Маги могут все

Под прикрытием темноты путники добрались до входа в пещеры Мории. Ночь обещала быть холодной и беззвездной, а луну заслоняли тяжелые тучи. Приблизившись, они заметили, что врат не было, – валялись разбитые створы. Подпирая спиной каменную стену, спал орк. Подобравшись совсем близко, троица заметила, что его меч и пустая фляга валяются чуть поодаль. Можно было предположить, что орк не просто спит – скорее всего, он мертвецки пьян. Удар ведьмака был резким и бесшумным: спящий и пикнуть не успел. Все трое вошли в проем. Возле входа никого не было, и путники беспрепятственно продвинулись внутрь внушительной пещеры. Они миновали первый зал, следующий зал пересекала огромная трещина, в которой бушевал огонь. Слишком высокая и ровная стена огня выдавала его магическую природу, а отблески пламени заливали все вокруг красным светом. Путники спустились по лестнице на ярус ниже и увидели узкий мост, тонкой нитью переброшенный над бездонной пропастью. Где-то вдалеке раздавались приглушенные голоса, доносимые до них эхом. Геральт и Боромир поняли друг друга без слов: ловушка. Западня, в которую должны попасть их друзья. Их заметили, как только они перешли мост: из темноты полетели стрелы, и лишь благодаря быстрой ведьмачьей реакции Геральта, вовремя сложившего пальцы в Знак, они не достигли цели, а стрелявшие лучники были обезврежены. В бой вступил небольшой отряд орков, по-видимому, охранявший вход в Морию. Геральт с Боромиром легко отражали многочисленные выпады неуклюжих отвратительных созданий, разя их наповал быстрыми, годами оттачиваемыми ударами, и скоро все закончилось. Боромир мысленно отметил, что девчонка не только не испугалась, но и приняла участие в этом коротком сражении, и сейчас с ее меча стекали капли черной крови. Переведя дыхание, они поспешно стали решать, что делать дальше: было ясно, что Мория кишит орками и соваться втроем дальше бессмысленно. Но, с другой стороны, их тут явно не ждали, можно было воспользоваться эффектом неожиданности и помочь друзьям преодолеть ловушку. – Нужно убрать эту огненную стену, – обратился Геральт к Цири. – Я не справлюсь со стихией огня, – честно ответила чародейка. – В прошлый раз, когда я пыталась это сделать, мне пришлось отказаться от магии. А с тех пор моих знаний и умений не намного прибавилось. – Я помню, Гендальф говорил тебе, что причина, по которой ты не могла колдовать, была скорее психологической. Не важно, какой магией ты пользуешься – светлой или темной, возможно, это единственный проход, и мы должны помочь им выбраться. – У Гендальфа нет проблем с магией, и при необходимости он сам сможет это сделать, – упрямо возразила Цири. Она хорошо помнила, что случилось в пустыне Корат, и не спешила повторить это безумство снова. – Мы не знаем наверняка, жив ли он. Кроме того, мы не знаем, что с ними: вдруг их преследуют? Ты же догадываешься, что огонь они развели не для того, чтобы дорогим гостям дорогу освещать. Боромир не понимал, почему девчонка упрямится. В его понимании магия была каким-то сказочным действом: раз – и сделано. Все, что угодно. Цири посмотрела на Геральта. Она желала заслужить его уважение, мечтала, чтобы он начал воспринимать ее всерьез, и сейчас ей очень не хотелось его разочаровывать, показывая свою слабость. – Хорошо, – наконец ответила она. Девушка развернулась лицом к огню. Мужчины видели, как дрогнула стена пламени, когда она подняла вверх руки. К ее ладоням потянулись огненные нити. Тело Цири пронзила боль, тут же сменившаяся блаженством. Потекла чистая, безудержная энергия, резкая, рваная, бьющая стремительным потоком. Небывалое чувство вновь, как и много лет назад, переполняло ее. Власть. Могущество. Вседозволенность. Чародейка вбирала разбушевавшийся поток Силы, а стена пламени таяла на глазах. Ее спутники с удивлением заметили, что огонь теперь не просто тянется к Цири – он словно танцует вокруг, а его красные языки, облизывая, не причиняют ей вреда. Жажда мести. Презрение. Ненависть. Откуда-то начали волнами подниматься пугающие, всепоглощающие чувства. Цири пыталась абстрагироваться, сосредоточившись на своей задаче – снять стену огня. Боль. Одиночество. Страх. Она ощутила, что сможет навсегда забыть эти слова, чувство всесилия переполнило ее, оно как цунами сметало внутри нее все моральные и психологические преграды. Кровь. Возмездие. Смерть. Всем кто предал, обидел, обманул. «Нет! Нет! Это не моя воля, я не хочу этого! – какая-то часть ее сознания еще сопротивлялась. – Я больше не могу сдерживать этот поток, что же делать?» Когда со стороны казалось, что огонь исчез и чародейка справилась, стена пламени снова взметнулась ввысь. Откуда-то из глубины пещеры начал доноситься странный звук, грохот: «Р-р-рок! Рок!» Цири попыталась прекратить забор энергии, «закрыться». Зашумело в ушах, и в висках начала нарастать пульсирующая боль – стало ясно, что это не поможет. «Лучше мне снова отказаться от магии», – с отчаянием подумала чародейка, поняв, что она потеряла контроль и уже не управляет энергией огня – огонь управляет ей. Она чувствовала себя переполненным сосудом, агрессия в любую секунду готова была вылиться через край, требовала выхода. – Я отрекаюсь от магии! – закричала она, вспомнив, как сделала это в прошлый раз. Ничего не произошло, огонь продолжил бешеную пляску. У девушки закружилась голова и сильнее заломило в висках. – Я отрекаюсь от магии! – повторила она, вновь безрезультатно. Наблюдавшие за ней Боромир и Геральт не могли понять, что происходит. Цири замерла, когда в ее сознание ворвался голос. Вернее даже не голос – чужая, инородная мысль, пугающая своей остротой и бесцеремонностью вторжения. «Я помогу. Огонь покорится тебе навсегда». Цири в ужасе схватилась за голову: «Нет». Мысль появилась снова, вбиваясь в сознание, словно гвоздь. «Пусти. Иначе погибнешь. Эта Сила, не найдя выхода, разорвет тебя». Девушка знала, что так и будет. Но она чувствовала рядом что-то ужасное, невыносимо чуждое. Какая злая сила предлагала ей помощь? «Да», – промучившись, в отчаянии решила она. Палящий, жгучий разум соприкоснулся с ее сознанием. Несколько секунд она стояла неподвижно, затем снова подняла вверх руки. Стена пламени вновь дрогнула. Энергия огня была полна страстей, низменных желаний и чудовищной агрессии. Только касавшемуся ее сознания разуму эти понятия были чужды и непонятны. Она заглянула внутрь себя словно чужими глазами. На боль, страх, желание отомстить смотрела, словно со стороны – она поднялась над этим, ее удерживала чужая воля. Девушка решила, что навсегда запомнит ощущение, дающее власть над этой стихией и сможет управлять ей. Огонь начал казаться мягким и желанным. Повинуясь ее воле, стена пламени исчезла, а чародейка ощутила, как пропало чужое присутствие. Какое-то время она просто стояла, не в силах поверить своим глазам и осознать произошедшее. Из ступора ее вывели Геральт с Боромиром. – Цири, что случилось? – с тревогой в голосе спросил Геральт. – Почему ты кричала, что отказываешься от магии? – Я потеряла контроль, – тихо ответила девушка. – Ну, сейчас все в порядке и ты справилась, – подбодрил ее Геральт. – Только вот, пока ты колдовала… я почувствовал что-то – не знаю, как объяснить, – он выбирал слова. – Зло, – помог ему Боромир выразить все неприятные эмоции и ощущения одним словом. – Оно было совсем рядом, и сейчас где-то поблизости. – Боюсь, мечи здесь не помогут, – покачал головой Геральт. – Нам придется вернуться. Посовещавшись немного, все трое решили, что лучше им действительно уйти. Они могли оставаться недалеко от входа, готовые прийти на помощь друзьям, но находиться в пещере, ощущая всем существом что-то жуткое рядом, не хотел никто. Они двинулись через мост, постоянно оглядываясь и помня, что в любой момент в них снова могут полететь стрелы. После того как огонь погас, в пещере стало темно. Их вел Геральт, который превосходно видел в темноте, но и глаза путников быстро привыкли к отсутствию света. Первым на мост зашел Боромир, за ним – Геральт, последней шла Цири, она замешкалась, борясь с неожиданно возникшим желанием повернуться и идти назад. Дойдя до середины, девушка вновь ощутила присутствие чужой воли. В этот раз мысль–сообщение уловили все: «За помощь нужно платить». Геральт быстро обернулся. Цири согнулась пополам от резкой боли, пронзившей ее тело, затем медленно выпрямилась, повернулась и пошла назад. – Цири! Стой! – закричал Геральт, но она лишь прибавила шаг. Боромир, так и не достигнув другого конца моста, остановился, наблюдая за происходящим. Геральт бросился вдогонку за девушкой, схватил за рукав, и в который раз его реакция спасла ему жизнь. Цири развернулась и выхватила меч – лезвие прошло в миллиметре от его шеи. Выхватив оружие, ведьмак легко парировал ее удары, посыпавшиеся один за другим. В ее глазах было безумие, а билась она так, как будто видит перед собой смертного врага. – Цири, что с тобой? Очнись! – Геральт понял, что она не в себе. Он парировал ее удары, лишь защищаясь, и старался не ранить ее. – Цири, это я! Геральт! – с упорством повторял ведьмак, уклоняясь от ударов. – Оставь меня. Дай мне пройти. Я должна открыть «двери», – отрывисто ответила Цири не своим голосом. Боромир, стоявший чуть поодаль, не знал чем помочь. Мост был слишком узкий, и поэтому ему приходилось оставаться на месте. Он ошеломленно наблюдал за их схваткой. Выпады девчонки были резкими, смелыми, уверенными, и лишь благодаря своему мастерству Геральт ухитрялся их отражать или избегать так, чтобы не погубить ее. На таком мосту потеря равновесия грозила падением в бездонную пропасть. «Беру свои слова обратно, – подумал гондорец. – Научил так научил. На свою голову…» Он поднял взгляд чуть выше и замер. Увлеченные боем, эти двое не видели, что было рядом с ними: черная, клубящаяся огнем туча и проступающий в ней огромный силуэт. – Геральт, смотри вперед! – выкрикнул он. Доли секунды ведьмаку хватило, чтобы заметить огромную фигуру и все понять. – Это он тебя заставляет открыть «двери»?! На мгновение Цири остановилась и посмотрела затуманенным взглядом в его глаза. – Он хочет лишь покинуть этот мир, уйти в другое измерение. Здесь ему мешают гномы и орки, ему тут плохо. Он говорит, что наши друзья уже рядом и он позволит пройти всем, если я помогу ему, – пробубнила Цири, озвучивая чужие мысли и не осознавая суть сказанного. – Очнись! Он не отпустит тебя, приведет с твоей помощью в этот мир десяток таких же, как он сам! – орал Геральт, больше для того, чтобы отвлечь внимание, прекрасно понимая, что до ее сознания ему сейчас не достучаться. Неожиданно Геральт ударил Знаком и, рванувшись вперед, подхватил падающее без сознания тело девушки. Чудовищный рев огласил пещеру, и огромная фигура двинулась к ведьмаку. Геральт с Цири на руках быстро пересек расстояние, отделявшее его от конца моста. Он положил ее на пол, обернулся и, держа в руках меч, стал ждать нападения. Боромир тоже обнажил оружие и приготовился к смертельной схватке. Обоим было понятно, что такого врага им не одолеть, но выбора не было, и оставалось лишь принять неравный бой. Неожиданно чудовищная окутанная черным дымом фигура остановилась, а затем и вовсе повернула обратно. Мужчины изумленно посмотрели друг на друга: «Ну не нас же это страшилище испугалось?» Из глубины пещеры просиял яркий свет, разгоняя вековой мрак. – Темное пламя Удуна не поможет тебе! Убирайся! Геральт и Боромир с облегчением узнали голос Гендальфа. Они поняли, почему повернуло назад чудовище, – решило сначала разобраться с более опасным противником. В руках мага были горящий белым светом посох и обнаженный меч. По его команде остальные спутники бросились бегом через мост. Сам же волшебник скрестил Гламдринг с горящим пламенем клинком древнего демона. Послышался звон, и огненный меч рассыпался осколками. Тогда огромная, чадящая дымом тень подняла огненный хлыст, и Гендальф вынужден был отступить, уворачиваясь от ударов рассыпавшего искры бича. Он пятился до середины моста, завлекая противника на узкую каменную арку, раскинувшуюся над пропастью. Гендальф ударил по мосту посохом, мост обломился прямо перед ним – противник полетел в пропасть. Но, падая, демон успел взмахнуть бичом, который обвил колени Гендальфа, и тот упал вниз, вслед за черной тенью. Ошарашенные путники стояли молча, уставившись в бездну перед собой. Многих душили слезы, никто не хотел верить в случившееся; казалось, сейчас они проснутся и услышат голос мага: «Вставайте, пора в путь». Но вместо этого они услышали окрик Арагорна: – Нужно уходить! Все на лестницу, бегом! На плечи уставшего за многие дни пути отряда легла тяжелая ноша горя. Они понимали, что пройдет немного времени и орки кинутся в погоню, но, обессиленные физически и морально, они двигались медленнее, чем следовало бы. Они вышли из пещеры и, отойдя на расстояние полета стрелы, сделали недолгий привал. Хоббиты рыдали в голос, Леголас сидел, закрыв лицо руками, а Гимли утирал скупые гномьи слезы. Боромир и Арагорн стояли, глядя куда-то вниз. – Что это было? – наконец решился нарушить молчание Боромир. – Балрог, – ответил Арагорн. – Когда-то гномы, зарываясь все глубже в копи, разбудили этого древнего демона. Геральт присел на камни и положил себе на колени голову Цири. Он покопался у себя в рюкзаке, вытащил маленькую непрозрачную бутылочку и влил содержимое ей в горло. Спустя несколько мгновений девушка закашлялась и открыла глаза. Постепенно ее взгляд стал осмысленным, а память услужливо подсунула случившееся. – Ты спас меня, – благодарно выдохнула Цири и сжала его руку. – Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь? – Думаю, да, – сказала она, поднимая голову с колен. Головокружение не заставило себя ждать, но Геральт помог ей подняться. – Сильно ты меня приложил, – сказала девушка и широко улыбнулась. Взгляд Цири упал на всхлипывающих хоббитов, а затем на траурное лицо Арагорна. – Что случилось? – чувствуя, как в животе появляется неприятный холодок, спросила она. – Гендальф погиб, – за всех ответил ей Боромир. Цири замолчала. Не было смысла спрашивать, как это произошло: его гибель она видела во сне. Тем временем Арагорн поднял на ноги хоббитов и сказал. – Теперь я поведу наш отряд. Нужно скорее убираться отсюда, за нами скоро пошлют погоню. Путники, собравшись с силами, встали и последовали за новым предводителем.