Письма

Дорогая Китнисс, Нет, все же не дорогая, наверное, просто Китнисс. Я долго собирался написать тебе это письмо, но никак не решался. Не находил нужных слов, чтобы утешить тебя. Моя смерть не была напрасной, я умер ради того, чтобы закончить эту войну, чтобы закончились эти проклятые игры, чтобы наши семьи не жили в рабстве и голоде. И я верю, что тебе удалось. Удалось прекратить все это. Но просыпаясь среди ночи, я начинаю думать о том, что ведь недавно у меня было счастье. Жена, которую я безумно любил, и вернув ее однажды — вновь ушел. У меня был ребенок, а я бросил все ради подвига. Не знаю, было ли это подвигом. Я подарил счастливую жизнь другим людям, но не близким. Не тем, кто дорог. Наверное, тебе хочется узнать, что с твоей сестренкой. Прим в безопасности, я забочусь о ней. Она лечит зверушек в этом райском месте и вспоминает тебя. Бывает, мы вместе наблюдаем за тем, что твориться на земле. Мы опора, поддержка друг для друга. Она не дает мне уйти в себя, а я утешаю Прим, когда ей хочется плакать. Тот свет очень странная штука. Ты чувствуешь боль, страх, отчаяние, ты видишь все, что творится на земле, но ничего не можешь поделать. И я задыхаюсь от этого. Последнее время меня все больше и больше мучает совесть. За Энни. Как там она? Наблюдая с небес за ней, моя душа сжимается от боли. Вижу ее нескончаемые слезы, в которых можно захлебнуться. Тут можно утонуть лишь в них. И я бы продал душу дьяволу, лишь бы не чувствовать эту боль за нее, а просто заснуть мирным сном. Пожалуйста, Китнисс, умоляю тебя, заставь ее взять себя в руки ради малыша. И передай ей, что я очень ее люблю. Заглядывая в зеркала нашего дома, я охраняю ее сон и сон Финника. Прижимая его к себе, она забывается. А во сне к ней прихожу я. Только она этого не помнит, но каждое утро Энни просыпается в слезах. Не дай ей замкнуться в себе, прошу… С любовью, Финник