Любовь на троих. Часть третья: Зимние каникулы на кордоне

Женя влетел в дом на всех парах и застал умильную картину. Игорь и Ванечка, разодетые в передники, готовили обед. — Ты чего? — выдал Игорь, замерев на стук дверей, и, увидев запыхавшегося Женьку, добавил: — А сумки где? — Привезут с доставкой на дом, — Женька искал на двери ну хоть что-нибудь, но ни засова, ни щеколды не наблюдалось. — Да что, Михалыч совсем ни от кого не закрывается? — А от кого ему закрываться? Он же егерь, — улыбнулся Ваня, после длительного сна парнишка повеселел окончательно. — Черт, тогда держитесь, парни! Сюда сейчас принесет кое-кого, причем свернутого по мужикам. — Опять ту грудастую дуру? — поежился Игорь. — Хуже, ее стукнутого брата, — выдал Евгений, слыша, как с обратной стороны двери емко шваркнули и потянули на себя. Леха зашел в дом егеря как ни в чем не бывало. Даже снега с унтов не стряхнул, так протопал мимо замершего Женьки, сгрузив с плеча тяжеленный ящик с патронами и поставив на пол полные сумки с провизией. — А ты здорово бегаешь, — ему зазывно улыбнулись, а потом с интересом стали рассматривать его любимых, как каких-то подопытных крыс или товар в магазине. — Ого, а переднички вам ничего так, к телу! — Ты чего приперся? — Игорь сжал кулаки, закрывая Ваню спиной. — Какой жаркий, — усмехнулись в ответ. — Может, покормите за доставку провианта? — Еще чего! — Игорь, как бойцовский петушок, наскочил на гостя. — Игорь, — Ваня ухватил своего братика за руку. — Это невежливо. Спасибо, что доставили наши сумки. — Хм-ммм, а ты, значит, громоотводом работаешь? Что ж, весьма успешно. Я — Алексей, а тебя как зовут, смазливенький? Ваня на комплимент покраснел, а потом выдавил из себя: — Ваня. — Вот и познакомились, — Леха скинул тулуп, показывая мощную, прокачанную фигуру, и нагло уселся за стол. Как поняли ребята, теперь его отсюда не сдвинешь, так что поневоле приходилось быть вежливым. Накрыли быстро, расселись. Несмотря на молоденьких парней, Лешка зыркал только на Женьку, причем таким голодным взглядом, что становилось неловко всем. А в середине трапезы, проходящей в молчаливой атмосфере, послышались звонкие колокольцы, и в дверь без стука залетела разгневанная Надежда. Деваха, разрумяненная с морозца, добежав до накрытого стола, кулаками жахнула по столешнице напротив вальяжного братца и зашипела, выплевывая слова: — Ты, педик сраный! Какого хера меня в комнате закрыл, а, сука?! — Мать просила, чтобы ты сегодня осталась дома, — Лешка и плечом не повел на весь сестринский взбрык. — И ты, пользуясь моментом, приперся сюда! — Я патроны привез и Женечку проводил, а то в последнее время сумасшедшие, слабые на передок дуры места своего не знают. — Ах ты, — на Лешку налетели с кулаками. — Да я тебя! Блондин за секунду скрутил свою сестричку и со словами: — А вечер так томно начинался, — накинул себе на плечи тулуп, а после, перекинув с легкостью Надежду через плечо как мешок, соблазнительно улыбнулся: — Пока, ребятки! И, Женечка, не прощаюсь, с тебя свидание. — Держи карман шире, — рыкнул за брата Игорь, смотря, как объемная жопа девы уплывает, покачиваясь, к выходу. Несколько дней было затишье, пока дед Михаил не попросил Женьку задать корм лошадям. Игорь с Ваней как раз убирали в доме: один мыл полы, а другой чистил печку. Посему старший из братьев без задней мысли прошествовал в теплые постройки и тут же попал в жаркие объятья Надежды. Та, шваркнув посильнее мужика затылком о стену, стала оперативно раздеваться, оседлав его бедра. — Надя, — пробормотал выпадающий из реальности Женька. Затылок горел, и черные мушки совершенно не хотели улетать с открывшегося перед ним вида на полную обнаженную грудь. И где-то на пороге сознания он услышал грозный рык какого-то мужика: — Ты чо, совсем, дура, сдурела! Убить его хочешь? Очнулся он на руках Лешки. Тот, порвав рукав своей рубахи, перемотал разбитую Женькину голову и теперь шлепал его по щекам. — Очнулся, слава Богу. — Господи, что это было? — прошептал тот, хватаясь за свои болящие виски. — Надька, падла, удрала из дома и решила тебя трахнуть, — пояснили с хмыком. — Вставай, в дом отведу. Женька, поднимаясь, понял, что его штаны сдернуты до колен вместе с боксерами, а все его хозяйство болтается наружу. Лешка, помогая тому ступить на ноги, встал перед Евгением на колени и, поцеловав в паховые волосы, с сожалением натянул ему штаны на голый зад. — Все ж подумай, я ласковый, — ухмыльнулись снизу, застегивая ширинку. — Спасибо, я занят, — Женя отстранил чужие руки от себя и неловко поковылял к выходу. — Они совсем еще мальчишки и много тебе не дадут, — возразили сзади. — Я их люблю. — И что? Я говорю о сексе. После одного раза со мной, да ты о них даже думать перестанешь, — Лешка прижался к Женькиной спине и стал шарить руками под тулупом. — Тебе же нравится, когда тебя трахают в попку, не отрицай, я проверил — ты там не девственник. Но можно и наоборот, с тобой я не против. Женя с трудом отодрал Лешкины руки от себя и прошипел: — Оставьте оба меня в покое! Я не собираюсь трахаться ни с тобой, ни тем более с твоей стукнутой сисястой сестрой. И вопрос закрыт, — видение колыхающихся отвислых грудей до сих пор вызывало откровенный приступ тошноты. Затылок дед обработал и, выслушав историю с Надькой, только головой покачал. — Здорово тебе досталось, внучек, кабы близняшки тебя не угробили, воюя друг с другом. Ладно, хоть у Лешки голова пока на плечах, он не из насильников, точно. — Дед, а может, ты этого Леху к своим рукам приберешь, а? — съехидничал Игорь. — Не, ну детушки пошли. Язва язвой погоняет! А может, в свою компанию четвертым возьмете? — ухмыльнулся Михаил. — Тебя с удовольствием! — вставил весело Ванечка. — Тьфу вас, балаболки, я имел ввиду Лешку, — отмахнулся дед. — Да на кой мне молодой парень? Тем более вы — совсем дети. А через неделю Надя наехала на Женьку, крича на всю деревню, что тот сраный педераст. Видно, Леша не стерпел и рассказал об ориентации братишек со своей легкой руки. Кроме этих случаев две недели прошли в тиши и благоденствии. Братишки помогали деду по хозяйству как могли, Игорь даже ходил с ним в обходы по заповеднику. Как оказалось, именно он был самым подвижным среди братишек, и сидеть на одном месте парнишке было в тягость. Женька снова научился запрягать жеребца, да и Цыган его признал теперь как деда. А позже они все вместе принимали роды у Принцессы. Так что дни были насыщенными, несмотря на тишину и покой. А затем в деревеньку приехал старший брат двойняшек — Олег. И началась новая свистопляска. — Ты чего это, брательник, загулял? Да так, что вас повязали? — Леха попивал чай с бубликами и слушал, как за стеной бушует Надежда. Дева все еще никак не могла успокоиться, что втюрилась в гомика. — И часто она так? — вопросом на вопрос ответил Олег, голубой берет обалденно шел к его синим пронзительным глазам. — В последние две недели постоянно, — макая бублик в варенье. — И чего так? — крутя свою кружку в руках и думая о своем, не сбывшемся. — Мальчика не поделили… — Мальчика, говоришь? Я вот тоже как раз из-за мальчика и залетел! — Чего?! — Лешка подавился кипятком и воззрился на брательника. — Ты ведь меня столько этим сам попрекал. Не понимаю, видите ли, бабы краше, особливо с большими дойками! — Хм-ммм, я сам себя не пойму, а как его увидел — крыша улетела. Только представь: черные волосы, хрупкий как девчушка, а глаза... Большие и обалденно темно-синие. Лешка разбил свою чашку о пол, она просто выпала из его ослабевших рук. — Ты чего? — не понял Олег. — Так это же младший внук Михалыча — Ваня, — прошептал тот в трансе. — Как внук? — Они как раз приехали в тот день, когда ты должен был вернуться в отпуск. — И где он?! — Олег подскочил с места. — Как где? У егеря. Стой, с ума сошел! — Леха попытался остановить братика, но тот шваркнул кулаком по рылу так, что Алексей, сделав кульбит, улетел в район кровати и там здорово приложился лбом о железную спинку. — Вань, дров принеси! — дед прошивал цыганской иглой свой тулуп, а Женька с Игорем натягивали в разные стороны для него кожу. — Ага! — мальчишка накинул на плечи телогрейку, сунул ноги в валенки и вышел во двор. Он даже не понял, как чьи-то руки схватили его за подмышки и перекинули через круп лошади. Всего несколько минут, и у него перед глазами заплясала снежная дорога. Кто-то силой держал его за талию, понукая лошадь. Лешка ввалился в дом егеря через пять минут после похищения Вани, пол-лица было опухшим, из носа текла кровь, на лубу огроменный шишак. — Алексей, что с тобой? — дед выронил иглу, уставясь на увиденное. — Ваня где? — сплевывая кровь, сквозь зубы. — За дровами пошел... — выдавил Игорь, подскакивая. — Плохо дело, нет вашего мальчика около дома, — выбегая снова на улицу. — Стой! — Женька одет был теплее других, посему, впрыгнув в валенки и схватив первую подвернувшуюся болоньевую куртку, выскочил вслед за Лешкой. Михалыч же, схватив ружье, скомандовал Игорю: — Одевайся теплее! — и сам стал торопливо напяливать кисы. — Да что случилось? — Женя преградил дорогу, Лешка сидел уже верхом. — Олег приехал! Мой старший брательник. И он на вашем Ваньке просто помешался. — Да откуда же он его знает? — выдохнул Женя. — Как я понял, его с поезда из-за него сняли. — Так это твой брат? — Голубые береты знаешь что такое? И нечего лясами точить, время утекает! — Я с тобой! — Женя схватил парня за рукав и заглянул в разбитое лицо. Лешка молча кивнул и за руку рванул на себя в седло. Когда дед с Игорем выбежали на снег, рядом с домом никого уже не было. Михаил, посмотрев следы от лошадей, буркнул: — К хуторам пошли, там утепленные сараи с сеном. Я за Цыганом, верхом поскачем. Ваню занесли в сарай на широком плече и зашвырнули в душистый стог. — Ну, здравствуй, сахарочек, вот и свиделись. Ваня задрожал, этого военного он запомнил на всю оставшуюся жизнь, а еще память услужливо подбросила ему кадры, когда его напоили наркотиком и оттрахали за мило живешь. И почему он всегда влипает в такие дурацкие ситуации? Олег, смотря в наполненные страхом глаза, стал медленно расстегивать форменный ремень. — Я тебя сейчас трахну и, может, тогда успокоюсь. Ты из меня гомика сделал, сученыш, — усмехнулись, видя, как мальчишка попытался встать на ноги. — Даже не мечтай, — его опрокинули снова в стог сена, навалившись сверху. Ваня и охнуть не успел, как ему скрутили армейским ремнем руки, вывернув больно в запястье, загнули раком, сдернув штаны с трусами. — Ну вот, детка, так-то лучше, я из-за тебя пятнадцать суток за решеткой просидел, — прошипели, устраиваясь сзади между широко разведенных ног. — А ты тут и правда как девка, пока яйца с хером не увидишь. Напялить зад мальчишки на свой член Олег не успел, ввалившиеся в сарай Лешка с Женькой навалились на него с двух сторон. И пока Женя развязывал ревущего Ванечку и убаюкивал его на своих руках, братки как звери сцепились в соседнем стожке, поднимая травяную пыль в воздух. — А ну прекратите! — дед с Игорем подоспели минут через пятнадцать в самый разгар драки. Михаил выстрелил вверх, а затем сам ринулся разнимать замерших от резкого звука невменяемых, озверевших окончательно молодых мужиков. Эпилог Приодетый и выбритый начисто дед провожал мальчишек на поезд в самом Новосибирске, подбросил их до города сам Сергей Васильевич — отец Лешки, на семейном старом уазике. — А ты, дед, помолодел, лет сорок дашь, не больше, — улыбался Женя, смотря на опрятного мужчину. — А ему теперь по статусу положено. Раз уж молодой любовник завелся, — вклинился в разговор Игорек. — Да ладно вам будет, вот егозы, — ухмыльнулся дед Михаил своим внучкам. Недавно ставший его мужчиной Лешка с ними не поехал, отлеживался на дедовой заимке после бравых своих подвигов. Олег помял его очень жестоко. Женька помнил, как все они ухаживали за этим бесшабашным красавцем несколько суток. Возвращаться домой или ехать в окружную больницу он наотрез отказался. Был и тяжелый разговор между Михаилом Михайловичем и Сергеем Васильевичем. Еще бы — полюбовничек в деды годится! Но в конце концов и тот отступился, тем более его старший сын наломал опять дров. — Даже не знаю, то ли Лешке вся деревня обзавидуется, то ли деду? — рассмеялся Ванечка. Парень, несмотря на все передряги, отходил очень быстро и уже скакал резвым козликом вокруг сваленных на перроне сумок. А еще Женя помнил разговор с Лешкой один на один. — Береги деда! — Это он вам дед, а мне Михаил, — ухмыльнулись в ответ, улыбаясь разбитым ртом. — Ты меня извини, что мой брат на Ваню напал. Да и за то, что к тебе сам приставал. — Да ладно, с кем не бывает, — улыбнулся Евгений. — А чего раньше на моего деда не глядел? — Почему же, глядел! Вкусы у нас с Надей схожие. Это и понятно — близнецы как-никак. Да ведь он неуступчивый, никого к себе просто так не подпускает. Ты ведь мне понравился только из-за того, что на Михаила похож, — Лешка откинулся на подушки, а потом задумчиво продолжил: — Ты знаешь, когда он меня на руках до своего дома нес, я чуть с ума не сошел от свалившегося счастья. А какое у него тело молодое, мне даже немного стыдно. — За что? — удивился Женька. — За то, что самый красивый мужчина в округе теперь мой, — ответили с великой гордостью. — Дед, ты это, с Лехой приезжай в гости, — Женька схватил сумки, ибо поезд уже подходил к перрону. — Подумаем, может, и приедем. Ох, и упертый у меня любовничек, вот ведь добился своего, оглоед, отца даже не послушал, — Михаил, обняв поочередно, чмокнул своих внучат. И, выпуская из своих объятий Женю, тихо прошептал ему на ушко: — Если чего, помни — Никитка! Вот с таким странным напутствием старший из братиков и зашел в вагон, следуя за своими неугомонными мелкими. Каникулы мальчишек подходили к концу, но впереди еще была дорога домой в отдельном купе и только втроем, друг с другом. Продолжение следует… Конец данной части