Холод

Рената открыла глаза. От ощущения неизвестного рода тоски сводило легкие. Еще сонная, она попыталась найти источник сильного чувства. Задыхаясь, поняла, что в эту минуту потеряла что-то очень важное. "Черт! Черт! Черт!" - Рената выбежала в коридор и сразу же столкнулась с Афанасием Петровичем. - Где она? - Не переживайте, сударыня, - доктор взял Литвинову за плечи. - Спит, наверное. Что случилось? - Она ушла, я точно знаю. - Она не могла уйти без моего разрешения. Да и зачем? - Неужели вы ничего не видите? - Рената вырвалась и забежала в палату Земфиры, но ни Земфиры, ни ее вещей там не было. - Я упустила ее. - Погодите, - Афанасий Петрович подбежал к посту медсестры. - Света, где пациентка из тринадцатой палаты? - Помню, она попросила позвонить, - девушка открыла журнал с выписками. - А что, ее нет в палате? - Это не больница! - мужчина схватился за голову. - Это проходной двор! - Афанасий Петрович... - Молчите! - Афанасий Петрович ткнул в нее пальцем. - Меньше надо своей личной жизнью во время работы заниматься! - Но я же... - губы девушки задрожали. - И как быть с выпиской? - доктор подошел к задумавшейся Ренате, которая так и осталась стоять с указательным пальцем у рта. - А рецепт? Господи, о чем она думала, когда уходила? - О себе, Афанасий Петрович, - Литвинова подняла взгляд. - О себе. - И что теперь? - Напишите рекомендации, и я очень постараюсь их ей передать. - Пожалуйста, сообщите мне о ее состоянии. Как-никак она моя пациентка. Уже в автомобиле, на заднем сидении, она включила телефон, долго смотрела на номер Земфиры. Наверняка, та его поменяет. Ответила на сообщение Сати, которая истерила восклицательными знаками. Прочитала извинения от Ульяны, та призналась в своей резкости по отношению к матери: "не хочу, чтобы тебе было стыдно за меня". "Все хорошо. Скоро увидимся. Я люблю тебя", - написала ей Рената и посмотрела в окно. Они стояли в пробке. Открыла переписку с Земфирой. Как всегда - короткие, но емкие сообщения. Земфира никогда не писала ни поэм, ни признаний. Все по делу и с толикой резкого юмора. Сообщения со стороны Ренаты, наоборот, изобиловали художественными оборотами, описаниями и лирическими рассуждениями, зачастую не по теме их разговора. Иногда Рената входила в раж и присылала целые толпы писем с признаниями, а после обвиняла Земфиру в сухости: "Что, нельзя написать хоть чуточку больше? Я же так жду!" "Я занята. Что тебе написать? У нас тут заискрило, и пахнет отвратно. Техника надо вызывать. Как бы не сгорело все". "Я прочитала рецензию одну. Им не нравится фильм. Может, написать что-нибудь в ответ?" "Пошли их на хуй". "А если серьезно?" "Пошли их на хуй серьезно". Рената посмотрела в окно: череда автомобилей и мелкий снег, засыпающий тягучее утро. Утро с металлическим привкусом. Или это привкус крови во рту? Вспомнила, как сидела в кафе и смотрела на свои трясущиеся руки. Тогда она чуть не попала в аварию: все-таки ей противопоказано самой садиться за руль. Слишком много отвлекало вокруг, и водители такие злые! Даже не знаешь, какие злее: то ли на отечественных авто, то ли на дорогих иномарках. Земфира села напротив, накрыла ее ладони своими, смотрела в глаза. А Рената взахлеб рассказывала, как испугалась, как перед глазами вся жизнь пронеслась. И привкус во рту был тот же - от сильного испуга, наверное. Ведь она могла спокойно потерять жизнь. А теперь потеряла чуть больше, чем жизнь. Ее. В квартиру она уже зашла после обеда. Села на кровать и просидела так до вечера, в верхней одежде и обуви. Очнулась от звонка в домофон. - Ты где пропадала, дорогая? - Спивакова сняла шубу и заглянула Ренате в лицо. - Опять провал во времени? - Петля, - Литвинова включила торшер, и комната наполнилась мягким светом. - Это была петля. - Давай без метафор. Что у тебя случилось? - Я потеряла ее. - Господи, кого? - Мы поссорились, и мне кажется, что это последняя капля. - Ты прекрасно знаешь, что Земфира отходчива, - Спивакова взяла два бокала и бутылку красного вина. - Сколько раз уже вы ругались? Тысячу? - Ты не знаешь подробностей. - На, Литвинова, выпей. Должно помочь, - Сати сунула ей в руку бокал. - Что, у меня только красное? - Я откуда знаю? Это твоя квартира. - Я совсем потерялась, Сати. - Ты каждый раз так говоришь. - Да? - Рената подняла на нее взгляд. - Тебе просто нравится страдать. Как и Земфире. Вот что значит: нашли друг друга. - Мое сердце настолько настрадалось, что если я умру и меня вскроют, то обнаружат там истертую до дыр красную тряпку. Долго будут думать, что это. Так и выкинут в мусор. - Господи, что за Хичкок, - Сати скорчила гримасу. - Возвращайся к реальности. У тебя сколько проектов висит? - Не хочу даже думать об этом, - Рената сделала глоток вина. - Нет у меня реальности. Вот эта, - она провела пальцем по воздуху, - не моя. Не та, которую я хочу видеть. - Как там говорится? Терпение и труд все перетрут? - Она считает меня шлюхой. - Есть повод? - Есть, - медленно кивнула Рената и положила на шею ладонь. - Кто? - Да какая разница? - Интересно же, - Спивакова причмокнула и повернулась к подруге. - Марта. - Опять?! - Сати закашляла и нахмурилась. - Господи, Рената, в который раз? - Не так уж и много раз, - пожала плечами Литвинова и отпила из бокала. - Прости, конечно, но я очень хорошо понимаю Земфиру. Она не предлагала тебе пояс верности? - Кто из нас не изменял? Ты святая? - Речь не обо мне сейчас, а о том, что пора бы перестать танцевать на граблях. Если ты так дорожишь Земфирой, то зачем творишь такое? Причем знаешь ее характер. - Наверное, потому что я шлюха, - Рената допила остатки вина и поставила пустой бокал на столик. - Ну, договоритесь вы с Земфирой о том, чтобы у вас были свободные отношения. Так это сейчас называется? - Я убью ту, с кем она переспит. - А как ты узнаешь? - Ты недооцениваешь меня. - Видимо, да. - Соберу их всех в одном здании и взорву. Сати допила свою долю и направилась к двери: - Рената, не дури. - А что? - Когда ты выглядишь так подавленно, всегда творишь безумную херню. Надеюсь, оружия в доме нет? - Спивакова надела шубу. - Не помню, - Литвинова вздохнула. - Вот так и ранишь кого-нибудь - Марту, например - и будешь говорить: не помню, господин судья. - Я сделала ей предложение. - Кому? - Земфире. - Вот это ничего себе, подруга! - По какому случаю красота? - Земфира оценила ярко-алое платье Ренаты и сунула руки в карманы брюк. - Мы идем пить в люди? - Хочу выглядеть сегодня непревзойденно, - улыбнулась та и показала нож. - Ты решила подарить мне тесак? Или убить? Так скажи же, любимая, за что. - Умрем мы вместе и в один день, а пока... Дай руку. - Очередная магия? - Дай руку, и я сниму это платье, - Рената наклонила голову, помахав ножом. - Приезжай ко мне без платья. Сэкономим время. - Мне нужна твоя кровь. Пару капель. Всего лишь. - Надеюсь, он не отравлен, - Земфира протянула ей ладонь, и та провела лезвием по среднему пальцу. - Это не будет актом вампиризма? Из кухни Рената пришла уже с двумя бокалами красного вина. - Все-таки будет, - приняла бокал Земфира. - Пей. - Тебе это удовлетворение приносит? Вся эта магия, кровавая романтика... - Ты задаешь сегодня слишком много вопросов, Земфира. - А что я должна делать, если мне протягивают бокал с кровью? - Это же не чья-нибудь, - заметила Рената и отпила из своего бокала. - Это моя кровь. - Хорошо. Пора бы уже привыкнуть, - Земфира сделала глоток вина. - Очередная твоя безумная идея. - А теперь о безумных идеях... Выходи за меня. - Погоди, - Рамазанова сделала еще один, уже большой, глоток и прикрыла рот ладонью. - Так, не паникуй, - Рената отняла у нее бокал и поставила его со своим на стол. - Что? - И не делай вид, что не расслышала. - Ну, это слегка неожиданно, - Земфира опустила взгляд. - Давай наметим дату, когда вся эта карусель закончится. Я завершу свои проекты, ты - свои. Уедем куда-нибудь и спрячемся ото всех. - Тебе не нравится нынешнее состояние наших отношений? Или что? - Мне скоро пятьдесят. Я хочу закончить эту жизнь с любимым человеком. Буду воспитывать внуков, писать книги и любить тебя. Больше мне ничего не нужно. - Если я отвечу, что подумаю, это не будет выглядеть, словно я пафосная сука и хочу набить себе цену? И, кстати, где кольцо? Рената усмехнулась, и, сняв перстень с правой руки, надела его на безымянный палец Земфиры. - Теперь довольна? - Кажется, да, - Рамазанова помахала перед ее лицом правой рукой. - Я женюсь, девочки! - Завтра чтобы вернула. - На меркантильной Литвиновой! Земфира сбросила пепел в пепельницу и попросила бармена принести еще виски. - Вот скажи, нахуя было разбивать лобовое стекло? - на соседний стул села Марта. - Можно же было колеса спустить или царапину поставить! - Женщина, вы кто такая? - Рамазанова отпила из стакана и затянулась сигаретой. - На чем я теперь буду ездить, сука? - Запряги в седло очередную блядь, - пожала плечом Земфира. - Литвинову, что ли? - Да хотя бы ее. - Так отзываться о любимой... Странная ты все-таки, - Марта достала сигарету. - Прикурить есть? - Прикуривай, - Земфира показала ей фак. - Смотри, сейчас зажжется. - Пизданутая ты, - Марта рассмеялась и прикурила у бармена, - причем на всю голову. - Кому-то пизданутость, а кому-то повышенная ебливость с чужими бабами, - Рамазанова сделала большой глоток виски. - Богу богово? - И ты пизданутая, и песни твои. - Слишком много слова "пизданутый". Что тебе надо от меня, старче? - За ремонт кто будет платить? - Литвинова натурой оплатит. Погоди, или уже оплатила? Путаюсь во временах. - Тебе жалко, что ли? - Марта сбросила пепел в пепельницу. - Ну, переспали. С кем не бывает? Ты что ли с чужими бабами не спала? Знаю я твою биографию. - Я пизданутая роковая женщина. Это все? - Так вы разошлись с Ренатой? - Ты издеваешься? - рассмеялась Земфира. - Ну, вы то расходитесь, то сходитесь. Желтая хроника уже не знает, что и думать. - Только не говори, что ты пришла просить моего благословения. - Знаешь, пришла. И ни капли не стыжусь. - А надо, ебливая ты сука, - покачала головой Земфира и положила деньги под стакан. - Румянец так бы пошел твоему лицу. - Значит, отдаешь ее мне? - А знаешь... Забирай! Накинув тонкое пальто, она вышла на улицу. Пошатнулась на льду. Выдохнула облако пара. Всмотрелась в небо - ни звезды. И пожаловаться на судьбу некому. Да и кто ее, пьяную, слушать будет? Провозилась с ключом от машины. Села за руль. Сейчас она нажмет на педаль и выдавит, как пальцы из апельсина, из машины все, что та может, и будь что будет. Сняла шарф - слишком жарко; бросила его на сиденье. "Ну что, погнали!" - сказала себе и повернула ключ зажигания. Рената заглянула в глазок, но никого не увидела. Кто бы это мог быть? Код от домофона знает не каждый. Дернула ручку и открыла дверь. Земфира, прислоненная к стене, помахала кровавой ладонью. - Что случилось? - бросилась к ней Рената. - Ты в аварию попала? Рамазанова отрицательно покачала головой, держа пальцы у носа. - Иди в ванную, - пропустила ее внутрь Рената. - Я в скорую позвоню. Хорошо? Земфира включила холодную воду, попыталась ополоснуть руки, смыть струю крови из носа. И, полностью потеряв силы, села под раковиной. Давно ей не было так плохо, даже тогда, когда она получила эту травму, с которой все то ли началось, то ли закончилось. Прижалась щекой к холодному полу и закрыла глаза. Да кому она нужна, пьяная? Кто будет слушать ее? А если она споет?