Осложнения

Все бегут и бешено торопятся переодеться, в раздевалке толкучка. Среди всей толпы вижу парня, милый, пухлощекий, с лисьими глазками и рыжей шевелюрой. Замечаю, что среди интернов много женщин, да. - Всего шесть парней из 15. – Да, я слышал, один из них, модель. – отвечает рыжая макушка. – Серьезно, это заслуживает уважения. – Ты Минсок? – он не успевает ответить, потому что все разговоры прерывает голос ординатора вызывающий интернов по фамилии. – К кому тебя направили? Меня к Хуану. – одевая белый халат, спрашивает запыхавшийся Минсок. – К этому дьяволу?! Меня тоже. – Собрат найден. Парень напротив резко поворачивается, - Вас тоже к Хуану, меня тоже. Хоть пытать нас будут вместе, я Бён Бекхён. – монолог почти сразу прерывается, все тем же голосом ординатора который называет имена. – Бён Бекхён, Ким Минсок, Лухан…. – срываемся с места в поисках нашего ординатора. Прямо перед нами стоит, облокотившись на стол, разбираясь в бумагах, наш ординатор, наш ад, огонь и пламя, наши муки – Хуан Цзы Тао. Рослый мужчина, худой, но накаченный, смуглый и с пепельно-черной шевелюрой. Взгляд убийственный, я вам скажу. Чувствую, мы попали. - Может это зависть? Может он великолепный врач, а все его называют дьяволом из зависти, а может он милый? – Вдруг завопил Бекхён таким нервным и запыхавшимся голосом. – Я догадался, это ты – модель. – без эмоций выдал Минсок, а Бек с разворота наградил его скорее обиженным и разраженным взглядом и подлетел к ординатору. – Привет, я Бён Бекхён, но все зовут меня Бек. – Бён выжидающе вытянул руку и натянул нервную улыбку. Мда, выглядело странно. Видели бы вы лицо нашего дьявола, зря Бек, ты полез на рожон. – У меня есть пять правил: первое – не подлизываться, я вас заранее ненавижу, и это не изменится. Вот ваши протоколы, пейджеры, медсестры будут присылать сообщения, отвечать на ходу – это второе; первая смена будет длиться 48 часов. Вы интерны – низшее звено хирургической цепи, будете делать анализы, выписки и работать, пока не свалитесь от усталости, дежурить в реанимации, спать, когда сможете и где сможете; правило номер три – когда я сплю, будить меня только в случае угрозы для жизни пациента; правило четвертое – умирающий, не должен умереть до моего прихода, иначе вы не только убили человека, но и разбудили меня зря, все ясно? – Все впали в осадок, и только я поднял руку, ну не мог я промолчать, - Вы говорили про пять правил, а назвали только четыре...- Мда, не хотел я получать такой взгляд от этого темного демона, но…нарвался же, просто я сам по себе, горазд, влипать по самое кхм кхм. – Пятое правило – все идут, туда, куда иду я. – сказав это, он, читая оповещение на пейджере, выскочил в коридор и помчался на вызов, а мы кое-как перезапустив мозги, оторвались от места и побежали следом. Мы бегали, делали анализы, снимки и еще кучу всего, бегали и бегали, почти без остановок. И только спустя 7 часов, встретились в столовой. – У меня ноги отвалятся. – простонал Бекхён и даже кусочек в рот не положил. Минсок обреченно посмотрел на Бека, - Ешь, это марафон, иначе рано выдохнешься. – Я не могу, этот дьявол меня ненавидит. – А меня ненавидят врачи, вы в курсе, что Лухан, потомственный врач?! – Как будто здесь это в новинку. – спокойно высказался Ифань. – Он из элиты, его отец –Лу Шенг!. – Что, правда? Он же величайший хирург, живая легенда! – Родительское наследие. – Я бы все отдал, чтобы у меня был такой отец как у него. – обреченно выдал Мин. – В зал заходит Лухан и все замолкают, только косятся. – Лухан идет! – Долбанная пациентка, если бы не клятва Гиппократу, я бы ее придушила. – И тут все ошарашено смотрели как прямо на глазах, в момент разрушился весь стереотип построенный минутой ранее о том, как должен был вести себя человек с великими генами. – Что? – Духан с удивлением посмотрел на всех. Все промолчали, и к столу подлетел врач-кардиолог, красивый, высокий, с милой каштановой макушкой и с очаровательной улыбкой, которая пленила половину зала, а в частности сидящего рядом со мной Минсока, который чуть в лужицу не превратился. Странно наблюдать его таким, ведь обычно он суровый, подкалывает всех, а перед Кимом не устоял, ах, да, его зовут Ким Чондэ, лучший кардиохирург в стране. - Я выбираю интерна для операции….Ву Ифань? – Да? – Будете вырезать аппендицит сегодня днем, поздравляю! Наслаждайтесь. – И скрывается за поворотом из столовой. Все сидят в подавляющей тишине. Минсок вздыхает, а все остальные сверлят Ифаня завистливым взглядом. – Он выбрал меня? – все еще не веря промямлил Ифань. – Ты спятил? Выхожу в холл, и из-за угла выходит доктор Хуан, мы чуть ударяемся, но без последствий. – Да, Лухан? – У пациентки вопросы, вы с ней поговорите или позвать доктора Кима? – Нет, Ким ей не занимается, она у доктора Ким Чонина, вон там. – Он указывает куда-то в сторону, и я прирастаю к месту, как статуя, потому что не хочу верить в происходящее. - Нет, не может быть! – Он, видимо, услышав меня, оборачивается, и мы встречаемся не верящими взглядами. Я открываю рот, ибо моя челюсть где-то потерялась на просторах пола. Мне сейчас так хочется провалиться сквозь землю, что я быстро разворачиваюсь и убегаю прочь, скрываясь в просторах больницы.