Любовь спасет

Гермиона занималась любимым делом. Пусть она и жила в информационном вакууме, но у нее постоянно перед глазами чрезвычайно сложный для изучения объект – Северус Снейп. Можно ведь анализировать супруга и даже ее собственное к нему отношение. Каждое ее утро посвящено мужу. Точнее, торопливому и бесцеремонному сексу. Утреннего Снейпа Гермиона едва терпела. Утром ее имели, как бессловесную шлюху. Частенько, просыпаясь уже от вторжения, девушка научилась быстро подстраиваться под мужа. Иногда даже успевая получить удовольствие от грубых и ритмичных вминаний в матрац. Гермиона порой удивлялась его сексуальному пылу. Казалось, супруг ее хочет постоянно. Словно подросток, а не зрелый мужчина. Он мог запросто перегнуть ее через кресло и оттрахать сильно и больно, воспользовавшись пятнадцатиминутным перерывом, который сделал Волдеморт. Или как в тот раз, когда он долго и со вкусом одевал ее, как куклу, вплоть до драгоценностей, но без нижнего белья. А потом за руку привел ее в их богатую столовую, усадил на стол и запретил издавать звуки. Запрет Гермиона конечно же нарушила. Не сразу, нет. Сначала она широко распахнутыми глазами смотрела, как сосредоточенно Северус собирает ее длинную и широкую юбку на бедра. Мягкими и оглаживающими движениями сдвигает тканевые складки к животу, обнажая кудрявый холмик. А затем властно разводит ее ноги, открывая повлажневшее лоно супруги своему взору. Мужчина решительно пододвинул стул, как для трапезы, и надавил на плечо Гермионы, побуждая откинуться назад. Лежа на столе с бесстыдно раскинутыми ногами, девушка прислушивалась, что же с ней делает Снейп. Немного изогнувшись, посмотрела на мужа. Он рассматривал ее тайное местечко. От жадного и немного фанатичного блеска в глазах супруга, гриффиндорка испытала гордость и стыд одновременно. Это, как ни странно, ее сильно возбудило, заставив еще больше увлажниться лоно. Осторожные касания зажгли кровь, но еще позволяли исполнить приказ, но когда к пальцам присоединились губы и язык, девушка не смогла сдержать стона. Впрочем, наказание ей понравилось тоже. Северус стянул ее со стола и тут же, на коленях, несколько раз сильно шлепнул по ягодицам. Потом усадил обратно на стол и уже без всяких запретов продолжил свой «десерт». Ошеломляющая ласка его языка и немного саднящая попка в сочетании дали невероятный по силе и длительности оргазм. Гермиона даже оглохла и ослепла на какое-то мгновение. А когда пришла в себя, Северус ей ласково и немного снисходительно улыбался, двигаясь внутри ее естества с неприличным хлюпающим звуком. - Ты меня всего испачкала, - сказал тогда Северус, рассматривая влажные пятна вокруг расстегнутой ширинки. - Нужно было снять брюки, - устало пробормотала в ответ Гермиона. - В следующий раз сниму… Это была одна из редких их бесед. Северус не утруждался разговаривать с женой, а тем более, во время или после секса. Дневного Снейпа она побаивалась, но он зажигал ее кровь. Чего от мужа ждать в следующий раз Гермиона не знала, и эта неопределенность волновала и даже, в некотором смысле, возбуждала девушку. От утиной походки спасал бальзам с легким ментоловым запахом, который заживлял мгновенно все потертости и ранки. Процедура нанесения чудодейственного средства на проблемные места уже давно стала неким ежевечерним ритуалом супружеской четы. Снейп усаживался на кровати между широко раздвинутых женских ног и, смущая своей невозмутимостью Гермиону, бесстрастно и методично обрабатывал болезненное лоно. Скользил умелыми пальцами сквозь припухлые половые губы и нырял внутрь, смазывая и массируя нежные складки. От этих выверенных движений внизу живота у гриффиндорки разгорался пожар. Обычно к концу процедуры девушка тихо постанывала и слегка приподнимала бедра, насаживаясь на чуткие пальцы. Северус кривил губы в ироничной усмешке, но давал ей кончить, завершая процедуру массирующим движением рук где-то у нее внутри. Пока супруга приходила в себя от бурного оргазма, Снейп не спеша раздевался. С некоторых пор медленно и почти рисуясь… Он стал так делать, едва заметил жадный интерес Гермионы к его телу. Многие студентки Хогвартса представляли своих профессоров мужчин без одежды. Нередко в гриффиндорской спальне для девочек разгорались споры Парвати и Лаванды, кто из преподавателей сексуальнее. Но Снейп никогда не был у них фаворитом. Его образ, в летящей черной мантии, вызывал ужас, а никак не любопытство, и уж тем более не сексуальный интерес. И кто бы мог подумать, какое тело он скрывает под одеждой. Худощавый и белокожий, с красиво очерченными мышцами. Гермиона затуманенным страстью взором скользила по широкой груди мужа. Наблюдала, как дразняще он расстегивает пуговицы на рубашке, приоткрывая редкие темные волоски, стекающие узкой дорожкой к паху. Как, подчиняясь ответной страсти, супруг начинает торопиться и резко дергает ремень, спуская брюки и освобождая прекрасный от сильной эрекции член. Уже полностью обнаженный, он возвращался в кровать и устраивался между ног своей женщины. Испытующе глядя ей в глаза, заводил по очереди обе руки за голову, укладывая поверх вечно спутанной гривы каштановых волос и удерживал своей рукой ее хрупкие запястья. В этом не было необходимости, сопротивление юной миссис Снейп уже давно стало историей, но Северус из раза в раз повторял этот ритуал. Никогда не разговаривая в постели, он спрашивал одними глазами: «Покоряешься?». И ее безропотное согласие принимал, как положительный ответ. Взгляд чернильных глаз теплел, он мягко касался губами ее губ и неспешно смаковал их, вновь распаляя ранее удовлетворенную страсть. Плавно двигая бедрами, раздвигал округлой головкой скользкие от лекарства складочки и начинал покачиваться вперед и назад, вознося Гермиону к самым небесам экстаза этой медленной и сладкой пыткой. Вечернего Снейпа Гермиона обожала. Упиваясь его нежностью и лаской, она дарила себя без остатка, укутывая мужа своей любовью и вглядываясь в черные глаза, умудрялась пробивать его мысленные щиты. Когда это случилось впервые, Северус застонал и упал на Гермиону всем своим весом, потерянный и сметенный ураганом ее чувств. Потом он сам не раз опускал защиту, ловя ее экстаз, упиваясь ее оргазмами, а после тихой усталой негой. Засыпая, привычно обнимал, перехватывая ее руки и ноги, лишая малейшего шанса на побег. Таким сложным и многогранным Северус был не только в сексе, но остальные свои грани он берег от чужих глаз. И коньячные глаза супруги для Снейпа своими пока не стали. Как любовника, Гермиона изучила его на «превосходно», осталось набраться смелости для дальнейших исследований…