Знакомство с настоящим
Отражение в зеркале смотрело немного взволнованно и пыталось выдавить из себя улыбку. Не вышло, и Кёнсу разочарованно вздохнул. Он поправил воротник рубашки и откинул назад отросшую чёлку. — Ты прекрасно выглядишь, — сказал Чонин, неожиданно выросший за спиной. Омега вздрогнул и встретился взглядом с его отражением. — Не ври, — деланно спокойно произнёс он и снова поправил причёску. — Перестань, — вздохнул альфа и взял его за руки, отнимая ладони от головы. — Ты сегодня очень красивый… — А обычно нет? — Кёнсу! — тихо рассмеялся парень и переливы его бархатного смеха послали по телу омеги мурашки. Встав ближе, Кай обхватил руками тонкую талию и притянул Кёнсу как можно ближе к себе. — Надень свитер, а то опять простудишься… — Бэкхён! — крикнул омега, пытаясь выбраться из его объятий. — Угомони своего друга! — Ничего не знаю! — донёсся насмешливый голос из ванной комнаты. — Это твой альфа, вот сам с ним и разбирайся! — Ябеда, — проворчал Чонин и поцеловал выглядывающий из-под ворота участок бледной кожи на шее. — Ты меня вынуждаешь… — отозвался Кёнсу и улыбнулся. — Ну долго вы ещё?! — раздался голос из коридора, и в дверях возник Чанёль. На нём была надета куртка, щёки и нос раскраснелись, а вместе с ним комнату ворвался морозный воздух. — Такси уже приехало! — Лу Хань и Сехун спустились? — спросил вынырнувший из ванной Бэкхён. Он тут же подскочил к вешалке и всунул руки в рукава пальто, услужливо поданного Паком. — Да, они уже сели… Чонин выпустил Кёнсу из объятий и метнулся к стулу, на спинке которого висел его пиджак. Накинув тот на плечи, альфа бросил мимолётный взгляд на своё отражение и потянулся к вешалке за курткой. — Кёнсу, надень свитер! — крикнул он вдогонку омеге, который прошмыгнул в ванную. — Да сейчас! — раздражённо отозвался последний и спустя мгновение вернулся, уже в свитере. — Вот же пристал! — Потому что я тебя знаю… — Хватит препираться! — усмехнулся Бэкхён и бросил Каю ключи от комнаты; тот ловко поймал их. — Закройте дверь, мы пошли… — И поторопитесь! — крикнул Чанёль уже с лестницы. — Спелись! — фыркнул Кёнсу, стоя перед зеркалом и расправляя складки на одежде. Позади него суетился альфа и вскоре накинул на плечи пальто. — Я заказал нам два билета в театр, на балет, — сказал парень и помог омеге просунуть руки в рукава. — Спасибо, что предупредил, — усмехнулся Кёнсу и принялся застёгивать пуговицы. — Двадцать пятого декабря, «Щелкунчик». — Рождество, Чонин! — возмутился омега. — А если у меня планы? — Если твои планы не включают меня, — улыбнулся альфа и услужливо распахнул перед ним дверь, — то считай, что их больше нет… А, теперь, давай, быстрей-быстрей! Навстречу приключениям!***
Автомобиль затормозил у высоких, металлических ворот. В тусклом свете уличного фонаря тяжело было различить цвет — то ли чёрные, то ли синие. На улице моросил дождь, рассыпая по тонированным стёклам холодные капли. Кёнсу выглянул в окно и тяжело вздохнул. — Приехали! — воскликнул Чанёль и кинулся открывать двери. Пока Чонин расплачивался с таксистом, остальные дружно повалили наружу. Последним в салоне остался сидеть Кёнсу. Каю пришлось протянуть ему руку, чтобы заставить подняться. — Идём, — с улыбкой позвал он, и омега скрепя сердце принял его ладонь. Оказавшись на улице, парень невольно вздрогнул. Погода для конца октября стояла тёплая, но после жаркого салона всё равно пробила дрожь. Осмотревшись, он отыскал глазами двухэтажный коттедж за лесом высокого забора. Наверху свет был погашен, но фонари во дворе горели. Очевидно, его владельцы ждали гостей. — Пошли скорей, — позвал его Чонин и взял за руку, — а то промокнем. Кёнсу вздохнул, словно собравшись с духом, и кивнул. — Пошли… Чанёль и Бэкхён проскочили в ворота самыми первыми, и следом раздались незнакомые голоса. Следующими стали Лу Хань и Сехун: альфа придержал дверь для омеги и галантно пропустил его перед собой. Замкнули процессию Чонин и Кёнсу; Кай, на правах хозяина, вошёл последним. Миновав коротенькую аллею, которую составляли стройные ряды клёнов, парни поднялись на крыльцо. Кёнсу не видел за спинами друзей, кто же вышел их встречать. Только оказавшись на верхней ступени, он встретился взглядом с лучистыми глазами незнакомой женщины и на мгновение впал в ступор. — Проходите скорей! — с улыбкой произнесла она и отошла в сторону. — Промокнете же! Омега вздрогнул, почувствовав тычок в спину, и послушно вошёл. Переступив порог, он словно оказался в другом мире. Взору его предстала просторная прихожая, похожая на ту, что была у него дома. Только здесь стены были выкрашены в уютный кофейный цвет и манили своим теплом, словно приглашая идти дальше. Засмотревшись на витиеватую роспись стены, по которой расползались светло-серые узоры, Кёнсу не заметил, что Чонин уже занялся его пальто. — Отомри, — шепнул альфа в самое ухо, и омега вздрогнул, хватаясь за его пальцы. — Прости, — выдохнул он виновато и убрал руки. — Спасибо… Кай в ответ лишь тепло улыбнулся и продолжил расстёгивать пуговицы. Покончив с этим, парень помог Кёнсу скинуть пальто и повесил на вешалку. Следом туда отправилась и его куртка; только тогда омега заметил, что незнакомка всё ещё стояла рядом и с улыбкой наблюдала за ними. — Добрый вечер, — учтиво произнёс Кёнсу и поклонился. Женщина улыбнулась и склонила голову в ответном жесте. — Добрый вечер, — отозвалась она. — Чонин, может быть, ты нас представишь? — Конечно! — расплылся в улыбке альфа. — Кёнсу, это Ким Юна, моя мама. Мам, это До Кёнсу, мой омега… — Приятно познакомиться! — ласково произнесла госпожа Ким и взяла парня за руку. — Этот негодник все уши про тебя прожужжал… — Взаимно, — кивнул Кёнсу и робко улыбнулся. — Про вас Чонин тоже много рассказывал… — Ох, не ври, мой мальчик! — рассмеялась женщина и подтолкнула парней вглубь коридора. — Идите, поздоровайтесь с остальными! Откуда-то справа раздался мужской голос, и госпожа Ким упорхнула в том направлении. Кёнсу и Чонин остались одни в коридоре и омега схватил альфу за плечи, прежде чем тот шагнул в гостиную. — Подожди! — сказал он шёпотом и сглотнул. — Что такое? — обеспокоенно спросил Кай и взял его за руку. — Мне страшно, — сознался омега и глубоко вдохнул. — И неловко… — Ну, будет тебе! — с улыбкой прошептал альфа и коротко поцеловал в губы. — Я со стопроцентной уверенностью могу сказать, что ты понравился моей маме… — А если я не понравлюсь твоему отцу? — Чушь! — усмехнулся Чонин. — Ты не можешь ему не понравиться — Ладно, — сдался омега, понимая, что у него нет выхода. — Пошли. Гостиная встретила их светом, простором и приятной музыкой. У противоположной стены горел искусственный камин, а полка над ним была уставлена всевозможными безделушками. На больших белоснежных диванах Кёнсу увидел остальных: своих друзей, трёх незнакомых мужчин и женщину. На одном сидели Лу Хань и Сехун и о чём-то беседовали с гостями. Чанёль устроился в большом кресле и держал на руках какой-то свёрток, а Бэкхён сидел на спинке и с улыбкой заглядывал внутрь; лишь приглядевшись, Кёнсу распознал в нём младенца. — А вот и вы! — воскликнул один мужчина и подорвался с места. Он оказался высоким и голосистым, потому омега без труда узнал в нём отца Чанёля. — Чего топтались там? — Секретничали! — с улыбкой ответил Чонин и подтолкнул Кёнсу вглубь комнаты. — Это отец Чанёля, — шепнул он парню на ухо и тот пожал протянутую ему ладонь альфы. — Рад знакомству, господин Пак, — произнёс омега, чувствуя себя увереннее. Очевидно, настроение семейства Пак бежало впереди них самих. — Взаимно, господин До, — сказал мужчина и подмигнул парню. — Проходите, садитесь с нами. Ослепительно улыбаясь, альфа подвёл их к дивану, где сидел его муж, и вынудил сесть. — Добрый вечер, мальчики, — одарил их улыбкой старший омега. — Я рад наконец познакомиться с тобой, Кёнсу. — Спасибо, — выдохнул парень и невольно залюбовался чертами мужчины. Они были тонкими и острыми, а гордо вздёрнутый подбородок выдавал в нём породу и стать. Карие, игриво горящие глаза раскрывали в нём страстную, горделивую натуру, и Кёнсу невольно увидел в нём взрослую версию Бэкхёна. Очевидно, только таким омегам под силу было совладать с сорванцами Паками. Все суетились вокруг него, оказывали внимание, что Кёнсу становилось неловко. Было непривычно чувствовать себя центром притяжения всеобщего интереса. Он познакомился с родителями Сехуна и к своему удивлению отметил, как сын на них не похож. Господин и госпожа О были теми ещё болтушками и, казалось бы, не замолкали ни на секунду. В противовес им их отпрыск по большей части молчал, перебирая пальцы Лу Ханя в своих, и время от времени закатывал глаза. Чанёль и Бэкхён всё никак не могли оторваться от младшего брата альфы, который только и делал, что пускал слюни, да хлопал глазами. Парни умилялись его щёк, и носика, и вообще всех остальных частей тела. Кёнсу не удержался и тоже подошёл к ним. — Какой крохотный… — выдохнул омега и осторожно коснулся смешных ушек на детской шапочке. Он боялся даже продохнуть, не то чтобы прикоснуться к самому малышу, но себе готов был признаться — потрогать его хотелось неимоверно. — Хочешь взять на руки? — спросил омега Пак, заметив метания парня. — Нет-нет! — рассмеялся Кёнсу и замахал руками. — Ни за что, я боюсь! — Чонин! — раздался голос Юны из кухни. — Чанёль! Сехун! Бегом накрывать на стол! Под шокированные взгляды своих омег альфы понурили головы и покорно двинулись на зов. Пак передал брата отцу, а Сехун бросил Лу Ханя на растерзание своей маме. Кёнсу проводил их спины взглядом и вдруг подорвался следом. Он выскочил в коридор, переполненный неожиданным желанием помочь. Ему впервые в жизни захотелось оказаться в гуще событий, чтобы суета завертела его в свой круговорот. Вылетев из комнаты, Кёнсу врезался в незнакомого мужчину. — Осторожнее! — рассмеялся мягкий, бархатный голос, переливами напоминающий голос Чонина. — Простите, — пискнул омега и отстранился. — Я не нарочно… — Кёнсу, верно? — улыбнулся альфа и взял парня за руку. — Ким Сонкён, отец Чонина. — Очень п-приятно, — ответил парень и зарделся, когда мужчина поднёс его ладонь к губам и невесомо коснулся ими тыльной стороны ладони. — Взаимно, — усмехнулся он и отстранился. — Отец! — возмутился Чонин, который как всегда неожиданно выскочил из-за угла. — Не смущай его! — Всё, убегаю! — рассмеялся альфа и, поклонившись омеге, скрылся в гостиной. — Он всегда такой? — шёпотом спросил Кёнсу. — Да… — Ммм, — протянул парень и усмехнулся. — Теперь понятно, в кого ты такой…***
Кёнсу почувствовал себя свободнее, когда все гости собрались за одним столом. Его, конечно же, посадили рядом с Чонином. Альфа сидел от него по правую руку, а слева занял место папа Чанёля. Кёнсу был рад такой компании — рядом с этим мужчиной парень чувствовал себя в своей тарелке, словно это и правда был Бэкхён. — Всё в порядке? — поинтересовался Кай, наполняя бокал омеги красным вином. — Да, — ответил парень, — спасибо… — Ну вот видишь, — улыбнулся альфа. — А ты боялся… — Что вполне нормально, — заметил папа Чанёля. — Когда я знакомился с родителями Сонёля, у меня поджилки тряслись. — Их опасаться стоило, — заметил Чонин и на удивлённый взгляд Кёнсу пояснил: — Дедушки Пак довольно эксцентричные товарищи… Дальше разговор ушёл в сторону; омега только хлопал глазами и кивал, когда его о чём-то спрашивали. Лу Хань и Бэкхён прекрасно влились в компанию и нашли общий язык с родителями своих альф. Только Кёнсу, по характеру своему неболтливый в присутствии старших, молчал. — Ты выглядел удивлённым, когда мы пришли, — неожиданно вспомнил Чонин. — Почему? — Этот дом… — сказал омега и обвёл комнату взглядом. — Я всегда думал, что ты живёшь в каком-нибудь дворце… — А на деле оказался двухэтажный коттедж в спальном районе Сеула? — усмехнулся альфа. — На самом деле, мы здесь давно не живём. Родители перебрались за город, когда я поступил в академию. — Почему ты не остался жить здесь? — удивился Кёнсу. — Здесь слишком много… воспоминаний, — ответил Кай. — Первоначально этот дом принадлежал маминому отцу. Когда родители поженились, он подарил им его на свадьбу. Они жили здесь, пока отец строил свой бизнес и становился на ноги. Здесь меня зачали, и я появился на свет в этой самой гостиной… Да, — кивнул альфа на немой вопрос в глазах омеги. — Скорая не успела приехать и отцу пришлось принимать роды самому… — Невероятно… — Не то слово! — Получается, здесь прошло всё твоё детство? — спросил Кёнсу. — Именно! — улыбнулся Чонин и сделал глоток вина. — С этим местом связаны все мои детские воспоминания, а там, во дворе, — указал он на застеклённые двери, ведущие на террасу, — стоят мои любимые качели, на которых мы с тобой обязательно покатаемся. — Буду ждать с нетерпением, — прошептал омега и накрыл его ладонь своей. — Я решил, что этот дом — идеальное место, чтобы познакомить моих родителей с тем, кто украл моё сердце, — закончил Кай. — Замечательное решение, — заметил с другого конца стола господин Ким. — Не хочешь сказать тост? — Пусть скажет мама, — ответил парень и улыбнулся омеге. Та снисходительно покачала головой и подняла бокал. — Что ж, — начала Юна, — на правах хозяйки хочу сказать, что безумно рада видеть всех вас здесь, сидящими с нами за одним столом. В особенности, хочу сказать спасибо Кёнсу за то, что он сегодня с нами, — сказала она и послала парню ласковую улыбку. — Мне приятно видеть, что рядом с моим сыном находится такой замечательный омега. Ко всему прочему, я счастлива, что сыновья моих друзей отыскали свои замечательные пары… — И Ким Юну как всегда заносит, — подал голос старший Пак. — Давайте, наконец, выпьем за долгожданную встречу! — Негодник! — притворно возмутилась женщина, но не смогла скрыть улыбки. Бокалы зазвенели о хрустальные бока друг друга, словно дивные колокольчики. Кёнсу чувствовал себя Алисой, которая провалилась в кроличью нору и оказалась в сказке. Это место и эти люди разительно отличались от тех образов, что парень накануне рисовал у себя в голове. Бизнесмен, высококвалифицированный врач, телеведущий и их супруги, блиставшие своими талантами, оказались на удивление простыми. Ким Юна сама готовила праздничный ужин, Пак Сонёль травил анекдоты, а О Гаин заботливо подкладывала мясо в тарелку Лу Ханя. Разговоры лились рекой, как и шипучие вина и шампанское. Семейство Пак старалось перекричать чету О, Кимы дружно над ними посмеивались, а маленький Чанхун мирно посапывал на руках у старшего брата. Сехун спорил о чём-то с отцом Чонина, а Бэкхён вёл разговор с Лу Ханем. — Так непривычно, — признался Кёнсу, склонившись к уху своего альфы. — Никогда не видел ничего подобного… — Они дружат со школы, — пояснил Кай. — Почти как мы с Чанёлем и Сехуном, а ты с Бэком. — Так вы давно знакомы? — неожиданно подал голос омега-Пак. — С кем? — спросил Кёнсу. — С Бэкхёном. — Да, — кивнул омега. — С первого класса младшей школы. Мы практически выросли вместе… Кстати, как он вам? — Честно? — усмехнулся старший. — Страшная язва… Прямо как я в молодости. Короче, для Чанёля — самое то.***
После ужина все переместились в гостиную. Ким Юна усадила Кёнсу рядом с собой на диван и заставила сына принести альбом с фотографиями. Вокруг них тут же столпились остальные омеги, желая полюбоваться на детские снимки альфы. — А это мы отдыхали во Франции, — прокомментировала женщина очередное фото. — Здесь Чонину пять… — Шесть, — поправил её парень. — А это что за мальчик? — спросил Бэкхён, указав пальцем на ребёнка рядом с Каем. — Не помню, — задумчиво произнесла госпожа Ким и принялась разглядывать фото. — Сонкён… — С нами тогда отдыхала ещё одна корейская пара, — подал голос альфа, сидевший в кресле. — Должно быть, это их сын. — Точно! — вспомнил Чонин. — Мы играли с ним в комнате для детей… — Не помню, как его звали, — сказала Юна. Она хотела перелистнуть страницу, но Кёнсу её остановил. Он поднёс фотографию ближе к глазам и внимательно вгляделся в черты лица мальчишки. — Я знаю, кто это, — прохрипел он и отпрянул от альбома. — Откуда? — удивился Кай. — Это я. На мгновение в гостиной воцарилось молчание, нарушаемое лишь треском электронных дров. Чонин переводил удивлённый взгляд со своего омеги на фотографию и обратно, отмечая сходство, а его мама смотрела на парня в упор. — Точно, — нарушила она молчание. — Вот почему твои глаза показались мне такими знакомыми… — Мы играли вместе, — произнёс её сын, с трудом осознавая происходящее. — Я тогда подарил тебе… — Розу, — сказал Кёнсу и взглянул на альфу. — Искусственную, стащил из вазы в холле отеля. — Ту, которую ты хранишь у себя в тумбочке? — неожиданно спросил Бэкхён, а омега кивнул в ответ. — Я помню твоих родителей, — сказала Юна. Она протянула руку и ласково заправила прядь волос Кёнсу за ухо. — Они были очень красивой парой. Я помню, как мы ходили вместе в кино… — Простите, — неожиданно произнёс парень. Он передал альбом в руки Бэкхёна и поднялся с дивана. — Мне нужно отойти… Ни на кого больше не глядя, Кёнсу сорвался с места и выскочил в коридор. Остальные проводили его обеспокоенными взглядами, а Чонин поднялся следом. — Я сейчас, — бросил он матери и вышел из комнаты. Омегу Кай застал в дальнем углу — тот отвернулся лицом к стене и закрыл лицо ладонями. Худые плечи ходили ходуном, а до слуха альфы доносились тихие всхлипы. В два шага он сократил разделявшее их расстояние и заключил Кёнсу в объятия. На макушку омеги обрушился град поцелуев, а в уши полился успокаивающий шёпот. — Всё, успокойся, хороший мой, — говорил Чонин, прижимая его к себе. — Всё в порядке, я рядом… — Прости меня, — всхлипнул Кёнсу и уцепился пальцами за пиджак на плечах альфы. — Я всё испортил… — Не говори глупостей, — отозвался парень и отстранился, чтобы обхватить мокрое от слёз лицо ладонями. — Ничего ты не испортил… Лучше скажи мне, что случилось. — Воспоминания, — ответил омега и судорожно вздохнул, стараясь подавить рвущиеся наружу всхлипы. — Я похоронил их в своей памяти, но сейчас они всплыли… Просто тогда папа ещё помнил меня, и, наверное, любил… — Это хорошие воспоминания, слышишь? — прошептал альфа и стёр большим пальцем влажную дорожку. — В них есть я, можешь теперь ассоциировать их со мной… — У вас всё в порядке? — раздался вдруг обеспокоенный голос Юны со стороны двери. — Господи, Кёнсу, что случилось? — Ничего, мам, всё нормально, — ответил Чонин, а омега спрятал лицо у него на груди. — Почему Кёнсу плачет? — тихо спросила женщина и подошла ближе. — С твоими родителями что-то случилось? — Да, — неожиданно ответил омега. — Что-то плохое? — испугалась Юна. — Его родители в разводе, — сказал Кай. – Мам, иди, я тебе потом всё объясню… — Прости меня, малыш, — вздохнула женщина и погладила Кёнсу по спине. — Я не хотела тебя обидеть… Чонин, идите наверх, я там прибралась в твоей комнате… — Хорошо, — сказал альфа и увлёк омегу в сторону лестницы. — Пошли, хороший мой… Юна так и осталась стоять, наблюдая за тем, как парни поднялись наверх и скрылись из виду. Она была поражена тем, насколько трепетно её сын относился к этому омеге. Никогда ещё женщина не видела в каждом его жесте столько любви и нежности, столько неподдельной заботы… — Эх, как же быстро летит время! — вздохнула омега. — Вот и дети повзрослели…***
Вернулись парни спустя полчаса: Кёнсу успокоился и привёл себя в порядок. Они с Чонином извинились перед гостями и присели на прежнее место. Остальные сделали вид, словно ничего не произошло, и втянули их в разговор. Омега коротко отвечал на вопросы и кротко улыбался, всё ещё стыдясь своей выходки. Кай ободряюще обнимал его за плечи и шептал на ухо, что тот хорошо справляется. Около полуночи все собрались по домам: Лу Хань засыпал на плече Сехуна, и альфе пришлось до такси нести его на руках. Господин и госпожа О уехали с ними, а следом приехала машина за дружным семейством Паков. Они позвали Бэкхёна к себе на ночь, и омега с радостью согласился. Последними уезжали родители Чонина. — Вы точно не хотите поехать с нами? — в который раз спросила Юна, пока муж помогал ей накинуть шубу. — Нет, — с улыбкой ответил Кай. Они с Кёнсу провожали родителей у дверей. — Милая, перестань! — сказал господин Ким. — Ты же видишь, что они ждут не дождутся, пока мы уедем, чтобы остаться одним… — Отец! — притворно возмутился Чонин, а Кёнсу покраснел. — Да знаем мы вас, молодёжь! — рассмеялся мужчина. – Всё, нам пора, водитель уже ждёт… — Доброй ночи, мальчики, — сказала Юна и заключила каждого из парней в свои объятия. — Не сердись на меня, — шепнула она Кёнсу и одарила ласково улыбкой. — Ты замечательный омега, и моему сыну крупно повезло, что ему достался именно ты… — Спасибо, — смущённо прошептал Кёнсу. — Я буду стараться… — Машина! — позвал господин Ким уже с улицы. – Юна, скорей! — Бегу! — крикнула женщина и напоследок поцеловала парней в щёки. Чонин поцеловал маму в ответ и та, наконец, выскочила за дверь. Так они остались одни в пустом доме и, дружно вздохнув, поплелись разгребать груду посуды на кухне. Чонин вышел из душа в одних спортивных штанах, вытирая мокрые волосы полотенцем. Кёнсу он застал перед зеркалом: на том была надета пижама альфы и омега рассматривал себя, склонив голову набок. — Ты почему ещё не в постели? — спросил Кай и бросил полотенце в кресло. — Переодевался, — ответил Кёнсу и повернулся к нему. — Спать? — Спать! — отозвался Чонин и хлопнул в ладоши. Омега улыбнулся, запрыгнул на постель и юркнул под одеяло. Альфа выключил свет в комнате, оставив гореть лишь маленькие лампочки над письменным столом, и присоединился к нему. Кёнсу прильнул к груди парня, как только тот опустился рядом. Он накинул на него край одеяла и прижался холодными пятками к лодыжкам Чонина. Тот на этот жест лишь по-доброму рассмеялся и обнял омегу за плечи. — Устал? — шёпотом спросил Кай и прижался губами к виску; его мокрые волосы оставили след на подушке. — Да, — ответил Кёнсу и накрыл ладонью его обнажённую грудь, — но вряд ли сразу смогу уснуть… — У меня есть идея, — игриво выдохнул альфа и опустил руку на его талию. — Какая? — томно прошептал омега и поднял на него глаза. — Сейчас покажу… Чонин улыбнулся и медленно наклонился к парню, после коротко целуя в губы. В следующее мгновение Кёнсу обхватил его ладонями за шею и притянул ближе. Альфа, поддавшись напору, возобновил поцелуй, теперь уже врываясь в рот языком. Это была их первая близость с тех пор, как за ними официально закрепился статус пары. Не то, чтобы они боялись поторопить события или спугнуть друг друга — просто не хотелось. Достаточно было держаться за руки, обниматься и дарить короткие поцелуи. Сейчас же между ними словно что-то вспыхнуло и загорелось, как в старые добрые времена. По венам разлился яд страсти, только на этот раз он принял новый окрас — первая, невинная страсть. Кёнсу задрожал от сладости поцелуя, потерял голову от мягкости чужих губ. Чонин запустил ладони под собственную рубашку на хрупком теле и пробежался кончиками пальцев по позвонкам. Эти лёгкие, словно крылья бабочки, прикосновения посылали по телу мурашки. В груди разливалась горячая карамель, а внизу живота затягивало узел желание. Устоять перед этими ощущениями было невозможно, но Кёнсу и не пытался… Он томно выдохнул, когда альфа отстранился. Между их покрасневшими от поцелуя губами оборвалась ниточка слюны. Чонин смахнул её пальцем и огладил пылающую румянцем щёку. Он залюбовался открывшейся картиной: Кёнсу тяжело дышал и смотрел на него в ответ; омега казался как никогда открытым и беспомощным, его хотелось защитить. Хотелось укрыть ото всех, чтобы никто больше не смел причинить ему боль. Кёнсу сглотнул и немного отстранился, опускаясь на постель. Его руки выпустили альфу из объятий и прижались к груди, принимаясь расстёгивать пуговички на рубашке. — Не надо, — прошептал Чонин, перехватив его пальцы и коротко поцеловав внутреннюю сторону ладони. — Ты не хочешь? — шепнул в ответ омега. — Хочу, — ответил парень, — но не так. Вместо слов Кай решил показать на деле. Он слегка отогнул ворот рубашки Кёнсу и прижался губами к собственной метке. От этого жеста тело омеги пробила неистовая дрожь, до поджавшихся на ногах пальчиков. Он запрокинул голову назад и хрипло выдохнул горячий воздух, не смея сдержаться. Прикосновение к метке тем, кто её оставил, всегда доставляло ни с чем несравнимое удовольствие. Чонин это знал и беззастенчиво этим пользовался. Пока его губы и язык терзали ароматную кожу на шее, ладонь скользнула по вздымающейся груди и втянувшемуся животу. Пальцы очертили контуры члена, скрытого тонкой тканью свободных брюк, и несильно сжали образовавшуюся от возбуждения выпуклость. Кёнсу тихо простонал от удовольствия и схватил альфу за плечи. — Чонин… — прошептал он на грани слышимости. Его щёки раскраснелись от жара, а ещё влажные после душа волосы разметались по подушке. Альфа на мгновение оторвался от своего занятия, чтобы взглянуть на распахнутые от частого дыхания губы, и продолжил терзать поцелуями худую, бледную шею и ключицы. Омега в его руках плавился и метался, не зная, куда себя деть от нахлынувших ощущений. Его пробрало мурашками, когда пальцы альфы миновали резинку пижамных брюк и скользнули внутрь. Вспышка позабытого удовольствия пронзила тело, стоило горячей ладони обвить член и оттянуть крайнюю плоть. Большой палец огладил головку, размазав выступившую смазку, и надавил на чувствительное местечко. Кёнсу не сдержал громкого стона и рефлекторно раздвинул ноги, позволив Каю устроиться между ними. Альфа ласкал его уверенно и в то же время осторожно, не желая навредить. Наслаждение миллиардами иголочек кололо пах и проходилось волной по всему телу, щекоча нёбо. Омега не знал, куда от него деться, и лишь едва слышно мычал и кусал и без того распухшие губы. Не желая оставаться в долгу, Кёнсу протиснул руки между их телами. Дрожащие от волнения пальцы очертили рельеф груди, зацепили соски и прошлись по животу. Не дав альфе возможности прервать его, омега запустил руки в его брюки и ухватился за возбуждённый член. Спустя столько времени вновь держать его в ладони, такой горячий и нежный, было безумно приятно. Кёнсу и сам не заметил, как испустил стон, пробираясь пальцами по вздувшимся венам. Зато он услышал, как заскулил Чонин и оторвался от его шеи. Альфа поднялся на уровень лица омеги и томно выдохнул в губы. Кёнсу поймал его вздох и распахнул глаза, встречаясь с затопившими карюю радужку угольными зрачками. В то мгновение ему сентиментально подумалось, что в глазах Чонина сокрыт целый мир — вселенная, созданная лишь для него. — Вот так хорошо? — неожиданно спросил альфа и сжал член омеги у основания. Это принесло лёгкую боль, но вместе с ним парня словно подбросило на постели от наслаждения. — Да… — сбито выдохнул Кёнсу. Он освободил одну руку, чтобы обхватить ладонью шею альфы, и прошептал ему в губы: — Прошу тебя, не останавливайся… Остатки слов потонули в поцелуе, с которым на него набросился Кай. Он принялся терзать пухлые губы, по очереди кусая и шумно засасывая. Омега отвечал ему с той же пылкостью, сжимая пальцами белоснежные локоны на макушке парня. Тем временем Чонин свободной рукой приспустил его брюки, обнажив белоснежные ягодицы, а потом принялся за свои. Он навалился на парня всем телом, просунул одно колено между ног и прижался своим членом к чужому. — Давай вместе, — хрипло выдохнул альфа, разорвав поцелуй. Кёнсу кивнул и покорно обхватил оба члена рукой. Следом его ладонь накрыла рука Чонина и обоих окутал жаркий дурман удовольствия. Это было похоже на волны: парни плавно качали бёдрами в такт внутреннего метронома. Пальцы цеплялись друг за друга и приносили наслаждение, несравнимое с чем-либо, что с ними раньше случалось. Этот раз не был похож на все предыдущие — сейчас они чувствовали себя единым целым. Словно наконец перешли на другой уровень, позволив своим чувствам выплеснуться наружу. Комнату затопило ароматом цветов, а кровать под разгорячёнными телами нещадно скрипела. Кёнсу не замечал этого, исследуя рот альфы своим языком, мешая тем самым думать им обоим. Чонин стонал в поцелуй и ускорял движение ладоней, сжимающих члены. Одна нога омеги в какой-то момент оказалась закинута на его бедро, а рубашка распахнута до середины груди. Им не потребовалось много времени, чтобы достигнуть пика. Стон Кёнсу был похож на всхлип; парень в последний раз дёрнулся и излился в их сцепленные руки. Кай задрожал от этого звука и кончил следом, простонав омеге на ухо. Разум обоих словно озарила яркая вспышка и затмила собой все мысли. По телам пробежала сладкая волна, и бёдра ещё пару раз дёрнулись по инерции, а белёсая жидкость капнула на простыню. Чонин тяжело дышал и щурился, вновь привыкая к свету. Кёнсу хватал губами воздух и ни за что не хотел размыкать век. Ему казалось, открой он глаза, и уютный жар их удовольствия исчезнет, развеется, словно дымка. И когда альфа прижался к его губам, вновь жадно целуя, он зажмурился только крепче. Кай напоследок пару раз провёл рукой по обмякшим членам и разжал пальцы. Ладонь Кёнсу соскользнула на бедро и упала на кровать. Сил в разомлевшем теле нашлось лишь на то, чтобы дышать и целоваться. Не хотелось двигаться, что-то говорить — было просто хорошо. Наконец потребовался воздух, и альфа оторвался от губ парня. Коротко облизнувшись, он отстранился, опираясь на чистую руку, и взглянул вниз. — Мы испачкали одежду, — заметил Чонин, — и простыню… — Плевать, — прошептал Кёнсу и с большим трудом распахнул глаза. — Постираем… — Придётся спать голышом… — Не впервой. — Нет, если хочешь, я могу поискать что-нибудь в шкафу… — Чонин, — с улыбкой выдохнул омега. — Успокойся… — Ладно, — сдался альфа. Присев на постели, он скинул свои брюки и стянул брюки с Кёнсу. После отёр их руки, смахнул с простыни капли и отправил одежду на пол. Рубашку омеги он оставил, заботливо натянув до самых бёдер. Тот лениво наблюдал за ним, совершенно не желая двигаться, и улыбался. — Иди ко мне, — прошептал Кёнсу. Чонин усмехнулся и прилёг рядом, тут же попадая в крепкие объятия. Омега устроился на боку и просунул свою ногу между ног альфы. Он уткнулся лицом в его шею и втянул носом аромат любимых роз. И ему сделалось так хорошо, как никогда ещё в жизни не было. Словно парень, наконец, отыскал своё место — под боком у Чонина, чтобы млеть от тепла его тела и позволять крепко обнимать заботливым рукам. — Я хочу спросить, — неожиданно прошептал омега. — О чём? — Когда ты собирался рассказать мне о поездке в Германию? Он почувствовал, как альфа напрягся, и услышал его тяжёлый вздох. — Когда бы наступил нужный момент. — В день отлёта? — усмехнулся Кёнсу. — Нет, — отозвался Чонин. — В любом случае, тебе уже обо всём известно… — Жаль, что не от тебя. — Что ты решил? — спросил альфа. — Летишь со мной? — А у меня есть выбор? — усмехнулся омега. — Выбор есть всегда, — ответил Кай. — Знаешь, если ты не хочешь, я могу вообще отменить эту поездку… Танцы и так для меня уже в прошлом, какой во всём этом смысл… — Не вздумай! — встрепенулся Кёнсу и поднял на него глаза. — Я ни за что не позволю тебе отказаться от операции и от танцев! — Правда? — серьёзно спросил Чонин. — Ты готов бросить всё и поехать со мной… — И выхаживать тебя, как больного котёнка, — продолжил парень – Да, Чонин, я готов к этому. — Почему? Омега не ответил. Он опустил глаза и снова уткнулся лицом в шею, словно это могло спасти его от необходимости отвечать. — Я люблю тебя, — неожиданно прошептал Кёнсу, когда альфа накрыл их обоих одеялом и уже приготовился спать. — Раньше я боялся в этом признаться, но теперь… не боюсь. — Я… тоже, — выдохнул парень в ответ. — Можешь сказать в слух. Чонин почувствовал, как ресницы омеги пощекотали кожу на шее. Тот зажмурился и крепко ухватился руками за альфу. — Я… люблю тебя, — осторожно произнёс Кай и оба затаили дыхание. В следующий миг… ничего не случилось. Кёнсу тяжело дышал, его сердце стучало, как бешеное, но он неожиданно понял — это от счастья. — Прошло… — онемевшими губами прошептал он. — Скажи ещё раз. — Я люблю тебя, — уже тверже сказал Чонин и сполз на постели ниже, оказываясь с ним лицом к лицу. — Люблю, люблю, люблю… — Замолчи! — всхлипнул Кёнсу и зажал его рот ладонью, стыдливо краснея. — Не то я сейчас разревусь от счастья… — Ну уж нет, — выдохнул альфа, отняв его руку от своего лица. — Я больше не позволю тебе плакать, пусть даже от счастья.