Musing through memories, Losing my grip in the grey. Numbing the senses, I feel you slipping away. Fighting to hold on, Clinging to just one more day Love turns to ashes, With all that I wish could say…*
Пропускала осенние прядки между пальцами, любуясь их цветом в мертвенно бледном свете луны. Боялась закрыть глаза, но усталость взяла свое, я потихоньку откинулась на спинку кровати и уснула. Сумрак утра разгоняли тонкие первые лучи солнца, пугающие тёмные ночные тени, которые в ужасе бежали в дальние углы. Почему я проснулась? Осмотрелась и обмерла от ужаса, понимая, где нахожусь. Лафейсон ворочался во сне, пришлось снова запеть, отвлекая бога от… Кошмаров? Эротических снов?Every night, I dream you still here. The ghost by my side, so perfect so clear. When I awake, you disappear, Back to the shadows With all I hold dear… With all I hold dear… I dream you're still here…*
Осеклась, почувствовав, что Лофт как-то странно замер. — Что ты здесь забыла? — Он медленно поднимает голову, а я вскакиваю с кровати и тут же падаю на пол, ноги сильно затекли, стали ватными, тысячи иголочек проходились под кожей. — Ох… — торопливо растираю конечности, чтобы обрести возможность встать. — Я слушаю, — бог обманчиво нежно улыбнулся, растягиваясь на кровати, — и спать я ложился в рубахе. — Вы звали меня, господин, — тараторю, стараясь объяснить быстрее и не получить наказания. — Я не мог звать тебя ночью, лгунья, — он сладко потягивается, поворачиваясь на бок. — Ваше Высочество, вы звали меня здесь, — показываю на свой висок. — М, значит связь уже установилась, — знакомый низкий тембр окутывает каждую клеточку тела. — Простите, какая связь? — не поняла я, потихоньку поджимая ноги. Чувствительность вернулась, но вставать я не спешила. — Не твоё дело. Так почему я без рубашки? — сглотнула под внимательным взглядом малахитовых очей. — Убейте меня, мой принц, — стала на колени. — Я спросил, Тина, — грозные рокочущие нотки были отчётливо слышны. — Вы… Ваше Высочество, прошу вас! — я умоляюще посмотрела на принца. — Говори, — его насыщенные злостью очи сощурились. — Вы… Вы стонали во сне, метались, словно в жару… Были сильно возбуждены, и я… — судорожно сглотнула, практически шепча ответ. — Я не могла вам не помочь. — Ты что сделала? — Локи просто кипел от негодования, его скулы покраснели, а ноздри широко раздувались. — Я не хотела, господин! — уже тысячу раз прокляла себя за то, что пришла сюда. Бог рывком поднялся, быстро оделся, жестом приказывая остаться на месте, когда я дернулась было помочь ему. Лофт грубо схватил меня за локоть и куда-то поволок по коридорам дворца. Я почти не поспевала за ним, спотыкаясь, но хватка хозяина не давала упасть. Мы пришли в сарай за конюшнями, тут бог швырнул меня на дубовую колоду: — Все вон. Конюхов как ветром сдуло — никто не хотел попасться под горячую руку младшему принцу. Над головой на стене висели устрашающие хлысты, я задрожала. Никто никогда не бил меня. — Никакая служанка не смеет коснуться меня, если только выполняя свои обязанности, — он прошелся передо мной, небрежно схватив мой подбородок и потянув вверх. — Я такого не прощаю. На первый раз ты получишь пять плетей. Вскрикнешь — ещё десять прибавлю. Царевич зашёл за спину, треск ткани просто оглушил, платье ослабело, открывая незащищенную кожу. Вздрогнула, шумно вздохнула. Хозяин снял самый простой хлыст, я зажмурилась, опуская голову и стискивая зубами запястье. Короткий свист, боль электрическим разрядом прошлась по спине, я замычала, надеясь, что Локи не посчитает это за крик, содрогнулась, ощущая металлический привкус собственной крови во рту, слёзы потекли по щекам. Даже не стала считать удары. Просто не могла. А потом я потеряла сознание.***
Принц остановился. Служанка не подавала признаков жизни уже после второго удара. Он отбросил хлыст, смоченный в ядовитых травах, и обошел колоду, за волосы приподнимая голову провинившейся. По правой руке ручьем текла кровь. Упрямая девчонка прокусила запястье, чтобы не кричать. На щеках блестели слезы, спина окрасилась в красный цвет, кожа была глубоко рассечена, платье слиплось от алой тягучей жидкости. Какая непослушная. Если бы она заплакала, упав ему в ноги, он бы простил ее, но Тина никогда не плакала, не умоляла. В серых глазах всегда была уверенность в своих действиях. Он ненавидел это. А ночью служанка ещё и касалась его, хотя когда Лофт проснулся, тело наполняла приятная нега. Локи снова взглянул на бессознательное тело, вышел из сарая и приказал конюхам отнести девчонку в ее комнату. Больше Тина не будет ничего делать самовольно.***
Все болело, спина отдавала жаром, будто кожу прижгли. Любая попытка подняться сопровождалась жгучей ядовитой волной. Упала на подушку и застонала, видимо никто из соседок не видел меня. Попытка снова подняться не дала результатов, я не могла даже голову повернуть. — Тина? Ох, вот это тебе досталось! — дверь ударилась об стену, в поле зрения появилась Уна. — Как ты? — Не очень, — буркнула в край подушки я. — Можешь позвать лекаря? — Эм… Локи запретил помогать тебе. И лекарям тоже, — девушка замялась, а я подумала о том, что царевич просто подонок. — Прости… Я не могу на такое смотреть… — бледная девушка ушла. И что мне делать?! Я же просто сдохну от заражения крови. Скатилась с узкого ложа, взвыв от неприятного ощущения стянутости, с меня будто кожу живьем сдирали, впрочем, это так и было. Упала на пол и поползла к двери, подтягиваясь на руках. С пятого раза поднялась на ноги, опираясь на стену, перед глазами все плыло и шаталось. Я, часто останавливаясь, добралась до купальни в конце коридора. Дорога показалась мне слишком длинной, почти бесконечной, во рту поселился горький привкус. Скривилась, чуть не упала, залезая в лохань, долго не решалась вылить на себя ледяную воду, но все же это сделать пришлось. Спину защипало, вода стала красной, а я зашипела от боли. Прошёл час, раны открылись и закровили. Побрела обратно, прикрывшись тем же рваным платьем. Под дверью лежала маленькая шкатулка. Подняла ее, потратив минут двадцать. Жутко хотелось пить, пол и потолок менялись местами, я чувствовала тошноту, подступающую к горлу. Наконец-то уселась на край кровати. В небольшом деревянном ящичке лежали бинты и мазь. Крошечная записка желала скорейшего выздоровления. Я быстро порвала бумагу на мелкие кусочки. Мазать поврежденную кожу было тем ещё испытанием. Слёзы ручьями текли из глаз, а запястье правой руки простреливало и сводило судорогой. Кое-как перевязалась и устало рухнула на одеяло, меня накрыл горячечный бред. Металась в мутном бульоне видений, что-то кричала, кого-то звала… — Тина! Тина! — Воды… Пожалуйста… — тихонько хриплю, голос кажется до жути знакомым. Меня перевернули на бок, губы смочила прохладная жидкость, я с жадностью осушила флягу. — Тина, Локи зовёт тебя, — приоткрыла глаза, передо мной на корточках сидел Лейф. — Я не поднимусь, не смогу, — меня мутило, хотя неприятный привкус во рту прошёл. — Давай, я помогу тебе, — охотник осторожно взял меня за плечи, усаживая. — Лейф, он запретил помогать мне, — еле выдавила я. Мужчина ничего не ответил. Он молча осмотрел мои порванные тряпки и вытащил из-под кровати штаны и рубашку. — Надевай. — Он убьет меня! Ты издеваешься? — Тина! — Я не могу. Не хватит сил, — безразлично отвечаю. Он пристально посмотрел на меня, а потом развернул штаны: — Значит я тебя одену. — Не боишься наказания? — удивленно спросила я. — Нет. За помощь тебе получить наказание не страшно, — охотник скатал штанины и помог продеть ступни в них. Юбку платья он не трогал, натягивая брюки так, что ног не было видно. У коленей он остановился: — Дальше сама. — Спасибо, — застегнула ремень и скинула платье. Можно было не стесняться, потому как грудь была перемотана бинтами. Лейф накинул рубашку и споро застегнул пуговицы. Он перекинул мою руку через шею и осторожно повёл к принцу. Каждый шаг был для меня Адом. Ноги подгибались так, что казалось, будто я просто упаду посередине коридора и останусь лежать. Крепко зажмурилась, воздуха отчаянно не хватало. Пару секунд постояла перед дверью и решительно постучала.***
Служанка стояла перед богом, пошатываясь от слабости, взгляд устремлён в пол. Гордая, она даже не думала о своих ошибках! Это на раз выводило Локи из себя, но злость сменяла жалость к едва стоящей девушке. Не иначе, как упрямство. — Господин, — она поклонилась, до крови закусывая губу, чтобы не закричать от боли. — Ты все осознала? — Лофт медленно шагнул к прислуге. — Да, Ваше Высочество, — Тина все так же не поднимала глаз. — Я больше не прикоснусь к вам. — Конечно, — Лафейсон довольно хмыкнул, — с этой секунды ты не работаешь у меня, а снова трешь полы. — Как прикажете, Ваша Милость, позволите идти? — тихо спросила она, резко побледнев. — Иди, — потом принц потерял всякий интерес к своей бывшей служанке. Девушка развернулась, сделала шаг и упала на пол. Больше Тина не шевелилась. — Всевидящие Норны! Эй, вставай! — Лофт подошел и потряс ее за плечо. Ничего. Почему она так реагирует? Яд в плети должен был причинить боль, но не на столько же! Ах, да, девчонка же не асинья и не вана, простая смертная, которой немного продлили жизнь. Тем временем губы Тины посинели, а лицо приобрело мертвенный оттенок. Локи ничего не оставалось, как подхватить бессознательное тело, перетащить его на кровать, грубо содрав рубашку, с которой посыпались пуговицы, и кинжалом распороть криво наложенные бинты. Кто ей помогал? Неожиданная ревность захлестнула сознание, но тут же пропала, стоило ему увидеть результат наказания. Кожа на спине превратилась в кровавое нечто, поддернутое гноем и неприятной бурой корочкой. Дотрагиваться было страшно, однако совесть уже вгрызлась в сердце, настаивая на том, что служанка могла и умереть от незнакомого яда или умирает сейчас. Лекарям передавать Тину не хотелось, не хватало ещё, чтобы все подумали, будто у принца чувства к поломойке. Пришлось идти в ванну и набирать воду в таз. Лечение магией не поможет, если рану хорошо не промыть.***
Я проснулась от того, что кто-то легонько проводил пальцами по спине. Приоткрыла глаза, скрытые волосами и поняла, что до сих пор нахожусь в покоях Локи. Сумерки окутывали помещение мягким полупрозрачным палантином. Почувствовала тепло, а потом услышала тихий голос: — Какая же ты упрямая. Странно. Что-то было не так… Что-то… Кожа на спине была целой, боль и усталость пропали. Чужие пальцы скользили по всей длине, не упуская ни одной мышцы. Шевелиться не хотелось, я все-таки решила показательно замычать и потянуться. Рука на мгновение замерла, а потом вернулась к своему исследованию, вот тут я поняла, что лежу голая по пояс, и даже штаны немного приспущены с бедер. На глаза попалась знакомая пуговка. Так, кто-то опять рвет вещи. Одежды на них не напасешься. — Как ощущения? — ладонь скользнула чуть ниже, немного сдвигая брюки. — Жизнеспособно, — хоть не кричит, и то хлеб. Медленно приподнимаюсь, только для того, чтобы осмотреться в поисках рубашки, не светя при этом голой грудью. На кровати я ее не нашла, несказанно огорчилась. — У тебя очень слабая спина, — Локи нажал чуть сильнее на позвонки, заставляя меня лечь обратно. Ощущаю себя как у маньяка на разделочном столе. — Можно мне идти? — жалостливо попросила. — Ты куда-то торопишься, м? — неосторожное движение, и Лофт выбьет мне позвонки. — Хотелось бы поспать. Все же мне ночью коридор драить, — как можно более вежливо и коротко отвечаю я. — Значит ты даже не попытаешься оправдаться? — принц переворачивает меня на спину, прикрываю ладонями грудь, опускаю глаза. Теперь прикосновения щекочут живот, не делая попыток спуститься ниже или подняться вверх. Я не понимаю этого контакта, совсем. И мне он не нравится, нет, конечно все приятно, но где смысл и логика? — Я не смею ослушаться приказов, мой принц, — наконец-то смотрю ему в глаза. — Тогда я приказываю тебе и дальше помогать мне, — тихо, рокочуще произносит Лафейсон. — Вы великодушны, мой господин, — сейчас бы встать и поклониться, но не пускают сильные пальцы, почему-то переместившиеся на бедро. Как я пропустила этот момент? — но до принятия ванны ещё… Бог ловко запихнул мне в рот непонятно откуда взявшуюся виноградинку: — Помолчи.