Темный, темный лес

Два дня шел обильный осенний дождь, и проселочная дорога превратилась в болото из жидкой грязи, в котором мой «фольксваген» застрял безвылазно. О том, чтобы вытащить его из земляного месива в одиночку нечего было и думать, а людей вокруг – на восемь километров никого. Вывалявшись в грязи, я плюнула на все, закрыла машину и оставила ее на дороге. Выбора у меня все равно не было, да и сильно сомневаюсь, что если в этой глуши и найдется вор, то он сумеет вытащить заглохший автомобиль. К тому же, место, в которое я ехала, было уже недалеко - всего полкилометра пешком. Ну, или вплавь, судя по ужасному состоянию дороги. Делать нечего, я вскинула пакет с самым необходимым на спину и побрела вперед по колено в грязи. До места назначения добралась я уже через полчаса, уставшая и злая до крайности. Очень надеюсь, что в доме Алехандро есть хотя бы самая задрипанная стиральная машинка. Я никогда не была здесь, и то, что я вообще нашла это место, уже меня немного приободрило. Хотя, настроение все равно оставалось весьма гадостным. Дом моего брата, Алехандро Гарсиа, выглядел весьма мрачно. Одноэтажное светлое здание с крылечком и решетками на окнах, затерянное далеко за городом. В двух шагах от недостроенного деревянного забора, возле которого лежали, уроненные, видимо, в спешке, пустые бочки из-под бензина, начинался густой и очень темный лес. Я поморщилась. Я любила выезжать на природу, но этот лес мне совсем не нравился. Сквозь темные силуэты деревьев сочился у самой земли серый туман. Ветер принес из леса запахи влажной земли и прелых листьев, и я глубоко вдохнула их. Нет, ни кровью, ни разложением здесь точно не воняет. Да и сомнительно, чтобы в этом лесу по стволам были развешаны трупы. На самом деле, подобное странное настроение имело подоплеку. Я приехала искать своего брата, пропавшего более пяти месяцев назад, и так и не вернувшегося. Полиция в тупике, Алехандро как сквозь землю провалился. Я догадывалась, что он, скорее всего, уже мертв. Мой брат слишком долго был связан с наркоторговлей, чтобы просто так выйти сухим из воды. Поэтому, я уже начала свыкаться с мыслями о его неприглядной смерти где-нибудь в настолько захудалом месте, что пройдет вечность, прежде чем найдут то, что осталось от него, однако, всего месяц назад мне пришло письмо от «мистера Теобальда Джиббса». Когда мы были маленькими, мы с братом играли в шпионов. Мы придумали себе свой тайный язык, ведомый лишь нам одним, называли себя «миссис Ренальда Джиббс» и «мистер Теобальд Джиббс», и целыми днями следили за соседями, таинственно хихикая по кустам. Я сразу поняла, от кого это письмо. Брат писал, что жив и здоров, но вынужден скрываться ото всех. Оказалось, что Алехандро сорвал серьезную сделку по продаже кокаина в Мексику, и теперь должен очень большие деньги очень нехорошим людям. А этих денег у него нет и никогда не будет. Брат не открыл своего местоположения, боясь, что мою почту все-таки просматривают. Он лишь написал, что «темный, темный лес смотрит на меня через окно». Я несколько недель не могла понять, что же зацепило меня в этой строчке, не давая спать по ночам, вынуждая бессмысленно пялиться в потолок открытыми глазами. Но ответ пришел. Восемь лет назад брат купил крохотный клочок лесной земли, далеко-далеко за городом. Он рассчитывал жениться на Бланш Эвери и жить там, вдали от цивилизации и проблем большого города. Он обещал навсегда завязать с наркотиками. Но Бланш умерла от рака, и счастью не суждено было случиться. Тот дом так и остался висеть на Алехандро, никто не желал покупать землю, черт знает где. Уж очень темный там был лес, как рассказывал брат. Я никогда там не была. Но отчего-то я была уверена, что Алехандро именно там. Прождав еще с неделю, я поехала искать этот дом, зная лишь примерное его местонахождение. Но когда я уже подошла к незапертой двери и кинула пакет на крыльцо, я почувствовала, что дом пуст, и пуст уже достаточно давно. Свет не горел. Я пощелкала выключателем, но ни одна лампочка так и не вспыхнула. Выйдя из дома и обойдя его, я нашла под навесом небольшой генератор. Кто-то заправлял его совсем недавно. Включив генератор, я вернулась в дом и снова попытала счастья с выключателем. Яркая лампочка в прихожей вспыхнула, ослепив меня. Кому понадобилось вкручивать настолько высоковаттную лампочку? Домик изнутри был еще меньше, чем казалось снаружи. Всего лишь маленькая спальня, в которой еле-еле уместились небольшая кровать и крохотный шкафчик, кухня, она же столовая, да ванная комната. Больше ничего в этом коробке и не было. Я даже удивилась, как брат собирался жить тут с семьей. Постель была тщательно заправлена на одну сторону – так всегда делал Алехандро. Я провела рукой по одеялу, надеясь ощутить тепло, но потом усмехнулась. Глупости. Дом не обжит, значит, он ушел отсюда. Но давно ли? Кухня была в идеальном состоянии. Никакой грязной посуды в раковине, никаких пятен на столе. Все педантично чисто. Я всегда спрашивала себя – как человек с такой страстью к чистоте пошел в такой грязный бизнес? На самом деле, я очень люблю Алехандро, несмотря ни на какие его грехи, а их за ним водилось немало. И подставлял он меня тоже неоднократно. И мы уже очень долгое время не общались совсем. Но что-то все же вынудило его написать именно мне, зная, что я обязательно приеду. Я здесь. Но где же ты, Алехандро? Холодильник тоже был пуст, даже повешенной мыши не наблюдалось. Я вздохнула. Меня расстроило не отсутствие продуктов, я взяла с собой консервов и хлеба, а то, что брат действительно ушел отсюда. Но куда? Выйдя обратно на крылечко за пакетом, я бросила тоскливый взгляд в гущу леса, угрюмо шумевшего ветвями прямо за забором. Уже темнеет. Переночую здесь, а завтра буду искать, куда мог уйти Алехандро. Может, он оставил какие-то подсказки для меня в доме? Ведь не просто так он звал меня сюда. Не просто так обмолвился про «темный, темный лес». А в том, что он был тут, я не сомневалась. Приняв ванну и закинув вещи в стиральную машинку, я поужинала бутербродами – аппетита особенно не было – и, заперев крепко на ночь входную дверь, улеглась в постель брата, предаваясь не самым радостным мыслям. Я и сама не заметила, как отяжелевшая голова упала на подушку, и я уснула, забыв выключить верхний свет. Проснулась я в три часа ночи – сработала многолетняя привычка сразу тянуться к телефону за временем. Устало шмыгнув носом, я потерла веки пальцами, просыпаясь. Что меня разбудило, я так и не поняла. Скорее всего, мне просто стало холодно. Шлепая в одном белье – мне не во что было переодеться, а в шкафу брат не оставил никаких вещей – по холодному полу, я пробралась на кухню и включила чайник. И в этот самый момент я увидела с кухни, что входная дверь приоткрыта. Бушевавший снаружи дождь уже успел создать небольшую лужицу в прихожей. Я застыла, как была – на табуретке, с пустой чашкой в руках, из которой сиротливо выглядывала бумажка чайного пакетика. Я не могла не закрыть дверь на ночь, точно помню, что запирала ее на засов – ключа я так и не нашла, что немного встревожило меня. Брат ушел, забрав ключи, но не заперев за собой дверь. От ветра дверь не могла открыться – засов был достаточно крепким. Значит, кто-то проник в дом. Но кто, черт возьми? - А… Алехандро? – дрожащим голосом позвала я. Ответа не было. Только молния шарахнула на улице, яркой вспышкой осветив темную прихожую. Внезапно мне в голову пришла одна мысль. Никто не мог войти снаружи, ведь дверь была заперта мной ИЗНУТРИ! Стало страшно. Рука нащупала в ящике стола большой кухонный нож и крепко сжала рукоять. Поставив чашку на стол как можно тише, я, нервно сглатывая слюну, прокралась в прихожую, выставив нож перед собой. Свободная рука нащупала на стене выключатель. Зажегся свет, и я увидела, что засов просто выпал из удерживающих его крепежей. Я вздохнула и резко захлопнула дверь, засунув засов на место до упора. Просто ветер… Вон, как бушует. Сквозняк. На всякий случай я проверила ванную комнату и спальню, включив во всем доме свет. Меня всю трясло, но так стало немного спокойнее. Однако, нож из руки я не выпустила. На кухне громко щелкнул, закипев, чайник. Я аж подпрыгнула. Черт! Черт! Я совсем про него забыла! Трясущимися руками снимая чайник с подставки, неосторожно задела локтем чашку и она с ужасающим грохотом упала на пол. Не разбилась – современная керамика на редкость прочная. Оставив чайник в покое, я опустилась на четвереньки подобрать чашку. Из моего положения отлично виднелся ярко освещенный коридор, залитый дождем. На резиновом коврике для ног лежало что-то белое. Этого там точно не было раньше. Мне резко стало не до чая. Потянувшиеся было к чашке, пальцы отдернулись, так и оставив ее на полу. Минуты две я гипнотизировала глазами светлое пятно в прихожей, пока не поняла, что это лист бумаги. Может, выпал откуда-нибудь, пока я всего пугалась в темноте? Но откуда? В прихожей только две картины на стенах и маленькая полка для обуви. Больше ничего. Поднявшись с пола, я убрала ладонью пряди черных кудрявых волос, упавших на глаза. Бумажка притягивала к себе все мое внимание. Я не выдержала и вышла с кухни. Босые ноги наступили в холодную лужу, я нагнулась и подцепила ногтями край мокрой бумаги. Странно. Этот тетрадный лист в линию лежал прямо в луже, но на ощупь был лишь немного влажным и не расползался в руках, как ожидалось. На нем ничего не было. Совершенно пустой листок. А потом я перевернула его. Углем или же очень жирным черным карандашом, на листке рукой ребенка была нарисована тетя в одних трусах и майке. На голове у тети топорщились кучерявые черные волосы. Снизу была приписка: «Убирайся». Я завизжала и выронила листок из рук.