Просто вместе

      У Майлза уже который день стойкое ощущение, что после ухода Энди из группы, Хелдерсу просто некуда вываливать годовые запасы шуток, вот он и отрывается на них с Алом. Хотя, если подумать, разве они не сами нарываются?       Майлз хохочет, возможно, слишком громко, но, черт возьми, Мэтт, если бы ты знал! Алекс неизменно краснеет, отводит взгляд и чуть ли не пыхтит от раздражения. Кейну неизменно хочется его вот такого прямо при всех - а особенно под носом у вездесущего драммера - зацеловать и затискать.       А эта игра! Да он только и смотрит в смеющиеся глаза, силится уловить в общем гомоне его разгоряченные выдохи, и единственное честное желание - это одним махом пересечь стол и вложить свою победу Алексу в приоткрытые губы. Майлз выпаливает первое, почти приличное, что пришло в голову, и только потом осознает, что не прогадал. Действительно весело и, если Тернер будет трезвый, то он стопроцентно смутится, а его алые щеки, взгляд в пол и слова этой песни явно сделают вечер одним из лучших для Майлза.       Они почти собираются спать, как Алекс шумно выдыхает за его спиной и подходит чуть ближе.       - Не предлагаешь ли ты перевести наше общение на другой уровень? Нет?       И тут Кейн чувствует, как его затягивает в водоворот, заливает толщей воды - он и слова сначала сказать не может. Тянется к родным губам, как к единственному источнику воздуха.       - Ты правда хочешь?       Сколько раз они были почти на грани, но в последний момент выворачивались из цепких, душных объятий. Майлз хочет этого до зубовного скрежета уже довольно долго – Алекс в такие моменты дышит, как загнанный зверь и выстанывает на ухо что-нибудь, вроде: «Чуть позже, хорошо?» или «Ма… Ма нас ведь ждут». Алекс сейчас держит его руки в крепкой хватке и бормочет прямо в губы Кейну, что хочет именно сейчас и именно его, Майлза, внезапно охрипшего и растрепанного. Тернер целует сам, прикусывает до неясной боли губы и язык, но это ни капли не отрезвляет. Они путаются в клубок, на ощупь пятятся к кровати. Майлз тянет его смешную футболку то вниз, то вверх; Алекс впивается тупыми ногтями в незащищенные майлзовы ребра и - боже! – никакой он не скромный. Он впивается жаркими, жалящими поцелуями в шею, обхватывает губами судорожно прыгающий кадык, и они окончательно валятся в мягкость покрывала.       - Я больше не хочу играть в эти игры…Я люблю тебя… И просто хочу, чтобы мы всегда могли быть вместе… Просто вместе, понимаешь? – Алекс будто облизанный огнем, у него руки – огненные, и Майлз, кажется, чувствует их везде. У него ключицы на вкус – соль, и едва слышный запах сигаретного дыма. Кейн упирается лбом ему в грудь, прижимается впритык, ловит губами собственное сбитое дыхание и еще пытается внятно говорить.       - Ал, Алекс... Ты все для меня. И, кажется, я смогу простить тебе все на свете… - голос сходит на нет, теряется, Майлз будто бы задыхается, внутри все горит огнем. Вот он, Алекс - горячий, тяжелый, когда подминает под себя и неотрывно смотрит своими глазищами прямо в изъеденную страстью душу друга… Алекс также тяжело выдыхает и дергает головой, смахивая влажную челку со лба. Майлз сейчас всего себя отдает этим расширенным зрачкам и грустной полуулыбке.       - Хуже зависимости, да?       - Гораздо хуже. И мучительнее…       Тернер ведет губами от виска к шее и терпко целует. Майлз хватается за его плечи, как за единственно крепкое, правильное, держащее в сознании и не позволяющее допустить даже мысли о том, что это сон…       Утро наступает легко и резко. Кейн просто открывает глаза и не может сдержать улыбки. Майлз читает записку и на мгновение ошарашенно замирает. Чертов романтик! Алекс пьет кофе, жмурится и довольно улыбается, Кейн во все глаза смотрит на такого разнеженного него и отвечает так же, как и ответил бы даже спустя всего лишь неделю знакомства.       - Я твой, - Тернер кивает, у него во взгляде куча нежности и отблески солнечных лучей.