Эпилог
26 июля 2018 г. в 14:48
— Ты присмотришь за ним вместо меня?
Мэри крепко обняла его.
— Не волнуйся. Неприятности я ему обеспечу.
— Вот и умница, — Хан ухмыльнулся.
Хан обернулся к Майкрофту, холодно взирающему на них.
— Скорее всего, это наш последний разговор с Джоном Ватсоном, не могли бы вы… Оставить нас на минуту?
Майкрофт кивнул охраннику, и они вместе ретировались. Джон прокашлялся.
— Такие вот дела.
— Уильям Шерлок Скотт Холмс, — Хан посмотрел на серое небо.
— Что?
— Мое полное имя, — пояснил Хан. — Вы же выбираете имя для ребенка.
Джон улыбнулся.
— Мы делали УЗИ, вроде это девочка.
— О! Ну, что ж.
— Мда. Знаешь, я не могу придумать, что сказать.
— Ну да, я тоже.
— Игра окончена, это все. К тому же, твое имя для нашего ребенка слишком индийское, Хан, — сказал Джон.
Что? В груди похолодело. Он моргнул и медленно оглядел чету Ватсонов. Мэри смотрела на него, как ни в чем не бывало, Джон — прямо в глаза.
Хан начал задыхаться. Он не мог оторвать от Джона взгляда и раз за разом открывал и закрывал рот, силясь что-нибудь сказать.
Ни звука. Кровь билась в висках, оглушая. Небо стало чернее, а ветер — пронзительно холодным. Хан отчетливо слышал, как схлопывались его собственные ресницы. Джон вдруг показался слишком контрастным, от яркой одежды Мэри резало глаза. Он сглотнул и до боли напряг голосовые связки. Прошли вечных полторы секунды:
— Кхх… А. аа.
Стоп.
Нет, СТОП! Хан заставил себя сделать вдох. Спокойно. Это — другое время. Другой мир, другие люди. Другой Хан. Всё.
— Как?
Джон, наконец, ожил. Улыбнулся, по-прежнему открыто и добродушно:
— Я же спрашивал у тебя, нравится ли тебе быть Шерлоком Холмсом, — Джон помотал головой. — Ты думал, я не отличу? Я не так плох, — он виновато улыбнулся. — Извини за столько времени… Мне действительно нелегко было это осознать. Я пытался тебе сказать еще перед свадьбой, но ты был…
— Совершенным обормотом, полагаю, — тихо закончил Хан.
— Так ты слышал?
— Да.
Как он мог быть так слеп?
Мэри рассмеялась:
— Я же не сама к тебе перед Рождеством пришла! Джон надоумил, — она пожала плечами. — Я не знакома с Шерлоком.
— Так значит и в Магнусена ты… нарочно стрелял? — вдруг спросил Джон.
Хан еще раз рассмотрел каждого из них.
— Эм… Наверное… Это действительно наша последняя встреча, так что… — Хан поджал губы, готовясь развернуться и, возможно, навсегда исчезнуть из их жизни.
— Так что с тобой будет? Куда тебя отправляют?
— О, на какое-то задание в восточную Европу.
— Надолго?
— На полгода. Майкрофт так полагает. Он редко ошибается.
— А что потом?
— Кто знает.
Джон отвернулся, подставил лицо ветру. Хан решил не откладывать дело в долгий ящик, и, наконец, хоть раз в жизни сделать что-то правильно.
— Джон, я должен… Кое-что сказать. Давно хотел и никак не получалось. Я не уверен, что мы еще увидимся, так что, пожалуй, все-таки скажу.
— Хан? — Джон заглянул ему в глаза. — Возвращайся, слышишь? Мы будем ждать тебя.
Хан пораженно рассматривал лицо Джона, доверчивого человека. Просить вернуться аугмента? Суицид чистейшей воды.
— Ты понял? Возвращайся.
Вот так, просто? Никто
никогда
не просил Хана Сингха
Вернуться.
Только уйти.
Хан отступил на шаг. На лбу зазмеились глубокие морщины, переносица пошла складками, лицо скорчилось в свирепой гримасе, а зубы непроизвольно оскалились… Хан зажмурился, сжал челюсти посильнее; отвернулся, чтобы Джон не видел, как судорожно он вбирает в себя холодный воздух. Ватсоны все еще внимательно следили за ним.
— Ну, так как, Хан? — Мэри улыбалась.
Просто уйти.
Тебе этого не хватало. Признайся. Вечная охота за преступниками, бурлящая в жилах кровь и Мы с Тобой, вдвоем, против Всего Мира…
Маленький черноволосый мальчишка, по-турецки сидящий на цветном коврике с пластиковой машинкой в ручонках, поднял на него почти прозрачные голубые глаза и спросил:
— Почему? Джон, Мэри, почему? — глаза заволокло, и он сквозь пелену переводил взгляд от одного к другому. Мэри стояла, закусив губу, но одна половинка хитрой улыбки все же прорвалась на волю. Джон усмехнулся так, как может только Джон:
— Ты мой друг. Как же иначе?
И мир вокруг погас. Ни единой зги не было видно. Стало тепло и спокойно.
The end.
А ведь все могло быть иначе.
https://goo.gl/wKGL1A
Примечания:
Саймон Пегг (Монтгомери «Скотти» Скотт, Стартрек, отрывок из интервью): «Тот Бенедикт, которого все видят, немного отличается от Бенедикта, которого я знаю. Настоящий Бенедикт — это типа «Привет, я Бенедикт!» — примерно так он и говорит, и он, к тому же, весьма неуклюж. Он, как я говорю, «диспрактичен» — я имею в виду, что он не умеет танцевать и не умеет даже двигаться. Но ты наводишь на него камеру, и он становится суперсекси, гибким Шерлоком, суперумным. Это совершенно другой человек, и я ему говорю: «Что в этом хорошего? Бенедикт, кто-то собирается это смотреть, и кто-то это и будет знать». А после съемки Бенедикта провожают в маленькую комнату, и он просто сидит там — а мы все идем на обед — а он сидит и играет маленькой игрушкой, как бы такой кубик Рубика, но проще, не на шесть сторон, а на четыре.»