покосился на Сая — не сделал ли со мной что художник, вдруг покусал? Один Нара представление воспринял как полагается: широким зевком и спокойной, едва заметной улыбкой. Я же продолжал голосить, медленно раскачиваясь. Изображение помутнения рассудка затянулось на несколько минут, пока до Саске не дошло, что стоит спуститься с горы (Царь он, что ли, этого насыпа ручной работы?) и успокоить вопящего идиота. Этого-то мне и надо. Дождавшись удобного мига, я резко прекратил голосить и ударил брюнета кулаком в живот — тут же дыхание перехватило, зуб даю. Затем, пока не опомнился, забрал катану и выкинул от греха подальше. Теперь уже можно без проблем упаковывать нашего беглеца и нести в деревню к бабульке на поклон. Но что-то рано я начал радоваться. То ли солнце припекло в светлую голову, то ли слабо я этому гаду желудок отбил, надо было ногой да с разворота, но Саске увернулся от захвата и даже яростно захрипел:  — Ты с дуба рухнул, Узумаки?! Что ты творишь?  — А ты чего надумал, а? — тон Учихи начал выводить меня из себя. Редко такое происходит, обычно я держу себя в руках, но, как говорится, вырыл другому яму, а он её как окоп использовал. Вот и я сейчас так использую, что мало не покажется! Да и бесит отношение, если честно. Чего он ожидал, скажите на милость? В ногах ползать буду и умолять вернуться к несчастным сиротинушкам, и шагу ступить не могущим без чуткого руководства чьего-то гения? Ха, нашёл идиота. После слов Сая ненадолго, но всё же стало теплее в груди, будто бы раскрытие маски не является катастрофой для всех планов и целей. Меня ведь приняли таким, какой я есть, так? И какого чёрта я должен кривляться перед инфантильным подростком, у которого мания величия, комплекс неполноценности и проблемы с самооценкой? Действовать на нервы это одно, но позволять вытирать об себя ноги не собираюсь. «Неужели выдашь себя? — поразился Кьюби, даже вскочил на лапы от волнения. — А как же планы? Опомнись, эмоции ещё никому не сделали лучше!» Да знаю я! Но… — Я посмотрел вокруг: удивлённые, мягко говоря, лица, недоверие и непонимание на них. Саске держится за живот, сплёвывает кровь вперемешку со слюной. Значит, удачно приложился мой кулак к его внутренностям. Взгляд его буквально сжигает на месте, чисто теоретически должен. Атмосфера накалялась постепенно, но неотвратимо. — Ушёл, никому ничего не сказал… Думаешь, сделал одолжение деревне? — мрачно, не тратя силы на фальшивую улыбку, говорил я. Первая волна гнева схлынула, и слава Джашину. Задним умом-то я понимал, что публика не оценит жертвы, но в какой-то момент действительно хотелось признаться. И сейчас хочу, если честно.  — О чём ты? — Учиха оскалился зло, гордо вскинул подбородок, глядя на меня сверху вниз. Всегда был выше, сволочь. — Мне нечего делать в Конохе! Там нет той силы, нужной для свершения мести! Мой клан… Я не выдержал и ехидно ухмыльнулся. Совсем не по-нарутовски. Маска трещала по швам, грозя разлететься на кусочки и ранить не только владельца, но и окружающих.  — Твой клан того и гляди возродится, если Итачи себе девушку хорошую найдёт. А ты можешь носиться со своей травмой детства сколько угодно — останавливать не буду. Теперь на меня смотрели с ужасом: таких слов и длинных предложений я раньше не произносил. И саркастичности в них было намного меньше. Будь у меня настроение — показал бы язык, но слишком сильно вымотался морально. Хотя, по сути, ничего и не сделал, но груз проблем, невидимый доселе, напомнил о себе неожиданной тяжестью. Уговаривать Саске, как маленького ребёнка, и тем паче объяснять прописные истины — ради Бога, пусть это делает кто-нибудь другой!  — Наруто… — красноглазый был в замешательстве, даже наглая физиономия стала просто ошарашенной. — Ты сильно изменился, — нервный смешок. — Тебя не подменили, случаем, а?  — Сай! — Сакура, словно очнувшись ото сна, накинулась на художника с обвинениями, чтобы хоть как-то осознать и понять перемены в старом добром дурачке, мечтающем стать Хокаге. — Что ты с ним сделал?!  — Сакура-чан, я ничего не делал, — выставил вперёд руки в защитном жесте парень, пятясь от опасной нынче девушки. — Он всегда такой был. Просто вы этого не замечали.  — Как? — выдохнула Харуно, резко обернувшись ко мне. А что я мог сказать? Только развёл руками, позволяя всё решать самим. Оправдываться за самого себя? Нет, не хочу. Я себя и таким люблю.  — Чушь! — окончательно психанул Саске и, нагнувшись, растопырил пальцы на правой руке. Запели птицы, дыхнуло озоном — электричество искрило так ярко, что порыв закрыть глаза ладонью был почти непреодолимым. — Наруто — идиот и неудачник, он не может быть иным! В подтверждение своих слов брат Итачи ринулся в бой. Шаринган и Чидори — весомые аргументы. Пришлось стараться, чтобы не скинуть личину по-настоящему. Уклонившись от основного удара, я попал под второй, то есть гениальный гад мстительно заехал мне в челюсть. Перед глазами закружились звёздочки, координация мигом улетела куда-то в небо. Друзья не вмешивались в драку, исполняя роль фона, что не очень красиво, зато не мельтешит никто. Когда звёздочки отправились в гости к координации и мне удалось относительно ровно укрепиться на земле, обстановка изменилась. Саске воспользовался ситуацией и сбегал за катаной — она теперь щекотала нервы и горло вашему покорному слуге. Не очень приятное соседство — приставленое к шее оружие.  — И? — отодвигать пальчиком остро наточенное лезвие я не стал, волнуясь за неокрепшую психику брюнета. — Убьёшь меня? В такие моменты должна играть тревожная музыка, зуб даю. Чтобы настраивала на нужный лад и не давала расхохотаться в лицо Учихе. Или дождь лить, оттеняя трагичность ситуации. В самом крайнем случае эти странные личности — Сакура, Какаши-сенсей и Сай — могли бы и помочь товарищу избежать смерти глупой и отнюдь не героической.  — А ты хочешь, чтобы убил? — у парня задёргался глаз от стресса. — Хватит прикидываться! Где тот Наруто, которого я знал?!  — Ещё скажи, что мы были лучшими друзьями, — сорвалось с языка насмешливое, и лезвие катаны дёрнулось, оцарапав шею — руки Саске ощутимо дрожали. — Сними розовые очки. Мир гораздо сложнее, чем ты себе представлял. Всё. Пути назад уже нет. Я и так много сказал лишнего, много сделал… Шикамару знаками показывал мне, что дело плохо, о чём не догадался бы только конченый имбецил. «И как ты собрался воевать с Тоби, когда только что настроил против себя бывших соратников? — риторически вопросил Кьюби. Демон не сомневался в некоторой доле везения, выпавшего мне ещё при рождении, но уповать на него всегда — самоубийство чистой воды. — Думаешь, они простят тебе шестнадцать лет обмана? Люди не любят быть в дураках». «Что-нибудь придумаю» для тебя не ответ? «Как ты догадался?!» Интуиция!  — Я никогда не считал тебя своим другом, — внезапно стало очень неуютно и жарко — брат Итачи придвинулся ближе и почти шипел слова мне в лицо. Фи, хоть бы не плевался при этом только. — Ты жалкое ничтожество! Единственное, на что ты способен — стать ступенькой в лестнице, что привёдёт меня к… К чему там он должен был доползти я так и не понял. Понимаете, рефлексы и всё такое — рука сама дёрнулась, честно! И нога, и ещё раз нога. Саске искренне недоумевал, наверное, как «ничтожество» смогло незаметно убраться прочь от катаны и с удовольствием повалить его, мстителя, на землю. И отпинать всласть, чтобы больше не смел открывать рот, когда не просят. Учиха тщетно пытался закрыть лицо руками — не помогало. Украсить его физиономию фингалом очень хотелось, но побои наносят обычно туда, где их не сразу заметишь. Повезло идолу деревни, синяки останутся на животе, боках, рёбрах и прочих частях тела. Избиение младенца велось в полнейшей тишине — как дань уважения чему-то великому, но чему — фиг его знает. Я просто злился и вполне естественно чувствовал себя оскорблённым.  — Как всё интересно обернулось, — от интересного занятия меня оторвал насмешливый тягучий голос. Взрослый, полный властных ноток, в общем, ничего похожего на смехотворные визги Учихи. Я остановил кулак аккурат перед носом Саске, ласково тому улыбнулся и вскинул голову. Ну да, кто же ещё мог присоединиться к нашей дружной компании.  — Вы ожидали чего-то иного? — ласковая улыбка переросла в ухмылку. Орочимару уважительно посмотрел на распластанного подо мной ученичка, и задумчиво протянул:  — Отнюдь. Можно сказать, что события не сильно разошлись с планами… Забираете его? — мужчина махнул в сторону Саске рукой так, будто там была использована половая тряпка, а не гений клана. Владелец шарингана вздумал было брыкаться и рваться на свободу, но несильный тычок в солнечное сплетение его усыпил.  — Конечно. За этим же и пришли, — убедившись, что враг больше никуда не сбежит, я встал, отряхнулся и деловито уточнил: — Вам можно доверять?  — Мамой клянусь, — абсолютно серьёзно ответил Змеиный Саннин. В жёлтых глазах сияли искорки смеха, однако угрозы от него не исходило. Контраст, что ещё сказать.  — Хорошо, — бразды правления никто мне не передавал, номинально лидер всё ешё Какаши-сенсей. Однако стоит уладить мелкие неудобства, пока не начались вопросы, крики и выяснения отношений. — Тогда мне нужна большая бочка, несколько печатей, верёвка и кто-нибудь, кто эту радость потащит. Организуете? Орочимару на минуту задумался, затем изрёк, щёлкнув пальцами. Раненая рука, вся в бинтах, висела плетью вдоль тела, и ею саннин старался лишний раз не шевелить.  — Да, есть на примете всё необходимое. В течение получаса будет. Вы тут пока что, — мужчина откровенно ехидно растянул губы в усмешке, глядя мне за спину и видя то, чего я видеть, увы, не мог, — развлекайтесь, а мы с Кабуто позже подойдём. Удачи! — и отступник исчез. Без пафосных клубов дыма, эффектов и звукового сопровождения. Таких людей и называют мастерами.  — Она мне пригодится… — еле слышно шепчу я, резко поворачиваясь лицом к товарищам.  — Наруто, — первый выступил вперёд учитель, сохраняя наигранное спокойствие. А пальцы так и ходят ходуном. Нервы лечить нужно, дядя. — Ты ничего не хочешь нам сказать?  — А должен? — святая невинность, жаль, что нимб забыл дома.  — Мы все здесь взрослые люди, — покачал головой Какаши, потирая виски, будто у него там отряд строителей поселился. — Давай не будем снова ломать комедию. Ты — это ты? Не подмена, не враг?.. — в голосе мужчины сквозило достаточно искреннее опасение. Так вот чего он волнуется на самом деле! Мой смех оказался для них полной неожиданностью. Я хохотал до судорог, до сбитого дыхания и слёз в глазах. Ещё пару минут не могу успокоиться — воздух казался таким сладким, словно годы меня держали взаперти под землёй. Странно лёгкое ощущение.  — Что смешного? — разбито спросила Сакура. На неё больно смотреть — девушка то и дело стреляет глазами в сторону Саске, но при этом очевидно нервничает из-за меня. — Почему ты обманывал? Если ты наш Наруто, то как…  — Всё ещё не можешь поверить? — помогаю Харуно сформулировать мысль. — Я не враг, — Хатаке облегчённо вздыхает, думая, что я не слышу. — И всегда был таким, как Сай и сказал. Я не дурак. Не наивный спаситель мира. Я хочу стать Хокаге, преследуя более глубокие цели. Шок — слишком слабое слово в эмоциональном плане, чтобы описать состояние Сакуры и Какаши. Было видно, что открытой ненависти они ко мне не питают, но нужно время для «переваривания» поступившей крайне экстремальной информации.  — То есть, — куноичи внимательно, точно впервые видит, посмотрела на меня, — ты с детства притворялся неумехой и бездарностью, делал глупости и постоянно всем мешал, на самом деле являясь совершенно нормальным человеком?  — Нормальность — понятие растяжимое, — без улыбки говорю я. — Меня нельзя назвать нормальным, Сакура. Пойми одно: ты меня совсем не знаешь. Забудь того Наруто, что жил с тобой бок о бок в Конохе. Это разные люди.  — Но от этого он не будет хуже, — вдруг раздался голос Шикамару. Он молчал, подпирая земляной насып, ничуть не заботясь о состоянии чунинской жилетки. — Хотя иногда общаться с ним ну о-очень проблематично!.. И лентяй прошёл мимо замерших статуями самим себе шиноби, встал со мной рядом и тихо добавил:  — Шороху ты навёл, дружище. С тобой никогда не соскучишься!  — Считаешь меня непредсказуемым? — несмотря на кучу проблем и повисший в воздухе, как что-то зловонное, вопрос о доверии, мне было как-то уютно и мирно.  — Считаю тебя ходячей катастрофой! — в тон ответил Нара, и мы залились совершенно идиотским смехом, который помог скинуть напряжение и отогнал прочь дурные мысли.  — И ты знал? — смирился с неизбежным Копирующий ниндзя. Для него всё это случилось слишком быстро, слишком не вовремя. Да и я сам не планировал признаваться даже столь «узкому» кругу лиц, учитывая, что Сай и Шика уже всё знают. Орочимару и Кабуто догадываются, судя по отсутствию удивления Саннина при разговоре со мной. Беседовал как с равным. Льстит? «Ой, ну не задавай ты глупые вопросы, мальчишка! — возмутился Лис. — Ты доволен, как слон в посудной лавке! Самому же легче стало, разве нет?» Шерстяной мешок, ты дашь мне когда-нибудь погрузиться в пучины отчаяния и философии? Я — ранимое существо, мне положено рефлектировать и уходить в глубины собственного подсознания! «Не забудь записку оставить и ужин приготовить, чудик». Вот так всегда! Не любишь ты меня совсем. «Люблю! — в замешательстве возразил Кьюби, не ожидая от меня провокации с такой скользкой стороны. — Да вообще любовь до гроба и квартиру пополам… Так и живём, собственно».  — Знал и добровольно терпел, — зевнув, пояснил Хатаке Шикамару. Брюнет не видел в произошедшем огромной трагедии. — Только вот наша главная проблема это не Наруто и его тараканы, а ситуация в деревне. Сакура удивлённо посмотрела почему-то на меня, я — на Сая, а тот укоризненно воззрился на самого старшего и теоретически умного члена дурдома. Джонин закатил глаз, который без шарингана, и пояснил единственной, кто ещё не в курсе. Ему-то Пятая наверняка сказала о грядущей ж… Неприятности. Девушка сосредоточенно внимала, пропустив момент перехода художника в мой бок. Теперь перевес был у нас, вроде три — два, и всё такое. А когда Сакура наконец узнала о планах Данзо и Ко, осознала масштабы проблемы, то и вовсе отложила допрос на потом. Насколько я её знаю, это «потом» произойдёт после войны, но спрятаться у Акацки я всегда успею. Больше напряжённой атмосферы не возникло — хоть Сакура и Какаши косились на вашего покорного слугу с лёгкой долей подозрительности, но вслух не выражались и схватить супостата попыток не принимали. Как раз под конец обещанного получаса явились Орочимару с Кабуто в сопровождении каких-то странных личностей.  — Это мои помощники, — представил не вызывающих доверия элементов Саннин. Якуши поправлял очки, усмехаясь в высшей степени нагло, а личности косились на него с ярко выраженной неприязнью. Дескать, высоко забрался, аж правая рука Орочимару-доно! Типы мне не очень понравились, кроме одного — в белом кимоно, с белыми же длинными волосами и спокойным лицом, мягкие черты которого наиболее приятны для взгляда. Он дисциплинированно следовал за своим господином, кротко опустив глаза вниз. Белого типа назвали Кимимару, не знаю, где его откопал змей, но явно редкий экземпляр, на дороге не валяется. Остальные какие-то странные, абсолютно антисоциальные. Два мужчины-близнеца, одинаковых с лица. Спорю, что и говорят они синхронно, как в каких-нибудь комических дуэтах. Девица вида стервозного и даже внешне неприятная. И ещё один — вроде относительно нормальный, но не без закидонов. Их всех обозвали «элитными телохранителями» Орочимару, сказав, что одного не взяли — физиономией не вышел. Что-то мне подсказывает, что неизвестного типа уже нет в живых. Убийцы в живых соперников не оставляют, а в том, что все четверо соревнуются за местечко ближе к господину, я не сомневался. Итак, Саске мы надёжно упаковали в бочку, залепили печатями и для красоты обвязали фиолетовым канатом. Вручили ценную ношу близнецам — те ворчали, бурчали, но катили бочку исправно. Покинув остатки убежища, мы по специальному ходу выбрались на ровную землю там, где и упали вниз. Конечно, лететь на птице Дейдары намного удобнее и пешком идти не слишком приятно. Впрочем, терпения бравым воинам Конохи не занимать, и через два дня мы уже приблизились к цели. За это время Саске в бочке очнулся и начал подавать признаки жизни, но, как оказалось, телохранителям мститель надоел хуже репейника, и бочку они катили вдвое быстрее, весело хохоча, когда та подскакивала на неровностях дороги. Кабуто вёл профессиональную беседу с Сакурой, девушка сначала шугалась медика, но позже привыкла и разговор пошёл намного позитивнее. Какаши читал книгу, поглядывая изредка на спутников. Орочимару с Саем миролюбиво что-то обсуждали, а мне очень приглянулся Кимимару. Мужчина действительно оказался из вымершего клана, ещё малочисленнее, чем Учихи. Характером не буйный, вежливый и преданный, как собака. Повезло Орочимару, нашёл же себе слугу, прямо золото, а не телохранитель! Но хорошее не может длиться вечно. Миновав небольшой лесок, мы замерли на горочке, в немом изумлении смотря на клубы дыма, поднимающиеся от деревни. Ничего плохого в обычном сером дыме нет и быть не может, но когда горит Коноха — радоваться не тянет. А ещё присовокупите ко всему этому панику, крики и странных людей, похожих на АНБУ, но не совсем — маски другие — станет ясно, как божий день. Данзо и Мадара начали действовать. «Вовремя мы вернулись, да? — заметил Кьюби довольно. — Ну что, вперёд и с песней!» Похоронный марш будет в тему. Собственно, любоваться беспределом мы не стали, вуайеристов среди нас не наблюдалось. Пожалуй, теперь-то и начнётся «жаркое» время. А мы — его герои. Символично, чёрт побери!