Мир - театр, люди в нём - актёры

Где-то… Утро после грозы. Тяжёлый вздох прозвучал в тишине комнаты.  — Данна, неужели снова задание, да?  — Ты чем-то недоволен? — спокойный голос ответил первому почти сразу. Шуршание окончательно убило тишину. Что-то громоздкое и на первый взгляд неуклюжее передвигалось по комнате. Но затем звуки изменились: щелчок, еле слышный скрип петель, а затем — лёгкие, упругие шаги по каменному полу.  — У меня плохое предчувствие, Мастер, — вопреки взрывному характеру, Дейдара сейчас находился в странно умиротворённом состоянии. — Тем более, Суна является другом Конохи. Не получим ли к одному джинчурики несколько ниндзя Листа в качестве бесплатного приложения, м?  — Не задавай вопросы, на которые у меня нет ответов, — кукольник осматривал скудно обставленное помещение в поисках какой-то детальки. Он бы нахмурился или вовсе скривил губы, однако дерево — удивительно жёсткий материал. Двигаться не желает ни в какую. Так что эмоции — это к Дейдаре. Сасори их проявлять хотел, но не мог.  — А всё же? — не отставал блондин, тоже готовясь к миссии. Одна сумка была набита глиной, и теперь подрывник размышлял, брать вторую или нет. Выходило, что с двумя двигаться неудобно, но интуиция твердила обратное, буквально вопя о грядущих проблемах. Плюнув на комфорт, отступник принялся заполнять глиной и второй мешочек. Кто знает, что их ждёт в Деревне Песка? Лучше перестраховаться.  — Ну что ты хочешь от меня? — Красный Скорпион закатил глаза. Любопытный напарник иногда жутко бесил, не согласуясь с мироощущением Мастера, а иногда бывал весьма забавным. Непосредственно сейчас Дейдара успешно играл на отнюдь не стальных нервах своего Данны. — Я занят. Тем более Лидер дал чёткие указания насчёт этого хвостатого. Ты в курсе, так что прекрати задавать глупые вопросы.  — Если вы ищете шарнир от руки вашего Казекаге, то он под шкаф закатился, — сообщил будничным тоном Тсукури, не отрываясь от своего занятия. На губах парня играла тонкая усмешка, незаметная для невнимательного зрителя. Сасори же никогда пропускал ничего, что было для него важным. — Хорошо, не буду задавать. Сасори недоверчиво хмыкнул. Потом подумал, что лезть под шкаф самому — неприлично, и решил принять меры.  — Ты ведь знаешь, что я сейчас скажу? — мягко, как неразумному ребёнку, сказал он Дейдаре. Напарника ниндзя из Суны временами желал придушить от греха подальше, но не хватало совести: наличие под боком ценителя искусства, пусть и другого толка, делало жизнь занимательнее. Убить его не выход, рассуждал примерно так красноволосый и откладывал выяснение отношений до лучших времён. — И знаешь, что должен будешь сделать? Подрывник вскинул голову. Искрящийся лукавством голубой глаз на миг закрылся, смиряясь с неизбежным, но затем вновь уставился на кукольника. Улыбка никуда не делась, всё так же приподнимая кончики губ юноши. Он явно не считал себя виноватым. И откровенно развлекался за счёт старшего товарища. Вот… гад!  — Не заставлять вас ждать, верно, Данна? — уточнил Дейдара, застёгивая сумки и вешая их к своему поясу. — И вы бы мне тряпку дали, что ли, под шкафом пыль примерно вашего возраста обитает… Сасори сотворил жест, именуемый в народе «рукалицо». И пошёл искать тряпку. Это проще, чем спорить с юнцом, у которого подвешен не один язык, а целых четыре. Коноха. Вечер. Ненавижу ощущать себя второсортной гадалкой, но когда мои предчувствия сбываются — это ненормально, согласитесь. И очень, очень подозрительно. В Конохе говорят, что если тебя хочет видеть Цунаде, то это либо к заданию, либо к пьянке. Так как я ещё несовершеннолетний, да и вряд ли бабулька станет со мной пить на брудершафт, то последнее не грозит в любом случае. Остаётся миссия. В свете тех данных, что я получил от Ли, выходит, что у Суны глобальные неприятности, которые вскоре переложатся и на наши головы. Если уж Гаару не убьют, то попытаются это сделать точно. Молчу уже про Акацки, им хвостатые нужны для коллекции, наверняка тоже сунут свой нос в общую песочницу. А дальше пойдёт делёж неубитого барсука: и песчаникам демона убить охота, нам — спасти Гаару, Красной Луне не нужно ни первое, ни второе и я затрудняюсь сказать, чья позиция мне больше по душе. Хотелось бы, конечно, как-нибудь договориться с Акацки. Джинчурики же им без надобности, пусть забирают Шукаку, а мы себе его носителя. Равноценный обмен, блин! Погружённый примерно в такие мысли, я добрался до Пятой Хокаге. Неджи оставил меня на произвол судьбы, заявив, что у него-де ещё дела есть и некогда великому гению со всякими Узумаки возиться. Помахав ему вслед ручкой, ваш покорный слуга достиг нужного кабинета самостоятельно. Дверь была крепкая, добротная, из цельного дуба. Её с одного удара выбить может лишь гром-баба, а их в деревне всего две…  — Наруто! — крик из кабинета заставил меня заподозрить, что Цунаде умеет видеть сквозь стены. Ну, а мало ли? Чакру же я скрыл, засечь меня сложно. — Хватит гипнотизировать дверь, заходи уже! Бабулька — образец вежливости и такта.  — Я не гипно… гиппо… Короче, я не это, — выдал я умную фразу, заходя в кабинет. Шкафы возле стен осуждающе ощетинились книгами и словарями, сетуя на то, что в их обитель забрёл столь недалёкий сапиенс. Переубеждать мебель себе дороже, так что лучше промолчу, за умного сойду. — Вы меня отправите на миссию? — на лице — радость питбуля, который узрел в миске большой шмат мяса.  — Обожди пока, тут серьёзнее всё, — обломала Пятая, даже не глянув в мою сторону. И на кой-чёрт звала тогда? — Ты ведь знаешь, что Гаара Песчаный стал Казекаге деревни Песка? Нет, не знаю, я только что из леса, совсем не в курсе местных изменений. За кого она меня принимает, хотел бы я знать?.. «За дурака, конечно же!» — напомнил Лис, подло хихикая. А, ну да. Я забыл.  — Угум, — содержательно, но иного пока говорить опасно. Неизвестно ещё, как умные слова мне аукнутся в будущем. — И что? Это круто, конечно, он меня опередил, ведь пока Хокаге ты, бабулька, но… Цунаде наконец оторвалась от чтения какого-то документа и зыркнула на меня исподлобья так, что всякий индивид, наделённый разумом, тут же заткнулся бы. Наличие же разума у меня пока не подтверждено наукой, значит, продолжаем нести бред в массы. -…но что такого? Или Гаара хотел приехать к нам? — ну бред же, бред! Самому стыдно говорить столь глупые вещи. Увы, образ обязывает.  — Нет, не хотел, — покачала головой женщина и протянула мне тот самый документ, что она читала до этого. Пользуясь случаем, я внимательно изучил лицо начальства: черты лица стали резче, появилась болезненная бледность, под глазами мешки от недосыпа, а сам взгляд полон решимости и ясен, как весеннее небо. Ни грамма саке не выпила, значит. Что-то случилось реально страшное и плохое. И как мне сообщить про уход Саске? Тут же отряд погони организовать нужно, или санитаров на крайний случай, посидел бы в больнице недельку-другую. Однако ничего говорить я не стал. Не то время и не та ситуация. Как бы там ни было, Учиха свалит — всем будет легче. Всё равно, если я прав в своих подозрениях, то пока мы не разберёмся с Суной, ни о каких возвращениях неуловимых мстителей и речи идти не может. Приняв бумагу из немного, совсем чуть-чуть дрожащих от усталости рук Цунаде, я сотворил на лице выражение «я читать, понимать и думать». Маска позволила не торопясь ознакомиться текстом документа, на мгновение потерять почву под ногами, а затем вновь вернуть возможность здраво мыслить. Ненавижу ощущать себя гадалкой. Потому что мои предсказания сбываются. Гаару украли Акацки.  — Нужно его спасти! — крик взбешённого хомячка всегда удавался мне на славу. Никто пока не услышал в нём ноток фальши. — Бабулька, я пошёл…  — Стоять! — несмотря на усталость, Пятая осталась верна себе и припечатала меня одним ударом к стенке. Если я скажу, что было больно, это окажется пустым сотрясанием воздуха. Было очень больно, что, впрочем, не помешало мне довольно быстро оклематься и вскочить на ноги. В голове ругался благим матом Кьюби, в спешном порядке сращивая два сломанных ребра, леча внутренние повреждения и лёгкий ушиб головы. Как он сказал, этот орган у меня самый полезный, негоже его делать негодным для использования. Спасибо на добром слове. — Куда ты пойдёшь один? Идиот! Я тебя позвала, чтобы сообщить план дальнейших действий, а не чтобы ты благородно самоубился с помощью кого-то из Акацки! Не думаю, что ниндзя-отступники горят желанием размазывать меня ровным слоем по чему-нибудь горизонтальному, чем грешит, к слову, сама Цунаде. Меня для начала взорвут, потом отшаринганят по самое не хочу, а когда я буду при смерти, вылезет Лис и покажет всем желающим кузькину мать. «Эй! — только-только приведший мой организм в относительный порядок, демон начал защищать свои права. — Мне что, по-твоему, делать нечего, да?» Смирись, это рок!.. «Не дразнись!» — обиделся, снова хвостами морду закрыл и куксится. Вот ведь неженка.  — Но что же тогда делать? — спросил я, очаровательно хлопая наивными голубыми глазками. Прямо мальчик-одуванчик, ага.  — С тобой отправятся Какаши, Сакура, Шикамару и Темари. — Вновь сев за стол, пояснила Пятая.  — А она откуда тут взялась? — девица с огромным веером не вызывала у меня ровным счётом никаких чувств. Что она есть, что её нет, хотя боец она сильный, не спорю.  — Прибыла в Коноху сегодня днём, несколько часов назад. Разумеется, ты ничего не знал, это понятно. Издеваться над Саске гораздо важнее, — мне кажется, или Цунаде язвит?  — Зачем? — снова спросил я, переводя тему.  — Что — «зачем»?  — Темари же должна Гаару спасать…  — За Акацки отправился Канкуро, а его сестра укажет вам путь в Суну. Без неё вы заблудитесь в песках.  — А-а-а-а… — И это бабулька мне говорила не лезть на рожон? Спорю на один из своих хвостов, что этот кукольник будет ну в очень тяжёлом состоянии к тому моменту, когда мы доберёмся до Песка. — Цунаде, а ты с нами не пойдёшь? Женщина вздохнула так, будто на её плечах лежала десятитонная скала.  — У меня нет времени объяснять тебе очевидное, Наруто. Иди домой, возьми самое необходимое и жди у ворот деревни остальных. Вы выдвигаетесь минут через десять.  — Но…  — Вали отсюда, кому сказала! — меня пинком выставили за дверь. Чуть не познакомившись со стеной, я встал, отряхнул штаны, показал двери кукиш и отправился туда, куда меня послали. Десять минут — это серьёзно. Много, в смысле. А если вспомнить привычку Хатаке опаздывать, пусть ситуация и не терпит промедлений, то у меня есть полчаса минимум. В душ схожу, сумку сложу и дочитаю книгу. Ибо интуиция подсказывает, что домой я вернусь ещё не скоро. *** Вечер, не церемонясь, захватывал власть над днём, приглушая краски, холодя воздух и вынуждая солнце медленно, нехотя, уплывать за горизонт. Стало гораздо темнее, сумерки размыли очертания предметов, сделав их нечёткими и какими-то призрачными. Словно ткань мироздания, ранее натянутую, ослабили, позволив ей провиснуть безжизненным куском материи, образуя уродливые складки и лживые образы. Мне, например, когда я шёл к воротам, показалось, будто за одним из домов есть кто-то, похожий на Саске. Не знаю, он это был или зрение мне изменяет, но я от души улыбнулся в ту сторону, поклонился и помахал рукой, дескать, иди с богом, никто тебя, заразу такую и предателя, здесь не держит. Снова галлюцинации: злобный чих, ибо холодно, и неверный синий свет, как от Чидори. Но мне, вероятно, просто показалось. Удивительно, но Наруто Узумаки оказался последним. Какаши-сенсей радовал своим присутствием, а про Сакуру, Шику и Темари я скромно умолчу. Хотя нет, про последнюю дамочку всё же скажу: диво похорошела, прямо невеста, бери и замуж выдавай. Женихов кругом пруд пруди, нужно кому-нибудь сосватать это счастье, а потом радоваться, что не себе досталась.  — Я что, последний? — грусть и печаль, я впал в пучины отчаяния.  — Неважно, — не стал разводить долгие беседы Хатаке. — Выдвигаемся. Все, как ни странно, кивнули, а Шикамару, бросив неоднозначный взгляд на Темари, пожал плечами и привычно отстал, чтобы поравняться со мной. Девушка с четырьмя хвостиками лишь фыркнула и с гордо поднятой головой встала в самом начале процессии. Правильно, ей ещё нас через пустыню вести, нечего силы тратить на разговоры. А вот мне есть что у друга спросить.  — Неужели она тебе нравится? — тихо, так, чтобы никто не услышал, интересуюсь. Нара скорчил рожицу в духе «ты что, с дуба рухнул?», но потом, подумав, признался:  — Немного. Но это слишком проблематично.  — Ну да, — согласен, характер у Темари почти как у мамы Шики. — Трудно вам будет вместе уживаться.  — Ты нас уже сосватать и поженить успел? — изумился брюнет, посмотрев на меня без обычного пофигизма во взгляде. Его явно шокировало моё заявление.  — Немного, — копирую интонацию ленивца и фыркаю. — Ладно, забей. У меня новости поинтереснее есть. Шикамару мигом напрягся, ожидая чего угодно, вплоть до известия, что я отказываюсь от мечты стать Хокаге и ухожу в Акацки. Ну, это было бы весело, но пока не хочу. Мне положено мир спасать, а не захватывать. Карма такая.  — Орочимару склонил Саске на свою сторону, — покосившись на Харуно, которая говорила с учителем на тему биджу, сказал я. — Он вот прямо сейчас из Конохи сваливает. Я его вроде как даже видел.  — Нифига себе заявочки… — выдохнул Нара, нахмурившись. — И что ты будешь с этим делать?  — Ничего, — в ответ на непонимание на лице друга, поясняю, — А смысл? Переубедить его я не смогу, вернуть — слишком муторно, у нас и так дела есть. Поважнее, согласись. Вот спасём Гаару, Сакура узнает обо всём, тогда и париться будем.  — Логично, — ухмыльнулся ленивец. Непонимание сменилось одобрением. Ему Учиха тоже не особо нравился. — А спасать-то как будем песчаника? Как? Каком к верху.  — Как получится, — уклончиво произнёс я. Идея безумная и почти невыполнимая, посетила мой мозг, пока я мылся в душе. Но вдруг выгорит? — Но я кое-что придумал. Взгляд Шикамару явно говорил: «Раз придумал, то волноваться не буду». И парень замолк, не желая больше привлекать к разговору внимание напарников. Так, в тишине и редком уханье сов, мы продолжали свой путь к Деревне Скрытого Песка. Полдень, тот же день. Дейдару иногда поражали различия в природных зонах в целом и в Скрытых Деревнях в частности. В Конохе, к примеру, климат умеренный континентальный, дождик полить может, и солнышко посветить, в общем — красота. Нормальная природа. А в Суне что за безобразие? Жара стоит такая, что кажется, будто крылья глиняной птицы с трудом разрезают застывший, точно студень, воздух. Ветерок, овевающий кожу в процессе полёта, ни капли не спасал, а в чёрном плаще было чертовски душно и жарко. Хотелось на всё забить и сорвать эту проклятую тряпку, чтобы хоть немного легче стало. Подрывника останавливало лишь понимание: оголи он тело, оно тут же покроется таким крепким загаром, что кожа слезет и даже крема кукольника, которыми блондин обычно спасался от ожогов, не помогут. Проклятая Суна. Проклятый тропический* климат!  — Долго нам ещё лететь? — раздался за спиной члена Акацки меланхоличный, но полный ехидных ноток голос. Дейдара цыкнул и повернулся к пленнику, что сидел на птичке в позе лотоса и, казалось, совсем не страдал от жары, несмотря на отсутствие шляпы и закрытую одежду. Мазохист, чтоб его!  — Ещё несколько часов, — процедил сквозь зубы Тсукури, разглядывая добычу. Ещё один повод для недовольства: Гаара жутко походил на Сасори, не будь этих кругов под глазами, одно лицо, честное слово. Когда блондин впервые увидел этого биджу, сразу и не понял, двоится у него в глазу от жары или это камера сломалась. И характер у песчаника такой же флегматичный, будто его в детстве контузило несколько раз. Сидит, смотрит, и фиг объяснишь, чем именно он бесит до скрипа в зубах. Красный Скорпион далеко от джинчурики не ушёл, рыбак рыбака, как говорят, видит издалека. Сто процентов на сторону пленника встанет, бесчувственная кукла. — А ты чем-то недоволен? Гаара покачал головой, ровно ответив:  — Всё нормально. Меня лишь беспокоит состояние брата, — парень взглянул вниз, туда, где по песку полз Сасори в своей кукле. Дейдара подозревал, что напарнику плевать, какая вокруг погода, он же из дерева. И это тоже бесило. — Акасуна-сан, что скажете? Вы ведь не убили Канкуро, верно? Кукольник соизволил пояснить, причём довольно вежливо. Подрывник раздражённо теребил кольцо на пальце. А с ним Данна так не разговаривает…  — Яд убьёт его только через три дня. Но найдут его раньше, благодаря следам, что мы оставили. Повода для беспокойства нет. А теперь молчи, я не желаю слушать пустую болтовню.  — Как скажете, — глаза, странные и немного жуткие, закрылись, татуировка кандзи, означающая «любовь», разгладилась. Её обладатель то ли заснул, то ли просто задумался. Блондин негромко чертыхнулся. Правая рука немного болела, задетая песком Гаары, но ничего непоправимого. Вообще, битва, которую предполагал Тсукури, завершилась, едва начавшись. Выведя из строя дозорных на крышах, юноша встретился со своим противником. Беседа не задалась, что, в общем-то, логично, и шиноби приступили к действиям. Минут десять Дейдара пикировал на сове, уклоняясь от ударов и нанося свои, пока Сасори не добрался до места стычки. Уж что там кукольник сказал Казекаге неизвестно, однако тот вдруг сложил оружие и стал белым и пушистым. Нет, это просто оборот речи, на самом деле Гаара просто позволил погрузить себя на птицу, предварительно разыграв небольшой спектакль со спасением деревни от бомбы блондина, и только потом Акацки его «вырубили» и забрали с собой. Красноволосый пояснил, что жители Суны не так всё поняли бы, уйди он с врагами добровольно, а вот павший в неравном бою воин — это звучит как минимум благородно. Блондин вздохнул. Логику песчаника он не понимал, но был рад, что отделался парой царапин. Ещё бы солнце не так пекло…  — Я пить хочу, Данна! — пожаловался подрывник, чувствуя, что скоро на такой жаре отдаст концы самостоятельно, никаких противников не понадобится.  — Ты уже выпил одну бутылку, имей терпение! — урезонил напарника Скорпион, которому нытьё блондина казалось куда более страшной вещью, чем даже вынужденное сотрудничество с пленником. Ослушаться же приказа Лидера насчёт поведения с конкретным носителем демона — моветон. Так что мастер сейчас думал о том, как бы заткнуть Дейдару, нежели про Гаару, который молчал и дисциплинированно не действовал на нервы несчастному Акасуне.  — Ещё хочу! — точно маленький ребёнок, право слово.  — Не дам.  — Данна, Вас Какудзу покусал, что ли?  — Не твоё дело.  — Данна, а я есть хочу, м.  — Где я тебе сейчас еду достану, проглот ты с четырьмя ртами? — ужаснулся кукольник, не изволив тратить силы на поддержание образа бесчувственной скотины. Требования блондина, нелогичные и лишённые нормальной причины, вводили мужчину в состояние шока.  — Тогда дайте воды, — потребовал нахал, ухмыляясь. Он уже знал, что Мастер согласится, лишь бы заткнуть напарника на некоторое время.  — Вот, — на птицу к Дейдаре полетела бутылка с теплой жидкостью. Ну, хоть это есть, радует. — И не трогай меня больше, ради всего святого. А то я за себя не отвечаю.  — Угум. Вода выпита, подрывник молчит. Не жизнь, а сказка. Но через десять минут…  — Данна, а разве у вас есть что-то святое, м? Услышав полный страдания стон кукольника, Гаара, спокойно дремавший под перебранку Акацки, улыбнулся. Подобная ситуация происходила каждый вечер, когда Темари и Канкуро спорили, чья очередь убирать со стола после ужина. Оказалось, что страшные Акацки, которыми пугают детей, не такие уж и страшные. Они просто люди. Казекаге надеялся, что получится договориться с их Лидером. Иначе с чего бы врагам уговаривать джинчурики уйти с ними без драки, аргументируя тем, что вреда родственникам и деревне они не причинят? Запутанно всё это. Но Гаара видел, что Канкуро жив, что Сасори выполнил обещание. Значит, им можно доверять. Осталось лишь дождаться подкрепления из Конохи. Что бы ни произошло в будущем, Наруто Узумаки во всём разберётся. В умение находить выход из безвыходных ситуаций этого паренька Глава Суны верил безоговорочно. * Существуют два типа тропического климата: сухой и влажный. В данной главе я упоминала первый тип, ибо в Суне жарко, пустыня и мало осадков. Это я так, мало ли кому вдруг интересно.