***
А ведь они так и не нашли ту надпись в церкви, которая по легенде была оставлена там много веков назад. Возможно, Ки и Джонхен просто плохо искали или искали не там, где нужно, или же, на самом деле, той надписи вовсе не существовало. Все-таки легенды это всего лишь рассказы людей, передающиеся из поколения в поколения, и не все они верны. Или же доходят исключительно искаженными. Это как игра в глухой телефон, растянутая на века. Но все-таки Кибому хотелось, чтобы эта легенда оказалась одной из тех, что когда-то существовала. И он всем сердцем хотел найти ту надпись, хотя он и испытывал сомнения, не накажут ли их наоборот за прочтение той клятвы, ведь любят ли они в действительности друг друга? Им пришлось признать, что легенда оказалась обычной выдумкой, но у Кибома остался неприятный осадок, потому что он хотел получить хоть какое-то признание чувств Джонхена. Он помнил, как его сердце затрепетало, когда Джонхен сказал, что найдет его в другой жизни, чтобы быть с ним, но правду ли тот говорил? Или же это были всего лишь лукавые слова. Возможно ли, что Джонхен знал, что хочет услышать Кибом, и просто подыграл ему? Столько вопросов остается без ответов, потому что ответы страшно узнать. Наверно, все было бы намного проще, если бы у Кибома так и не появилось чувств к Джонхену. Но теперь ему хотелось, чтобы Джонхен оказался тем единственным, и страшно было узнать, что это не так. "Если бы это было правдой, было бы замечательно", - признал Кибом, чувствуя, что его покачивает на волнах.***
Открыли дверь ему почти сразу, и, увидев перед собой Минсу, Джонхен, не раздумывая, заехал тому кулаком по лицу. Не устояв, Минсу упал на пол, а следом послышался испуганный вскрик омеги. Наверно, Джонхену все же стоило сначала разобраться, правда ли то, что он себе надумал, а не действовать раньше времени, но ухмылка, которая появилась на лице поднявшегося на ноги альфы, отбросила все сомнения. - Неужели уже догадался, куда делся твой ненаглядный? - несмешливо спросил он, вытирая кровь из-под носа. От его слов былое желание убить вернулось снова. - Куда ты увел Кибома? - угрожающе произнес Джонхен, наступая на Минсу и с трудом удерживая себя от его избиения. - А что, уже соскучился? - послышался насмешливый и хриплый голос Сонджэ. Обернувшись, Джонхен увидел того, сидящим на кровати. Его лицо до сих пор было заплакано, а глаза - опухшими и красными. Казалось, тот буквально только что перестал рыдать. - Захотелось кого-то трахнуть, а шлюшки не оказалось на месте? - презрительно усмехнувшись, спросил Сонджэ. Впервые Джонхену захотелось ударить омегу. И не просто ударить, а выбить из того всю желчь и презрение, с которыми тот смел говорить о его Кибоме. - Зачем он тебе? Скорее всего, он просто ушел трахаться с другим богатеньким пареньком, тут их много, - продолжил Сонджэ, явно проверяя насколько хватит у Джонхена выдержки. - Знаешь по себе? - едко поинтересовался Джонхен, понимая, что поступает низко, но тот вынуждал его отвечать той же монетой. Сонджэ вспыхнул и вцепился руками в одеяло под собой, его губы задрожали. Джонхена грубо развернул за плечо Минсу. - Не смей так с ним говорить, - зло прошипел он, хватая того за ворот футболки. - Я спросил: "Куда ты отвел Кибома?" - проигнорировав его слова, рыкнул Джонхен и оттолкнул от себя руки альфы. - Я прям сейчас расплачусь от твоей привязанности к нему, - хмыкнул Минсу. - Куда отвел, оттуда и приведу, когда сочту нужным. А то уж больно борзо ты с нами разговарива... Договорить ему не дал кулак Джонхена, которым тот снова прошелся по лицу альфы. Ярость вырвалась наружу, и он с каким-то жестоким удовольствием стал бить не сразу сообразившего, что происходит, Минсу. Сообразив, тот набросился в ответ на Джонхена, так же задев его по лицу, но Джонхен, казалось, этого даже не заметил. - Он, черт бы вас подрал, беременный! - закричал он, схватив за грудки застывшего от услышанного альфу, и грубо тряхнул его, из-за чего тот ударился затылком о стену. - И если с Кибомом и моим ребенком что-нибудь случится, я уничтожу вас, сделав вашу жизнь настолько ужасной, что вы пожалеете о том дне, когда встретили меня. Закончил Джонхен совсем тихо с таким опасным предупреждением в голосе, что по телу Минсу и Сонджэ прокатились волны ужаса. Встряхнув переставшего сопротивляться альфу еще раз, Джонхен с силой ударил его, пытаясь выместить на нем всю свою злость. От дальнейших ударов того спас Сонджэ, который обхватил Джонхена сзади руками и попытался оттащить от Минсу, который выглядел каким-то потерянным. - Стой, остановись, не бей его больше, - испуганно прошептал Сонджэ, крепче прижимаясь к Джонхену, из-за чего тот почувствовал, как на плечо упала капля. - Только он знает, где Кибом. Если продолжишь, ты не сможешь его найти, потому что сам я не знаю, куда его отвел Минсу. Джонхен посмотрел на Минсу и увидел в его глазах раскаяние. У того из носа шла кровь, но тот даже не пытался ее остановить, в ужасе смотря куда-то сквозь Джонхена. - Я не знал, что он... - потерянно пробормотал он, сползая по стене на пол. Он бы никогда не посмел помогать Сонджэ, если бы знал, что Кибом ждет ребенка. Даже несмотря на то, что он готов был сделать что угодно, лишь бы сделать Сонджэ счастливым, он бы никогда не стал разбивать семьи, у которых есть дети. Минсу не желал, чтобы те лишались родителей, как когда-то он сам. Джонхен несколько раз сжал и разжал кулаки, успокаиваясь, и, расцепив руки омеги, оттолкнул его от себя. Тот приземлился на пол рядом с кроватью и, опустив голову, прошептал: - Я всего лишь хочу быть счастливым. - Неправильный путь ты выбираешь, - не оборачиваясь, бросил ему Джонхен. Он внимательно смотрел на Минсу, который аккуратно поднялся на ноги. - Отведи меня к Кибому. Минсу только послушно кивнул и вышел вместе с Джонхеном из номера, оставляя Сонджэ на полу плакать от безысходности. Сонджэ и правда нравился Джонхен, но его никто и никогда не учил, что такое любовь и как ее нужно выражать.***
Поднявшись со скамьи, Кибом быстро подошел к тому алтарю, чтобы Джонхен не успел сказать еще каких-нибудь странных и смущающих вещей. Ведь Кибом не знал, верить им или нет, но неосознанно он все-таки считал все его нежные слова правдой и боялся, что когда-нибудь из-за этого обманется. Священник уже ушел в свою каморку, из-за чего Кибом не мог у того уточнить, где расположена запись, о которой шла речь в легенде. Тот наверняка должен был знать, где она. Присев рядом с алтарем, Кибом внимательно оглядел подножие. - Видишь ее? - спросил подошедший Джонхен и опустился рядом. - Нет. - Кибом покачал головой и продолжил внимательно осматривать алтарь. - Скорее всего, они написали ее там, где ее с трудом бы нашли. Думаю, они не хотели бы, чтобы об их связи узнали, ведь это навредило бы королю. - Как хорошо, что я не король, - протянул Джонхен, искоса наблюдая за Кибомом и в то же время тоже осматривая алтарь. А Кибом продолжал искать, загоревшись идеей, хотя бы просто найти ту надпись. Но ему было немного страшно, что если они найдут и прочитают ее, те легендарные влюбленные подарят им гнев вместо благословения. А все потому, что омега не был уверен в своих чувствах. Ему было нужно время во всем разобраться и понять, насколько сильны чувства, что он испытывает к мужу. Задумавшись, Кибом не сразу услышал тихий шепот: - Посмотри под плиткой у подножия в стороне помещений для священнослужителей. - Так ведь они не поднимаются, - удивился Кибом, оглядываясь на Джонхена. Все плитки были зацементированы, так что Кибом не понимал, с чего бы Джонхен предложил ему посмотреть под ними. - Что? - недоуменно посмотрел на него Джонхен. - Ты о чем? - О плитках! - В смысле? - Ну, ты ведь предложил посмотреть под ними, - недовольно сказал Кибом, не понимая, с чего это Джонхен строит из себя дурачка. - Я? - еще больше удивился тот, поднимая брови вверх. - Так ты ведь... Кибом замолчал на полуслове, поняв, что, возможно, тот шепот действительно принадлежал не его альфе. По телу пробежали мурашки. Поднявшись, Кибом на негнущихся ногах подошел туда, где ему советовал поискать голос, и опустился на пол. Подозрительно осмотревшись, - может, это священник так решил над ним пошутить или все-таки Джонхен - Кибом стал водить руками по тонким тропинкам между соединениями плит, пытаясь найти ту, которая не была бы приделана к полу. Он уже было решил, что это и правда Джонхен над ним пошутил, как одна из плит легко поддалась пальцам Кибома. Убрав ее, омега увидел, как на каменном полу под ней выцарапано предложение, скорее всего, на греческом языке. Пораженно выдохнув, он провел пальцами по надписи и широко раскрыл глаза, не веря, что та легенда оказалось правдивой. - Джонхен, - взволнованно позвал Кибом, из-за чего его голос слегка дрожал, - я нашел. Джонхен опустился на колени возле той надписи и пораженно произнес: - Так она существует.- Он тоже провел пальцами по надписи, где ее только что касался Кибом. - Значит, мы можем ее прочесть, если ты не против, ведь это клятва... - Во время свадьбы я уже раз принес тебе клятву, - бодро произнес Кибом. Альфа улыбнулся на слова Кибома и ласково погладил пальцами по его щеке. Не удержавшись, Кибом улыбнулся в ответ и опустил взгляд все к той же надписи. От разочарования захотелось завыть. Главный момент они как-то совершенно пропустили! - Не получится, - убито произнес Кибом, не поднимая глаз на Джонхена, потому что тот мог увидеть, насколько это расстроило его. - Надпись же на греческом языке. - Думаю, я смогу ее прочитать, - после непродолжительного молчания сказал Джонхен, а Кибом в удивлении поднял на него взгляд: - Ты знаешь греческий? - Немного, но прочитать, думаю, смогу. - Ты не рассказывал об этом! - Тебе еще много чего предстоит обо мне узнать, - на лице Джонхена появилась какая-то хитрая и несвойственная ему улыбка, и Кибом поежился, слегка хмурясь. - Повторяй за мной. Кибом согласно кивнул, и Джонхен стал медленно читать высеченную надпись, а тот стал коряво повторять за ним, не понимая ни слова. Незнакомые слова слышались ему жуткими. Когда они закончили, Кибому показалось, что температура опустилась на несколько градусов, потому что внезапно похолодало. А еще стало слышно гудение ветра, которого в церкви не ощущалось, но по телу пробегала дрожь уже только от его звука. Кибом вдруг испугался, что его страхи были не беспочвенны, и их накажут за то, что они прочитали эту надпись. В следующую секунду все вокруг исчезло. Не было ни звуков, ни ощущений. Вокруг была абсолютная тишина и пустота. - Джонхен? - неуверенно позвал Кибом, не понимая, что происходит. Кибом поднялся на ноги, но тут же на него кто-то налетел. Опустив взгляд, он увидел маленького ребенка, который крепко обнял его за ноги и прижался к ним своим хрупким тельцем. - Малыш, ты что здесь делаешь? Почему ты один? - спросил Кибом, поднимая того на руки. Тому было не больше четырех. Маленький омега. Ребенок тут же охотно прижался к Кибому и обнял его своими тоненькими ручками за шею. - Мой папа-омега и отец-альфа очень сильно любили друг друга. Они доверяли друг другу и желали быть всегда вместе, - сказал мальчик, прижимаясь к Кибому, словно искал у него защиты. - Верь ему и не сомневайся в себе. Ни за что не отпускай, потому что такая любовь встречается редко. Кибом не успел спросить, кто он такой и откуда знает про него и Джонхена, как все снова исчезло. Омега снова обнаружил себя, сидящим на коленях на каменном полу церкви, а напротив сидел Джонхен и, улыбаясь, смотрел на него. Он что-то сказал, но Кибом не услышал ни единого слова, лишь увидел, как его губы пошевелились. Джонхен подался к нему и, положив руку ему на шею, потянулся поцеловать. Сердце Кибома затрепетало в груди, но по телу разливалось не приятное тепло, а липкий страх. Ему не нравился ни холод, что царил в церкви, ни завывание ветра, который и заглушал все звуки. - Джонхен, - тихо выдохнул Кибом, пытаясь успокоиться. Когда между их лицами оставалось не более десяти сантиметров, неожиданно лицо Джонхена исказилось и прямо на глазах Кибома изменилось. Перед собой он увидел Минсу, который с жестокой ухмылкой тянулся его поцеловать. Оттолкнув того от себя, Кибом упал назад на жесткий пол храма и ударился локтями, но боли вовсе не почувствовал. Губы Минсу шевельнулись, и он схватил его за руку, впиваясь в нее ногтями. Стало очень больно, а с ладони на пол стала капать кровь.***
Закричав, Кибом резко сел и открыл слезящиеся глаза. На руки упало что-то холодное и мокрое, которым оказалось влажное полотенце. - Извини, кажется, я слишком сильно сжал твою руку, - послышался сожалеющий голос Джонхена и, обернувшись, Ки увидел, что альфа сидит рядом с кроватью на стуле. - Джонхен? - хрипло переспросил Кибом, все еще ничего не понимая после своего кошмара. Да и пока не соображая, не продолжение ли это его сна? - Да, это я, - отозвался тот и мягко надавил на плечи Кибома, укладывая того обратно на кровать. - Полежи пока, здешний врач сказал, что у тебя был тепловой удар. Тебе следовало посидеть в пещере, пока бы я за тобой не пришел, а не пытаться самому карабкаться на камни, зная, что все равно ничего не выйдет с твоим растяжением и раненными руками. Джонхен переправил полотенце и положил его обратно на лоб Кибома, из-за чего тот почувствовал, как ткань приятно холодит кожу. Его руки были аккуратно перевязаны и лежали поверх одеяла, но их слегка покалывало, скорее всего, от лекарства, которым их недавно обрабатывали. - Как ты узнал, где я? - тихо спросил Кибом, скосив взгляд на Джонхена. Голова все еще неприятно ныла, словно он был с бодуна, хотя ведь и не пил ни грамма. - Спросил у одного смертника, - ответил Джонхен, а в его глазах Кибом увидел ярость, когда тот вспомнил о тех, кто довел Кибома до такого состояния. - Со мной же?.. - неожиданно испуганно спросил Кибом, прикасаясь рукой к одеялу на уровне живота и повернув голову к Джонхену, из-за чего полотенце съехало на подушку. - С ребенком все в порядке, а вот тебе лучше воздержаться от каких-либо прогулок до завтрашнего дня. Доктор сказал, что пока у тебя возможно головокружение, да и из-за боли в растянутой лодыжке ты навряд ли далеко сможешь уйти. - Это же не значит, что все оставшиеся дни отдыха я пролежу в постели? - расстроено воскликнул Кибом, постепенно приходя к себя, и, сев, облокотился на спинку кровати. - Только если вместе со мной, - пошло улыбнулся Джонхен, но, наклонившись, лишь целомудренно прикоснулся губами ко лбу Кибома. - Вот я сейчас ни капли не поверил, что твои помыслы чисты и невинны. - Они и не чисты. - Джонхен! - Врач сказал, что уже завтра ты сможешь ходить, правда, небольшая боль в ноге будет ощущаться еще несколько дней, - наконец сказал Джонхен. Кибом облегченно вздохнул, потому что ему вовсе не хотелось уезжать, так и не побывав во всех уголках этого острова. Хотелось побольше приятных воспоминаний, а не тех, что у него были сейчас. В дверь неожиданно постучались, и Кибом вздрогнул от неожиданности. Почему-то он подумал, что это та парочка решила наведаться к ним, но, поднявшись, Джонхен сказал, что это, скорее всего, принесли еду, которую он заказывал. Так и оказалось. Когда Джонхен открыл дверь, работник отеля вкатил тележку с блюдами на ней и, получив чаевые, удалился, не забыв пожелать приятного аппетита. Кибом только почувствовал, что, на самом деле, он уже успел проголодаться, поэтому заказанная еда была съедена довольно быстро. Правда, не так быстро, как если бы Кибом ел сам, а не из-за болящих рук его кормил бы Джонхен и при этом ел сам. Но Кибому, наоборот, понравилось, что тот его кормил, хотя он, конечно, не сказал об этом Джонхену. Мало ли как тот отреагирует. Поставив тарелку с кремовым пирожным на тумбочку у кровати, Джонхен сел рядом с Кибомом. - Ты ведь любишь сладкое, - утвердительно произнес Джонхен и, отломив вилкой кусочек пирожного, протянул его Кибому. Тот довольно кивнул, едва ли не жмурясь от наслаждения. Во время беременности он еще больше, чем раньше, полюбил сладкое. Наверно, их ребенок родится сладкоежкой. - Не понимаю, почему оно тебе не нравится? - протянул Кибом, с удовольствием утягивая с вилки еще один протянутый кусочек. - Я скорее равнодушен к сладкому, чем оно мне не нравится. - Ты многое теряешь, это пирожное очень вкусное, - произнес Кибом, глядя на Джонхена. Он быстро провел по губам язычком, слизывая с губ оставшийся на них крем, совершенно не заметив, что Джонхен не смог оторвать взгляда от его губ. Его действие выглядело настолько сексуальным, что Джонхен невольно стал подумывать никогда не позволять Кибому есть сладкое при других. Если тот и при них так будет делать, это же от скольких альф Джонхену потом придется избавиться? - Джонхен, там еще половина пирожного, - напомнил Кибом, ожидая очередную порцию сладкого. Замерев на несколько минут, словно о чем-то размышлял, Джонхен хитро улыбнулся, а потом взял пальцем с пирожного крем и мазнул им по губам Ки. Тот не успел как-либо отреагировать, как Джонхен наклонился и сам провел по его губам языком, слизывая с них крем. Слегка прикусив нижнюю губу омеги, Джонхен услышал тихий стон и пробрался в его рот язычком, чтобы увлечь Кибома в поцелуй с привкусом сладостей. - А знаешь, сладкое не так уж и плохо, - разорвав поцелуй, сказал Джонхен и ухмыльнулся. - Или же это только ты мне понравился на вкус? Кибом покраснел, понимая, насколько странно это прозвучало. - Йя! Ты еще съешь меня, - проворчал он, чтобы скрыть свое смущение. - Лучше я буду наслаждаться тобой постепенно, день за днем, - с многообещающей улыбкой на губах произнес Джонхен. Приподняв голову Кибома за подбородок, он снова утянул того в сладкий поцелуй. "Хотелось бы, чтобы так действительно было", - подумал Кибом, чувствуя, как где-то внутри порхают бабочки, а сердце в который раз сбивается с привычного ритма, словно желая биться с сердцем Джонхена в унисон.