***
Автомобиль мягко затормозил у бровки тротуара, осведомляя своих пассажиров, что время прогулки истекло. Оба это понимали, но, кажется, обоим было невыносимо жаль расставаться. Дэни уже минут пять вглядывался в горизонт за лобовым стеклом, не в силах покинуть салон. Тайлер, в свою очередь, его не торопил, украдкой наблюдая и сам в тайне надеясь продлить момент их встречи. Дэни вдруг пробило на смешок. Это все так глупо: сидят они, два взрослых мужчины, которые провели друг с другом не одни выходные, все больше уходя от первоначальной цели в сторону просто совместного времяпровождения. Сидят и ни один не может сделать первый шаг, в то время, как оба наверняка давно поняли, что больше так нельзя. Ты можешь сотню раз избегать важного разговора или встречи, но в конце концов, когда сердце из-за волнения бьется где-то в горле, от себя не убежишь. От своих чувств тем более. — Что? — обернулся к нему Тайлер, ища причину веселья в глазах омеги. — Да просто... — хмыкнул омега, закусывая губу, чтобы не сболтнуть лишнего. Чего-то, что положило бы начало неизведанной тропе близких отношений с этим удивительным альфой. — Ты знаешь, я... — Ты? — альфа как-то жадно проследил за губами, придвинувшись ближе. Они почти что касались лица друг друга, чувствуя чужое дыхание совсем близко. Здравый разум молчал, на его место пришел повысившийся градус тела, мысли за дымкой желания. И страх, сладкий, сжимающий сердце тисками. Страх открыться полностью, впустить, забив на все "но" и "если", на все предубеждения, последствия и условности. Губам было больно от жажды ощутить поцелуй, пить дыхание, забыться, наконец позволив действовать инстинктам. Дэниел ещё никогда так не ненавидел оповещения, что приходят на сотовый в самый неподходящий момент. — Должен идти, — криво улыбнулся омега, неловко выбираясь из машины Тайлера. Вздох разочарования подавил не он один. Лишь отдышавшись в паре шагов от дома, Дэниел смог привести в порядок путаницу мыслей, что погрязла в коктейле из стыда, желания и разочарования не случившегося. Он даже смог улыбнуться папе, который непривычно тихо встретил его в холле. По напряженной позе и тонкой складке сжатых губ Дэни догадался, что на сегодня сюрпризы не закончились. — Как погулял? — поинтересовался Уолтер вкрадчивым тоном. — Отлично, — добродушно ответил Дэниел, стараясь поскорее пройти в комнату, закрыться там и хорошенько все обдумать, но небрежно кинутая папой фраза выбила почву из-под ног. — И куда же ещё вы нас с Брайаном отправите в следующий раз? — произнес омега-старший, насколько это вообще было возможно, ровным тоном. — Или миссия по налаживанию моей личной жизни окончена? — Как ты...? — уставился на него сын, выхватывая взглядом злополучный блокнот, зажатый у родителя между подрагивающих пальцев. — Решил на свою голову убраться в твоей комнате. Ничего не хочешь мне объяснить? — А что объяснять? — обреченно вздохнул Дэни. — Ты все видел. — Ну хотя бы, — помедлил, собираясь с мыслями, Уолтер, — за что? Неужели я настолько стал тебе мешать жить своей жизнью, что ты решил разрушить мою этой подставой? — О чем ты?! — вскинулся Дэниел. — Это не было подставой, я просто попытался сделать тебя немного счастливее, пап! Ты не думал, что твои извечные поиски моего жениха — лишь проекция многолетнего одиночества? Может, стоило в первую очередь позаботиться о себе? И если ты не смог этого сделать, я решил взять ситуацию в свои руки! — Да кто ты такой, — зашипел Уолтер, подступая ближе к Дэни, — чтобы указывать мне, как поступать? Или решать за меня, с кем быть? — А ты? — прервал его омега-младший. — Я твой папа, — напомнил мужчина, стараясь успокоиться, — и я хочу, чтобы ты был счастлив. Только-то и всего. — Тогда позволь мне самому решать! Почему нужно подстраивать эти званые ужины, от которых уже тошнит? Весь этот фарс, — Дэниел обвел руками гостиную, в которой обычно собирались посетители вечеров, — стоит поперек горла. Я тоже желал тебе счастья, свел с Брайаном... Но ты почему-то не доволен. — Естественно! — вспыхнул Уолтер. — Ведь я даже не знаю, в кого влюбился. Получается, что все наши "случайные" встречи были подставой, совпадения вкусов, и если он совсем не тот... — Но ты его любишь, пап. — Теперь уже нельзя сказать наверняка. Ты отлично поиграл в сваху, сынок, молодец. И это лишь иной раз доказывает, что ты все ещё ребенок и останешься им, пока я не передам тебя в руки ответственного альфы. — Значит, для тебя я нерадивое дитя? — тихо отозвался Дэниел, сжимая кулаки до бела. — Именно так, живя со мной под одной крышей, будучи столь несведущим в реальном положении дел этого мира, ты не можешь позаботится о себе сам, а играешь чужими судьбами... — Я позабочусь, — заверил омега-младший, круто разворачиваясь на каблуках. — Поверь мне на слово. Хлопнувшая вслед за ним входная дверь пресекла возмущения Уолтера. Ветер, играющий опавшими листьями, остудил жар ссоры и придал уверенности. Дэниел все шагал и шагал, отдаляясь по залитой солнцем аллее от родного дома. Злые слезы жгли щеки, приходилось постоянно вытирать их тыльной стороной ладони, успокаивать бушующее сердце, сглатывать горечь ставшей поперек горла обиды. Он хотел как лучше, а вышло как всегда. Какая ирония! Оба молодцы, видимо, яблоко от яблони действительно недалеко падает. Но ведь Дэни действовал мягко, без толпы поклонников и их извечных плотоядных улыбок, не считал до десяти, чтобы объявить только познакомившуюся пару супругами. Он лишь хотел, чтобы папа хоть раз подумал о себе, залечил рану от ухода отца, вновь вспомнил, какого это — быть влюбленным. Видимо, зря. — Тай... Тайлер, — голос предательски дрожал, впрочем как и пальцы за миг перед тем, как оператор соединил омегу с Тайлером. — Дэни? Ты в порядке? — взволнованно переспросил альфа. Фоном послышался резкий визг шин при развороте. — Нет, — откровенно признался омега, всхлипнув ко всему прочему, едва успевая прикрыть динамик телефона, — можешь забрать меня на перекрестке? Самом первым по пути к моему дому. — Всегда.***
— В ярости? — замок квартиры щёлкнул, пуская мужчин внутрь. — Нет, просто я никогда раньше его таким не видел, — покачал головой Дэниел, разуваясь. — Не мудрено, — вздохнул Тайлер, проходя на кухню, — кто бы обрадовался такому открытию? — Ты прости, — замешкался омега, осматриваясь, — мои друзья... Я бы поехал к ним, но они уехали на пару недель. В общем, домой возвращаться совсем не охота. — Издеваешься? Извиняться за такое, — мягко пожурил Тайлер, — будь как дома. Омега лишь кивнул, скрывшись в ванной. Ему всегда удавалось все обдумать за самым незатейливым занятием. Вот и теперь, намыливая руки, наблюдая, как пена стекает вниз под напором воды, он напряженно размышлял, что же дальше. Вся квартира пропитана ароматом альфы, что, в общем-то, не удивительно. Но после их реакции друг на друга в машине, оставаться наедине сейчас было бы крайне неразумно. И все же ему больше действительно некуда податься. Пользоваться кредитками не хотелось: Уoлтер узнает, а он ведь обещал, что сумеет о себе позаботиться. — Эй, Тайлер, — позвал Дэни, — какое мне полотенце брать? И попытался было выглянуть за дверь, но наткнулся на Тайлера в проеме. Он стоял не шевелясь, последнее Дэниела слово разбилось дыханием о сильное плечо. А Тайлер все не двигался, лишь ноздри как-то хищно втягивали воздух, будто в легких на исходе. И Дэни несколько секунд тоже принюхивался, пытаясь понять, в чем же дело, пока по телу не прошла столь узнаваемая, столь ненужная сейчас дрожь начавшейся течки. В ванной комнате, медленно просачиваясь за дверь, витал запах течной омеги. — О, черт, — пальцы нервно прошлись по прядям волос, в то время как омега пытался совладать с собой, — я так увлекся слежкой, когда начнется течка Уолтера, дабы все подставить, что забыл о своей. — Ага, — натянуто улыбнулся Тайлер, — почти каламбур. Альфа сделал шаг назад, протянул нужное полотенце Дэни и скрылся в направлении гостиной. Дэниел же плеснул водой на лицо несколько раз, стараясь унять предательский румянец и хоть немного успокоиться. Ткань полотенца рисковала порваться, так сильно сжал её омега, чувствуя, как ноздри забивает ставший во много крат ярче терпкий аромат альфы, что находился всего в паре метров от него. Бери — не хочу. Решив, что он не сможет проторчать здесь вечно и надо бы что-то предпринять, Дэни шагнул за дверь, тут же оказавшись припечатанным к стене до невозможности горячим натренированным телом. Тайлер тяжело дышал, обхватив ладонями талию Дэни, пальцы судорожно гладили ткань рубашки, сминали, будто желая оторваться и продолжить одновременно. — Дэниел... Дэни, Боже, — вновь и вновь повторял хриплый голос, обжигая дыханием беззащитно открытую линию шеи. Задевая губами край алеющего уха омеги, альфа простонал: — Твой запах, он плавит во мне последние капли рассудка. Понимаешь? — Лучше, чем ты думаешь, — рвано выдохнул Дэниел, еле стоя на подгибающихся ногах. Инстинкты ликовали, учуяв рядом вполне приемлемого представителя альф, и теперь вовсю требовали законного продолжения. — Нам нужно держать себя в руках, — сбивчиво убеждал Тайлер, прерываясь на легкие поцелуи, — остановиться. Дэниел был согласен, он кивал и кивал, подставляясь всем телом, шаря руками по широкой спине альфы. — У тебя есть подавляющие? — отчаянно спросил Тайлер. — Хоть что-то? — Нет, — сдавленно застонал омега, ощущая, как наливается жаром поясница и тяжелеет в паху, пульсируют стенки входа, все больше истекая смазкой. Он хотел что-то добавить, с языка готова была сорваться убедительная речь о том, что если они закроются друг от друга по разным частям дома, как-то переждут и отвлекутся, то все обойдется, но Дэни заткнули самым верным способом. От теплых, чуть твердых сухих губ альфы стало так невозможно хорошо, что ему потребовалось обнять шею Тайлера обеими руками, иначе они рисковали на первых же порах перейти в горизонтальное положение. — Дэниел, — повторял альфа на выдохе, разумом желая отодвинуться, не трогать этого доверчивого, соблазнительного омегу, но тело не подчинялось, и за каждым словом вновь и вновь следовал поцелуй. Ярче, глубже, развязнее. Посылая по телу искры такого вожделения, что выбивало дух. Уверенные пальцы альфы шарили под давно задравшейся рубашкой Дэниела, подушечками стискивая чувствительные горошины сосков. Омегу трясло во власти Тайлера, он только и мог, что прогибаться для лучшего удобства, зарываться ладонью в пряди волос альфы, еле сдерживая стоны желания. И лишь почувствовав, как под тканью брюк рука Тайлера стискивает его пах сквозь трусы, распаляя дальше некуда, а на сосок обвивает влажное тепло языка, Дэни в который раз порывался их образумить. — Тайлер, стой, — он обнял руками лицо альфы, заглядывая в пьяные глаза, — мы не можем... Единственное, чего они оба не могли — это бороться со своей тягой. Дэниелу казалось, что мышцы, кости и сухожилия превратились в желе, заставляя его сползти по стене вниз, а Тайлера — замереть у его разведенных ног, зацеловывая омегу практически на коленях. — Я не могу остановиться, — надсадно прошептал альфа, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не наброситься на податливое тело в своих руках со всей страстью. — Я хочу вылизать тебя всего, опробовать каждый сантиметр... — Ну что ты... Тайлер, — Дэни зажмурился, попытался сжаться как можно больше, только бы избежать этого шепота и картин в своем воображении, которые он пробуждал. Казалось, омега может кончить от одного прикосновения. — Пожалуйста, позволь, — приложив палец к губам омеги, умолял Тайлер. Палец тут же оказался мягко прикушен, а затем вылизан в знак примирения, на что альфа лишь вымученно улыбнулся, — если ты сейчас скажешь нет, я приложу все силы, чтобы оторваться. Но после... излияния, нам обоим станет немного легче, и мы что-нибудь придумаем. Ты мне веришь? — Да, — даже не слово, просто движение губами, но и его хватило, чтобы снести крышу обоим. Одежда оказалась грузом, ненужным и столь легким к снятию, когда жаждешь видеть только разгоряченную кожу и ничего кроме. Тайлер и правда его вылизывал, скользя влажными поцелуями по щиколоткам вдоль бедра, замирая перед обнаженным членом, заставляя почувствовать себя беззащитным, открытым до слез смущения. Не торопясь, словно желая вкусить каждую секунду их откровения, Тайлер приник губами к головке, слизнул выступившие капли смазки и согрел дыханием чувствительную плоть, выбивая из Дэниела стон. Все происходящее казалось сном, одним из тех, что неоднократно посещали нетронутого омегу многие годы, но теперь превратились в явь, оказавшуюся в разы ярче и жарче любого сновидения. Поцелуи, прикосновения, прошибающий взгляд поддернутых дымкой возбуждения глаз альфы, так мало, оказывается, нужно, чтобы полностью, окончательно и бесповоротно сойти с намеченного курса. Выгибаться, льнуть, раскрываться навстречу требовательному языку, что обхватил прижимающийся к животу член, втягивая в объятия влажных стенок рта альфы, пока свободной рукой тот мягко ласкал пульсирующее кольцо мышц входа, не проникая внутрь, но заставляя трепетать от желания большего. Дэниел загнано дышал, ощущая себя на краю обрыва. Ещё чуть-чуть — и сиганет вниз, растворившись в запредельном наслаждении. Тайлер увлеченно обсасывал член по всей длине, попеременно лаская себя рукой, прихватывал губами яички. Дэни наконец сорвался, ловя губами едва отдающий его собственным вкусом жаркий поцелуй. Секунда, когда их члены оказались рядом, сжатые в кулаке Тайлера, показалась вечностью, горячей и вязкой, как выплеснувшееся семя обоих. Мир разбился яркими всполохами, разлетелся на самой сладкой ноте.