Оплачено сполна

Ты меня ненавидишь, но ко мне ты все ближе все равно Агата Кристи «Ближе»

День закончился. Драко с трудом в это верил. Один из самых трудных дней за этот год. На парах МакГонагалл с Хаффлпаффом приходилось нещадно бороться со сном; старая кошка, хотя вещала громко и раздельно, все равно усыпляла скучными описаниями движений палочки. На этот раз они трансфигурировали куски породы в ножи, что может быть глупее. - А… какого рода ножи, профессор? - робко подняла руку Сьюзан Боунс. - Какие получатся, мисс Боунс, - с видом выжидающего человека пояснила МакГонагалл. У Малфоя вышло с седьмой попытки, когда он смог одновременно подавить зевок и собрать остатки сил. Нож вышел красивым: черно-серый с металлической рукоятью. Взвесив его в руке и осмотрев странную форму, Драко понял, что он, скорее всего, метательный. Ощупав лезвие, мгновенно порезался. Острый. Оглядевшись, он с интересом увидел, что у Панси вышел маленький стилет, Боунс оглядывала столовый нож-саблю. У кого-то ножи выходили тупыми, у кого-то острыми; у многих получились кухонные; Нотт под конец урока, вспотев, наколдовал массивный мясницкий и тут же покраснел, потому что Крэбб не замедлил как-то это прокомментировать. - Неплохо, мистер Малфой, - отвлекла его от созерцания прошедшая мимо МакГонагалл. - Пять очков Слизерину за… остроту и воинственность. Ему показалось, что в ее взгляде были понимание и презрение, и это внезапно разозлило. Что она понимала? Сталкивалась ли она с тем, с чем он сталкивается теперь постоянно? Со страшным нечеловеческим лицом Повелителя, с пронизывающим взглядом сквозь кожу, с пробирающими речами? Хорошо, что урок закончился, и можно было идти на обед. Хотя аппетита и не было, Драко кое-что запихнул в себя. К нему подсела Паркинсон. - Что бы ты там не искал, прошу тебя, поторопись, - незаметно сказала она и чмокнула его в щеку сухими губами. Мало кто обратил на это внимание, все давно знали о том, что эти двое хорошие друзья. Дафна улыбнулась Панси, поймав натянутую улыбку в ответ. - Что, не только твой, да? - прошипела Астория с невинной улыбкой. - Старые друзья опасные люди. Откуда ты знаешь, может они и спали уже, а? Ты-то все ждешь до свадьбы. Дафна вздрогнула и едва не выронила вилку. До этого момента Тори молча смотрела на нее и Драко, обижалась, не решаясь открыто что-нибудь сказать. - Это наше с Драко дело, во-первых. А во-вторых, сейчас не до того, - огрызнулась она. - В-третьих, прекрати, Тори, это просто свинство с твоей стороны. Я твоя старшая сестра, а не твой враг! - Только поэтому с ним ты, а не я, - фыркнула та, надувшись. Старшая Гринграсс порозовела от гнева. - Да ты хоть похудей сначала! - проговорила она сквозь зубы и вышла из-за стола, чтобы не продолжать ссору. Херувимно пухленькая Астория, густо покраснев, отодвинула тарелку, щедро наполненную обедом. Малфой, разумеется, ничего не слышал. Он спешно дописывал эссе по Травологии, чтобы не получить неуд. Снейп очень не любил неуды, бескорыстно отвешивая нерадивым язвительные реплики. Дорога в теплицы с утра подмерзла, а теперь снова оттаяла. Громадные лужи приходилось обходить, Драко ворчал про себя, что не додумался взять метлу или хотя бы проштудировать водоотталкивающие и очищающие для ботинок. Спраут гоняла их по подготовке к зимовке больших живых орхидей, которые были, конечно, красивы, но воняли ужасно и капризничали бессовестно. Испачкавшись с ног до головы пыльцой и землей, Малфой мечтал уже задушить свой экземпляр, когда тот, видимо, почуяв неиллюзорный шанс получить по первое число, притих и даже услужливо подвернул лепестки. Оставалось пережить последнее: Зельеварение с Гриффиндором и Слизнем. Еще неизвестно, кто из них хуже; грифферы хотя бы не лебезили, вызнавая про родственников. И может хоть в этот раз Лонгботтом не взорвет свой чертов котел, потому что порцию какой-нибудь дряни на своей одежде Малфой бы уже не выдержал, запустив чем-нибудь малоприятным. Например, сглазом любви к чистоте. Неприятная для получившего штука, хотя и неплохая для окружающих: жажда мыть посуду, убираться, чистить все подряд и желательно без перерыва становится… неудержимой. Но в этот раз всем повезло: за Лонгботтомом приглядывала Грейнджер, так что зачет он получил; к пусканию Слизнем слюней по Поттеру, грязнокровке и части Слизерина можно было не прислушиваться, а собственное зелье Малфоя проскочило у Слагхорна на раз-два. И наконец, уставший, как последний гиппогриф, зевающий и мечтающий только поспать (какое тут, к черту, эссе по ЗоТС?) Драко медленно шел к Подземельям. Но на этом его мучения вовсе не кончились, потому что сладкие мысли о том, чтобы послать все к такой-то Моргане, прервал никто иной как Дамблдор. - Добрый вечер, мистер Малфой, - голубые глаза за очками-половинками хитро сверкали. - Мне кажется, вам бы не помешали чашка чая и сладкое. Идемте. Драко слишком устал, чтобы огрызаться или возражать. Он и не закрывался толком, понимая, что сейчас не выстоит даже против плохонького легилимента. Он и ноги-то с трудом переставлял. На автомате брел он за директорской мантией, волочащейся по полу; отстраненно вспоминал, как был в кабинете, входя в Инспекционную Дружину Амбридж. Были времена, когда это казалось таким важным, нагадить Поттеру как можно сильнее, доказать, кто прав, отомстить за что-то такое обидное… Как там Поттер сказал? Ненавидеть можно лишь врага. Они больше не враги. Истинный враг там, за стенами Хогвартса, снова замышляет что-то, не позволяя никому узнать все раньше срока. И даже этот могущественный, но безразличный старик не может быть врагом, потому что ему просто все равно. - Присаживайтесь, мистер Малфой, - любезно кивнул на мягкое кресло директор, выуживая из бесчисленных шкафов вазочку со сладостями и чашку. Чай из старомодного заварника пах просто восхитительно. Старикан понимал в травах. Под доброжелательным и в чем-то насмешливым взглядом Дамблдора Драко устало отхлебнул из чашки и едва не замурлыкал от удовольствия. Тепло и успокоение буквально разлились по организму. Да и сладости оказались ничего. - Мне кажется, у вас что-то случилось, - без обиняков сообщил директор, продолжая улыбаться. «Действительно? Как это я не заметил?! - про себя огрызнулся Драко. - Что, думаете, я не знаю, что вы один из лучших легилиментов страны?» - Исключая то, что я плохо спал нынешней ночью и устал, пожалуй, ничего, - пожал плечами Малфой, из-за чашки наблюдая за директором. - Могу ли я чем-то помочь? Возможно, попросить домовиков подлатать стены? Я слышал, у вас жуткие сквозняки по ночам. Из-за них вы, несомненно, и не выспались. Драко едва не поднял брови, удержавшись от этого жеста в самый последний момент. Да, можно было предположить, что Дамблдор его читает. И речь, возможно, даже шла о тайном выходе из подземелий, о котором он, конечно, знал. Драко не верил, что не знал. - Думаю, это не поможет, - аккуратно отставив чашку, протянул он, зацепляясь за возможность говорить иносказаниями и понимать друг друга. - Дыры, сквозняки - мелочи. У факультета есть несколько более серьезные проблемы, помощь в решении которых нам бы не помешала, - он пристально вгляделся в Дамблдора, чувствуя себя канатоходцем. Директор печально вздохнул. - Увы, мистер Малфой, не все проблемы мне под силу решить так же просто, как сквозняки. Полагаю, вы сами уже предприняли кое-какие меры. Думаю, они единственно верные в данной ситуации. Драко опешил. Значит, Поттер проболтался! Ну держись, гриффиндорский недоумок… - Разумеется, я имею в виду обращение к другому человеку, чьи руки не так сильно связаны, как мои, - невозмутимо продолжил Дамблдор. - Еще чаю? Драко вздрогнул. - Нет, спасибо, господин директор. Я, пожалуй, пойду. - Всего доброго! Когда Малфой был у самой двери, Дамблдор вновь его окликнул. - И, мистер Малфой, - Драко обернулся. - Хогвартс и я всегда готовы помочь тем, кто в этом нуждается. Достаточно лишь попросить, - он улыбнулся в бороду и зашуршал бумагами, позволяя слизеринцу уйти. Опомнившись у входа в Подземелья, Драко глубоко вдохнул. Нет, не сон. Вся помощь Дамблдора в данный момент состоит в обращении к Поттеру. Который, кстати, непонятно чем занят и все не дает ответ. Прислонившись к прохладной стене, Малфой напряженно думал о том, сколько у него еще есть времени на получение ответа. Он был уверен, что скоро Гарри Поттер озвереет окончательно. *** Появление детей на собрании Ордена было неожиданностью. Открывшая было рот МакГонагалл, по-прежнему считавшая, что им не требуется знать всего, тут же закрыла его. Последним, мягко подтолкнув смутившегося Рона, вошел Дамблдор, благожелательно улыбаясь. Можно было подумать, что он проводит собрание кружка, а не Ордена Феникса. Все молчали, кто пораженно, кто неодобрительно, а кто и согласно. Курлыкнувший Фоукс сорвался с жердочки и алой вспышкой порхнул на плечо директору. Взрослые члены Ордена всколыхнулись, словно это был условный сигнал. - Альбус, чем же дети могут нам помочь? - первой спросила миссис Уизли, с молчаливой укоризной глядя на директора. Дамблдор загадочно сверкнул стеклами очков и, прежде чем ответить, мягко указал неловко стоящим Рону, Гермионе, Гарри и Джинни на свободные кресла. Это немного сгладило ситуацию, поскольку кресла появились врассыпную. - Они не просто дети, Молли, - тихо проговорил он. - Они вдохновители нашей маленькой армии и наши последователи. - Но это же смешно! - вскипела МакГонагалл. - Что они могут против взрослых Пожирателей? На этот раз взгляд директора был строг. - Возможно, не так много. Но не все Пожиратели - взрослые. Молли Уизли ахнула. - Так он… Тот-Кого-Нельзя-Называть… он использует…. детей? - Профессор Снейп? - обратился директор к мрачно молчащему декану Слизерина. Снейп недовольно поднялся и повернулся к собравшимся. - Разумеется, - подчеркнул он, - никто из вас не знает, что последние два курса Слизерина (чистокровные, конечно же) уже участвовали в нескольких рейдах. К счастью для них, им еще не пришлось участвовать в массовых убийствах. Однако… - Разве нельзя это просто остановить? Не выпустить их из Хогвартса? Обернувшись на голос, Гарри увидел Тонкс, выступившую из тени Ремуса. Волосы ее медленно становились гневно-красного оттенка. - Понимаю вас, дорогая Нимфадора, - кивнул Дамблдор. - Этот выход кажется самым правильным и разумным. Но есть столь же очевидные причины для бездействия. Пока. - Не могли бы вы их озвучить, сэр? - смело спросила Джинни. Снейп насмешливо хмыкнул, однако догадывался о настоящих причинах лишь он один. - Конечно, мисс Уизли. Я уверен, вы поймете меня, - Дамблдор некоторое время помолчал, словно собираясь с мыслями. - Если я вмешаюсь сейчас, я объявлю войну. Дети будут приравнены к военнопленным. Это спровоцирует нападение на Хогвартс, к которому мы пока не готовы. Но не это главная причина. Вторую, я также в этом уверен, в силах назвать любой из вас. - Сэр, - несмело вмешался хмурый Гарри, вызвав долю удивления у многих собравшихся, - вы имеете в виду свободу выбора? То, что каждый из них должен сам, на своей шкуре понять, какую сторону выбрать? «Вот, значит, чему вы его учите, - подумал Снейп. - Преемника воспитываете. Эту бездарность еще можно чему-то научить?» - Именно так, Гарри, - ответил директор так спокойно, будто Поттер назвал ему, скажем, простейший рецепт успокоительного зелья. - Может быть, не так прямолинейно, но суть верно. Он помолчал минуту, давая членам Ордена осознать услышанное. После чего кивнул и продолжил. - Также я хотел сообщить вам новости из Министерства, любезно предоставленные Артуром. Ставленники Волдеморта везде, - сообщил он, словно не замечая, как вздрагивают при звуках ненавистного имени. - Каждый департамент имеет в штате как минимум двух, и их почти невозможно рассекретить. Скорее всего, в окружении Министра Скримджера также есть предатели. Я уверен, - он выдержал паузу, - что истинный размах действий мы увидим слишком поздно. - То есть как, слишком поздно? - хрипло поинтересовался Рон. - Это значит, мистер Уизли, - неохотно пояснил Снейп, - что уже ничего нельзя будет сделать. Только смотреть, как убьют Министра и еще верных ему людей. Как объявят новый режим и начнут террор, если вам это слово о чем-нибудь говорит. Рон обиженно засопел, но его никто не услышал в гуле возмущенных и обеспокоенных голосов. Смотреть, как Темный Орден захватит Министерство? Ждать зачисток и допросов по департаментам? Трудно было поверить, что бездействие так необходимо сейчас. Гарри был, кажется, единственным, кроме Дамблдора, кто не принимал участия в горячих спорах. Каждый должен осознать свой выбор. Навязанные истины умирают первыми. Только скольким людям эта новая, настоящая истина будет стоить жизни: своей, родных, друзей? Дамблдор также молча наблюдал за своим учеником, и в глубине его глаз крылась печаль. *** Прошло четыре дня после памятного собрания Ордена, на которое впервые были официально приглашены представители АД. Сама АД тренировалась теперь едва ли не каждый день, сократив даже тренировки по квиддичу. Попасть в эту маленькую элитную группу официально стало невозможно. Значки, шарфы, золотой искристый феникс, выпускаемые после каждой тренировки, принадлежали теперь только им одним. Поначалу Гарри лишь фыркал, встречая в коридорах эти знаки и ничего не значащие разговоры с хмурыми лицами, где мелькали значительные и тяжеловесные «Дамблдор», «Орден», «атаки» и «способы защиты». Немногие удерживались от соблазна показать себе и другим, сколь важную роль они займут в предстоящей войне. Среди этих других был Невилл. Будучи одним из первых членов АД, он искренне готовился защищать свой новый дом, своих друзей, но не более того. Когда его останавливали в коридорах другие члены, чтобы вовлечь в обсуждение сплетен и тревожных статей в «Пророке» или чтобы в десятый раз обговорить каждую реплику Дамблдора, уже несколько потерявшую первоначальный вид, он терялся, смущался и старался отговориться срочными делами. Как ни странно, это только добавило ему уважения других членов АД: мол, знает что-то важное, но наверняка молчит по поручению Гарри. Гермиона тоже хмурилась при взгляде на эти группки, переговаривающиеся в тихих углах. Всем своим живым и гибким умом она понимала, как чувствуют себя эти дети, стремящиеся выглядеть взрослыми. Понимала она и то, что большинство из них не видели крови, не вредили значительнее, чем подножкой, и в полевых условиях могут прыгнуть под заклинания, забывая о том, что этот бой может стать последним, ведь они герои - а герои не умирают в первом же бою. Как ни странно, не поддался обаянию командного духа и маленький Бен Китон. Нахохлившись, он принимал похлопывания по плечу и пожатия рук членов АД, но никогда не участвовал. Его голоса почти не было слышно на занятиях, и если он говорил, то говорил что-то уж совсем значительное, а зачастую и неприятное. Единственными, кто пробивался через созданный им вокруг себя вакуум, были Гарри и Оливия Грей. Лив, поначалу увлеченная романтикой полигонов Выручай-комнаты и командным духом, быстро угасла, находясь рядом с Беном. Кажется, только ей одной он что-то объяснял и рассказывал. И она слушала, день ото дня становясь все молчаливее и все чаще крепко сжимая руку своего нового друга. Что, впрочем, не мешало ей шалить с подружками с прежним пылом, не забывая получать баллы сверху. «Пророка» ожидали по утрам, забывая дышать. Первое же шуршание совиных крыльев сталкивалось с тишиной, с глухим шлепком падали на столы свитки, нетерпеливо шуршали листы. Вздохи облегчения или напитанная током атмосфера зала характеризовали новость. Но на этот раз был удивленный и разочарованный стон. На передовице, подкрепленное колдографией человека в черном плаще, отороченном собольим мехом, с посохом, заканчивающимся острым драконьим когтем, распласталась безрадостная новость. «Институт Дурмштранг добровольно открывает двери Тому-Кого-Нельзя-Называть. Новый директор объявляет главные изменения в учебном плане». На второй странице Гермиона с куда большим удивлением прочла: «На Министерство Магии Болгарии надежды нет». Она ткнула локтем Гарри и окликнула Рона. Вместе они погрузились в текст статьи. «…Насколько можно судить, власти Болгарии очень вяло комментируют произошедшее. По словам заместителя Министра по связям с общественностью Мирослава Крыгорова, Дурмштранг принял это решение отдельно от Министерства, и «должен сам нести ответственность» за свои действия. Считается, что решение сдаться одному из самых кровавых преступников в истории Британии нынешний директор школы Александр Мглистый принял сразу после трехчасовых переговоров и, отказавшись как-то комментировать ситуацию, объявил только о «переориентации учебной программы Института на более углубленный курс Темных Искусств с введением новых дисциплин, таких как военная подготовка». Пожелавший остаться анонимным член окружения Министра Магии Болгарии сообщает, что внутри правительственных кругов царит паника из-за невозможности просто напасть на оппозиционный теперь Институт. Причина в детях чиновников, проходящих там обучение». На соседней странице были даны общие данные о местоположении Дурмштранга, закрытого от посторонних глаз естественными и магическими барьерами, препятствующих погодных условиях и отсутствии каких-либо новостей от детей или преподавателей: вся почта, все связи обрезаны. - А вот и первая школа, которая будет готовить ему кадры, - скрипнул зубами Поттер. - Этих олухов из Министерства можно только поздравить. Теперь их дети будут участвовать в чужой войне, и никто ничего не сможет сделать. - Вот поэтому мы и должны удержать Хогвартс, - проговорила Джинни, - просто обязаны. Тем людям хотя бы нечего вспомнить о нем. А нам - есть. Мы помним, сколько боли он уже причинил всем нам. - Что будем делать? - Рон со вздохом отложил вилку и недоеденную яичницу. - Ждать, - пожал плечами Поттер. - А что еще остается? Какая-то реакция должна быть. - Что скажет Орден? - Да то же самое, - фыркнула Джинни. - Это наша новая стратегия, наслаждаемся. - Значит, она нужна. В ней есть смысл, - возразила Грейнджер, глядя на почти идентичные презрительные мины, такие редкие на лицах обоих Уизли. *** Реакция последовала. Этим же вечером Дамблдор назначил педсовет по поводу окончательной подготовки к осаде, поручив профессору МакГонагалл собрать его. Пока ждали прибытия директора, потек разговор более приближенный. - Я совершенно не поддерживаю эту инициативу, - проговорила МакГонагалл, поджав губы. - В конце концов, они не ощущают истинной опасности. А мы в ответе за то, чтобы они остались живы. Она стояла, опершись на директорский стол, словно ища опоры и поддержки у отсутствующего Дамблдора. - Дорогая Минерва, - из кресла прервал ее профессор Флитвик, не склонный быть столь категоричным, - под защитой Хогвартса они в порядке. По крайней мере, их боевой дух будет высоким. - Дело даже не в этом, коллега, - печально покачала головой Спраут, - а в том, что когда дойдет до бойни, - а этим всегда заканчиваются эти ужасные осады, - они будут стоять рядом и прикрывать вам спину. И бросаться под заклинания. Но все, понимаете, все будут это делать. И вы тоже. Флитвик открыл было рот, но вмешался Снейп, поднявший голову от отчета и состроивший брезгливую гримасу. - Признайтесь же, вас больше задевает то, что их поставили вровень с вами, преподавателями, да взрослыми людьми, что уж там. - Северус, но ведь это правда! - МакГонагалл совершила несвойственное ей резкое движение, будто намереваясь по-детски топнуть ногой. - Что они могут понять во всем этом? Это политика! Зачем им учиться… убивать? - голос ее затих. - Да все за тем же! - повысил тон Снейп и даже поднялся с кресла. - Если уж на то пошло, то им придется уметь защищаться. Разумеется, я вообще не уверен, что они достигнут чего-то значительного под руководством… Поттера, но хоть что-то они будут уметь. И еще. Мои слизеринцы УЖЕ во все это вовлечены, о чем вы знаете. Они воспитывались в политике и через политику. Пора уже взрослеть и вашим питомцам! Будто искра злости, бессильной с одной и спокойной с другой стороны, проскочила между ними. Спраут всплеснула пухлыми руками, Вектор воинственно поправила пенсне, и даже Трелони запрятала бутылку хереса под свои многочисленные юбки и многозначительно воздела кверху палец, готовясь заявить что-нибудь значительное. Хорошо, что Дамблдор умел появиться вовремя. Его взгляд из-под очков половинок был непривычно строг. Он прошел к столу в полном молчании, медленно и тяжело опустился в кресло, сложил руки на столешнице и лишь после этого начал твердым голосом. - Разногласия начались намного раньше, чем мне предполагалось. Я надеялся, в Хогвартсе, месте, которое было домом для многих поколений волшебников, придут к согласию. Иначе чем мы отличаемся от тех, кто хочет рассорить и разъединить нас? Преподавательский состав на редкость единодушно спрятал взгляды: кто-то зашуршал отчетами, кто-то прочистил горло; Трелони разочарованно достала бутылку хереса, спрятавшись за спинкой кресла Снейпа. МакГонагалл обеспокоенно, словно извиняясь, посмотрела на директора. Дамблдор обвел взглядом педагогов. - Отчеты я просмотрю к завтрашнему утру, спасибо за помощь, коллеги. Я рад сообщить, что если все в порядке, то основная часть подготовки закончена, мы обеспечены всем, чем нужно на большой срок, и с запасом. Однако, - он помолчал, - новости тревожные. Нам пора работать с программой. - Но ведь СОВы, ТРИТОНы, - проговорила Минерва МакГонагалл растерянно. - Боюсь, подготовку придется совмещать, - отрезал директор. - Я подготовил список тех заклинаний, зелий и навыков, которые студентам предстоит изучать в обязательном порядке. Можете ознакомиться, - он указал на край стола, несколько пергаментных свитков взлетели и шустро порхнули в руки преподавателей. Прошла минута, пока сосредоточенные глаза осматривали длинные каллиграфические списки, пока пытливые умы прикидывали, как сделать лучше. Молчание нарушил печальный вздох Слагхорна. - Я понимаю ваше огорчение, - медленно и тяжеловесно озвучил директор, - и понимаю также, что для многих из вас это - неприятные воспоминания о той, другой войне. Все вы в ней так или иначе участвовали, кроме, разумеется, тех, кто был слишком молод, - беглый взгляд на Снейпа. - Простите, Альбус, но неужели мне придется разъяснять, что Bombarda и Aquamenti применимы к человеку в таком смысле? Эти знания… жестоки, по меньшей мере! - воскликнул, страдая, маленький профессор Флитвик. - Но разве не вы их с таким успехом применяли в восьмом волшебном дивизионе, Филиус? - закусив губу, ответила вместо Дамблдора МакГонагалл. - И я, самонадеянная молодая девчонка, вдохновленная вашим примером… ушла из медсестер, доказывала всем, что мыслю ничуть не хуже иных мужчин, - она покачала головой, - когда испытывала на крысах заклинания, которыми потом убивали десятки людей. Ситуация того требовала. - Третий курс не осилит Антирасщепитель, я вам говорю! - завопил вдруг Слагхорн. - Это под силу только четвертому, а сколько компонентов может быть испорчено! - Неудивительно, - фыркнул Снейп, - там нынче одни бездарности. Кроме Слизерина, разумеется. - Тише-тише, Гораций, - миролюбиво кивнул Дамблдор. - Если ты внимательно присмотришься, там в скобках стоит вариант. Анестетики или антисептики, не припоминаю точно. Нынешнее поколение немного отстает от нашего в том же возрасте, я иной раз забываю об этом. - Зато всякую гадость варят, успевай отбирать, - снова буркнул Снейп, изучая свой пергамент. - Я вообще не уверен, что до среднестатистического гриффиндорца дойдет, что такое классификация боевых заклинаний и как ее определять. - Северус? - окликнул его директор, и Снейп мгновенно замолк, растеряв ворчливость. - Есть какие-то существенные поправки? - Нет, сэр, - бросил тот. - Прекрасно. Кое-где часы придется урезать, и я надеюсь, вы мне это простите, коллеги. Преподаватели покивали, кто с неохотой, кто с одобрением. - На том можем считать совещание оконченным. Помните, что наша сила в единстве, господа, как бы банально это ни звучало. Оставшись в кабинете один, Дамблдор тяжело махнул палочкой и призвал из шкафа чашу Думосбора. Достав из обширных карманов мантии флаконы со сверкающим содержимым, он вылил оба, наблюдая, как гаснут и смазываются лица на поверхности. *** Старая луна уныло заглядывала в окно спальни мальчиков; Гарри дописывал остатки эссе по Трансфигурации и тер глаза. Наплевав на задуманный ранее витиеватый абзац с заключением, он черкнул четкий «голый» вывод и пробормотал что-то вроде «да пошло оно все». Спать хотелось неимоверно. Теперь ночью было не слинять в Выручай-комнату на закрытые тренировки с союзницей-Тьмой. Причина была настолько по-человечески банальна, что даже смешно. Он вымотался. Какими бы ни были силы, данные ему Тьмой, предел человеческих возможностей существовал. Сон не был простой физиологической потребностью (Гарри знал, что Тьма позволит ему бодрствовать долго, и теперь даже без последствий), но нуждой измученного потоком информации мозга, потребностью уставшего тела. Так что он плюнул и стал спать, иногда видя кошмары, иногда нет. Через толстый слой звенящей пустоты от переутомления не каждый раз пробивалась даже вездесущая Тьма. Однако сегодня, именно сегодня, этот унылый глаз старой луны внушал Поттеру смутное беспокойство. Он отшвырнул пергамент и встал, разминая затекшие ноги. Кажется, все уже спали. С кровати Рона доносилось мерное похрапывание. Гарри подошел к окну и привалился плечом к стене, наблюдая за небом. В чем дело? Что не так этой ночью? Это было похоже на засасывающий разум туннель. Очень больно, но все же как будто легче, чем в прошлые разы. На мгновение Гарри почувствовал облегчение, боль отступила, но туннель не исчез, перестал засасывать и лишь слабо тянул. Интуитивно, доверившись инстинкту, Гарри медленно потянулся сам - может быть, мыслями? - и попал. Водоворот сжал его и мягко отпустил. Мир показался черно-белым и смазанным, Гарри смутно увидел вокруг людей, большая часть которых была ему незнакома. И услышал знакомый голос. - …дет на Коттингем, Йорк, через три часа. Волшебная деревня Лерчингтон, где сейчас скрывается нужный нам человек. Его доставкой займется Родольфус, а добычей информации… информации… - Вам плохо, Повелитель? - донеслось справа. - Молчать! - прорычал голос, и Гарри отчетливо почувствовал, как то чужеродное, в котором он оказался, источавшее беспокойство, сжимается вокруг него. И поспешно сдал назад, открыв глаза. Нет, он не упал. Он попросту сполз по стене. Пижамная кофта задралась, и камень жадно поглощал тепло его тела. Вокруг была та же спальня мальчиков. Глубоко вдохнув, Поттер попытался прийти в себя, по крайней мере, прекратить неприятную тошноту и легкое головокружение. Он бы не смог объяснить, как это сделал. Не смог, даже если бы заставили, не понимал, как вышло, что он увидел туннель, почему его не затянуло туда, зачем он пошел сам и как выбрался. Неверной походкой добравшись до уборной, он сунул голову под кран с холодной водой и жадно выпил несколько глотков. Только дойдя до кровати и приняв горизонтальное положение, смог нормально думать. Он был в голове у Волдеморта, это ясно, слышал о месте проведения рейда и времени. Как он туда попал? Через туннель. Что это за туннель? Такая штука, которая связывает их с Волдемортом, потому что с другими такого ощущения не было. Значит, связь. Туннель попытался втянуть его, почему? Раньше Гарри не замечал промежуточной станции между их сознаниями, Волдеморт либо вламывался сам, либо его эмоции… Ах, да. Эмоции. Если он испытывает сильные эмоции, Гарри это чувствует. Они - то, что втягивает его в связь. Значит, либо эмоция была недостаточно сильна, либо что-то еще. Может быть, сам Гарри каким-то образом… Что ж, неважно. Поттер встряхнул головой, забрызгивая полог стекающей с волос водой. Думай, думай! Все должно быть просто. Сработала связь, притом по инициативе самого Гарри. Он узнал важные сведения и понял причину своего беспокойства - Волдеморт был взволнован, это чувствовалось. Человек, которого должен доставить… Родольфус, Родольфус… Лестрейндж! Гарри будто током поразило. Муж Беллатрикс Лестрейндж! Глаза заволокло пеленой. Стало зябко, и он закутался в одеяло. В ушах билось только имя, ненавистное имя - Лестрейндж! «Он ее муж, - думал Гарри, - ей будет больно, безумно больно». Видения, одно за другим, заполнили его мысли, наполняя тело силой и нетерпением. Они были так сладки, так прекрасны, так желанны. Чем больше крови, тем лучше. Тем сильнее будет ее боль, тем громче ее плач, и она поймет, как это - терять. Сегодня она потеряет. Он очнулся и едва не упал с лестницы. Гарри не помнил, как добрался до входа в Подземелья. Тьма была рядом, билась в каждой жилке, требовала кровавой дани, удерживать ее становилось все сложнее. За считанные минуты, с особой осторожностью обойдя кабинет Снейпа, Поттер достиг двери. Он знал этот портрет и раньше, еще на втором курсе. Но вот пароля он не знал. Гарри растерялся, ища подсказку, но она не потребовалась - Портрет откатился в сторону, открывая взору лохматую светлую голову и длинный нос. - Ну что там? - нетерпеливо донеслось из-за портрета. - Снейпа нет, чисто, - ответил обладатель головы, и осторожно вышел. Это оказался подросток, мелкий и тощий, он оглядывался и подергивал острым носом, походя на землеройку. За ним сквозь узкую щель, пыхтя, пролез второй, намного крупнее и как будто даже взрослее. - Куда пойдем? - спросил он. - Спать, молодые люди, - тихо, но грозно провозгласил портрет, заставив обоих подпрыгнуть. Гарри не знал, как звали тощего джентльмена с чопорным взглядом, но слизеринцы, конечно, знали. - Мистер Гриссом, сэр, мы же вернемся, - проговорил светлоголовый, делая умильную рожицу. - Мы никому не делаем плохо, только смотрим. - Исследуем, можно сказать, родные Подземелья, - вторил ему с виноватым видом крупный. - Ночью, мистер Грэхэм, мистер Бэддок. Снова. Мне придется сказать декану, - джентльмен картинно вздохнул и принялся чистить ногти тонкой пилочкой. Светлый вздохнул. - Вы хотите скипетр того монарха? Я могу снова попытаться упросить его одолжить вам на недельку… Джентльмен брезгливо встряхнул длинной узкой ладонью. - Фи, что вы обо мне думаете! Зачем мне снова этот кусок фальшивого золота? У меня рама треснула! - капризно отозвался он. - И облупилась. А я - вход в вашу гостиную, господа! Бэддок и Грэхэм переглянулись. - Это можно устроить, - оба закивали. - Скажем, на выходных. - А до выходных мне рисковать вывалиться из рамы? Полноте, господа, декан сделает это быстрее. - Хорошо-хорошо, - поднял руки светлый, - мы согласны. Завтра же поищем специальное заклинание для лакировки и покраски. - Вы меня не поняли, молодые люди, - с удовольствием проговорил портрет, - Это вульгарно, понимаете? Заклинания! Фи! Но то, что сделано вашими руками… - джентльмен воздел палец кверху. Гарри едва не прыснул со смеху; Тьма внутри нетерпеливо зашевелилась. Уже не вслушиваясь в спор, он по стенке прокрался к оставленной щели и пролез в нее, слегка подтолкнув портрет. Джентльмен, поглощенный торговлей с проказниками, даже не заметил этого. Облегченно выдохнув, Поттер тихо шагал по направлению к спальням мальчиков, на ходу вспоминая свою недолгую бытность Гойлом на втором курсе. Дверь мягко открылась, и запахи чужой спальни и сна нахлынули на него вместе с темнотой. Понять, где чья кровать, было почти невозможно. Гарри принюхался. Справа несло мандаринами, это, скорее всего, Забини, он постоянно их ест: и в коридорах, и в столовой, и даже иногда на парах. Возле следующей кровати Гарри едва не хрюкнул: то ли Крэбб, то ли Гойл, но, по крайней мере, носки ему надо бы уже отдать эльфам на стирку. Отойдя, Поттер уловил смутно знакомый запах свежести. Парфюм. Вряд ли таким пользуется, кто-то, кроме… Отодвинув полог, Гарри понял, что угадал. Драко Малфой собственной персоной. Невольно он затаил дыхание. Ничего красивого в спящем Малфое не было: те же острые черты лица, та же худоба. Было только нечто странно простое, понятное, близкое и домашнее в том, как он спал, высунув тощую ногу из-под одеяла, как пушились свободные от геля пряди, каким умиротворенным и спокойным было лицо. Он походил на самого обычного мальчишку шестнадцати лет, как и сам Гарри. Разве что… Несмотря на мужественную линию плеч, ключицы, обтянутые молочно белой кожей, наводили на мысль о трогательной беззащитности. На секунду - на долю секунду - какая-то мысль прошептала на ухо: «Знай ты его таким, отказал бы ему? Не пожал бы руку?» Наваждение прошло быстро. Малфой - это Малфой, хорек, слизеринец, полезный, но опасный зверь. Ничего больше. Гарри присел за спинкой кровати, удерживая Тьму, обнял колени и стал ждать. Да, рейд мог оказаться не для этих. Но Гарри чувствовал, что не ошибся. Даже если ошибся он, она не ошибалась. *** Джинни резко выдохнула, отважившись, и открыла дверь в спальню мальчиков. Этого нельзя было делать, конечно нельзя. Нельзя было навязываться ему, приходить. Но беда в том, что он бы не пришел сам, он никогда не приходит сам. Он идет, если его зовут, но и только. Не стремится обладать ей, быть с нею, любить ее. На задворках сознания, плотно прикрытая твердой рукой и упрямством, насмешливо билась мысль, говоря голосом Демельзы Робинсон: «Ты ему не нужна, это он тебе нужен». Но она решилась. Пусть это будет так, как будто ей просто захотелось. Не к нему, может быть, немного тепла или страсти. Чего-нибудь, не к нему, а его. Только внутри маленьким мокрым комком скулило, виляя хвостом: «И к нему, и его, и с ним, всегда». За дверью пахло чем-то таким, что говорило яснее ясного - здесь живут юноши, которые станут мужчинами. Джинни жадно втянула этот запах, он был ей привычнее женского, она росла с братьями. Крадучись, она прошла к кровати Гарри и отдернула полог. Пусто! Только свиток пергамента и чернильница. Сердце оборвалось. Где он может быть ночью? В воспаленное ревностью сознание пришел ответ - Демельза! Не рассуждая, кипя и едва ли отваживаясь даже подумать о том, что она может там увидеть и что сделает, если увидит, Джинни бросилась обратно. Ночная рубашка колыхалась на ее округлых бедрах. В комнате девочек пятого курса было так же тихо, как и везде. «Неужели уже наигрались?» - яростно подумала Уизли и безошибочно определила вещи Робинсон и ее кровать. Полог даже не пришлось отдергивать - стихийная магия девушки взбунтовалась и порывом воздуха подняла тяжелую ткань. - Джинни? Что случилось? - шепотом спросила сонная Демельза, плохо понимая происходящее. Уизли замерла, фыркнула, как рассерженная кошка, развернулась на пятках и рыжим призраком пробежала обратно в спальню к мальчикам. Как же она сразу не догадалась проверить! Да, в тумбочке не было ни мантии, ни Карты. Кто-то заворочался; Уизли поспешно ретировалась, чтобы избежать объяснений, и спустилась в гостиную, понимая, что уснуть пока не сможет. На диване ее ждала Демельза. Вид у нее был насмешливый и, пожалуй, даже довольный. Джинни устало, но зло прищурилась. - Извини, что разбудила. Думала, ты забыла преподанный урок и снова посягаешь на чужое. - Да как и ты, собственно, - фыркнула Робинсон, поджимая под себя ноги. Уизли почуяла, тем интуитивным чутьем, которым часто обладают девушки, отношение свысока. Ее точеные ноздри раздулись, глаза яростно засверкали. - Поясни-ка, - проговорила она. Демельза невольно поежилась, вспоминая дуэль, и тяжело вздохнула. - Не надо меня убивать, я здесь вообще ни при чем. Просто ты не очень-то любишь слушать правду. - Какую такую правду? - Такую, - пробормотала Робинсон. - Что Гарри не принадлежит ни мне, ни тебе. Я вообще не уверена, что он кому-нибудь принадлежит. Я имею в виду его сердце, а не его самого. Он сам… нет, только не такой, как он, - она мечтательно улыбнулась. Джинни задумчиво пожевала губами, но расслабилась. - Может, стоит просто сказать себе правду и отступить? - спросила Демельза будто в пространство. - Повторюсь, какую правду? - Джинни снова напряглась. - Что он тебе не доверяет до конца. А может быть, даже и не любит. Может, там, где он сейчас, какая-то девушка, у которой есть больше, чем его постель, - грустно, но насмешливо проговорила та. Джинни тяжело задышала и зажмурилась, силясь справиться с яростью и отчаянием. Робинсон прошла мимо нее, бросив напоследок: - Я уважаю то, что ты победила меня, Джин. Но не его. А именно эта победа решает все. В этот момент Джинни Уизли впервые за много лет была готова расплакаться. *** Он проснулся сразу, как только кто-то вошел в комнату, слишком насторожен Гарри был, слишком нетерпеливо внутри вела себя Тьма. Глаза привыкли к темноте, но Снейп все равно был скорее не виден, а ощутим. Внутренне собравшись, Поттер встал, разминая затекшие части тела и наблюдая, как декан Слизерина будил обитателей комнаты, а потом вышел в гостиную. Слизеринцы не походили на членов Темного Ордена, даже на верных солдатов Волдеморта не походили. Обыкновенные подростки, разбуженные посреди ночи, трущие заспанные глаза, налетающие на углы тумбочек и путающие штанины брюк. Половина четвертого. Забини первым скользнул в уборную, за ним, пробормотав «побыстрее там», поплелся Малфой; Крэбб сообщил, что плевал он на утренние ритуалы, сейчас ночь, а Гойл хмыкнул, но вытащил из тумбочки щетку и полотенце. Поттер аккуратно вышел в гостиную, следя, чтобы полы мантии не шевелились. Задача оказалась непростой, вокруг было довольно много народу, старающегося вести себя как можно тише и поминутно обновляюшего чары заглушки. Кто-то сидел в кресле, кто-то нервно теребил мантию; девочки украдкой глотали зелья с запахом валерианы. Гарри заметил хмурую Панси Паркинсон, толстую Миллисент Буллстроуд, бледную рыжую Дафну Гринграсс. К его удивлению и удовлетворению, радостных лиц не было. Разве доля воодушевления мелькала на редких физиономиях, но подавляющая масса вела себя на редкость подавленно. Изнутри Дом Слизерин был совершенно обыкновенным. Разговоры стихли. Гарри завертел головой из своего неудобного угла. Оказалось, вошел Снейп и взмахом руки велел идти за ним. Следовало быть на порядок осторожнее, плестись в хвосте, но не слишком сильно отставать. Благо, все они слишком сосредоточились каждый на своих ощущениях, чтобы заметить что-нибудь. Дураку понятно, что они не хотят никуда идти. Проследовав уже знакомым коридором, потом через двор и за ворота, Поттер сообразил, что они направляются к какому-то дому. Стало быть, каминная сеть. Что ж, дело усложняется. Понадеявшись на свою смекалку и удачу, Гарри шел чуть поодаль, ощущая властные толчки Тьмы внутри. Слизеринцы держали путь к дому Морриса. На этот раз «Моррис» отсутствовал. Обеспокоенные куры снова шныряли под ногами, из хлева доносилось хрюканье, а они поскорее ныряли в камин. Гарри постарался прошмыгнуть по стене сбоку, места было мало, но попытаться стоило. Кажется, он задел кого-то или толкнул, но не слишком заметно. Небольшая возня, «давай скорее» и «не будь растяпой» прозвучали позади. Поттер отчаянно потел, понукаемый Тьмой, что, чуя близкую возможность пролить кровь, не позволяла ему даже бояться, буквально защемляла страх предвкушением. Отчетливо услышав «Кливленд-хаус», он решил подождать, пока в камине исчезнет Снейп. «Надеюсь, они не блокируют сеть после перемещения», - нервно подумал он, вытирая потные руки о штаны. Наконец, в домике стало пусто. Он выждал минуту, отсчитывая отчаянный стук сердца, загреб горсть дымолетного порошка и шагнул в камин. Нервно облизнув губы, сообразил, что ветер будет трепать мантию, и тогда… Пришлось присесть на корточки и, натянув полы, обмотать ее вокруг себя и зажать края ногами. В виде такого компактного комка он и произнес пункт назначения. Ему не повезло. Или повезло, но как-то своеобразно. В доме было трое Пожирателей, склонившихся над картой и постоянно сверяющихся с часами. Они были без масок, и в одном Гарри без труда узнал Руквуда. Кулаки сжались, ногти врезались в ладонь. «Не он, не сейчас», - шепнула Тьма. Поттер сглотнул и, прислушиваясь, стал медленно ползти к двери. - После Коттингема можно пошерстить Свит Велли, - заметил один из незнакомых Гарри людей. - Зачем? Там всего семь семей, - поднял взгляд с карты второй. - Зато место идиллическое, безопасное, далеко. Неожиданно. Покажет, что не скрыться нигде. - Говард, ты псих. Оно того не стоит. - Хватит, - буркнул Руквуд, и оба замолчали.- Сколько времени осталось? Тот, кого назвали Говардом, посмотрел на часы. - У них еще одиннадцать минут. - Да плевать мне на этих недомерков, - Пожиратель поморщился. - Что там с Родольфусом? - Шестнадцать. Думаю, они уже окружили дом. С улицы донеслись первые крики, где-то вспыхнул огонь, грохнул взрыв, потянуло паленым. - Окружили, - кивнул Руквуд, глядя в окно. - Должно… Половица под ногой Гарри предательски скрипнула. Трое Пожирателей выхватили палочки. Руквуд взглядом направил одного в подвал, второго - ко входной двери. Гарри тяжело дышал, зажав рот. Улучив момент, когда один из Пожирателей, открыв дверь, вышел во двор убедиться, что никого нет, Поттер буквально выскочил из домика и зайцем помчался к воротам. Гарри слышал только об одном Родольфусе - муже Беллатрикс Лестрейндж. Тьма радостно дернулась внутри и повела. Гарью пахло уже вовсю, пожар разгорался. Поттер осматривал организованные группки, наводящие панику, мельком заметил Снейпа и еще нескольких взрослых Пожирателей. Наконец, пробежав по крохотной деревне, он нашел, что искал. Это был маленький милый домик с коричневой крышей и палисадником. Из него доносились звуки борьбы, в окна видны были вспышки заклинаний, Гарри уже собирался войти… Справа, за крайними домами, раздались хлопки многочисленных аппараций. В неровном свете пожаров стало понятно, что это не подкрепление Пожирателей - новоприбывшие напали. Люди в красно-черной форме. Авроры. Часть занялась теми, кто наводил панику, другая направилась к дому, возле которого притаился Поттер. Они выбили двери и вмешались в тот ад, что и без них уже начался внутри, оставив двоих стеречь выход. Он выжидал в стороне. Тьма рычала и царапалась, она хотела крови, теперь уже неважно, чьей, хотела схватки, битвы. Спасало одно - убивать пока было некого. Шумиха в доме усилилась, там и без того щелкали заклинания, кричали люди и ломалась мебель. Напоследок здорово грохнуло, и из всех щелей повалил удушливый дым, от которого даже глаза начинали слезиться. Неразбериха усилилась, авроры, стоявшие у дверей, палочками отгоняли дым, но лишь ненадолго. Об косяк что-то шумно ударилось, выругалось и вывалилось из проема, напав на авроров сдвоенными заклинаниями. Это оказались двое мужчин; они стремительно, но тяжело пробирались вдоль забора, их пока не преследовали. Гарри проводил их взглядом, продолжая выжидать, когда авроры выведут пойманных Пожирателей или те выйдут сами, но на всякий случай прислушался к обрывкам мыслей, заодно улавливая разговор. - Ну давай, Маркус, все будет хорошо, - услышал Гарри. - Идите к Моргане, мистер Лестрейндж, - отозвался второй голос, и Тьма внутри натянулась, как струна. Поттер поспешно нагнал их, сопровождая и разглядывая. Муж Беллатрикс, был, как и все, пережившие Азкабан, болезненно худощав. Шатен, копна густых с проседью волос придавала ему залихватский вид, а бородка-«намордник» - щегольский. Встретив его при других обстоятельствах, Гарри бы подумал, что у Родольфуса очень приятное улыбчивое лицо; как вообще мог кто-то такой располагающий полюбить такую, как… Тьма внутри ощутимо заклубилась и _потребовала_. Думать Гарри больше не хотел. - Я тебя все равно не слышу, - хмыкнул Родольфус Лестрейндж, продолжая тащить Маркуса Флинта, а это был он. - Потом скажешь спасибо. Сейчас дотащу до барьера, и ты аппарируешь. - Вы аппарируете со мной, пока есть возможность, - пробубнил Флинт, упрямо пытаясь идти, на одну ногу он ощутимо боялся ступать. - Почти, - выдохнул Лестрейндж. - Вы всегда так… - договорить он не успел. Родольфус внезапно остановился и схватился за горло. - Что случилось? - Флинт беспомощно забарахтался на мерзлой земле. - Мистер Лестрейндж! Что такое? Лейстрейндж упал, кашляя и судорожно пытаясь вдохнуть, сорвал маску непослушными руками. В глазах его читалась паника, Маркус подполз ближе, не понимая, что происходит, узрел и в ужасе отшатнулся. Родольфус его не видел. Он видел черный дым, щупальцем вползающий в горло, чувствовал, как он наполняет легкие, мешая дышать; лицо посинело. Тело выгибалось, дергалось в тщетной попытке получить глоток воздуха и, наконец, обмякло. Маркус Флинт, опомнившись, бессмысленно тряс его и, кажется, даже плакал, забыв о сломанной ноге и аврорах, которые выводили из дома пойманных Пожирателей, снимая заклинание головного пузыря. Не увидев своего убийцу и не узнав, за что, Родольфус Лестрейндж погиб. *** Драко поначалу даже не понял, что случилось; просто паника, которую они наводили, вдруг захлестнула их самих. Справа послышались звуки боя, а потом с криками «Авроры!» кто-то пробежал мимо, чуть не сбив с ног Грегори. Думать долго не пришлось, несколько заклинаний просвистели над головой; Драко спешно упал и отполз, пытаясь разглядеть нападавших. Однако их почему-то было слишком много и сразу со всех сторон. Одна из вспышек, кажется, красная или оранжевая, летела прямо в лицо оцепеневшей от ужаса Дафне. Не размышляя, Малфой бросился к ней, отталкивая от луча и сам стараясь уклониться. Он успел услышать панический визг Гринграсс и собственный вскрик. Боль ожгла руку, но потом были другая боль и хруст, всего секунду, и мир померк. Заклинание по касательной задело плечо, но сила была такой, что отшвырнула Драко к стене дома, об которую он здорово приложился. Бросившуюся было к нему Дафну поймала чья-то жесткая рука и подтолкнула. Фигуры в плащах - их кураторы и одновременно охранники, взрослые Пожиратели, среди которых был Снейп, - потащили упирающуюся Гринграсс к своим. Слизеринцы в беспорядке бежали к дому, из которого пришли, их прикрывали. Шум стоял неимоверный: крики, рикошеты заклинаний, жители деревни, молившие помочь им спасти родных, и треск огня, радостно пожиравшего все подряд. Дафна сама не поняла, как у нее вышло не быть затоптанной по дороге, протиснуться к камину, схватить горсть порошка и проговорить нужный адрес. Противный запах животных и грязи дома Морриса вдруг показался ей самым прекрасным, самым безопасным запахом на свете. Сил хватило еще на то, чтобы выбежать на улицу, судорожно оглянуться - вдруг авроры - и упасть. Рядом не было поддерживающего плеча Драко, и эта пустота казалась ей оглушительной. *** Очнулся Малфой от боли. Ее острый коготь выдернул из блаженной темноты, заставил вдохнуть отвратительный запах гари, исходящий от одежды. Не сразу почувствовал он руки, которые больно и неудобно куда-то его тащили. И лишь спустя минуту осознал, что слышит ругань, святотатствующую очень знакомым голосом. - Поттер, - кое-как проговорил он. - Должен был догадаться… Сквозь недовольное кряхтение он услышал: - Не Снейп, конечно, но твою задницу вытащил. Было бы приятнее остаться там и очнуться в допросной? На идиотские вопросы Малфой отродясь не любил отвечать, а потому промолчал, пытаясь осознать масштабы повреждений. - Чем тебя задело, понятия не имею. Скажи спасибо, что вообще мимо проходил. - А чего ты… мимо..? - с трудом спросил слизеринец. Продолжая тащить, Поттер прокомментировал: - Идти через камин было самоубийством. Давка, паника. Спорю, камин они после себя уничтожили на всякий случай, а авроры тут все до рассвета обыщут. Можно было сразу аппарировать, за границу мы вышли. Но у меня есть пара вопросов, нужна обстановка поспокойнее. Драко, пытаясь отвлечься от боли, огляделся. От магической деревни под Коттингемом их отделяло пока еще слишком маленькое расстояние. Поттер волок его по полю, вполне соображая, что идти спасенный пока не способен. - Посмотри сам, - выдохнул слизеринец. - Уже, - буркнул тот, пыхтя. - Смотреть нечего. Вы просто марионетки. Малфой даже не стал ничего говорить, только очень язвительно подумал: «А то мы не знаем». Судя по тому, как фыркнул Поттер, он все услышал. - Куда мы? - Да хотя бы в лес, торчать посреди поля как-то неловко, - буркнул тот, судя по звукам, пытаясь вытереть пот без помощи рук. - Сам пойду! - буркнул Малфой. Поттер облегченно отпустил его и с наслаждением вытер лицо. - Ну давай. Драко попытался сесть, и это у него получилось. А вот разогнать мушек в глазах - не сразу. Главное - не сотрясение, вроде бы. Мир он видел уже довольно четко, да и головная боль была терпима. Приложило его не так чтобы сильно; зато к руке невозможно было притронуться, плечо странно вывернулось, и он застонал, понимая, что это вывих. Поттер, кажется, прочел его мысли, но отнесся к этому философски. - Дежа вю какое-то, - пробормотал он, поднимаясь. - Где-то я это уже видел. - Не сыпь соль на рану, - тихо прорычал Малфой, опираясь на здоровую руку и медленно вставая на ноги. - Зато мы знаем готовый способ решения всех проблем, - фыркнул Гарри. - И у меня сейчас такое безумное, понимаешь, безумное искушение к чертовой матери тебя здесь бросить. Драко закрыл глаза и досчитал до пяти. - Тогда за каким чертом подбирал? - Думал, знаешь что-нибудь полезное, - раздраженно пожал плечами Поттер. - Толку от тебя все равно вечно никакого. - Зато от тебя целая куча! - огрызнулся Малфой. - Я так понимаю, ты здесь не зря. Значит, она не дает тебе покоя. А раз ты спокоен, насколько вообще ТЫ можешь быть спокоен… Ты кого-то убил. Он постарался сказать это язвительно, но Гарри буквально видел, как все внутри у него сжалось… по-человечески просто, беззащитно. От этого стало страшно. Пропасть, разделявшая его и остальных - теперь даже тех, кто уже мучил, причинял боль, этих слизеринцев, - стала только больше. Он ударил в спину, ударил подло, не позволив даже понять, за что… И ему было все равно. Нет, что-то он еще чувствовал - страх, волнение, например. Но смерти отклика не было. - Пожалуй, ничего, кроме аппарации, нам не осталось, - невозмутимо бросил Гарри. - Ты сможешь? Или как в прошлый раз? - с сомнением протянул слизеринец. - Должен, - просто ответил тот. - И как? Злить тебя? Или что? - устало осведомился Малфой. - Постараюсь как-нибудь так, - Поттер усмехнулся и задумался. Выдохнув, он невозмутимо взял Драко за здоровую руку и как мог четко представил Хогсмит. Сытая Тьма охотно помогла сосредоточиться и придала сил. Малфою, корчащемуся от боли, показалось, что их тащило через трубу аппарации целую вечность. И выплюнуло - не опустило, не оставило, а именно выплюнуло, - в метре от «Кабаньей головы». Поттер даже не потрудился помочь ему, что было к лучшему - Драко и так чувствовал себя униженным хуже некуда. - До замка дойдешь сам. Скажешь, что пришел в себя раньше, чем тебя успели найти, и выбрался за барьер, а там как-то аппарировал. Экстренная ситуация, - усмехнулся гриффиндорец. Драко не стал возражать и только молча наблюдал, как Поттер накидывает что-то и исчезает. Удивляться сил не было, да и поведение бывшего врага уже казалось привычным. В сущности, он теперь поступал ровно так же, как и сам Драко пару месяцев назад и заботы проявлял - столько же. Малфой устало усмехнулся, пьянящее чувство безопасности обессилело его, и он добрел до ворот, присел на холодную землю. Еще чуть-чуть отдыха, и он сможет добраться до тайного выхода из Подземелий. Хотелось, чтоб рядом был кто-то, кто позаботится, согреет, накормит, донесет до кровати и что-нибудь сделает с чертовым плечом. Плевать, пусть бы даже это был Поттер. Такой Поттер, каким он был… Нет, такому бы Драко не позволил оказать себе помощь: сопливые гриффиндорцы сами нуждаются в тех, кто будет подтирать им сопли. Но теперешний Поттер был равным - в том смысле, что уступ пропасти, на котором он висел, был даже ниже, - а значит, помощь от него была вполне допустима, как ни странно. Но никого не было. И нужно было идти. Драко тяжело поднялся и побрел к замку, даже не потрудившись наложить разиллюзионное. Внимательных глаз, наблюдавших за ним из окна, он не мог заметить. *** Рассвет холодного утра конца ноября застал студентов Хогвартса за завтраком. Была суббота, и далеко не все подтянулись к десяти часам. Джинни хмуро ела яичницу в компании Гермионы. - Слушай, все забываю спросить, как у вас с учебой? - она вздохнула и отодвинула сладкий пирог. Грейнджер пожала плечами. - У меня отлично, у Гарри неплохо, у Рона так себе. А что? - Ничего. Просто… ты заметила, что Гарри как-то лучше учиться стал? - Ну да, - кивнула та. - Раньше особо интереса у него не было. - Я бы не сказала, что и сейчас есть, - задумчиво проговорила Гермиона, запивая тост кофе. - Оценки хорошие, но ничего особенного он не делает. Просто стало лучше получаться. - Ты его эссе читала? - Нет, - удивилась Грейнджер. - Ты читала? И зачем? Джинни фыркнула, порозовев, но ответила задиристо: - Стало интересно, что он там пишет, представь! - Думаю, домашнее задание, - хихикнула Гермиона. - Прекрати, - Уизли шутливо пихнула ее. - Он пишет едва-едва норму. Там все настолько строго и по делу, что даже страшно. - Ой-ей, действительно, Гарри поумнел, это беда! - та рассмеялась. - А если серьезно, то думаю, Дамблдор его учит. - Школьной программе? - иронично спросила Джин. - Ну разумеется, нет. Как бы это сказать… учит учиться. Суть ухватывать и применять на практике. - Он что-то рассказывал? - насторожилась Уизли. Гермиона покачала головой. - Может, запрет, может, сам не хочет. Да и нужно ли? - И не кажется тебе подозрительной эта замкнутость? Раньше он вам все рассказывал. Грейнджер вздохнула и отложила вилку, повернувшись к подруге. - Джинни, я очень хочу, чтобы вы с Гарри были вместе, правда. Но ты не оставляешь ему возможности меняться. Он просто повзрослел. Да и представь: на нем ваша любимая Армия, ваш обожаемый квиддич, индивидуальные занятия с Дамблдором и еще учеба. По себе знаю, после такого устаешь как тягловая лошадь. Единственное желание - спать. - Ладно, - буркнула Джинни и подняла руки. - Тогда ты все объяснила. И вид будто из могилы вылез, и усталость, и молчание. - Я бы предположила, что Дамблдор все же достал ему маховик. Ну или… хотя это уж совсем. - Что? Грейнджер нахмурилась и надолго замолчала, складывая два и два. В конце концов, она даже посмотрела в сторону почти пустого преподавательского стола. Только Снейп и МакГонагалл, оба ранние пташки, сидели за ним, демонстративно оставив между собой несколько мест. Наконец, она медленно заговорила. - Во время войны с Гриндевальдом Дамблдор стал очень известным человеком. - Конечно. И? - Помнишь, что его вознесло? - Дуэль, - Уизли кивнула. - Да не только! - отмахнулась староста. - Раньше. Там была операция: немецкие подлодки должны были атаковать авианосцы нашего маггловского флота. - Это вообще что такое? - Джинни непонимающе смотрела на нее. - Корабли, - вздохнула Грейнджер, в очередной раз пораженная вопиющей отсталости магов по части техники. - Дамблдор и маги под его командой в течение получаса держали этот участок океана под контролем. Говорили, что это очень старинная магия, требующая колоссальных сил. Может быть, он учит Гарри чему-нибудь такому? - Вроде бы такого рода магия объявлена запрещенной, - Джинни напряженно потерла лоб. - Да, в связи с тем, что смертность от нее высокая и сил требуется немало, - кивнула Гермиона. - А, точно! «Так и магглом стать недолго», - так сказал Биннс. Ох, прости, - спохватилась она. - Ничего, - однако Грейнджер поморщилась. - Вопрос в том, насколько это целесообразно и не вредит ли Гарри. - Сейчас все целесообразно, - отрезала Уизли. - Но я бы на его месте дала ему хоть какие-то поблажки, хотя бы… Раздались шелест крыльев, уханье и стрекот; влетело несколько сов. Одна бросила свиток перед Гермионой. Снейп и МакГонагалл, заметно напрягшись, разворачивали свои экземпляры «Пророка». - Что там? - Джинни заглянула в разворот. - Снова нападение на деревню, - Гермиона быстро пробежалась глазами по заметке. - Написано, что Пожиратели пытались выкрасть одного из информаторов Аврората и были пойманы. - Ну наконец хоть что-то! - воскликнула Джин. - Кого поймали? Надеюсь, Малфой и Эйвери там есть? - Нет. Читай, вот. - Кое-кого слышала, - кивнула Уизли. - Жалко информатора убили. - Неудивительно, - буркнула Гермиона. - Ого! Написано, что в схватке с аврорами несколько Пожирателей было убито… так-так-так… Родольфус Лестрейндж? Это муж Беллатрикс Лейстрейндж? Джинни ахнула с ощутимой радостью и выдала: - Теперь и она узнает, что такое терять близких от рук врагов! Жаль, эта тварь не знает никаких добрых чувств, только к своему хозяину… - она вздрогнула, вспомнив искаженное страстью и преданностью лицо Лейстрейндж при взгляде на Волдеморта. - Не стоит про нее, ладно? - что-то в словах подруги показалось Гермионе неприятным, хотя она и ненавидела жестокую ведьму, как и всякого верного сторонника Волдеморта. В зал вошел Дамблдор. Его шаги были бесшумны, он проплыл к столу и, заняв свое место, приступил к завтраку. Нетерпеливо подождав, пока директор утолит первый голод, к нему пробрался Снейп и опустил перед ним «Пророк». Дамблдор что-то спокойно ему сказал, и тот дернулся, как от удара. Директор сообщил что-то еще, после чего лицо слышавшей это МакГонагалл стало обеспокоенным, а Снейп развернулся на каблуках и быстро ушел из зала. Девушки, видевшие это, переглянулись. *** Драко проснулся поздно и долго лежал, уставившись в потолок. Все тело болело, вправленное Снейпом плечо ныло, нестерпимо хотелось есть, но вставать хотелось еще меньше. Если бы он мог, он бы пролежал так всю войну и плевать, что там, за порогом тихой теплой слизеринской спальни. Здесь все было знакомо и почти по-домашнему, здесь в лучшие дни смешил их Крэбб, постоянно жевал мандарины Забини, уютно молчал Гойл. Здесь не было войны. До руки опасливо дотронулся домашний эльф, и Малфой вздрогнул от неожиданности. Ушастый держал в лапке письмо. - Мистер Малфой не пришел на завтрак, его сова принесла письмо, - возвестил он, положил свиток на одеяло и исчез. Письмо было от отца; новости из дома оказались неутешительными. Они снова поменяли ставку, и на этот раз некоторые строки были столь пропитаны отцовским гневом, что юноша догадался - ставка переместилась в Малфой-мэнор. Сердце его сжалось при мысли о том, что мама там, среди этих людей, и не имеет права уйти. Слава Мерлину, оба были здоровы. Отец по-прежнему занимался аналитическими вопросами и планированием, иногда он упоминал финансовые обороты, но молчал о спонсорах. Однако более всего поразил Драко отрывок письма, где отец в несвойственной для себя манере описывал последствия провальной операции в Коттингеме (Снейп согласился не говорить ему, что Драко чуть было не оказался в руках авроров). «Я совершенно забыл, что когда-то твоя тетка была очень сильно влюблена в своего мужа, вся ее страсть когда-то принадлежала ему. Никто из нас, кроме, пожалуй, твоей матери, не ожидал такой реакции. Мы все привыкли, что кроме Повелителя для нее никого не существует. Признаться, я не знал, что сделать, даже Повелитель растерялся. Она пошатнулась и ничего не сказала, но вид у нее был такой, будто только что в спину ей попала Авада от кого-то, кому она доверяла. К ней никто не отважился подойти. Она держалась за стену и добрела до комнаты. Что было там, могу только догадываться - множество вещей разбито и сломано. Конечно, мы ничего не слышали, определенно была заглушка. Никто не ожидал, что она так отреагирует. Глядя на нее, мне кажется, что что-то в ней сломалось. Прежней она уже не будет». Драко дочитал письмо до конца и тяжело опустился на кровать. Так вот, кого избрала Тьма Поттера. Месть нашла новый объект. Малфой помнил дядю Родольфуса не так хорошо, как тетушку, но все же тот никогда не причинял ему боли и не делал зла. Драко знал его статным красивым мужчиной, которого ссутулил Азкабан, посыпав его голову пеплом, но сохранив разум. Дядя был частью его семьи, и сейчас Драко ощущал потерю всем существом. Однако, задав себе вопрос и найдя ответ, он уже намного более твердо встал с постели и направился в ванную. Никто и ничто не имело значения, если такой ценой Поттер спасет его семью, ту ее часть, которой Драко сильнее всего дорожит - мать и отца. Война есть война. Пусть герой не так безупречен, как его рисуют. Правда никогда не была красивой. Главное, что герой успешно выполняет свою миссию. И Драко собирался ему в этом помогать, сколько мог. *** Где-то около полудня перед недавно поевшим Гарри (Добби иногда был просто незаменим) появился щуплый школьный эльф и пропищал, что директор просит его быть за пять минут до полудня и не опаздывать, а также упомянул ореховый пудинг. Тряхнув ушами в поклоне, эльф сразу же исчез, а Гарри еще долго пытался понять, что за странное время выбрал директор и к чему такая срочность. Последующие двадцать минут пришлось выдержать пытку любопытными взглядами и шепотками. «Все-таки Симус жуткий сплетник! Неплохо бы ему об этом сказать», - недовольно подумал Поттер, приводя себя в порядок и размышляя, что могло понадобиться Дамблдору. В кабинет он пришел где-то без десяти, обнаружив директора не на привычном месте за столом или над Думосбором, а в вечно закрытой подсобке кабинета, где хранилась всякая всячина. Фоукс приветственно курлыкнул с директорского плеча. - Добрый день, Гарри, - улыбнулся Дамблдор, демонстрируя неопрятный склад свитков под слоем пыли. - Где-то здесь я видел наброски чудесной работы по древним языческим ритуалам. Не мог бы ты помочь мне их найти? Он улыбался так благожелательно и искренне, что Гарри растерялся. - Но сэр, ведь Акцио… - Не нужно недооценивать меня, мой мальчик, - по-доброму укорил его директор. - Оказалось, что автор по какой-то неведомой мне причине защитил его от поисковых чар. Все, чего я добился магией, это немного убранной пыли. Да, убраться здесь не помешает… Все еще недоумевая, Поттер принялся разворачивать свитки один за другим и пробегать их глазами. Чего здесь только не было! И старые списки кандидатов в старосты, и педагогические отчеты, и рекомендательные письма к старым директорам… Только нужного слова «ритуал» не было нигде. Дамблдор медленно перебирал свитки и перечитывал каждый, добродушно по-старчески бормоча, будто они были ему знакомы. Вдруг Фоукс предостерегающе курлыкнул и сорвался с плеча. - А, - сказал директор, - кто-то пришел. Не мог бы ты пока поработать тут, а я отлучусь? - Конечно, сэр, - еще меньше понимая, что происходит, буркнул Поттер. Дамблдор вышел из подсобки и прикрыл за собой дверь. Однако голоса все равно были слышны достаточно отчетливо. - Почему вы игнорируете мои доклады? - прошипел Снейп, и Гарри мог бы поклясться, что в его голосе звенела обида. - Вы ведь догадываетесь, чьих это рук дело? - О личности речи не шло ни тогда, ни теперь, - возразил Дамблдор. - Ну разумеется! И все же факт есть факт. Темный маг снова объявился! Да, пока авроры еще скрывают, что асфиксия вызвана Тьмой. Но когда об этом узнает Темный Лорд… - Чего ты от меня хочешь, Северус? - спросил Дамблдор, и возможно, где-то в его голосе была усталость. - То, что ты услышал доклад Гестии, еще не значит, что ты все знаешь. - Примите меры! - проговорил профессор ЗоТС, и мольба в его голосе была очевидна. - В первый раз Темный Лорд был уверен, что это адресное проклятье на плоть, ценой которого была жизнь наславшего. Но поскольку за основу взята плоть Хвоста, то и поразило его. Но в этот раз! Это значит, что перед нами выживший темный маг, который все еще каким-то образом контролирует Тьму! - А разве Том еще не узнал причины смерти Родольфуса? - В Аврорате нет преданных ему людей. Скримджер пока полностью контролирует Департамент Охраны Правопорядка. Вычислили уже пять шпионов, всех убили во время допросов. Больше пока не посылалось, насколько я знаю, - нетерпеливо пояснил Снейп. - Поэтому и решили найти собственных информаторов Аврората. Этот был лучшим. - Не был, Северус, - возразил Дамблдор. - Он и остается. Они написали, что он погиб, но Феликс Коулсон жив и в сознании. Купер успел черкнуть пару строчек после операции. Они помолчали. Гарри изнывал от любопытства, не имея возможности увидеть лица Снейпа. - Зачем вы мне это говорите? Чтобы я передал это Ему? - Именно так, мой мальчик, - Гарри сглотнул, в животе у него похолодело. - Но он попытается напасть еще раз! - воскликнул Снейп. - Они же дети, Альбус! Мы едва отстояли их в прошлый раз! - А вот тут ты ошибаешься, Северус, - Дамблдор помолчал; ковер скрадывал шаги, но Гарри был уверен, что профессор ЗоТС в нетерпении ходит туда-сюда по кабинету. - Твоя задача сказать это так, чтобы стало понятно, что своих информаторов Аврорат отстоит в первую очередь. А детьми рисковать в таких операциях нельзя. Облегченный выдох Снейпа был слышен даже Поттеру. - А что с магом? Эти две смерти никак не связаны. - Маг пока нам не мешает. Возможно, он даже хочет, чтобы Том его нашел. Думаю, это личное. - Но его сила, если обузданы такие заклятья, он уже должен сходить с ума от темной жажды, а значит, одной смерти будет мало и… - Я сделаю, что в моих силах, - отрезал Дамблдор. - А теперь займись слизеринцами. Думаю, им нужно твое внимание. Особенно мистеру Малфою, ему крепко досталось. Снова молчание, Гарри замер, лоб покрылся холодным потом. - Вы знаете? - Мне посчастливилось наблюдать его возвращение, - почти весело сказал директор, и колени юноши подкосились. - Он способный мальчик. Еще не сдал тест, а уже смог аппарировать. - Стрессовая ситуация, - буркнул Снейп, впрочем, не без гордости. - Малфои привыкли выходить из воды сухими. - И на старуху бывает проруха, - загадочно пояснил Дамблдор. - До свидания, Северус. - Директор, - и Снейп, видимо, откланялся, его шаги умолкли на лестнице. Кое-как придя в себя, Гарри вышел в кабинет на негнущихся ногах. Во взгляде Дамблдора читались две самые страшные для Поттера сейчас вещи. Жалость и знание. Директор прекрасно знал обо всем. Более того, уже давно.