Просто вместе

      Уже в пути – перелет из ЛА до Лондона не из легких и не из коротких, слишком много времени наедине с собой и неудобными мыслями – Алекс задумался над тем, к кому он так поспешно сорвался и зачем. К другу, по которому безбожно соскучился, или любовнику, по которому нестерпимо истосковался? И кто его встретит там? На той стороне круглого шарика?       И пожалел, что отказался от группы поддержки в лице Ари. А она ведь сразу спросила:       - Ты справишься? Когда вы столкнетесь лицом к лицу? Ты, Майлз и его подружка?       Тернер пропустил вопрос мимо ушей – ему от Мэтта и его вездесущего носа отбиться нужно было. От ехидного: «Что за спешка? Кто-то умер? Чего тебя вдруг на родину понесло? Или... О, Боже, Ал, Кейн сделал тебе предложение?! Ему срочно нужна помощь в выборе нового костюмчика?» Да, Майлз стремительно превращался в записного модника не без экстравагантно-эпатажной изюминки в образе, за что уже схлопотал от Хэлдерса кличку Iron Mod 3. И было немного обидно, что значительная часть этого процесса происходила не на глазах у Тернера, а, видимо, под влиянием великолепной Суки.       Алекс в ответ посоветовал приятелю в освободившееся от записи время доработать партию ударных в заглавном хите с нового альбома «Do I wanna know?», который на тот момент пока оставался безымянным, и попрактиковаться в остроумии. А то как-то сдал позиции – ни разу не смешно.       Тернеру действительно было не смешно – он нервничал. И Мэтт это прекрасно знал. Наверное, таким образом снимал напряг. И не лез с задушевными беседами. Ковыряться в себе с чужой, пусть и дружеской, помощью, Алекс не был готов – боялся, что растеряет то, практически пойманное за хвост равновесие, что помогло ему сейчас держаться бодрячком. Можно сказать, пребывать в некоем кураже, столь необходимом ему для того, чтобы выдержать концепцию медленно, но верно рождающегося LP.       И неизменно «в точку» подколки Хэлдерса – самое оно, чтобы лениво отмахиваться от наездов лучшего друга и тем самым сохранять баланс. Куки и Ник на тернеровское: «Мне нужен небольшой перерыв» отреагировали едва ли не равнодушным пожатием плеч. Словно давно ждали чего-то подобного от Алекса, а он, зараза, последнее время вел себя более, чем прилично: во Францию не сбегал, в пустыню их не загонял, многочасовым молчанием и вечным «А? чего?» не истязал.       Джейми даже в какой-то степени обрадовался: он еще витал в облаках после обручения с любовью всей своей жизни британской моделью Кэти Даунс. Поэтому в любую свободную минуту рвался к любимой. Шесть лет романа, и тут Куки созрел сделать предложение. Ребята прикалывались, что, мол, теперь можно подождать еще шесть лет и затем уже сыграть свадьбу. Но по факту – наверное, завидовали. Джейми и Кэти были отличной парой, как-то умудрявшейся сохранять свое, личное в мире шоу-бизнеса, где всем и до всего есть дело. И соблазнов много.       Алекс точно завидовал – ему бы найти вот такую же тихую гавань. Дом. Который там, где любимый человек. Завидовал Мэтту – еще в прошлом году друг увлекся Брианой МакДоу, снявшейся в их кино-клипах для SIAS. И то, что поначалу выглядело, как «а почему бы и не потусить вместе?», вскоре превратилось в нечто очень серьезное и глубокое. Отвязная Бриана в чем-то была зеркальным отражением Хэлдерса, просто двойник какой-то. У них даже жесты и словечки стали одинаковыми. И Мэтт рядом с Бри постоянно выглядел, как мартовский кот, разом и обожравшийся сметаны, и обнюхавшийся валерианы, и всласть натрахавшийся. В общем, выглядел Мэттом!       Алексу тоже хотелось подобной идиллии в отношениях. И даже был человек, который мог окончательно и бесповоротно подарить ему это счастье. Он его чувствовал, ловил кончиками пальцев... Оно у него было! Но куда-то постоянно ускользало... Видимо, его удел – все время распутывать клубок противоречий. И почему все так сложно?       Может, потому, что в любви нужно уметь идти на компромиссы, и кто-то в любом случае должен уступать, а они оба согласны исключительно на главные роли? Слишком много эго амбициозных творческих людей, слишком много громких целей и неуемного желания побеждать? Тогда им и правда лучше оставить чувства в стороне, переступить через них и идти каждый своей дорогой.       Еще б сердце с этим согласилось...       «Я в Лондоне», - отправил Алекс короткую смс Кейну по прибытии в Хитроу.       «Я у тебя. Жду», - моментально высветился сообщением экран мобильного.       Тернер улыбнулся. Точно. У Кейна же есть ключи от его лондонской квартиры. Приятно, что Майлз об этом помнит. Часть английского убежища всегда хранила в себе следы пребывания друга: личные вещи, гитара, какие-то предметы гигиены, флакон с парфюмом. В голливудском особнячке они почему-то стирались, несмотря на частое появление там Кейна... Ну, частое до того момента, пока не появилась...       И тут Алекс понял, о чем его предупреждала Ари: он не хотел знакомиться с Суки. Он не хотел видеть сияющего своей неповторимой улыбкой Майлза рядом с ней. Не хотел видеть, что эта улыбка может быть адресована кому-то еще, кроме него. Особенная, транслирующая любовь, а не вежливое радушие компанейской натуры.       «Он же не притащил ее ко мне?» - проскочила гаденько-эгоистичная мыслишка, но Тернер мгновенно ее отогнал. Майлз не стал бы так делать. Не стал бы пускать чужого Алексу человека на его приватную территорию. А Суки – пока еще чужой человек. Точнее, просто чужой. Вряд ли у него получится пустить ее в круг своих. Даже ради Кейна. Ревность... никуда не делась. Как бы старательно Алекс ни пытался уговорить себя, что друг имеет право. Увлечься, влюбиться.       Как выяснилось, на подобные жертвы идти не придется... Майлз не только не собирался знакомить Тернера со своей девушкой, но, кажется... Уфф.       Все плохо.       Это Алекс понял с порога.       Кейн был чересчур оживлен – просто фонтанировал энергией, но нервной, с тревожными нотками. Вроде, обнял при встрече, даже в глаза заглянул, но как-то быстро отстранился, с промелькнувшей тенью досады на лице. Словно не собирался этого делать. Словно собирался соблюдать некие новые правила общения, а по привычке воспользовался старыми. То есть... видимо, надо было просто пожать руки и обменяться незначительными фразочками: «Как дела? Рад видеть, дружище» или что-то в этом роде. Выхватил у него дорожную сумку из рук, помог снять куртку, попутно расспрашивая о здоровье родителей, о ребятах, об Ари. И ни одного вопроса, адресованного лично Алу.       Тернер невпопад отвечал, чувствуя себя гостем в собственной квартире, не зная, куда идти и где сесть, долго мялся на пороге гостиной, которая сейчас ощущалась незнакомой и необжитой. Но Кейн, кажется, не обращал внимания на его растерянность. Видимо, был погружен в собственные сомнения, которые сейчас явственно читались в неудержимом потоке высказанных им, ничего не значащих слов.       Майлз дергался: не в меру много говорил, отчаянно жестикулируя. Завалил новостями, из которых Алекс ничего толком не узнал о самом Кейне. Зато о некоторых общих знакомых целый сборник анекдотов выслушал.       - Я нам ужин заказал. Или выберемся в Café the Paris посидеть? Ты как? В настроении? – суетился Кейн, в очередной раз переставляя бокалы на барной стойке и проверяя температуру вина. – Или... Ты, наверное, устал с дороги? Кстати, прими душ-то? Как раз ужин доставят, - без умолку тараторил Майлз, не глядя на Алекса.       Нет, не на такую встречу спустя почти четыре месяца разлуки рассчитывал Тернер. Не к этому человеку рвалась его душа. Этого он вообще не знал. Где Майлз, а?       - Фальшивишь, – прервал этот всплеск неискренней жизнерадостности Алекс.       Кейн резко замолчал - оперся руками о барную стойку, опустил голову и долго пялился на столешницу. Невидящим взором.       - Зачем ты мне позвонил? – Тернер замер по другую сторону, внимательно глядя на друга.       - Не знаю. Я не знаю, зачем позвонил, - наконец тихо проговорил Майлз. – Ты-то вообще не звонишь.       - А тебе это нужно? – спросил Алекс, осторожно дотрагиваясь до пальцев Кейна. Тот застыл взглядом на руке друга. Но на этот жест среагировал внезапно – отошел к окну.       - Может быть. Может быть и нужно, - пожал плечами Майлз.       - Опять фальшивишь, - разочарованно выдохнул Тернер. – И насколько сильно ты был пьян, когда просил меня приехать?       - После следующего глотка бренди вырубился, - грустно хмыкнул Кейн. – Вусмерть. Я был вусмерть пьян. Потому что охренеть, как запутался.       - Трудно, да? – Алекс принялся распечатывать бутылку вина. – Трудно разыгрывать карту дружбы, когда все нутро изъедает чувство вины... – он знал, о чем говорит. К сожалению, данный пассаж он изобразил первым. Когда его жизнь с ног на голову перевернула Алекса. И встал выбор между Чанг и Кейном.       - Трудно, да? – эхом повторил Майлз, оборачиваясь к другу. - Трудно разыгрывать карту дружбы, когда здесь... – он дотронулся до левой части груди, - под сердцем дыру выгрызает ревность.       - Очень трудно, - кивнул Алекс, соглашаясь. – И что теперь?       - Не знаю, - помолчав, еле слышно пробормотал Майлз.       Тернер откупорил бутылку вина, глотнул прямо из горла и, подойдя ближе, протянул ее Кейну. Кажется, вместо счастливого воссоединения намечались похороны. Похороны их дружбы. Связующая музыкантов нить натянулась до предела, того и гляди готовая порваться со звуком лопнувшей струны.       Майлз принял бутылку, сделал жадный глоток. И молодые люди синхронно опустились на пол, прислонившись спинами к стене под подоконником и вытянув ноги.       - Курить хочу, - бросил Майлз, потирая лицо ладонями.       - Кури, - разрешил Алекс.       Одна на двоих. Как когда-то давно. В какой-то прошлой беззаботной жизни. Когда постепенно растущая гора недопонимания, выраженного в постоянной недосказанности, не мешала обозревать горизонт.       - Поговорим? – предложил Тернер, выдыхая струю дыма и рассеянно наблюдая за тем, как белое облачко распыляется и едким запахом растворяется в пространстве гостиной.       - Спрашивай, - бросил Кейн.       - Это из-за Суки? – Алекс не считал, что это удачный вопрос, но подумать над удачным вопросом времени не имелось – момент может быть упущен. Момент откровенности.       - Это из-за тебя, - Майлз сложил руки на груди и откинул голову назад, прикрыв глаза. – Все всегда из-за тебя, Александр.       Тернер невольно вздрогнул, услышав из уст друга полную форму своего имени, произнесенную с такой горечью в голосе, что она осела и на его губах. Физически почувствовал. Хотя, может, это из-за сигарет.       - Знаешь, каждый раз, когда я думаю, что мы все выяснили, обо всем договорились, что больше нечего делить и нет повода для... обид, что ли... не знаю... Ну, то есть, все уже хорошо, потому что... сколько можно? – Майлз говорил медленно, с по-прежнему закрытыми глазами. – Так вот, каждый раз, когда я уже почти поймал, уже почти держу тебя в своих объятиях... Ты вновь и вновь выбиваешь у меня почву из-под ног. И я чувствую себя... так... как сдувшийся воздушный шарик. Летал, летал и шмяк... Сморщенная кучка никому не нужной резины.       - Но ты ведь... – начал было Алекс.       - Дело не в Ариэль, - усмехнулся Майлз. – Дело в том, кто ты. И кто я. Ты бриллиант, самый настоящий бриллиант. Маленький принц. Скромный мальчишка, но такой талантливый, что утаить этот талант – невозможно. Ты не просто перешагнул через луну, ты обхватил руками вселенную. И мне никогда не угнаться за тобой. Остается только принять это как данность, смириться. Но, бл...ть... – он щелкнул пальцами, а потом открыл глаза. – Я не умею быть на вторых ролях. Природа-сука амбиций мне отсыпала через край. Я до последнего думал, что можно как-то обхитрить. И себя, и обстоятельства. Найти компромисс... Не получается. Ал, нифига не выходит. Я не хочу... и не могу больше быть твоей тенью. Твоей марионеткой. Я себя теряю. В этой любви. Забываюсь. И почти счастлив в такие минуты. Когда просто ни о чем не думаю. Просто люблю тебя. Но где-то здесь... мое «я» со всеми своими желаниями и запросами бунтует, - Кейн глотнул вина.       - Зачем? – спросил Алекс, уже догадываясь, где кроются причины надвигающейся катастрофы.       - Что зачем? – не понял Майлз.       - Зачем ты читаешь ту ересь, что пишут музыкальные критики? Зачем ты прислушиваешься к мнению непонятных людей, которые сами из себя ни черта не представляют? – заводился Тернер. – Я ведь угадал? Тебе опять кто-то что-то сказал, да? Стив? Ребята из твоей группы? Кто?       - Все! – воскликнул Кейн. – Все, Ал, все твердят одно и то же: мол, кто такой Кейн без Тернера? В глазах многих и многих... я выгляжу как жалкая, присосавшаяся к твоему таланту пиявка! Мой первый сольный альбом... Бл...ть, хочешь наугад сейчас открою первую попавшуюся в интернете рецензию? Хочешь? Знаешь, что там будет написано? Один абзац обо мне и все оставшиеся - о тебе. О том, сколько и что ты написал. И где угадывается твой почерк.       - Но ты же понимаешь, что это все глупости? – Алекс пересел так, чтобы видеть лицо Майлза. – Ты же знаешь, как мы писали эти песни! Это... Там нет моего! Там... я дышал твоими мыслями и твоими мелодиями. Это... чистое творчество. Слияние. Как можно его поделить на «твое» и «мое», если мы... вместе...       - Вот именно! – Кейн запустил руки в волосы. – Вот именно, Ал. Я уже сам не различаю, где мое «я». Мое ощущение музыки. То, что лично я хотел бы написать, сказать, спеть. А оно у меня было, представь себе! Пока... пока я...       - Я тебе мешаю, - сделал вывод Тернер.       - Да, - незамедлительно подтвердил Майлз.       Пауза.       – Мешаешь, - вздохнул Кейн. - Ал, я ни в чем тебя не виню. Ни в коем случае. Сам... сам, наверное, виноват, что... позволил... что стал... что смешал чувства и...       - Не продолжай! – Алекс вскочил с пола. – Потому что по-другому быть не могло! Ты и я... То, что нас связало... на аркане притянуло друг к другу.... Если это убрать... Нас не будет, понимаешь? Будет что-то выхолощенное, безвкусное. Мы уже проходили это, Ма. Можно хоть тысячу раз договариваться о том, что больше мы не сочиняем вместе, не играем, не поем, не выступаем... не... Все равно все закончится тем, что мы сядем с гитарами друг напротив друга. Это и есть мы. Это и есть наше. Это и есть то, что ни один чертов музыкальный критик не вправе у нас отнять своими идиотскими рассуждениями!       - Беда в том, Ал... Ты забываешь об одной вещи... У тебя есть свое творческое «я». У тебя есть «Мартышки». И там, кроме парочки синглов, меня нет. Это твое, личное. И мне оно тоже нужно. Чтобы не забыть, кто я есть. Я Майлз Кейн. Пусть на этой гребаной планете найдется всего десять человек, которые оценят мою музыку и купят альбом. Пусть. Но я хочу их увидеть на своих концертах. Которые придут к Майлзу Кейну, а не тому парню, что вечно трется возле Алекса Тернера, - зло закончил молодой человек.       - Я тебе настолько мешаю? – резко обессилев, спросил Алекс, снова усаживаясь на пол. Забирая из рук Майлза бутылку.       - Да, - прямо ответил Кейн. – Ал... все эти четыре месяца... не видя тебя... я... с корнем, с кровью вытравливал тебя из своего сердца. Получается плохо. Да чего уж там... Никак не получается. Но... Знаешь, мне хорошо рядом с Суки. Она... женщина. Кокетка. Очаровательна в своем эгоизме. И такая, что... Я чувствую себя цельным рядом с ней. Когда никакого раздрая, потому что не нужно рваться вперед и что-то кому-то доказывать. Может, это и не любовь. А, может, она самая и есть. Не знаю. И все это время... Как в лихорадке... Столько идей, задумок. Новый альбом... Он практически готов. Я его уже слышу. Можно приступать к работе. И я впервые понял тебя, по-настоящему понял, когда ты... сбежал в пустыню. Творить. Этот внутренний драйв, предвкушение. И уже то, что было... тормозит. Не нужно.       - Я не нужен, - озвучил точнее мысль Майлза Алекс. С какой-то тупой безысходностью, поселившейся в его сердце. – Ты поэтому позвонил, да? Сказать в лицо?       - Я позвонил, потому что... Я, вроде, нащупал верный путь. Может, наконец-то созрел, чтобы сделать шаг. Вперед. Я... Как будто все правильно, Ал. Как надо. Но... – Майлз сглотнул, сжал ладонь Алекса. - Почему я постоянно думаю о тебе? – и это прозвучало, как крик о помощи.       Надо сказать. Как есть. О том, что сейчас творится в душе, какая буря рвет ее на клочки. Как нестерпимо трудно жить без Майлза. Как дорога ему эта связь. И что он уже на все, абсолютно на все согласен. На любые требования и условия. Готов на колени встать и склонить голову. И ждать. Столько, сколько нужно. Только надежду дай! Что это не конец.       Потому что если конец... Алекс понятия не имел, в какой дыре он тогда будет искать вдохновение. Запаса его придуманной на время гармонии, вымышленной жизни, надолго не хватит.       Но вместо этого...       Тернер задумчиво молчал. Поболтал вино в бутылке, сделал глоток, потянулся за пачкой сигарет.       - Я сплю с Ари, - отрубая все пути назад, сжигая мосты, безэмоционально произнес Алекс. Отпуская Майлза. – Мы сошлись почти сразу после того... твоего звонка. Она... пожалуй, она уже больше, чем просто друг. И мы приступили к записи альбома. Едва выдохнуть успели после тура. Все круто, Ма. Все очень круто. И знаешь, пожалуй, у меня развился комплекс мессии. Я сорвался к тебе по первому звонку – спасать. Ты чертовски прав. Во всем. Мне все время кажется, что я могу существовать без тебя, а ты нет. Что ты просто не сможешь без меня. Я тебя жалею. Как лиса, которого приручил. Ответственность же, да? Все дела. И сейчас ждал. Ждал, когда ты сорвешься. Н-да... И да, я бы тебе не позвонил. Потому что... гордость, ревность: как это вдруг? Ты и влюбился. Не в меня. Но, наверное, это не любовь. С моей стороны. Ты прав. Зависимость. Наверное, мне просто всегда нравилось это ощущение... Что есть кто-то, кто меня любит, что бы я ни сделал. И простит. Всегда. Я чертов эгоист. Я Алекс Тернер. Мать ее, звезда! Вот такая занимательная психология, - и Тернер швырнул бутылку в стену. Хорошо помогает пары спустить. И зрелищно. Эффектно. Пожалуй, с вином даже интереснее – виски не такие красивые пятна-потеки оставляет на белой стене.       - Ал... – тихо позвал Майлз.       - Уходи, Ма. Просто уходи, - попросил Тернер.       Кейн поднялся с пола, постоял, глядя на Алекса, и медленно направился к выходу. Застрял в дверном проеме гостиной.       - Теперь ты фальшивишь, Тернер, - проговорил он и исчез в холле. Через мгновение хлопнула входная дверь.       Алекс не помнил, как долго еще сидел на полу. Под подоконником. Ни о чем не думая. Глядя в никуда.       Очнулся, когда затекли ноги. И заныла шея. Он прошелся по квартире. Постоял у окна, глядя на сумеречный свет фонарей. Дернулся от звонка в домофон.       Ужин привезли.       Вовремя.       Уже принимая заказ, Алекс краем глаза зацепил ключи, оставленные на комоде для обуви. Тот комплект, что принадлежал Майлзу.       - Мам? Привет! – Тернер, придерживая плечом телефон у уха, вытряхивал вещи из дорожной сумки, что-то выискивая. – Я в Лондоне. Что? Да, поэтому и звоню... Примите блудного сына? Я тоже очень соскучился... Когда буду? Через пару часов... Дня на три точно. С голосом? А нет, все в порядке. Не простыл... Ну, мам... Мам, я здоров. Я тоже тебя люблю. И папу. Скоро буду, - Алекс нашел то, что искал. Томик стихов Джона Купера Кларка. Быстро пролистал его до нужной страницы, пробежался глазами по строчкам. Потер ладонью лоб.       Затем выдрал лист из книги, поискал глазами ручку... И принялся что-то быстро чиркать, на ходу меня строки, дописывая свое.       Алекс не был уверен, когда точно Майлз прочитает это письмо. Он отправил его в Уиррал. На домашний адрес миссис Кейн. Может, очень скоро, а, может, и нет. Майлз теперь так же редко появляется в родительском доме, как и он сам. Это неважно.       Неважно, когда...       Для Алекса эти строки... Это признание... не утратит силы. Как и все прошлые, что он подарил Майлзу.       Нужно ли оно ему?       Наверное, нет.       Но Алексу очень хотелось сказать Майлзу без фальши, от сердца, что...       I wanna be your vacuum cleaner       Breathing in your dust       I wanna be your Ford Cortina       I will never rust       If you like your coffee hot       Let me be your coffee pot       You call the shots baby       I just wanna be yours       Secrets I have held in my heart       Are harder to hide than I thought       Maybe I just wanna be yours       I wanna be yours       I wanna be yours       Wanna be yours       Wanna be yours       Wanna be yours       Let me be your leccy meter       And I'll never run out       Let me be the portable heater       That you'll get cold without       I wanna be your setting lotion (Wanna be)       Hold your hair in deep devotion (How deep?)       At least as deep as the Pacific Ocean       I wanna be yours       Secrets I have held in my heart       Are harder to hide than I thought       Maybe I just wanna be yours       I wanna be yours...