Гарри Поттер принадлежит мне (рабочее)

Старший Дурсль, который Вернон, встретил племянника недружелюбно: зафыркал в свои усы, покраснел, замахнулся, чтобы дать очередной подзатыльник, но так и не завершил движение. Людей вокруг было достаточно много, и все они смотрели на мальчика в круглых очках со странным чемоданом и совой в клетке. Впрочем, большая часть внимания все же предназначалась сове, а не огромному чемодану, который Гарри с трудом затолкал в багажник машины. Путешествие до Литтл-Уингинга прошло тихо. Дядя грозно рыкнул, чтобы Гарри не смел выпачкать сиденье, мальчик что-то промямлил в ответ, на этом все разговоры и закончились. На Тисовой Вернон самолично достал чемодан из багажника, дабы засунуть его в чулан вместе с метлой и котлом. И если за последние две вещи Гарри не сильно переживал — летом они все равно не понадобятся — то из-за чемодана, в котором хранились все книги, Гарри расстроился. Задано на лето было очень много, одно задание профессора Снейпа по уменьшающим зельям чего стоило. Гарри только порадовался, что смог дневник Реддла тайком засунуть за пояс штанов, прикрыв сверху безразмерной дадлиной футболкой. Запихнув вещи племянника в чулан, Вернон велел ему отправляться в свою комнату и носа оттуда не казать до самого вечера. Гарри и не слишком возражал. Комната была такой же, как он ее и оставил, разве что пыли прибавилось. Перестелив постель, Гарри сел так, чтобы со стороны двери была видна только его спина, и достал дневник и перьевую ручку, которую подарила ему Гермиона, когда узнала, что все его волшебные вещи прячут Дурсли. Том отозвался быстро. Поинтересовался настроением и поездкой домой. — Ты смеешься, да? — слова Тома, почему-то, очень не понравились Поттеру. — О чем ты? — Недоумённо поинтересовался Том. — Я живу у маглов, и они ненавидят магию. До одиннадцати лет я жил в чулане! — умудряясь даже перьевой ручкой разбрызгивать чернила, написал Гарри. Некоторое время страницы оставались пустыми. — Ты сейчас правду сказал? — ответ Тома заставил Гарри глубоко оскорбиться. — Ты думаешь, я солгал? Они перевели меня в маленькую комнату, только когда мне письмо из Хогвартса доставили! А все мои волшебные вещи запирают в чулане! — Прости, Гарри, — тут же отписался Том. — Просто это очень неожиданно. Ты же вроде как герой. Вокруг тебя все должны бегать, а тут такое. — Они и бегают, — обиженно шмыгнул носом Гарри. — В школе носятся, а летом забывают. Мне вообще кажется, что я для всех нечто вроде козла отпущения. Темного лорда победить — Гарри. Философский камень защищать — Гарри. В школе чудовище завелось — Гарри. Отец чем-то Снейпа достал — опять Поттер. А я его совсем не знаю! — Кого? Снейпа или отца? — попробовал разрядить обстановку Том. — И того, и другого! — гневно написал Гарри, поставив в конце кляксу. — Гарри, а как ты собираешься домашнюю работу делать? Или что-то в обучающей программе поменялось? — через некоторое время вывел своим практически каллиграфическим почерком Том. — Нет, - вздохнул Гарри. – Придется ждать возможности незаметно забрать учебники. А домашку делать ночью. — Зачем? — Так не разрешат же. Еще учебники могут спалить, — Гарри оторвал ручку от пергамента, ожидая ответа Тома, которого все не было и не было. — Гарри, — наконец, появилось на листах дневника. — Я тут подумал, как можно решить твою маленькую проблему. Единственный выход — руны. — Но я же их не знаю! — Зато я знаю! — возмутился Том. — Вот потренируешься в начертании, и вперед — экранировать комнату. — Что? — растерялся Гарри. Если бы Том мог, он бы выразил все свое возмущение, но все, что ему было доступно — пожелтевшие листы бумаги. — Сделать так, чтобы в твою комнату никто, кроме тебя, и того, кому ты разрешишь, не смог бы войти и увидеть то, что ему не надо. Ты даже колдовать сможешь. Правда, не непростительными. — Это же здорово! — тут же написал Гарри. — А что такое «непростительные»? Тут Том уже не выдержал: — Тебя вообще чему-нибудь обучали?! – Реддл был очень доволен своим решением общаться с Поттером только через дневник. Так, по крайней мере, не было проблем с контролем эмоций. —Ты выжил после одного из непростительных, и ничего о них не знаешь? И даже не поинтересовался, что за "смертельное заклятье" тебе в голову прилетело?! И это когда у тебя в распоряжении одна из самых больших библиотек Англии? Непростительных, Гарри, всего три: Империо — оно подчиняет волю человека, Круцио — заклинание боли, которое может свести с ума, и Авада Кедавра — смертельное заклинание. Всех их объединяет одно — невозможность защититься. Правда, Империо можно побороть, но для этого нужно иметь сильную волю и хорошие ментальные щиты. К боли можно привыкнуть. А вот Авада отразилась только от одного человека — от тебя! А теперь последний вопрос: ты в школе учишься, или только геройствуешь? — Ну, я... Гермиона... Она так хочет быть лучшей... я… И Рон… он… — Гарри опять поставил жирную кляксу. — Так. Если я правильно понял, то ты не желаешь учиться, чтобы твоя... подруга, могла быть лучшей? А что Рон? Злится, что ты лучше него? — Они мои первые друзья! — быстро застрочил Гарри. — Я не хочу их потерять! — Какие, к Мордреду, друзья? Друзья должны принимать тебя таким, какой ты есть, а не ставить условия своей дружбы! Договоры общения могут быть только между врагами! А если друзья пытаются вогнать тебя в какие-то рамки, то… — Том запнулся, решив, что рано говорить Гарри о том, что гнать их надо, Поттер может со злости и выкинуть его куда-нибудь. — Почему ты должен соответствовать их представлениям о тебе? Дружба проверяется временем. Если они примут тебя таким, какой ты есть, тогда можно их назвать друзьями. Настоящие друзья появляются… — Реддл опять запнулся, решив, что залез уже совсем не в ту степь. Друзья Гарри как-никак на «геройства» с ним ходили. — На последних курсах, уже проверенные временем. Ты еще скажи, что дополнительные предметы выбрал из-за каких-то очень веских причин в виде дружбы. Гарри покраснел. Предметы он выбрал именно так. — Гарри, развей мои подозрения, — настаивал Том. — Я выбрал прорицания потому, что Рон сказал, что они легче, чем древние руны и нумерология, и Уход за Магическими Существами. Хагрид — мой друг, он любит животных, и ему было бы приятно… — Хагрид, животных? — почерк Реддла резко испортился. — Хагрид любит монстров! Я же тебе показывал! Акромантул — это тебе не хомячок! Он может вырасти до гигантских размеров, а яд почти ничем не уступает яду василиска! И кем ты с таким набором предметов собираешься стать? Поттеры — древний род, имеющий титул Лордов, а с таким набором предметов ты собрался клерком при министерстве стать? — Аврором... — Поттер-аврор, — передразнил Том. — У вашего рода есть, конечно, предрасположенность к боевой магии, но ваше основное направление — артефакторика — о чем и говорит твоя фамилия! — Но я лучший в ЗОТИ… — неуверенно предположил Гарри, словно сомневаясь в своих успехах по этому предмету. — А по другим предметам ты так же хочешь все выполнить, как и на ЗОТИ? Или ты даже не пытался? Вбил себе в голову, что должен уничтожить Темного Лорда — и идёшь, не замечая преград? — А как мне артефакты помогут в этом? — зло написал Гарри. — Когда-то землю обрабатывали только мотыгой, а потом она стала достоянием прошлого. Придумай что-нибудь. Ты же волшебник! Должен творить чудеса, а не придерживаться строгих рамок! И потом, закапывать родовые дары — магия тебе такого не простит! Как только будет возможность, напишешь своему декану о смене выбранных предметов. На руны и нумерологию! Понятно? — Да, — удрученно признал Гарри. — Вот и хорошо, — Том успокоился и его почерк опять стал ровным и чуть округлым. — Как только ты начертишь руны, начну подтягивать тебя по остальным предметам. Гарри закрыл дневник и вместе с ручкой засунул под матрас, а после уткнулся лицом в подушку, сдерживая злые слезы. Он всю жизнь подстраивался сначала под Дадли — Дурсли были не рады, когда он приносил оценки лучше, чем у Дадлика. А потом под Рона, пытаясь быть "как все" и давая Гермионе возможность почувствовать себя лучшей. Для него это было в порядке вещей, и он не думал о большем. А теперь… Том говорит, что это плохо, и надо меняться. И это пугало. Пугало еще больше, чем когда он узнал, что является героем, а после — что Волдеморт жив. И еще было обидно, что Том сказал сущую правду — он зациклился только на ЗОТИ, практически игнорируя другие предметы, довольствуясь тем, что само запомнилось. От сдерживаемых слез заболела голова, и Гарри постарался успокоиться. Ничего. Вот только представится возможность — он заберет из чулана все свои книги и станет не хуже Гермионы. Ведь даже того, что само запоминалось, хватало, чтобы он был не самым плохим учеником. А если постарается — станет даже хорошим.