От ненависти до любви путь труднее.

POV Китнисс.       Как я устала! Нет, я рада тому, что выступаю на самых знаменитых сценах Штатов, но это выматывает. А еще различные конференции и благотворительные мероприятия. Одна из таких назначена на сегодня в Род-Айленде. Сегодня вместе с Питом и Цинной навещаем госпиталь для младенцев и детей с врожденными патологиями. Откровенно говоря, я не готова к такому походу. Для меня это слишком дикая картина. Рождение ребенка, материнство всегда представлялось в радужных красках. Однако есть и пары где, с появлением ребенка, горе обрушивается на них с невероятной тяжестью и силой. Некоторые справляются с этой ношей, а другие нет. Впадают в депрессию, панику… Даже отказываются от собственного чада. Именно для таких брошенных детей был создан этот центр. Я надеюсь, что своим появлением смогу поднять дух родителям, а дети, которые их потеряли, не отчаивались, ведь люди, сделавшие это, не стоят их страданий. - Ты прекрасна, как и всегда, - подкравшись сзади, шепчет Пит. Я расплылась в улыбке, позабыв об удручающих мыслях. Пит уже был готов. Темно-бордовый джемпер с V-образным вырезом и темно-синие джинсы, зауженные к низу, сидели на нем превосходно, подчеркивая его мужественность и сексуальность. На мне же было одето красное платье-футляр с длинными рукавами-фонариками и белыми манжетами. Чтобы хоть как-то сочетаться с мужем я достала темно-синюю сумочку и такого же цвета балетки. - Ты готова? – встав наравне со мной, спросил Мелларк. Тут же я вспомнила зачем и куда мы собираемся. Сглотнув ком в горле, я смогла только кивнуть.       Всю дорогу до Центра я ехала молча, думая о моем Утенке и семье. А еще вспоминая, что скоро я буду в Бостоне и придется решать идти ли на открытие новой студии Гейла. Не хочу показаться самовлюбленной, но я уже не безызвестна, и тот факт, что я появлюсь на открытии Хоторна, однозначно привлечет народ и прессу – некий пиар для него. - Эй, все в порядке? - дотронувшись до моей руки, поинтересовался Цинна. - А? Да, конечно. Немного задумалась, – моргая, на автомате выпалила я. Слева от стилиста сидел Пит. Я встретилась с леденящим душу взглядом, и не только леденящим… Прошлой ночью он смотрел точно так же, с точно такой же мало заметной искоркой в глазах. От воспоминания мое дыхание участилось, а мысли просто-напросто вылетели из головы. Пит может быть разным и на людях в том числе. Может быть милым и забавным, а может отпугивающим, внушающим свою силу и власть. И абсолютно точно, в последнее время власть проявляется чаще…. В большей степени по отношению ко мне. Хотя, не так жестко как прежде. Это намного лучше прошлого. Поэтому я не скажу, что в наших отношениях мы сделали шаг назад. Мы вошли в огромный холл через черный вход. Там нас встретил главный врач и начал экскурсию. И первой остановкой было Родильное отделение. На одном из участков на стене располагалось большое длинное окно, открывающее вид на множество младенцев. Они все были подключены к каким-либо аппаратам… И это ужасно! Все здесь было пропитано ужасом, слезами и удушающем горем. Холодный свет ламп лишь нагнетал обстановку. Смогла бы ли каждый день наблюдать за своим ребенком, зная, что наверняка он мучается? От увиденного по телу пробежала волна мурашек, и я прижалась к Питу. А он ободряюще поглаживал меня по спине. - Я не могу больше это видеть, – прошептала я парню. Пит тут же дал сигнал врачу двигаться дальше. Мужчина среднего возраста провел нас в палату, где лежала брюнетка с младенцем на руках. - Эта девушка, Америка, недавно родила девочку с ДЦП, – от этих слов меня сперло дыхание. Каково это иметь тяжело-больного ребенка… Это не жизнь! Но те, кто справляются, это очень сильные люди, и они вызывают только чувство восхищения. Так и эта девушка, еще молодая, практически моя ровесница, на которую свалился такой груз. Но, несмотря ни на что, Америка оставила малышку. - Мне нужно кое-кому зайти, ты справишься? - глядя на меня с тревогой во взгляде, спросил Пит. - Не уверена. А к кому? - Потом расскажу, обещаю, я быстро, – поцеловав меня в лоб, он вышел из палаты. Я приблизилась к кровати, где лежали мать с дочкой: - Здравствуйте, - начала я с легкой, понимающей улыбкой. Девушка оторвала свой взгляд от малышки и посмотрела на меня. Ее серо-зеленые глаза были заплаканными, и в сотый раз я убеждаюсь, что не уверена, что справлюсь. А ведь это только начало. Она еле улыбнулась: - Китнисс Эвердин, - еле слышно произнесла брюнетка хриплым голосом. - Мелларк, – не совсем решительно поправила я ее. Однако реакция меня шокировала. Америка закусила нижнюю губу, стараясь не расплакаться и вся съежилась. Я ничего не нашла лучше, чем выпалить дежурную фразу: - Все будет в порядке, - хотя, что в такой ситуации может быть в порядке?! Будто прочитав, мои мысли (хотя неудивительно), брюнетка ответила, пытаясь не сорваться на громкие рыдания: - Ничего уже не будет в порядке! Дочь больна, а муж бросил и ушел к другой! Что может быть в порядке? Как жить дальше? – я среагировала совсем неожиданно для себя, просто поддалась порыву – обняла девушку. Та лишь уткнулась мне в руку и разрыдалась. Я не могу понять, насколько ей больно, но частично чувствую эту боль вместе с ней. Я начала осторожно и медленно укачивать девушку из стороны в сторону, стараясь успокоить. Девочка у нее на руках уже начала ворочаться, что не было хорошим знаком. Если еще здесь кто-нибудь расплачется, я точно не выдержу. Америка наконец-то пришла в себя и предложила мне подержать ее ребенка. Немного поколебавшись, я приняла маленький сверток в руки. О господи, это милое, чуть красноватое личико, и маленькие кулачки, пальчики меня растрогали. Постояв и покачав маленький комочек, сопящий у меня, я все-таки отдала ее обратно брюнетке. Достав из сумки листок с ручкой, написала номер своей матери и отдала девушки вместе со своей фотографией и автографом (таково было правило). - Моя мать - одна из ведущих специалистов в Америке. Надеюсь, она может чем-то вам помочь, – напоследок я улыбнулась и обняла девушку. За дверью нас уже ждал Пит. Попросив врача перейти в детское отделение, я присоединилась к Питу. - Как все прошло? – спросил муж. Я лишь пожала плечами и еле приподняла уголки губ, вспоминая личико девочки. «Такая маленькая, а уже борется с несправедливостью в жизни» - подумала я. - Так где ты был? - Неподалеку. Здесь работает одна мамина знакомая, вот решил зайти. - На этом этаже? – я свела брови в непонимании, хотя ничего сложного в его словах не было. - Угу, - после этого мы шли спокойно до следующей остановки. Дети буквально окружили меня, все улыбались и галдели. Дежурная медсестра попросила всех успокоиться и сесть вокруг меня. Я последовала их примеру и тоже приземлилась на ковер. Все по очереди задавали вопросы: - А как ты поняла, что хочешь танцевать? И сложно тебе была стать той, кто ты есть? – спросил один из мальчиков. Я не могла отвечать на их вопросы по-детски. Ведь, как раз в этом возрасте и не любят, чтобы с ними обращались, как с детьми, коими они и являются. - Танцуя, я всегда освобождалась от реального мира. Согласитесь, что все на свете создают для себя мир, где бы они мечтали жить. Потому что реальность намного тяжелее, - и эти дети понимали это в сто раз острее, чем кто-либо другой. – В начале то было просто увлечением, а потом я осознала, что кроме этого мне ничего не надо. Что в танцах, в движениях вся я. Это то, что мне удается, то, где мне нравится быть, здесь я могу быть свободной. Я с детства мечтала стать танцовщицей. Но не из-за славы или чего-то подобного, а просто потому что это мое, эта моя мечта. А мечтам всегда нужно следовать и тогда, однажды, они станут явью! Но для этого нужно много трудиться, только тогда ты чего-то добьешься. Нас определяет не то, кем мы работаем или насколько мы известны. Мы – это наши действия и поступки, эмоции и чувства, мысли и мечты. Мы становимся собой – следуя зову своего сердца, – с теплотой во взгляде, ответила я, смотря на маленького мальчика. После этого задавали кучу вопросов про тех, кого из знаменитостей я уже успела встретить и подружиться, многие спрашивали про нас Питом, но один вопрос выбил меня из колеи: - А ты хочешь стать мамой? – задала девочка с белокурыми косами и большими голубыми глазами. Она очень напоминала Прим в детстве, и это отдалось где-то у меня в груди. - Нет, я еще не готова. Я еще сама практически ребенок. Но когда-нибудь я ею обязательно стану, - немного смутившись такого вопроса, все же ответила. Я краем глаза заметила Пита, который, скрестив руки на груди, смотрел в окно. - Но вы же уже женаты. А значит стали семьей. А что это семья без ребеночка? – нахмурившись и прищурившись, все не унималась девочка. - Как тебя зовут? – мне очень понравилась эта девочка, и за весь день я искренне улыбалась. - Амелия - Амелия, то, что мы семья, не означает, - в какой-то миг, я задумалась над тем, чтобы открыть этим милым созданием всю правду, что никакая мы не семья! Но… разве сейчас не происходят перемены? И все же, что-то не так. Пересилив себя, я продолжила: -… Что мы готовы к таким решительным переменам. Дети – это ответственность, а пока я не уверена, что справлюсь с этим. Потом я все время работаю, а ребеночку нужно время, – с той же улыбкой ответила я. - И все равно, если вы любите друг друга. Все хотят стать родителями! – у нее был боевой настрой, но в глазах уже блестели слезки. Видимо ее-то и оставили родители, вот почему ее было важно получить положительный ответ. Но я никогда не разбиралась в чувствах остальных, и не редко делала окружающим больно. Однако мне на помощь пришел Пит: - Амелия, на самом деле, мы с Китнисс думали об этом, – Мелларк всегда был прекрасным оратором и мог сгладить любую сложную ситуацию – его всегда слушали. Поэтому все и верили в искренность нашего брака, я бы все завалила – не сыграла, так правдоподобно, как Пит. Он подошел к девочке и, улыбнувшись, наклонился к ней, шепча достаточно громко, чтобы я услышала: - И думаю я смогу переубедить ее, и у нас появится, такая же прелестная девочка, как ты, – слова, которые он произносил с такой нежностью и любовью, тронули меня. Видимо, Амелию тоже, потому что она улыбнулась. Месяц назад я бы не поверила в искренность, а приняла за игру на публику. И конечно, чтоб запугать меня, ведь по договору я могла быть свободна только с появлением сына. Хотя, сомнения все же закрадывались даже сейчас. Он врал. Мы не обсуждали ничего из сказанного, не считая предъявление мне факта, моих обязанностей в этих фиктивных отношениях. Еще нет той уверенности, чтобы назвать наши отношения реальными, подлинными. В конце все дети получили мои фотографии, где каждому я индивидуально что-то написала. Все выстроились в два ряда. Маленькие детки в первом, взрослые и дети постарше во втором. И медсестра, дежурившая в этой комнате, сделала групповой снимок. Покидая здание и детское отделение, я еще раз взглянула на девочку, которая так яростно защищала свою позицию. Уверена, что с ней мы еще увидимся.

***

      За окном самолета виднелось темное ночное небо. Подходит конец моего путешествия. Осталась последняя остановка – «Бостон». И уже с полной уверенностью могу сказать, что там я задержусь подольше. Я приму участие в открытии студии Гейла. Осталось только его об этом известить, а номер он написал в письме, которое приложил к своему подарку, так что дозвониться не составит труда. За последние две недели произошло много всего. В Атланте мне присудили победу в номинации «Прорыв Года», что не могло не радовать. Недавно, я, наконец-то, смогла позвонить семье, до сих пор помню визг Прим, когда она слышала о том или ином событии. А еще мне рассказали, что видели отрывок с моего выступления. Хеймитч поинтересовался по поводу нас с Питом, и я соврала, что все отлично. Если бы дядя позвонил раньше, то это не было бы ложью. За неделю до разговора с семьей я созванивалась с матерью Пита. Как никак, а она милая женщина, мне она по душе. И этот разговор разбил все спокойствие и уверенность! Это произошло как раз в день отъезда в другой штат. Flashback - Миссис Мелларк! Здравствуйте, это… - Китнисс! Рада слышать, как вы? – прервала меня женщина. Она явно была рада меня слышать. - Все прекрасно. Мы недавно заходили в Центр помощи на Род-Айленде. Пит сказал, что там работает ваша знакомая, - мне хотелось уточнить этот факт с того момента, как Пит произнес его. - О, дорогая. У меня нет никаких знакомых там. Есть знакомые врачи, но не в этом штате. Наверное, ты что-то путаешь, – только вот проблема и заключается, что я ничего не путаю. - Наверное, неправильно поняла Пита. Я так устала в тот день, так что вполне возможно, – и снова ложь со стороны мужа. Раньше я бы не расстроилась, раньше мы были порознь. А сейчас… Я только начала чувствовать, что действительно любима, а потом, как гром среди ясного неба, на меня обрушивается вся правда происходящего. - Милочка, тебе определенно нужен отдых. Как приедешь, мы с тобой вместе пойдем в спа-салон, заодно побольше расскажешь мне о своей поездке. - Да. Конечно,– уже без энтузиазма ответила. В голове будто образовалась черная дыра, куда засасывало все мысли. - Кстати, картину, что Пит привез с вашего домика, уже повешена в вашей спальне, – я усмехнулась. Неужели мы вернемся к старым отношениям? И слова «Вашей» будет только звуком, не больше. Не в настроении я быстро закончила разговор и села по-турецки на кровать в своем номере, пять минут назад, он еще был «нашим». Может быть, в том, что Мелларк соврал, нет ничего страшного? Может сюрприз? Хотя, это очень глупая идея. Какой сюрприз можно готовить в больнице?! Может спросить у Пита? Ведь для того, чтобы сохранить отношения, нужно выяснять все проблемы и вопросы. Но где гарантия, что в этот раз я получу правду? Нет, пусть разбирается сам с этим. Теперь на место грусти пришла ярость. И она затмевала разум и все остальное. Как раз в этот момент отворилась дверь и в номер вошел объект моего негодования. Я бросила на него гневный взгляд, встала и взяла свой чемодан. Только около к двери поравнявшись с ним, я повернув голову, прошипела: - Твоя мать передавала «привет» знакомой из больницы, дорогой, – с этими словами я вышла, почувствовав облегчение, и спустилась на первый этаж к остальной группе. End of Flashback Больше мы не разговаривали с блондином. Делили один номер лишь для видимости, но спали порознь, нужно заметить, он на диване. POV Пит На самом деле, хорошо, что она вновь строит из себя холодную королеву, меня это только больше подогревает к своим действиям. В какой-то момент мне просто надоело быть милым. И Китнисс дала мне повод не только тем, что произошло в номере Мериленда. Но и задолго до этого, в гримерке после представления. Именно по этой причине я ходил ко врачу в больнице. Осталось только подождать нужного момента. Стать прежнем «Мелларком» и завершить план. Эвердин, не понимая того, сама дала мне понять, чего боится больше всего, и я устрою ей это. Я все еще воспринимаю Китнисс, как Эвердин. Для меня она всегда останется ею. Я не знаю, но что-то внутри меня хочет причинить боль ей. Когда я только перешел в ее класс, она мне сразу понравилась, я даже пытался подружится с ней, помогал ей собрать тетрадки на пороге школы, когда ее толкнула Диадема. Помнит ли она это? Китнисс же даже не обращала внимания. Потом, в начале девятого класса, она начала работать в студии, и я ни раз следил за тем, как она с этим Хоторном выходила из здания. Они были счастливы – тогда я решил, что они встречаются. Мне было обидно, я разозлился на нее. Чем был я хуже этого Гейла?! Да, просто не таким эффектным, сидел всегда в углу и в итоге – ничего. Тогда я изменился, когда возненавидел ее. Я решил забить на Эвердин, решил обрести власть. Позже, Джоанна рассказала, что якобы, Китнисс влюблена в меня. И теперь пришел мой черед делать ей больно. Я понимал, что она не знала о моих чувствах, что делала мне больно, но тогда это ничего не меняло, и сейчас тоже. А потом ко всему она стала наравне со мной по популярности, она вновь отбирала у меня все! Вначале разбила сердце (не зная этого), потом и это. Так еще и официально с Гейлом начала встречаться... Нет, я больше не мог терпеть. Поэтому придумал про нашу любовь, воспользовавшись задолженностью отца Китнисс, компании моего отца. Составил договор. А теперь выполню последний пункт своего плана! POV Автор. Главное не сломаться во время выполнения этого плана. Судьба преподносит самые разные подарки. И немудрено, что все оборачивается против нас, а потом мы благодарим судьбу за это. Но иногда можем начать страдать сами… Как когда-то давно. Да, можно скрывать истинные чувства за маской, но вот от себя-то не убежишь. И твой план мести, становится пыткой уже для тебя. Главное не потерять контроль. Однако, это не значит, что здесь что-то пойдет не так, как задумывалось. Вполне вероятно, Пит провернет все, что хотел, и Китнисс сломится и подчинится, и он выбросит ее. Только она будет ненавидеть его, а не переживать о том, что ее бросили. Получается, окончательной цели Мелларк не добьется? Но, а, если здесь, пойдет все наперекосяк? Что тогда будет в финале?