Маги могут все

Ласточка летала кругами, опускаясь все ниже и ниже. Чья-то злая воля притягивала ее, приказывала повиноваться, опутывала быструю черно-белую птицу липкой паутиной страха. Пытаясь продолжить путь вперед, она каждый раз как будто натыкалась на невидимую стену, ударялась, словно о стекло и опускалась ниже. Жуткий, злобный смех заполнял все пространство, а маленький пернатый комочек силился вырваться из ловушки. Увы, тщетно: яростный поток ветра подхватил, закружил и с силой бросил ласточку к скале, казалось, что еще секунда – и она разобьется о темную гладь камня, но вместо этого она провалилась во тьму горной световой шахты. Ее буквально вдуло в узкое квадратное отверстие. Достигнув свободного пространства, вероятно, пещеры, птица вновь замахала крыльями. Совершенно дезориентированная, она выбирала направление чисто интуитивно. Она чувствовала что-то жуткое, невероятно сильное, беспощадное. В отсветах пламени на узком мосту, аркой перекинувшемся через пропасть, стоял Гендальф, а за его спиной, возле основания моста, стояли остальные члены отряда. Вспышка магии ослепила ее на миг, озарив свод огромной пещеры ярким светом, мост обломился, и все, что она успела увидеть, – летящий во мрак Гендальф. – Нет!!! – этот крик вырвался уже из человеческого горла. Сильные руки приподняли и встряхнули девушку. – Цири, проснись! – взволнованный голос Геральта сначала доносился словно издалека. – Успокойся, все хорошо. Геральт помнил, что в детстве Цири видела странные сны: иногда это были просто кошмары, а некоторые сновидения оказывались пророческими. – Что ты видела? – Гендальфа, ему грозит опасность. Не знаю, каким путем он поведет нас дальше, но я слышала его разговор с Арагорном, – взволнованно зашептала Цири. – Он предлагал пройти через копи Мории. Туда идти нельзя, там что-то ужасное! Рукавом куртки Цири вытерла со лба холодный пот и попыталась выровнять дыхание. – Расскажи ему, когда проснется. Кстати, Арагорн тоже не советовал ему выбирать эту дорогу, – прошептал в ответ ведьмак. Снова заснуть Цири так и не смогла, слишком живо было в душе ощущение всепроникающего ужаса. Она сильнее прижалась к Геральту, сосредоточилась на мыслях о нем, наслаждаясь приятным теплом, исходящим от его тела, и попыталась прогнать тревожное чувство. *** – Кому еще ты об этом успела рассказать? – нахмурился Гендальф. – Геральту, а что? – не понимая, куда клонит маг, ответила Цири. Гендальф ответил не сразу, некоторое время он сидел, глядел куда-то мимо нее и теребил в руках остроконечную шляпу. Затем он отложил головной убор и потянулся за трубкой. – Не нужно говорить остальным. Раз у тебя и раньше бывали вещие видения, нужно принять этот сон во внимание, возможно, опасность действительно существует. Только я теперь предупрежден и буду наготове. А всему отряду сообщать вовсе не обязательно. Видишь ли… – Гендальф выдохнул густое облачко дыма и посмотрел ей в глаза. – Может статься, что эта дорога окажется единственной. Сейчас я принял решение идти через перевал, это будет трудный путь, но если он окажется непреодолимым, нам останется лишь поход через Морию. Я пока не знаю мнения остальных, но Арагорн точно против того, чтобы туда соваться. Уверен, что и Леголас будет не в восторге. Услышав же о таком предостережении, они будут тревожиться за меня, и вообще никто не решится на эту дорогу, а идти надо, понимаешь? Путь через Роханскую Щель слишком опасен, он пролегает рядом с владениями предателя Сарумана, да и неизвестно на чьей стороне теперь Рохан. – Ты и правда считаешь что Саруман страшнее того, что затаилось в Мории? – спросила Цири. По сравнению с тем ужасом, который был в ее сне, остальные опасности казались девушке несущественными. – Это могущественный маг, в распоряжении которого целая армия. И он знает, что мы несем, знает, что искать. Еще неизвестно, что за опасность поджидает нас в подземельях, в глубине обитает много ужасных существ, но совсем необязательно, что все они служат врагу. Там может оказаться что-то опасное само по себе, не охотящееся за Кольцом. Поэтому пронести его через копи у нас будет больше шансов, – подвел итог своих размышлений Гендальф. – Тебе виднее, – согласилась Цири. *** Путники сидели, погруженные в невеселые мысли, и прислушивались к разговору стоявших чуть поодаль Гендальфа и Арагорна. Они только что спустились с не покорившейся им горы Карадрас, им не удалось пройти горными тропами из-за начавшегося бурана и камнепада. Нельзя с уверенностью сказать, была ли причиной непогоды злая воля врага или жестокость и своенравность Карадраса, но только отряду пришлось вернуться с намеченного пути, и теперь предстояло решить, куда двигаться дальше. Наконец Гендальф и Арагорн вернулись к остальным. – У нас есть только два пути: вперед в Морию или назад в Ривенделл, – сказал маг. Сразу же начались споры. Все прекрасно понимали, что возвращаться нельзя, но лезть в Морийские копи никто не горел желанием, как и предсказывал Гендальф. Боромир предлагал дойти до Роханской Щели и держать путь через Рохан, маг объяснил ему, почему придется выбрать другую дорогу. Геральт в спор не вмешивался, сказав, что пойдет туда, куда решат остальные. В конце концов было решено идти через Морию. *** Путники пересекли глубокую котловину и, следуя древней дорогой, приблизились к плоскогорью. Как оказалось, все плато было занято мрачным, не внушающим доверия озером. Черная гладь, подобно жирной кляксе, растянулась до самого подножия гор, но с северной стороны между водой и скалами оставался проход, и лишь в одном месте узкий рукав зловонной жижи, устланной черными водорослями, преграждал дорогу. Первыми это препятствие преодолели шедшие впереди Гимли и Геральт, благо воды оказалось по щиколотку. Боромир шел медленно, пытаясь не запутаться в густых водорослях. На полпути он обернулся и протянул руку шедшей за ним Цирилле. Девушка замешкалась, но приняла предложенную помощь. Ее поразила внутренняя доброта этого сурового воина. При всем своем негативном отношении она не могла не признать этого совершенно очевидного качества. После всех колкостей, которые она успела ему наговорить за непродолжительное время знакомства, казалось, он совсем не сердился. Цири подумала, что она бы на его месте вела себя не так обходительно. Снова намочить ноги путникам пришлось, когда они миновали небольшой утес, который пришлось обходить, ступая по кромке воды этого мутного озера. Они достигли места предполагаемого входа в копи Мории, но ворота нашлись не сразу. Лишь когда лунный свет упал на поверхность скалы, на темной глади камня проступили древние письмена. Боромир не скрывал своего раздражения, когда узнал, что притащивший их сюда Гендальф сам не знает, как эти ворота открыть. Посовещавшись, Гендальф и Гимли решили, что эти ворота должны открываться при произнесении определенных слов, которых, как выяснилось, никто не знал. «Два мага, а толку ноль, – поморщившись, подумал Боромир. – Один от старости ничего не помнит, а от другой вообще лишь волшебной глупости ожидать можно. Очень уж это место на ловушку смахивает, если бы я вел отряд, мы бы сюда не сунулись». Остальные расположились, присев на камни; они тихонько перешептывались, старались не тревожить мага расспросами и не мешать ему думать. Геральт сунул руку в карман, вытащил несколько небольших флакончиков и отпил из них. – Что-то здесь неладно, нужно быть наготове, – ответил он на вопросительный взгляд Цири. Через несколько мгновений и без того не блиставший красотой ведьмак стал превращаться в жутковатую копию самого себя: кожа стала мертвенно-бледной, зрачки расширились, заполнив всю радужку, теперь на побелевшем лице горели черные глаза. Все, кто заметил, с опаской наблюдали за этим преображением. – Мне нужно отойти, – сказала ему Цири, кивая в сторону утеса. – Не ори, – скривился он. Цири сказала это достаточно тихо, но она не учла, что эликсиры сильно обостряют восприятие ведьмака: улучшается не только быстрота реакции, он начинает слышать каждый шорох, и даже шепот режет слух. – Потерпи, войдем в пещеру, там темно – садись хоть за каждым поворотом, – ответил он, оценив расстояние до утеса. – А сейчас никуда не ходи, это опасно, тут что-то есть, у меня медальон вибрирует. – Вот еще, – уперлась Цири. – Гендальф, может, здесь еще сутки загадки будет отгадывать. Мне нужно. Геральт недовольно посмотрел на нее: – Ладно, ступай. Цири шла, с завистью думая о том, насколько мужикам в походе удобней. Ее не было совсем недолго, но, когда она снова обогнула каменный выступ, картина у входа сильно изменилась. Первое, что она увидела, это распахнутые створки ворот. Она не сразу поняла, что происходит: из воды вылезали гигантские щупальца и хватали вскочивших на ноги путников, которые яростно отбивались мечами, но это мало помогало, змееподобных щупалец лишь прибавлялось. – Уводите невысокликов в пещеру!!! – закричал Боромир, угощая могучими ударами вылезавшую из воды гадость. Он пытался не допустить эту тварь в ворота, а Гимли с Леголасом и Геральтом помогали ему в этом. Арагорн отважно обрубал щупальца, стремившиеся опутать Фродо, к которому чудовище лезло с особым усердием. Он резал, рубил и снова резал нескончаемые отростки, отступая вместе с хоббитом под стремительным натиском. Неожиданно появились десятки новых щупалец, и из воды, на некотором расстоянии от берега, стало подниматься массивное тело чудища. Несколько щупалец скрутили стоявшего ближе всех к воде Боромира и отбросили, как тряпичную куклу, швырнув могучую фигуру на камни. Гимли, Гендальф и Леголас, продолжая отбиваться, отступили вглубь пещеры. Геральт, вместо того чтобы держаться вместе с ними, ринулся вперед. Отсекая извивающиеся отростки, стремившиеся его опутать, он продвигался вглубь озера, пытаясь добраться до тела страшилища. Бежавшая к ним Цири видела, как множество щупалец рванулось в пещеру, заполняя ворота. Ночную темноту осветила яркая вспышка: Гендальф воспользовался магией. Сильный удар вышиб всю мерзость из прохода, но ворота не выдержали такого выброса энергии, и каменный потолок рухнул. Чудовище, разом лишившееся стольких конечностей, отпрянуло и, понимая, что добыча теперь вне досягаемости, сосредоточило внимание на оставшемся рядом противнике. Удары ведьмака были резкими, точными, поразительно быстрыми – ни одного лишнего движения. И все же многочисленные щупальца скрутили его, чудище стремительно погрузилось под воду, утаскивая с собой сопротивляющуюся добычу. По воде пошли круги, а затем все стихло. Очнувшийся после удара о камни Боромир ринулся наперерез Цири, стремившейся к месту погружения. Он схватил девушку, не позволяя ей двигаться дальше. – Ты ему уже не поможешь! – Пусти меня! – заорала Цири, делая отчаянные попытки освободиться из его захвата. – Он уже мертв, никому с таким не справиться, ты ничего не сможешь сделать! – гондорец пытался вразумить девушку. – Он жив! Боромир, руководствуясь здравым смыслом, продолжал ее удерживать, не желая радовать чудище легкой добычей. Неожиданно водная гладь вспенилась и засветилась фиолетовым светом. Через несколько мгновений свет погас, послышался всплеск и над поверхностью появилась белая макушка, а затем и лицо ведьмака, жадно вдохнувшего воздух. Боромир выпустил девушку и с изумлением уставился на плывущего к берегу Геральта, Цири рванулась ему навстречу. «Он может быть ранен», – подумал Боромир и последовал ее примеру. Геральт с облегчением почувствовал дно под ногами и оперся на сильное плечо подоспевшего гондорца. Когда они втроем вышли на берег, Геральта немного пошатывало. Цири быстро окинула его взглядом: видимых повреждений не было. – Я в порядке, – прохрипел Геральт, прежде чем к нему успели обратиться с этим вопросом. Вдалеке послышался волчий вой, и они переглянулись: оказалось, неприятности еще не кончились. Ворота в Морию теперь были завалены горной породой, и нужно было искать другой путь, но, судя по всему, у выхода из этой западни их уже ждали.