Просто вместе

      - Ал, ты безбожно переврал слова... Насколько я помню, у Кларка был другой текст. Ровно после первой строфы, - короткий смешок, затем кашель. И характерный звук выпускаемого дыма.       - Ты в порядке? – напрягся Тернер. – Что это за кашель?       - Ерунда, - безалаберно бросил Кейн.       Алекс мог в деталях представить место, где сейчас находится Майлз – конечно же, сидит на подоконнике своей комнаты и курит в открытое настежь окно – некоторые привычки возвращаются, стоит только оказаться в стенах отчего дома. Алекс мог в деталях представить, как выглядит Майлз и какое у него выражение лица – уютная домашняя футболка, старые потертые джинсы, насмешливые искорки в глазах, чуть приподнятые уголки губ, возможно, даже скорее всего, легкая щетина. Алекс мог в деталях представить картинку, что сейчас видит Майлз – дворик, дорожку, калитку, кусок улицы с одинаковыми домиками, прячущимися в сени зеленых деревьев.       - Ты прочитал... – Тернер прислонился плечом к дверному косяку, плотнее прижимая телефон к уху. Застыл на выходе к бассейну, наблюдая за тем, как Ари совершает утренний водный моцион: от одного бортика – к другому. Поймала его задумчивый взгляд, белозубо улыбнулась и призывно кивнула: давай, освежись! Алекс хмыкнул и отрицательно покачал головой.       А в Уиррале – вечер. И где-то на подоконнике курит Майлз, по привычке шифруясь от матушки. Как будто она не знала, что ее взрослый сын дымит иной раз, как паровоз.       - Н-да, прочитал, - протянул Кейн. - Знаешь, мне кажется, у тебя серьезные проблемы со своевременным изложением мыслей, - заметил он, помолчав. - Ты страшный тормоз, Алекс. Вечно опаздываешь на пару тактов.       - И сильно опоздал? – спросил Тернер, невольно сильнее сжимая мобильный.       Пауза.       - Кстати, ты мог бы прислать письмецо и на адрес моей лондонской квартиры, - вместо ответа произнес Майлз. – Раз уж тебе так нравится использовать этот древний способ.       - Не мог бы, - проговорил Алекс, задирая голову и щурясь от яркого солнца.       - Везде свой тайный смысл... Я понял, - усмехнулся Кейн. – Возврат к корням и все такое. Напомнить, с чего все начиналось. Слишком много пафоса, Ал.       - Считаешь? – Тернер зажмурил глаза, продолжая подставляться лицом обжигающим лучам.       - Считаю, - отрубил Кейн. – Сколько мы уже общаемся? Восьмой год... Твою мать. Восемь гребаных лет. И по-прежнему спотыкаемся об одни и те же грабли. Когда я всего лишь хочу услышать правду... ты или молчишь, или... лжешь. И наверняка из каких-то лучших побуждений. А потом строчишь стихи... От которых хочется пойти и нажраться до потери пульса, - зло продолжил Майлз, - потому что гордости-то нет. Рядом с тобой ее совсем нет, и я раз за разом это признаю. Потому что хочется наплевать на все и рвануть к тебе. Заблудиться в лабиринте твоих мыслей и эмоций... Смотреть на тебя... Слушать тебя... – его голос понизился до интимного шепота. - Прикасаться к тебе... Какой-то дьявольский заколдованный круг.       Алекс сглотнул, цепляясь пальцами за косяк. Чувствуя внезапное головокружение.       - Ма... – Тернер открыл глаза, заметил встревоженный взгляд Ариэль. Махнул рукой, мол, все в порядке, и занырнул в спасительную прохладу гостиной. Резко стало жарко и душно.       - Ал... – Кейн говорил поначалу с паузами, но фраза за фразой – и его голос приобрел агрессивные, раздраженные интонации. – Прошу тебя... Давай начистоту... Те твои последние слова... Я несколько раз прокрутил в голове нашу беседу... И знаешь, что... Тогда ты не фальшивил – беру свои слова назад. Фальшь – в этих стихах. В этих чертовых строках. Ты хочешь быть моим, Ал? Вранье. Ты хочешь, чтобы я оставался твоим. Ты прав, это зависимость. Ты сказал тогда: «Уходи». Наговорил хуйни и... Уходи, блять, уходи! Я ушел... Ушел и чуть не сдох на пороге твоего дома. Потому что... Блять! Я открылся тебе! Думаешь, мне легко было это сделать? Но я был честен с тобой, Ал. Я все это время думал о нас... Все это время! Мы, вроде, должны уже были раз и навсегда разобраться с этим дерьмом. Вроде, как-то мирились раньше же, да? Искали долбанные компромиссы! Но... Фак! Если объективно взглянуть со стороны... Ал, ты постоянно продавливаешь меня под себя. Постоянно. Ублюдочный олененок Бэмби. И я принимаю правила игры, потому что... Не могу без тебя. Не могу!       - Ма... – Алекс замер посреди гостиной и растерянно смотрел в пол, почему-то боясь пошевелиться.       - Что, Ал, что? Скажи, твою мать. Просто скажи!       - Я не отпущу тебя, - твердо произнес Тернер. – Думай, что хочешь. Делай, что хочешь. Но я тебя не отпущу.       - Прекрасно! – зло воскликнул Кейн. – Прекрасно, Алекс! И? Что дальше?       - Ничего, - музыкант потер лоб. – Ничего, Ма. Я оставлю тебя в покое. Да, я сделаю это. Сейчас. Но... Знаешь, когда-нибудь... Когда-нибудь ты разберешься со своим «я», удовлетворишь свои амбиции... Имеешь право – признаю. Так вот... Когда-нибудь... Когда тебе надоест строить из себя независимого Майлза Кейна... Когда ты отгоришь, успокоишься, остынешь, в конце концов... Когда поймешь, моя дорогая улыбчивая марионетка, что... я люблю тебя, люблю так же, как и год назад, и восемь лет назад... Что ты в не меньшей степени продавливаешь меня под себя... если объективно взглянуть со стороны, Майлз... – он выдохнул, - просто позвони.       - Зачем? – устало спросил Кейн, мгновенно потухнув.       - Я приползу к тебе.       - Зачем? – требовательно, с нажимом.       - Чтобы еще раз тебе напомнить... Я твой. Даже если ты против, - Алекс выглянул в дверной проем: Ари грациозна вынырнула, тряхнула волосами. Русалка. Какая ирония: у него есть девушка, которая, может, и не любит так, чтобы условия диктовать, но с которой хорошо рядом – чего уж душой кривить, но он бы сейчас всю эту солнечную идиллию променял на возможность сказать эти слова, глядя Майлзу в глаза.       Кейн прав: он все время опаздывает на пару тактов.       - Господи, Алекс... – где-то там, сидя на подоконнике, мистер-Майлз-чертов-Кейн только что выбросил нервно притушенный бычок в окно. И тяжело вздохнул.       - Ты просил правду – я сказал, - тихо проговорил Тернер. – И еще... Ты обещал, что если я захочу... Если действительно захочу... То ты забудешь о том, что ты Майлз Кейн и рванешь за мной даже в Антарктику.       - Забудь, - сердито.       - Нет, Ма. Не забуду, - упрямо.       - Как хочешь... – почти равнодушно. Но очень неискренне.       Алекс бездумно следил взглядом за Ариэль... Кажется, надо сказать «пока», но вместо этого...       - Эй, Ма! – Тернер усмехнулся.       - Что еще? – Майлз, похоже, уже тяготился этим разговором.       - Не пропусти наше выступление на открытии Олимпийских игр.       - Блять, как я тебя сейчас ненавижу, Тернер!       - Я знаю.       - Майлз, мы опаздываем! – донесся до Алекса женский голос. Суки. Кто ж еще?       - Иду, - отозвался Кейн.       - Пока, - пробормотал Тернер, нажимая отбой.       «Время... – Алекс сидел на диване и крутил в руках телефон. – Иногда нужно просто немного времени... И будь что будет. А пока...».       А пока не приходится расслабляться. Это позже в интервью и у Майлза, и у Алекса проскочит, что всю вторую половину 2012 года они заслуженно бездельничали, но если можно назвать бездельем плодотворную работу в студиях над новыми альбомами... То, конечно, они валяли дурака.       И да, в ночь с 27 на 28 июля «Мартышки» выступили на Церемонии открытия летних Олимпийских игр в Лондоне. По приглашению режиссера Дэнни Бойла, лично настаивавшего на участии группы, способной привнести в торжественное действо шальную, рок-н-ролльную нотку. Ребята под фейерверки исполнили ключевой, знаковый хит 2005 года «I Bet You Look Good on the Dancefloor» с первого альбома, сделавший их знаменитыми. И кавер-версию песни Beatles «Come Together», ставшую саундтреком сказочному номеру с крылатыми велосипедистами. Обе песни были записаны в студии и вошли в сборник «Isles of Wonder». Серьезное достижение.       Майлз прислал смс. Сразу после того, как они покинули сцену стадиона: «Тебе всерьез стоит подумать над своим имиджем. Детка, ты не Элвис. Смирись».       Тернер ответил лаконично: «Fuck off, Iron Mod 3».       Алекс понятия не имел, как долго Майлз будет держать оборону. И не хотел об этом думать, чтобы не считать дни. Не жить в режиме «На паузе». У него полно дел. Полно идей. И нет никакого желания проваливаться в депрессию. Неподходящий момент. Потому что ему чертовски нравится то, что пишется в Sage&Sound Recording в Лос-Анджелесе и Rancho De La Luna, студии Джоша.       Он морщился, глядя на совместные фото Суки и Кейна, криво улыбался, когда Мэтт ехидно спрашивал, тыкая пальцем в изображение, где Майлз, его подружка и... Алекса Чанг тусили вместе на каком-то фэшн-мероприятии: «Тебе не кажется это довольно забавным, что твоя бывшая мило проводит время с твоим бывшим и его герл-френд?».       Впрочем, Тернер признавал, что это, пожалуй, действительно довольно забавно.       И временно.       Майлз позвонит. Не с дружеской болтовней. Не для того, чтобы поддержать связь, пускай и насквозь лицемерную в эти месяцы, для бестолкового обмена дежурными новостями по принципу: «Жив, здоров, все пучком».       Майлз позвонит. И Алекс приползет. Потому что у него тоже нет никакой гордости, когда дело касается Кейна.       Просто Ма нужно время. Чтобы наконец-то признать...       Они на равных. Это абсолютно точно. Сейчас абсолютно точно.       Алекс не сказал бы, в какой момент на него снизошло осознание этой немудреной истины. Наверное, тогда, когда понял, что Майлз имеет право на независимость, на свою музыку, на звездную подружку, на... на все что угодно. Майлз имеет право даже вычеркнуть его полностью из своей жизни.       Имеет. Но...       Зачем?       Когда можно быть...       Просто вместе.       Crawlin' back to you       Ever thought of calling when you've had a few       Cos I always do       Maybe I'm too busy being yours to fall for somebody new?       And I've thought it through       Crawlin' back to you       Too busy being yours to fall       Ever thought of calling darling?       Do you want me crawling back to you?       И пусть поклонники гадают, о ком эта вещь, а журналисты задают наводящие вопросы в интервью. Алекс знает, кому предназначалось: «Хочешь ли ты, чтобы я приполз к тебе?» И тот, кому адресовались эти строки, тоже знает. Получил длинным сообщением... И ответил: «Прогресс. А почему не по почте?». Тернер встречно отправил смайлик в черных очках.       Это не конец. Нужно подождать. Забыть про страхи и сомнения.       Но Майлз не торопился... Звонки и смс становились все более редкими и какими-то совсем пустыми. Словно по непонятной необходимости. В которой не было никакого смысла. Такая вот причудливость.       И иногда Алексу казалось, что он уже привыкает жить с мыслью, что прошлое не вернуть. Тогда на него накатывало отчаяние. Хотелось позвонить и спросить прямо. Но он не делал этого.       Ждал.       Или привыкал?       - Мы собираемся пропустить по стаканчику, - Мэтт перекручивал в руках барабанные палочки, сидя за ударными, и наблюдал за тем, как Тернер второй час измывается над Джейми, бракуя все предлагаемые Куки ходы. Они расположились в репетиционной Sage&Sound Recording - работали над «One for the Road» - и уже понятно, что до записи набело сегодня не доберутся. Драгоценному фронтмену все что-то было не то и не так.       - Мы – это кто? – рассеянно уточнил Алекс, не отрываясь от грифа гитары.       - Мы – это я, Куки и Ник, - фыркнул Хэлдерс. – И, возможно, потом мы затусим в каком-нибудь клевом местечке.       - А я? – Тернер вскинул голову и недоуменно посмотрел на друга.       - Насчет тебя у нас два варианта: убить и закопать неподалеку, или ты идешь с нами, - пожал плечами драммер.       - Мне второй вариант нравится больше, - сообщил Алекс, пораскинув мозгами. – Да, определенно, он лучше.       - Мне, конечно, больше первый нравится, - бросил Джейми, откладывая гитару и потягиваясь. – Но трио «Арктические мартышки»... Это не то, о чем я мечтал в детстве.       - То есть, квартет «Арктические мартышки» - это уже да, а трио – нет? – фыркнул от смеха Мэтт.       - Угу, - с серьезным видом подтвердил Куки. – Квартет с придурком у микрофона. С придурком, который додумался на Хэллоуин вырядиться стиральной машинкой. Идеально.       - Я не придурок, - решил на всякий случай уточнить Тернер. – И это была игра смыслов, между прочим. Ари изображала Флоренс, а я – «The Machine». По-моему, очевидно, - он осуждающе посмотрел на Куки. - Я гений, - добавил, чтобы окончательно расставить точки над i. - Талантливый поэт и музыкант. Так недавно написали в... – пощелкал пальцами. – Мэтт, где?       - Ты сам в своем блокнотике? – с невинным выражением подсказал Хэлдерс.       - Да-а, точно, - протянул Алекс, кивая. – У меня же есть специальный блокнот. Именно для этих целей.       - Талант не мешает тебе оставаться придурком, - вставил свое весомое слово Ник. – И занудой. Знаете, иногда я жалею о том, что не играю в какой-нибудь панк-группе. Три аккорда, три строки... И еще это... «Сдохните все, моя жизнь – дерьмо».       - У тебя еще всё впереди, Никки, - похлопал его ободряюще по плечу Джеймс. – Когда-нибудь твоя мечта сбудется.       - Думаешь? – с надеждой спросил О’Майли.       - Уверен, - Куки сдернул куртки с вешалки, одну из них кинул в Тернера.       Ребята еще полчаса прощались с персоналом студии, долго курили у входа и не спеша отправились к ближайшему бару. Продолжая пустой разговор, который помогал расслабиться. Алекс некоторое время по инерции проигрывал в голове будущий хит про «еще одну на посошок», но вскоре вновь включился в беседу, лениво отбиваясь от подколок друзей. На душе стало легко и покойно.       Где-то глубоко внутри зрело решение...       - Я пьян, да? – спросил Тернер у Хэлдерса, нависая над ним с немым укором в глазах. Драммер снизу вверх посмотрел на фронтмена и размашисто кивнул головой. Посиделки в баре плавно и непредсказуемо перетекли в вечеринку «Men Only», то есть вчетвером и никаких подружек, в именитом «The Sayers Сlub». - Почему? – требовательно призвал друга к ответу Алекс.       - Потому что ты пил? – предположил Мэтт.       - Логично, - согласился Тернер. – Тогда я пошел.       - Куда? – равнодушно поинтересовался вернувшийся к ним из долгого странствия до сортира и обратно Куки.       Алекс погрузился в тяжкие раздумья. Вспомнил.       - Туда, - лаконично оповестил он друзей, неопределенно указывая рукой в сторону танцпола.       - Ты серьезно? – удивленно вскинул брови Ник.       - Да, - решил Тернер и отправился на поиски выхода из клуба...       - Я тебя провожу, пожалуй, - догнал друга уже на улице Хэлдерс.       - Как ты думаешь... – проговорил Алекс задумчиво, - вот я сейчас пьян. Стоит ли в этом состоянии позвонить...       - Кому? – уточнил Мэтт.       - Майлзу, - коротко бросил Тернер. – Знаешь, я ведь... никогда не звонил ему пьяным... Нет, то есть, звонил, конечно... Или нет? В общем, я ему определенно не звонил таким - пьяным и четко осознающим, зачем я ему хочу позвонить.       - О как! – Хэлдерс хмыкнул и покосился на приятеля. – И зачем?       - Кое-что сказать... – Алекс помолчал. - Ари считает, что не надо звонить, если не уверен, что все, сказанное по пьяни, потом повторишь на трезвую голову.       - Умная девочка, - заметил Мэтт.       - Да... Но! – Тернер остановился и вздернул указательный палец. Сосредоточенно на него посмотрел. – Но... Я тут подумал... То, что я могу сказать нетрезвым, не значит, что я не хочу этого сказать трезвым. Я просто не могу, - рассуждал молодой человек. – Понимаешь? Во-первых, есть вероятность, что я забуду то, что хотел сказать. Во-вторых, сразу появляются все эти комплексы... условности... какие-то барьеры... мысли... Не те уже мысли. Вот сейчас я могу сказать все! Понимаешь?       - Нет, - мотнул головой Хэлдерс. – Если что, ты сейчас себе под нос какую-то херню несешь... Можешь внятно повторить?       - Тц! – цокнул языком Алекс и с досадой посмотрел на друга. – Что ты от меня хочешь?       - Тернер! Вообще-то, это ты от меня чего-то хочешь, - прояснил ситуацию драммер.       - Да? И что я от тебя хочу? – удивился Алекс. – Я домой шел.... Собирался идти... Ехать... Чего ты за мной увязался?       - Ты охренел? – Мэтт аж поперхнулся от возмущения. – Так-то ты на танцпол собирался... Плясать, - он хмыкнул.       - Я? – выпучил глаза Тернер. Переварил услышанное. – Вряд ли. Мне надо позвонить Майлзу.       - Давай-ка я тебе сначала на такси посажу, а потом делай, что хочешь, - отмахнулся Мэтт, сообразив, что вменяемости от друга ждать не приходится.       - Что ты сейчас делаешь? – без приветствия спросил Алекс, с грохотом вваливаясь в холл лос-анджелевского особняка. Что-то уронил. Потом... завтра узнает, что. Сам себе сказал: «Тссс!» и стремительно двинулся к бару.       - Ал? – сонно пробормотал Майлз. – Какого хрена? Еще девять утра. Я сплю.       - Выпьешь со мной? – предложил Тернер, пропустив мимо ушей информацию про «девять утра».       - Тернер, дай отоспаться, а? - попросил Кейн, явно намереваясь отключить мобильный.       - Потом отоспишься, - отрубил Алекс, доставая из бара бутылку виски. – Выпей со мной.       - Ал, девять утра! С какого перепугу я должен пить с тобой в девять утра?! – воскликнул Майлз.       - Ну как... Чтобы наше общение прошло... типа, на одном уровне градуса, - объяснил Тернер, зубами откупоривая бутылку.       - Это не может подождать, да? – вздохнул Кейн.       - Ты лежишь? – уточнил Тернер.       - Ал... Конечно, лежу. Я ж не конь в стойле, чтобы спать стоя.       - Один? – ревниво спросил Алекс.       - Что это за вопрос? – насторожился Майлз.       - Так один или нет? – настаивал Тернер.       - Один, - сдался Кейн.       Пауза. В ходе которой Алексу удалось открыть бутылку и сделать внушительный глоток. Для поддержания решимости. Чтоб не сдуться раньше времени.       - И что на тебе? Из одежды? – Тернер поискал глазами... В общем, пока искал, забыл, что ему вдруг потребовалось. Поэтому снова глотнул виски. Поморщился.       - Я в постели. Сплю. Спал, точнее... Как думаешь, много на мне одежды? – Майлза, похоже, уже начал забавлять этот диалог.       - Мммм.... – Алекс прикрыл глаза, представив... Горячими ладонями... Пройтись по груди Ма, зацепить соски, оставить россыпь поцелуев на его животе... – Мммм...       - Тернер, что это еще за «мммм» такое? – с подозрением уточнил Кейн.       - Я соскучился... По тебе... – ответил Алекс. – Почему у нас никогда не было секса... по телефону, а? За все это время? – он качнулся, но поймал равновесие, уперевшись рукой в стену.       - Ты с катушек съехал? Мы как бы не вместе. С февраля... А сейчас декабрь, - напомнил Майлз. – У меня есть любимая. У тебя есть... любимая.       - Одиннадцать месяцев... Сегодня ровно одиннадцать месяцев, - проговорил Тернер, прислоняясь к спасительно ровно стоящей стене и запуская пятерню в волосы. Опустил голову. - Не прикасаться к тебе... Не целовать тебя... Не слышать твоего: «Ал... Еще»... с придыханием... жарко, куда-то в висок. А там капельки пота... Не чувствовать тебя... Кожа к коже... Когда так влажно и горячо... – бормотал он, съезжая на пол и прикрывая глаза. – Как же я тебя хочу, Ма...       - Ал... – внезапно сбившись с дыхания, прошептал Кейн. – Что ж ты делаешь? Сука, а? Что же ты творишь со мной?       - Знаешь, я тебе не звонил... Ну помнишь, ты тогда сказал, что я, мол, никогда не звоню первым... А я хотел... И знаешь... Не звонил. Не потому, что гордый или ревновал... А потому что... – Алекс откинул голову назад, прислонившись затылком к прохладной стене. - Как я могу? Как я могу пережимать тебе кислород, если тебе так нужно выдохнуть... Ты устал от меня. Думаешь, я не понял? Думаешь, я настолько эгоист? Нет, Ма... Я просто... Ты ведь заслуживаешь... Заслуживаешь... Не знаю... Всего, чего захочешь, - он просто говорил. То, что давно хотел сказать. После той неудачной встречи в Лондоне. - И нас глупо сравнивать. Все те люди, что это делают... Ограничены в своих вкусах. Мы разные... Разные, когда творим каждый сам по себе. И едины... если вместе. В этом весь фокус. И это должны услышать, да? Это очень правильное решение, Ма... Не подпускать меня к твоему новому альбому. Ты молодец. Ты сильный. Решительный. Все делаешь правильно, - вздох. - Но это пиздец как трудно оставаться в стороне. Очень трудно.       - Алекс... - судорожно.       - Подожди... Я договорю. Пожалуйста. Хоть так... Пока пьян, дай я скажу, - потребовал Тернер. – Я не умираю без тебя. Нет. Ты знаешь, я даже думаю, что вполне смогу жить и без тебя. И ты сможешь. Ты и я... Мы оба самодостаточные, понимаешь? По большому счету... Мы могли бы и не встретиться. Да, не было бы «Марионеток, каких-то синглов... Не было бы... Ма, меня такого, какой я есть сейчас, без тебя... не было. Я был бы каким-то другим. И не уверен, что эта версия была бы плоха. Просто другая. Но я не хочу знать этого Тернера. Не хочу. Потому что уже есть я, тот, который... Ма, позови меня, пожалуйста. Хватит, а? Хватит этого забвения, этого испытания на прочность. Я обещал себе, что буду ждать. Тебя. Терпеливо. И если скажешь «нет» – ладно. Но пока я могу... я тебе скажу... Позови меня. Пожалуйста, - и это уже звучало мольбой.       - Гребаная ж ты мартышка... – пробормотал Кейн. – Как же я тебя...       - Ненавидишь? – слабо улыбнулся Алекс.       - Люблю, - выдохнул Майлз. – Люблю.       - Ма? – Тернер сел ровно.       - Приезжай.       - Когда?       - Когда протрезвеешь, - усмехнулся Кейн. – Хотя... Можешь не трезветь. Когда захочешь. И каким захочешь.       - А как же? – Алекс сам не знал, что хотел спросить. Как же Суки? Как же Ари? Как же... кто? что?       - Никак. Не имеет значения. Никто и ничто не имеет значения, - словно прочитав мысли Тернера, ответил Майлз. - Просто приезжай... Но сначала...       - М? – Алекс безмятежно улыбался, купаясь в голосе Майлза. Звучащем сейчас божественнее любой музыки. Мягком, обволакивающем сознание. Излечивающем.       - Насчет секса по телефону... – Кейн многозначительно откашлялся. – Я один и голый, - выдал он. - А ты? В чем ты сейчас?       Тернер нервно облизнул губы.       - Разденешь меня? – осторожно спросил он, еще не веря до конца в то, что Майлз не сведет сейчас все к шутке.       - Да... – Майлз понизил голос до бархатных обертонов. - Медленно. И буду так же неторопливо тебя ласкать... Словами... – прорезалась знакомая хрипотца, которая была первым признаком того, что кое-кто очень сильно возбужден. Заводило до искр в глазах.       - И... что бы ты хотел сделать... в первую очередь? – прерывисто спросил Тернер.       - Поцеловать тебя, - Майлз охнул. - Сминать и покусывать твои невозможные губы, Алекс.       - Еще раз... Назови меня по имени...       - Алекс...       - А потом... Что бы ты хотел сделать потом? – Тернер стащил с себя футболку и расстегнул джинсы.       - Хм... Провести языком от твоего запястья до сгиба локтя... По этой умопомрачительной татуировке... – Майлз не говорил – мурлыкал, чаруя. - Которую ты сделал без меня... Моя прекрасная шеффилдская роза...       - Бля... – и это последнее, что смог внятно произнести Алекс.       Из интервью журналу HUMO, март, 2013 год:       - Алекс, у тебя на предплечье появилась татуировка - цветок с надписью «Шеффилд». Где ты ее сделал?       - В Лос-Анджелесе. Вообще, я разделяю это настроение Майлза... «Don't forget who you are». Особенно сейчас, когда я так далеко от Шеффилда. К тому же, она просто охренительно круто выглядит, нет?       Конечно, круто. Особенно, когда чьи-то острые зубы прикусывают ее нагло и по-собственнически... При любой удобной возможности.       - Ма?       - Ал, это плохая традиция.       - О чем ты?       - Звонить мне. В пять утра. Будучи опять на кривой метле. Мне кажется, я уже тоскую по тем дням, когда ты держал свои мысли при себе.       - Значит, ты не хочешь услышать мою новую песню?       - Не уверен, что хочу этого в пять утра. Но раз уж ты позвонил... Как хоть называется?       - «Why'd You Only Call Me When You're High?»       -.....       - Ма?       -.....       - Ма, что ты там делаешь?       - Ржу!