Маги могут все

Путники шли быстрым шагом, понимая, что сейчас их безопасность зависит от того, как скоро они смогут убраться от этого проклятого места. Скорбь по погибшему товарищу пришлось на время отложить, поскольку все понимали: мертвому они уже не помогут, а от успешности их предприятия зависят судьбы живых. Дорогу им освещала вырвавшаяся из-за туч луна. В ее свете можно было разглядеть спускавшуюся вниз долину и очертания озера, расположившегося примерно в миле от того места, где они находились. – Это озеро Келед-Зарам! – воскликнул Гимли. – Говорят, в нем даже днем при свете солнца отражаются звезды. Гном остановился и с благоговением уставился в направлении чудесного озера. – На дне Келед-Зарама покоится венец Дарина, ожидая его пробуждения, – просветил Гимли шедшего рядом с ним Боромира. – Я не могу пройти мимо, не увидев этого великолепия! Хочешь пойти со мной? – Спасибо, мне уже посчастливилось в нем искупаться, – покосившись в сторону Цириллы, проворчал гондорец. Гимли в изумлении поднял брови и открыл рот, не в силах сказать что-то связное. – Никто никуда не пойдет! – сразу же пресек возможные попытки отлучиться Арагорн. – Нам нужно как можно скорее покинуть эту долину. Отряд двинулся дальше, а Гимли засыпал Боромира вопросами. К их разговору начали прислушиваться и все остальные, поскольку, отвечая, воин рассказал о том, как они выбрались из ловушки и оказались здесь. После нескольких часов перехода, путники снова сделали недолгий привал. Забрезжил рассвет, и вдалеке показалась золотистая дымка. Арагорн, проследив за взглядами друзей, сказал: – Это леса Лотлориэна, мы направляемся туда. Я веду вас дорогой, которой хотел идти Гендальф. Боромир, услышав, что их ведут в эльфийский лес, недовольно скривился. В Гондоре об этом месте ходили странные слухи. Он обратил внимание на лицо Леголаса, которое прямо-таки просветлело, хоббиты тоже приободрились, услышав про эльфийский край. К своему удивлению, Боромир обнаружил, что в отряде кроме него есть еще недовольные выбором пути. Сидевшая неподалеку Цири прищурила глаза и тихо выругалась. «Интересно, за что она так эльфов не любит?» – промелькнуло у него в голове. Немного передохнув, отряд снова двинулся в путь. На расстоянии примерно пяти лиг от врат Мории показалась опушка леса, листья высоких мэллорнов отливали золотом. Путники поспешили скрыться среди необычных деревьев. Леголас с восхищением рассказывал друзьям о Золотом Лесе и о древних преданиях, которые бережно хранили эльфы Чернолесья. Арагорн тоже, казалось, был счастлив достигнуть этих благословенных земель. Спустя некоторое время они наткнулись на трех охранявших границы Лотлориэна эльфов. Имя Арагорна, сына Араторна, было знакомо эльфийским разведчикам. Также они были рады встретить своего северного сородича Леголаса. О том, что эта компания может появиться у рубежей, эльфов предупредили посланцы Элронда. Посовещавшись, эльфы решили, что отряду нужно укрыться на какое-то время в глубине Лотлориэна, поскольку они видели, как из Мории выдвинулся сильный отряд орков – как и предполагал Арагорн, погоня не заставила себя ждать. Идти всем пришлось вслепую, поскольку Халдир, командир эльфийского отряда, настаивал на том, чтобы гном шел с завязанными глазами – сказывались охладевшие за века отношения между эльфами и гномами – и Арагону пришлось просить, чтобы с повязками шел весь отряд, дабы никого не обижать несправедливостью. Однако вскоре Халдиру доставили сообщение от владычицы Галадриэль, разрешавшей гному и всем остальным снять с глаз повязки. *** – Добро пожаловать в Карас-Галадон! – наконец сказал Халдир. Взору путников предстал огромный изумрудно-зеленый луг. За ним был холм, поросший высоченными мэллорнами. Когда путники подошли к самому большому дереву из тех, что они видели, Халдир сказал: – Это мэллорн владык, сейчас мы поднимемся на их талан. Поднимались путники долго, потеряв счет бесчисленным лестницам и установленным по разные стороны ствола площадкам. На самой верхушке был выстроен большой деревянный дом, красота и необычность постройки приковывала взгляд и завораживала. Когда они вошли в светлый овальный зал, владыки поднялись со своих мест, чтобы приветствовать гостей. *** Эльфы разбили для путешественников большой шатер на лугу и постелили мягкие постели. Арагорн, Гимли и Геральт уснули сразу, как только коснулись головами подушек. Хоббиты некоторое время разговаривали, делясь впечатлениями, но скоро и они умолкли. Однако нашлись и те, кто не смог сразу заснуть, вопреки усталости. Цири, накрывшись одеялом с головой, вертелась, словно на сковородке. Она ложилась то на один бок, то на другой, потом поправляла подушку, несколько минут лежала неподвижно, затем снова начинала ворочаться. Наблюдавшему за ней Боромиру было ясно, что она психует, – и было от чего, нужно сказать. Гондорец лежал и, глядя в ночное небо, перебирал в памяти события этого вечера. Вспоминал, как владыки приветствовали их, как Арагорн рассказывал о гибели Гендальфа и как искренне были опечалены этим известием эльфы. Вспоминал, как замолчала Галадриэль и заглянула каждому из них в глаза: кто-то смутился, кто-то покраснел. Ему, Цири и Фродо владычица уделила наибольшее внимание, смотрела в глаза дольше, чем остальным. При этом в глазах Цири он успел заметить злой блеск, а в глазах Фродо – испуг. Он сам испытал немало неприятных ощущений, когда владычица перевела взгляд на него. Сначала появилось чувство, что эльфийка видит его насквозь, проникает в мысли, видит его сокровенные желания. На какое-то мгновение он почувствовал себя голым и беззащитным: эльфийка с легкостью читала в его сердце, а у него не было сил запретить ей. Да, он действительно считал, что слабый полурослик не должен нести такую важную вещь и лучше бы этому кольцу оказаться в его, Боромира, руках. Кольцо во имя общего блага следовало бы отнести в Гондор. Когда Галадриэль отвела взгляд, Боромир сначала почувствовал облегчение, но затем его накрыло волной стыда, гнева и отчаяния. Его только что нагло «вскрыли», осмотрели и сделали какие-то выводы. Гондорцу было очень интересно, что видела эльфийка в потайных уголках душ Фродо и Цири. Девчонку, судя по всему, тоже мучило это своеобразное «приветствие». *** Время в Лориэне текло по-особенному, никто из отряда не мог с уверенностью сказать, сколько дней прошло с тех пор, как они пересекли его границы. Гости отдыхали, ели и пили, много спали, компенсируя недостаток сна в походе. Они наслаждались чувством безопасности, зная, что границы леса хорошо охраняются. Боромиру, как и остальным, нравилось гулять среди золотистых деревьев. Погода была чудесная, и воздух был наполнен незнакомыми приятными ароматами. Гуляя, он подошел к невысокому деревянному строению, при ближайшем рассмотрении оказавшемуся баней. Рядом с домиком стояли большие бочки с водой и лежали поленья. Он прошел мимо, но, заметив поднимавшийся оттуда дымок, из любопытства решил посмотреть что там. На бревне, опираясь спиной о бочку, сидела Цири. Она вытащила трубку изо рта и молча кивнула. Поток свежего воздуха подхватил дым, и Боромир ощутил странный сладковатый запах. Он подумал, что нужно так же кивнуть, сказать пару ничего не значащих фраз и пойти дальше, но уходить почему-то очень не хотелось. – Присаживайся, – улыбнулась Цири и подвинулась. – Будешь? Цири протянула трубку. Боромир обратил внимание на ее затуманенный взгляд и расширенные зрачки. – Что за гадость ты куришь? Никогда сам не куривший, воин тем не менее был в курсе, что курить можно не только табак. – Это конопля, ее тут много, – она махнула рукой в неопределенном направлении. – Так что не стесняйся, если что, еще насушу. Цири нисколько не смутило вытянувшееся от удивления лицо Боромира. – Нет уж. Спасибо. – Не стой как пень, садись, – девушка рассмеялась. Здравый смысл подсказывал Боромиру развернуться и уйти, а еще лучше – пойти и найти Геральта, однако какое-то неопределенное чувство заставило его остаться и сеть рядом. – Сегодня нас всех ждут к ужину владыки Лориэна, как ты собираешься появиться в таком виде? – строго спросил он. – Вот именно… – Цири сделала затяжку. – Не могу на них трезвыми глазами смотреть… Ее речь была замедленной и не совсем четкой. – Ты позоришь в их глазах людской род, – заявил Боромир. – Не важно, из какого ты мира. Они эльфы, а ты – человек. И вести себя обязана по-человечески. – Да ну? – снова расплылась в довольной улыбке Цири. – А ты думаешь, они ничего подобного не делают? Они белый порошок нюхают – у эльфов Ольх своими глазами видела. На лице Боромира отразилось крайнее изумление. – А чего ты удивляешься? Думаешь, они все такие идеальные, да? Находясь у них в гостях, ты видишь только вершину айсберга, лишь то, что они хотят показать. А вот когда находишься у них в плену, тут они особо не стремятся пыль в глаза пустить. Цири замолчала, окунулась в воспоминания, и с ее лица ненадолго сошла глупая улыбка. Однако с каждой затяжкой взгляд ее становился все более рассеянным. – В плену? – переспросил гондорец. – Как это случилось? – Не могу тебе ответить, извини, – вспомнив предостережения Геральта, ответила девушка. – Могу лишь сказать, что иметь что-либо общее с эльфами навсегда расхотелось. Хотя раньше я тоже восхищалась их красотой, мудростью. При ближайшем рассмотрении они оказались просто хитрыми, высокомерными, одержимыми моральными уродами. Не буду говорить, что все такие, хотя бы потому, что здесь они пока почти ничего плохого не сделали, но доверять эльфам я никогда не смогу. Цири выдохнула облачко дыма, и сидевший рядом Боромир поморщился от лезшего в нос запаха. – Ты сказала "почти"? – уточнил Боромир. – А тебе очень понравилось, когда она к тебе в голову залезла? – вопросом на вопрос ответила девушка. На какое-то мгновение выражение ее лица стало мрачным, но дурманящее вещество это быстро исправило. Цири убрала трубку изо рта, почесала переносицу, а потом рассмеялась. – Учитывая, сколько времени ты лишен женского общества, и принимая во внимание красоту Галадриэль, представляю, что она там увидела, – хихикала уже плохо соображающая ведьмачка. – Странно, что она не покраснела. Гондорец с плохо скрываемой злостью подумал, что лучше бы Галадриэль увидела то, о чем шутила Цири. Переждав очередной приступ хохота девчонки, Боромир продолжил разговор. – В твоей голове она, несомненно, увидела что-то поразительно умное, – поддерживая шутливый тон, съязвил он. – Я не позволила ей, – гордо сказала девушка. – Я тоже чародейка. – Есть что скрывать? – продолжал выпытывать Боромир. – На моих руках кровь нескольких эльфов, – посерьезнев, сказала Цири. – Неизвестно, какая была бы реакция, узнай Галадриэль об этом. Она и так сказала, что в моем сердце много зла. Сказала, что я пропитана им насквозь. Цири тряхнула головой и нахмурила брови. – А я за свою свободу дралась, понимаешь? Боромир понимал и верил в то, что она сейчас говорила. Он знал, что эльфийские воины сильны и прекрасно владеют оружием, но после ее сражения на мосту он мог допустить, что девчонка не врет и могла выйти живой из подобной схватки. Подул сильный свежий ветер, и Цири на лицо упали растрепанные волосы. – Подержи, – она сунула в руки Боромира трубку, намереваясь собрать их в косу. – Это эльфы тебе такую отметину оставили? – серьезно спросил Боромир, показывая на шрам, уродовавший левую щеку. – Нет, – Цири собиралась добавить что-то еще, когда ее взгляд неожиданно уперся в появившегося перед ними Геральта. Ведьмак перевел взгляд с одурманенной Цири на дымящуюся трубку в руках Боромира. – Я смотрю, неплохо вы тут время проводите, – сказал он сердито. – Ага, – Цири засмеялась. Боромир предпочел промолчать и отвести глаза. Мысленно выругавшись, он подумал, что снова попал в нелепую ситуацию: «Ну не буду же я теперь оправдываться перед ведьмаком и объяснять, что я тут ни при чем? И уверять его, что трубку меня подержать попросили?» – Цири, ты уже не маленькая, чтобы объяснять тебе, что это плохо, – раздраженно сказал Геральт. Девушка ничего не ответила, она уткнулась лицом в колени, а ее плечи содрогались от сдерживаемого смеха. – Я не могу тебе позволить явиться в таком виде к владыкам, – с этими словами Геральт взял ее за ворот и поставил на ноги. Он резко развернул ее лицом к бочке и, схватив за волосы, окунул в холодную воду. Боромир сидел спокойно и с одобрением наблюдал за воспитательными мерами. Цири задергалась, попыталась вырваться, но без толку – Геральт был явно сильнее. Когда ведьмак поднял ее голову, Цири судорожно глотнула воздух. – Будешь еще курить? – не дожидаясь ответа, он снова погрузил ее в воду. Так повторилось несколько раз, пока захлебывавшаяся Цири в короткой передышке не успела выкрикнуть: – Хватит! Не буду! Геральт отпустил ее. Цири рванулась в сторону и, шатаясь, отошла на несколько шагов, потом остановилась, чтобы отдышаться. Она вся была мокрая, с длинных волос продолжала литься вода, растекаясь по плечам и попадая за шиворот. Но в ее глазах появились проблески разума – мероприятие оказалось довольно отрезвляющим. Цири знала, что слово, данное любимому Геральту, она не нарушит. – Иди проспись, пока время есть, – рявкнул Геральт и отправился следом за девушкой. Пройдя несколько шагов, он обернулся: – Не ожидал я такого, Боромир. Я был о тебе лучшего мнения. «Меня не волнует твое мнение…» – подумал Боромир, но вслух ничего говорить не стал. Он демонстративно поднес трубку ко рту и затянулся сладковатым дымом. В его глазах читался вызов.