Ичиго, ты будешь моим!

Ичиго резко пришел в чувства, оценивая происходящее беглым взглядом. Перед ним сидела удивленная Иноуэ, а в двери показалась спина малиноволосой. Она всё не так поняла! Что же делать? Надо срочно вернуть ее и всё объяснить, но это же Рирука! Она не станет слушать. Но я не хочу, чтобы всё так закончилось, даже не начавшись - как только Куросаки всё обдумал, то тут же хотел встать, но, когда он предпринял попытку сделать это, то его схватила рука Орихиме, потянув юношу за рукав. В глазах одноклассницы выражалась боль и грусть, всем своим видом юная как бы говорила "не уходи, Куросаки-кун". Юноша лишь глубоко вздохнул, отодвигая ее руку прочь от себя, произнеся, даже не посмотрев на собеседницу. — Прости, Иноуэ. Я спешу. Потом поговорим - отрезал он и ринулся вон из комнаты, пытаясь догнать, пылающую злостью и раздражением особу. Выбежавшая же на улицу Рирука, всё-таки решила не останавливаться и убежать дальше от дома того. Когда же она находилась в метрах пяти, то переводя дыхание, со всей силы, что была в юной девушке, сжала крепко кулачки, закричав: "Я ненавижу тебя, Куросаки Ичиго!" Естественно, что прохожие начали оборачиваться и перешептываться между собой, обсуждая внезапно появившуюся девушку. Но Рируке было всё равно, ей было плевать, что скажут о ней и ее словах другие, ведь сейчас ее волнует и озадачивает совсем другое. У Докугамине нет подружек и приятелей, которым она могла бы излить душу и рассказать о своих переживаниях. Но разве сама себе она не идеальный собеседник? Ведь, когда говоришь что-либо себе, то успокаиваешься, выпуская гнев. Этим в тот же миг и занялась юная. — Пфф, больно ты мне нужен, Ичиго! Ты много на себя берешь!- бубнила неугомонная, - если мне взбредет в голову, то я смогу встречаться со всеми, с кем захочу. Просто сейчас мне это не на-до. Как же я ненавижу эту чертову Химе. Вытянула там свои губищи, прям вся такая милая и невинная. А-а! Бесит, бесит, бесит! - остановилась и стала яро топтать ногой по асфальту, испуская накопившуюся злобу. — Стой, Рирука! - вдруг послышался голос из-за спины. Малиноволосая развернулась и ее взору предстал запыхавшийся юноша, который пытался перевести дыхание,- я всё объясню, только выслушай! — Не нужны мне твои объяснения, дурак! - прокричала в ответ та, хотя безумно желала всем сердцем, чтобы всё оказалось не так, как она представила себе. Но ведь Докугамине не могла позволить показать свои настоящие искренние чувства Ичиго. Вдруг он посмеется над ними или отринет их? Она не могла допустить этого и тем самым упасть в его глазах. В глазах любимого человека. — Рирука, понимаешь, я шел от тебя, увидел Иноуэ, она сказала, что принесла выпечку. После она решила войти, но я никак не ожидал, что решит признаться мне в любви. Я ничего ей не ответил и убежал за тобой. Слышишь?! - юноша стал делать спешные шаги к собеседнице, сокращая расстояние между ними в разы. Его глаза были широко раскрыты, а голос звучал настойчиво и убедительно. — Т-ты не врешь? - Рирука вся раскраснелась и отвела взгляд в сторону, запинаясь. Она хотела услышать из его уст именно это. Заметив, что юноша стремительно приближается к ней, та стала неуверенно пятиться назад, при этом несмотря на него. Ичиго же ничего не ответил ей. Как только они остались лишь в шаге друг от друга, он неожиданно замер перед ней, заставляя сердце девушки трепетать и биться чаще. Аккуратно, но в то же время настойчиво, он ухватил ее за запястье, увлекая за собой в правую сторону от дороги. Теперь их окружала не улица, наполненная людьми, а яркий оранжевый забор, который находился по обе стороны от них. Над головами пары свисали ветки японской вишни, которые тихо-тихо колыхал ветер, меняя их направление из стороны в сторону. Маленькие розовые лепестки кружили в воздухе, плавно опускаясь на землю. Некоторые лепестки, что посмелей, падали на плечи девушке и на одежду рыжеволосого. Слишком странным являлось поведение Докугамине. Она молчала, покорно поддаваясь действиям Куросаки. Ее длинные реснички удивленно хлопали, а ротик был чуть приоткрыт от удивления. Ичиго тоже молчал, но он был смелее Рируки, так что смотрел прямо в ее глаза. Хватка парня расслабилась, и он уже полностью высвободил запястье юной из своей руки. Наклонившись над головой малиноволосой, он стал медленно приближаться к ее губам, закрывая глаза. И вот их губы соприкоснулись, даря друг другу сладкий первый поцелуй. Докугамине не стала отталкивать любимого ею парня, а лишь обвила руками его шею, вплотную прижавшись к нему. Пышная грудь девушки уперлась в грудь парня, заставив того покраснеть. Ичиго же бережно обнял Рируку за талию, притягивая, как можно ближе к себе. Язычок парня проник в ротик особы, начав хозяйничать там, как бы исследуя всё вокруг. Малиноволосая издала легкий стон, который выдавал ее наслаждение поцелуем. И вот теперь ее язычок вступил в игру с языком парня. Они то переплетались, то вновь вступали в сладкую борьбу. Губы Ичиго охватывали нижнюю губу девушки, обжигая, а губы Рируки в свою очередь обхватывали его верхнюю губу. Подчинительница еще надолго запомнит свою сладкую долгожданную победу, а именно — любовные чувства со стороны временного шинигами. Когда же парень медленно отстранился от ее губ, он озадаченно непонимающе взглянул на ее хитрую ухмылку, на что Докугамине высокомерно пропищала своим тоненьким голоском. — Ичиго, я знала, что ты будешь моим. Подчеркнув сказанное теперь уже милой улыбкой, она повисла на шее рыжеволосого, наслаждаясь теплом его тела.