Дорожка к счастью

      Утро, когда нужно было идти на работу, оказалось необычайно холодным, еще и окно в комнату кто-то забыл закрыть, поэтому Кою лежал в кровати замотавшись в одеяло как в кокон. Вставать желания не было, в кровати было комфортно и уютно, а потолок, в котором, казалось, скоро должна образоваться дыра от того, что в него постоянно смотрят, был уже почти родным. Хотел бы он, чтобы ему платили за то, что он просто лежит в своей кровати. Впрочем, он мог бы лежать и бесплатно, бросить работу, например, и унывать в комнате, рассматривая заученные трещинки в потолке. Толку было бы от этого столько же, сколько и от его поступления. Только силы зря потратил.       Будильник пропищал уже второй раз, Кою недовольно замычал ему в унисон и высунул руку из кокона, чтобы выключить раздражающий звук. Ему хотелось взвыть от негодования, но спящие сестра и мать (отец наверняка уже был на работе) его остановили, поэтому он только сел, все так же на раскрывая одеяла. По ногам прошел холодок, отчего парень сжал пальцы. Ставить ступни на пол не хотелось, так как ковра в комнате не было, а тапочки он не носил уже давно. Сделав глубокий вдох, Кою с сомнением посмотрел на пол. В детстве, когда ему было скучно, он часто прыгал с кровати на стул, так как представлял, что пол – это лава; сейчас это был холодный ледник, но только не в игре. Наконец, спустив ноги, Такашима продрог всем телом – холод поднимался от самых ступней и до макушки, а мурашки начинали отплясывать по всему телу только им известный танец.       Первым делом Кою закрыл окно, теплее от этого не стало, но хотя бы ветер больше не гулял по его комнате. Одеяло с плеч скидывать не хотелось, оно было таким теплым и уютным, да и мир в нем казался не таким ужасным, но не мог же он пойти на работу в штанах с футболкой, в которых спал, и одеяле. Пришлось переодеваться.       Кою прошаркал босыми ногами к шкафу, вытащил оттуда нужные вещи и, затаив дыхание, отпустил одеяло. В комнате было еще холоднее, чем казалось, поэтому парень снова продрог, быстро натягивая одежду, которая, впрочем, не согревала, так как была такой же холодной, как и все остальное.       Далее сборы пошли быстрее. Короткие волосы немного отросли и теперь мешали глазам, да и шея от них чесалась. Сдувая падающую челку на лицо, Кою пытался поесть наскоро приготовленный завтрак, если это можно было так назвать. Главная цель - выпить горячего чая, чтобы согреться, остальное было неважно.       Будильник на телефоне зазвенел в третий раз, Кою вздрогнул, чуть подавившись. Третий сигнал означал, что нужно собираться очень быстро, потому что иначе опоздания не избежать. Допив чай большими, обжигающими горло глотками, он вскочил со стула и, стараясь быть бесшумным, на носочках пробежал в свою комнату, чтобы взять теплую кофту и сумку. В это время он обычно уже был на полпути к кафе, а не копошился со сборами. Он уже собирался идти, когда наткнулся взглядом на свою картину. Балерина с пуантами и наркоманской тенью, друзьям Кою она очень понравилась, да и Уке-сан была удивлена умениям парня, даже попросила нарисовать что-то в кафе, чтобы, когда он станет знаменитым, она могла говорить, кем был парнишка, нарисовавший эту картину. Все верили в то, что Кою пройдет в тройку, но судьба решила иначе.       Взяв картину под мышку, он быстро покинул дом и побежал на работу, надеясь, что ему простят его опоздание. Уволенным ему быть не хотелось.       Когда Кою добрался до кафе, все работники уже были там, кто-то еще переодевался, но основная масса была на своих рабочих местах. На него, влетевшего внутрь, все уставились, а он запыхано и немного перепугано осмотрел всех, опустил взгляд, сглатывая, и тихо продолжил путь в комнату для персонала.       - Простите за опоздание… - поклонился он, выросшей словно из-под земли Уке-сан.       - Ничего-ничего, студентам прощаю, - она добродушно улыбнулась.       Кою только стыдливо опустил глаза и поник. Никто не сомневался в том, что он поступил. Уке-сан думала, что он берет выходные, чтобы купить все необходимое в университет, чтобы отпраздновать, в конце концов, а он был четвертым.       - Но я не студент, - он поджал губы и снова поклонился.       Уже почти дойдя до раздевалки, Кою вспомнил, что он принес картину. Ему стоило что-то сказать, но он молча вручил ее Уке-сан, которая больше не улыбалась, а только сочувственно поджимала губы. Он не услышал ее спасибо.       Что ж, зато его не уволили. Можно было хоть этому улыбнуться.       Когда Кою переоделся и вышел из раздевалки, то почувствовал на себе множество взглядов, словно он стал центром внимания. Может, его все-таки уволили, а он этого не услышал? Ютака подошел сзади и положил руку ему на плечо, он явно хотел что-то сказать, но не успел, так как его другу дошло, почему него все так смотрят.       - Я просто не поступил в университет, разве это повод для того, чтобы глазеть на меня? – сказал он, возможно, даже слишком резко и раздраженно.       В этот же момент в дверях замер Тошимаса-сан, он снял свою шляпу с полями и склонил голову набок, рассматривая Кою. После нескольких секунд, он вздохнул и прошел к своему столику, где и стал ждать заказа.       - Прости… - пробормотал откуда-то сзади Ютака.       - Ничего, мне нужно обслужить клиента, ты не против?       Ответа он не дождался.       Кою хотел было подойти к мужчине и узнать, чего он желает, как вовремя вспомнил, что это пирог и сок на выбор официанта. Хоть какой-то неловкости ему удалось избежать. Он налил в стакан яблочного сока и стал ждать, когда же приготовят десерт.       - Ты вообще не поступил? Ты так усердно готовился… - снова начал подошедший Ютака.       Никто не хотел оставлять его в покое, никто не мог понять, как сильно он хочет забыть. Неужели все будут вспоминать об этом постоянно?       Кою вздохнул и спрятал лицо в ладоши, стараясь не сорваться и не закричать. Неудача за неудачей. Именно поэтому ему не хотелось вылезать из кровати. Там, в кровати, ничего не происходит, ничего хорошего и ничего плохого.       Кто-то позади тихо ругался, пытаясь снять со стены один из нарисованных Такашимой плакатов на один из праздников. Обычно этим занимался он, но сегодня, судя по всему, его решили не беспокоить.       Сделав глубокий вдох, Кою оглянулся, на место плаката вешали его картину.       - Я четвертый в списке, - сказал он, поджимая губы. – Давай не будем об этом, - тут же добавил он, пытаясь предотвратить продолжение разговора.       - Так… близко, - выдал Юта, будучи немного шокированным.       - Нет. Не близко. Мне нужна еще одна работа, я по глупости своей потратил очень много денег на материалы для картин, так что…       - Разве недостаточно работы здесь?       - Я не хочу сидеть у родителей на шее, - Кою пожал плечами.       Заказ постоянного клиента был уже готов, поэтому парень просто забрал приготовленный пирог с кухни, взял налитый ранее сок и прошел к Тошимасе-сан. Мужчина читал газету или, если точнее, он просто рассматривал ее содержимое. Склонив голову набок, он слегка поджал губы, о чем-то задумываясь. Кою простоял у столика с подносом в руках несколько минут, прежде чем его, наконец, заметили и спешно убрали разложенные по всей поверхности листочки, тетрадки и книжки.       - Приятного аппетита, - Такашима улыбнулся, поставив заказ перед мужчиной.       - Спасибо… - кивнул тот. – В этом кафе работники умеют тихо говорить, Кою-кун?       - Простите…? – Кою растерялся.       - Я снова услышал ваш разговор, впрочем, это было сложно не услышать. Все официанты шепчутся, Ютака-кун донимает тебя и старается поддержать, а ты снова в своем депрессивном состоянии, в котором я тебя впервые встретил. Почему же ты такой унылый мальчик?       - Я… эм…       - Ты ужасно выглядишь, снова синяки под глазами, а эта прическа, ты, кажется, даже не расчесался. Очень жаль, что эти дураки не оценили тебя по достоинству. Честно сказать, я даже удивлен, так как те, кого они выбрали на бюджетные места хуже предыдущих годов. Даже описывать это не хочу, - он вздрогнул. – Мне интересно, что же ты нарисовал такого гениального или ужасного даже для тех слепых идиотов, что они не взяли тебя? Я видел твои результаты, у тебя по экзаменам высший балл! Мои коллеги так сильно меня разочаровывают. Сами ничего не умеют, а других критикуют, да еще и выбирают что-то отвратительное на первые места! Искусство должно приносить удовлетворение, при просмотре картин должно возникать восхищение, а не… страх.       Кою привык к нестандартному клиенту очень быстро. Мужчина говорил редко, но обычно много. У него была привычка комментировать все, что он видит. Почти все работники кафе считали его странным, более того, некоторых он весьма раздражал своими комментариями, потому что, если он начинал говорить, то говорил все, что думает.       Такашима кивал, даже не пытаясь перебивать, с одной стороны это было неприлично, а с другой – бесполезно. С таким же успехом можно было в одиночку попытаться остановить водопад или вращение Земли вокруг Солнца. Да и Кою был одним из немногих, кто уважал этого человека.       Монолог клиента продолжался. Отличительной чертой было то, что он почти не упоминал себя в такие моменты. Знаете, как это бывает, когда человек много говорит, и в его речи можно услышать восхваления самого себя и подобные эгоистичные фразы? Тошимаса-сан всегда говорил о работе, коллегах, проблемах общества, но его роль во всех аспектах была неизвестной, потому что он никогда не вставлял свою личность в то, о чем говорил.       В один из моментов его речи, Кою молча поднял руку и указал на только что повешенную картину.       - Что, Кою-кун? – клиент оглянулся, не совсем понимая его жест. – Оу… Это твоя картина?       - Да, - Кою кивнул, отвечая, так как пауза затянулась.       - Ты должен был дорисовать еще несколько балерин, - сказал мужчина, даже не интересуясь задумкой. – Если ты ассоциировал себя с этой балериной, то тебе нужна была еще поддержка со стороны.       Кою посмотрел на картину и задумался. Тошимаса-сан был прав – ему все так сильно помогали, а он думал только о своих силах. Сам он бы вряд ли взялся рисовать картину, а более того поступать куда-то. Рисуя эту балерину, он думал о том, что сможет преодолеть все, словно у него за спиной были крылья, а на деле сзади его подталкивали друзья, успевая еще и прокладывать впереди него тропинку, по которой он шел к тому, к чему, в конце концов, пришел. Возможно, если бы ему открыли глаза чуть раньше, он бы занял третье место.       - Вы правы… - Кою кивнул. – Я глуп.       - Нет, ты слеп, - исправил его Тошимаса-сан. – Но я не для того сейчас тут распинался. Похвально, что ты видишь свои ошибки, но… вернемся к теме, которой я веду. Поскольку вы разговариваете довольно громко, то я услышал, что тебе нужна работа. Я тут подумал, что если ты будешь моим… помощником? Ты сможешь ходить со мной на занятия, я тебя буду чему-то учить, а художником, кстати, можно стать и без диплома. К тому же, скоро я открою свою выставку, ты мог бы посмотреть, как все происходит у художников.       - А что нужно делать? – затаив дыхание, спросил Кою.       - Мыть кисточки, подавать их, рамки таскать для рисунков, убирать рабочее место, помогать мне докрашивать картину, хотя последнее вряд ли. Можешь быть моделью на моих занятиях, тебе немного прическу поправить и выспаться достаточно для этого будет. На выставках сложнее. Точнее, перед выставкой - привести зал в порядок и следить за тем, чтобы он оставался идеальным до начала и во время выставки. Рамки, картины, что куда повесить, куда что поставить… Во время самого мероприятия просто следить за тем, чтобы ничего не перекосилось.       - Вот как… А зарплата? – Кою прикусил губу.       Тошимаса-сан улыбнулся, называя цифру.       - Думаю, Уке-сан будет не против, если я заберу к себе такого работника. Это, конечно, за неполный день, а когда сможешь. Обычно я справляюсь со всем сам, но помощник лишним не будет.       - За неполный? – Кою сглотнул. – Вы, должно быть, популярный художник.       - Да, в университете тоже неплохо платят. Только это там и держит меня, - он закатил глаза. – Я вижу, ты согласен.       Такашима тут же закивал.       - Отлично, тогда, вот мой номер телефона. Позвони вечером, как обсудишь детали с Уке-сан. Установим твой график работы.       - Ага, - Кою кивнул, спрятав бумажку с номером в карман.       Соображал он трудно. Казалось, вот только что он падал в глубокую темную пропасть, прямо как Алиса в кроличью нору, и вдруг его выдергивает из этой пропасти странный художник, который не только помогает, но и предлагает неплохую работу с зарплатой, о которой можно только мечтать (хотя, конечно, до зарплаты, которую платил Широяма, она не дотягивала). Может судьба просто шутит над ним? Когда ему кажется, что все налаживается, жизнь прекрасна, и все должно быть идеально, его бросают с небес на землю с такой силой, что он порой умереть желает, но не может.       Он долго не мог понять, сон это или очередная шутка. Верить во что-то ему уже не хотелось, но удача сама бросалась ему в руки. Может, в третий раз все получится? С Широямой не вышло, с университетом тоже, может помощь Тошимасы-сан даст ему возможность стать настоящим художником?       Кою, когда пришел в себя, тут же отправился в кабинет Уке-сан и договорился обо всем. Женщина была вовсе не против того, что один из лучших работников будет теперь работать по гибкому рабочему графику. Она всегда шла навстречу таким людям, потому что у самой был сын, который стремился к исполнению своей мечты.       Вечером Кою позвонил художнику, как тот и просил. Они довольно быстро нашли общий язык и установили рабочий график, он, к слову, был тоже гибким. Уже на следующий день ему предстояло посетить университет, в который, как ему казалось, путь закрыт.       Единственный страх преследовал Кою – все это разрушится.