Встретиться вновь.

      Этот день был весьма удачный для Капитана Морского дозора по имени Олмар, который состоял в службе у представителей Мировой Знати. Обычно не удавалось подобрать так много детей, но именно в этот день Теньрюбито уничтожили довольно приличную часть семей неудачно покрасивших свои дома, либо не туда повесивших Его портрет. За это многим взрослым пришлось распрощаться с жизнью. Ну, что и следовало ожидать от тупорылой Знати! Дозорному от этого только выгодней было. Мысли Олмара были сосредоточенны на предстоящем опыте. Войдя в лабораторию с доктором, которого он приобрел на Аукционе, Олмар целенаправленно подошел к клетке с оставшимися сиротами. Раз, два, три… — приступил он их пересчитывать, — Двадцать! Думаю, должно получиться! Отойдя от клетки, он обратился к стоявшему неподалеку рабу: — Можешь приступать.       Тот лишь устало кивнул и направился за первыми детьми. Олмар же решил взглянуть на то, ради чего тут собрали всех этих детей. На небольшом столике, лежал белого оттенка фрукт. Дьявольский фрукт. Дозорный привычно ухмыльнулся, вспомнив как увел этот фрукт прямо из-под носа своего бывшего лидера — Тича. Этот плод дьявола являлся истинной изюминкой в его руках, ведь про него до сих пор ничего не известно. Это говорило о том, что его не ели уже как минимум лет шестьсот, ведь именно тогда стали собирать информацию о дьявольских плодах. Но как бы то не было, а есть его лично, Олмар не собирался. Сила фрукта не ясна, в отличие от тех, которые наприметили себе Тич и его «правая рука», еще несколько лет тому назад. Одно разочаровывало в этом фрукте: многие дети умирали, или становились бесполезными, в результате его принятия в организм. Фрукт по новой заростал в местах, где от него резали части для экспериментов, что тоже было необычно. Еще ни разу не удалось лицезреть ту силу, что таил в себе чертов фрукт. Можно было поэкспериментировать и на взрослых, но Капитану нужен именно ребенок. В случае если сила фрукта будет впечатляющей, то он сможет затуманить рассудок своей еще неразумной жертвы, при помощи некоторых препаратов, и сумеет ее подчинить. — Первый умер. — отвлек дозорного от размышлений доктор. — Про мертвый мусор можешь не говорить! Говори только если мусор будет давать нужные нам результаты! — рассерженно рыкнул Олмар, — Приступай к следующему!       Следом шла сплошная череда смертей и ненужного «материала». В итоге нервы дозорного были на пределе, от чего он хотел завыть от досады. Осталось двое: брат и сестра. Те родственники, с которых и начинался этот набор «лабораторных экспериментов». Начали с мальчика, который умер от укола. Олмар уже хотел плюнуть на всю эту затею с неизвестным плодом, однако голос врача вернул ему надежду на удачный исход этого детоубийства: — У девочки положительные анализы и она дышит. — Ты уверен? — с сомнением в голосе поинтересовался дозорный.       Слишком много череды неудач, после которых даже он сомневался в этом. — Да, сер! — кивнул мужчина. — Что ж, теперь можешь удалиться! — радостно произнес Олмар, направляясь к долгожданному ребенку, который оправдал его надежды. — Вот она, моя принцесса. Лора, кажется. — хмыкнул он. — А что с остальными делать? — боязливо поинтересовался доктор у своего хозяина, намекая тем самым, на мертвых детей. — Ой, да закопай их где-нибудь! — махнул на него рукой Олмар, — И не мешай мне! — Х-хорошо! — сглотнув ответил врач.       Вскоре он стал поочередно закапывать тела мертвых детей. Все шло ровно, однако когда он приступил к захоронению последнего, то случилось непредвиденное. Маленький мальчик резко распахнул свои зеленые глаза и в ужасе уставился на землю, в которую уже практически полностью был вкопан. Врач же изумленно замер, с потрясением глядя на «мертвого» ребенка. Не может быть! — не верил своим глазам мужчина, — Его сердце перестало работать, как и у всех остальных! Однако, вопреки этому факту, мальчик все так же непонятливо вертел своей головой, пытаясь понять, что с ним случилось. Завидев взрослого с лопатой, Жан сильно испугался и больше не раздумывая ни секунды, быстро вскочил и побежал от него подальше, в темный лес, который внушал куда большее доверие, чем тот ужасающий мужик.