Сумеречные корабли

Когда я закончил монолог, то сразу же перевел свой взгляд на Артура в надежде, что тот скажет хоть слово сочувствия. Нет. Он всего лишь горячая глыба льда. Такой оксюморон меня только подсознательно пугал. Юноша молча восседал в кресле, по-господски возложив одну ногу на другую, притом подперев подбородок разбитыми костяшками пальцев. Темно-алые ссадины смотрелись весьма контрастно на фоне белоснежной мраморной кожи. Наблюдая за Артуром, я мог сравнить его разве что с вампиром. А ведь все явные признаки были налицо. Я жертва — он мой молчаливый палач. Что я чувствовал в тот момент? Чувствовал? Да, мог ответить я самому себе. Я ощущал невообразимую легкость. Но Артур молчал, а мне приходилось молчать вместе с ним — то ли от того, что все мои слова были уже сказаны, то ли просто в знак солидарности. От воцарившейся тишины буквально звенело в ушах. Я смотрел на него — он пожирал взглядом меня. Будто бы мы нашли то, что когда-то давно потеряли. Долгие поиски увенчались успехом, но что же делать с бесценной находкой? Бессознательно я тянулся к этому человеку: в нем было то, чего я боялся в самом себе. Мозаика из острых стекол могла ранить, хотя я отчаянно мечтал собрать ее в единую картину. Быть может, в отражении я смогу увидеть реального себя? — Саша, — с уст Артура сорвалось мое имя, прозвучав необычайно серьезно, — знаешь, почему ты особенный? Я звучно сглотнул, неловко отведя взгляд изумрудных глаз в сторону. Воспоминания о том, что случилось всего пару часов назад, нахлынули волной, заставив мои остывшие губы вновь налиться пунцовой краской. Такое бывает лишь когда вкусишь зрелый гранатовый плод. Но я прекрасно понимал всю порочность и аморальность произошедшего. Но отчего-то не считал себя девиантом. — Тогда, в библиотеке, я встретил тебя впервые, — начав монолог, светловолосый устроился в кресле чуть удобнее, вжавшись в мягкую обивку кресла широкой спиной. — Ты был никем. Просто человеком, который взял в руки интересующую меня книгу. Но твои слезы заставили понять, что ты не «просто». Ты плакал искренне, для себя. Так, как всегда мечтал зарыдать я сам. Но знаешь, самому мне никогда не удосужилось увидеть собственных слез. В тот миг мне показалось, что плакал вовсе не ты. Плакал я. Надрывно закашляв, собеседник покачал головой, словно удивляясь самому себе. Я задержал дыхание, боясь перебить его одним лишь только вдохом. Глаза Артура были словно пыльное стекло — мутные, блестящие, серые. Секунда — и я почувствовал, как замерзшие босые стопы ухватили меня за щиколотки, жадно притягивая к креслу. Мое тело было хрупко и бессильно, чтобы сопротивляться, оттого, поддавшись уловкам Артура, пришлось рухнуть тому в объятия. Вдвоем мы едва помещались в одном кресле, что было и беспокойно и забавно одновременно. Холодные наглые ладони требовательно поползли вверх по моему обнаженному торсу, парадоксально обжигая каждым касанием. Все вокруг казалось лишь сном. Я никогда не мог поверить, что… — Артур, а как же тот человек, которого ты любишь?.. — взволнованно пробормотал я, все еще неуверенно чувствуя себя в объятиях светловолосого. Я старался максимально отстраниться от собеседника, но тот тянул меня все ближе к себе. — Он здесь, — кончики пальцев юноши оторвались от моих плеч, перекочевав к щекам. Мой взгляд робко скользнул в сторону, ибо контакта глаза в глаза вынести было невозможно. Вновь лица на расстоянии пяти миллиметров друг к другу. Волнующе и нежно. Его лицо близко. А я абсолютно не умел целоваться… Разомкнув дрожащие губы, попытался ухватить как можно больше воздуха, ведь от волнения, как мне казалось, возможно было задохнуться. Язык Артура был умел и изобретателен. Сперва своим кончиком он трепетно коснулся моего неба, а затем скользнул по внутренней стороне щеки, встретился там и с моим языком. Окольцевав его, Артур внезапно прервал поцелуй. Я мог выдохнуть с предельной глубиной, скулой припав к высоко вздымавшейся груди светловолосого. Я мог почувствовать бескрайне быстрое биение его сердца. Но оно стучало так, что казалось, на коже могут остаться синяки. Отстранившись, блондин облизал губы, ставшие влажными от моей неопытной техники поцелуя. В тот момент меня обуздывали чувства. Мужеложство. Правильно ли это? Артур лишь обвил мою шею руками, нежнейшим образом прижав мое тело к своему. Пусть так. Для счастья человеку нужен человек. Довольно часто, зарывшись в одеяло, я фантазировал о том, как смогу получить удовольствие от телесных ласк. Я редко смотрел фильмы для взрослых, зачастую находя происходящее омерзительным. Подсознательно я не принимал плотские утехи без каких-то особенных взаимных чувств. А фантазия выдавала лишь смутное очертание, отчего я не мог понять, чего же действительно мне хочется. Или кого. Дыхание Артура было сбивчиво. То и дело прерываясь хриплыми вдохами, юноша что-то бормотал мне на ухо, зажмуривая глаза от удовольствия, словно домашний кот. Мою нежную кожу обдало огненное дыхание, пропитанное неудержимой страстью, смешанной с предельной нежностью и заботой. Я все еще не мог поверить, что всего пару месяцев назад этот человек так гадко обошелся со мной. Слезы были его целью. Возможно. Мог ли я предположить, что буду целовать бескровные губы и слушать немую мелодию этого сердца? Нет. Конечно же, нет. — Ты человек, который меняет меня. Я никогда не ожидал, что стану, подобно школьнику, мысленно вздрагивать от одного лишь твоего жеста… — с этими словами юноша властно подхватил мое хрупкое тело, двинувшись в сторону кровати. Сперва я запаниковал, чувствуя, что здесь присутствует подвох. Но едва я опустился на мягкую поверхность, тревога покинула разум, уступив место невольной расслабленности. Артур навис надо мной, пытаясь поймать взгляд, который я прятал в сумраке небольшой комнаты с высоким потолком. Его губы дрогнули в полуулыбке, сравнимой только с улыбкой той женщины с известнейшей картины да Винчи. Неужели в этом звере была нежность? Да. Ее было ровно столько, сколько и скептицизма, смешанного с необоснованным цинизмом. Артур никогда не рассказывал мне о своем прошлом, и я не мог быть уверен, что когда-либо расскажет. Живи моментом. Секундно я улыбнулся в ответ, обхватив шею старшего товарища руками. Тот покорно приклонился, не теряя усмешки. На моей переносице остался нежнейший поцелуй, после и вовсе перекочевавший на кончик носа. Юноша покрывал мое лицо, соленое от слез, тысячей робких прикосновений. Каждое было настолько осторожно, будто бледные губы дотрагивались до крыла хрупкой бабочки. Страсть брала верх. Я понял, что моя доныне спокойная плоть испытывала возбуждение. В момент это смекнув, Артур опустился чуть ниже, к самому паху, кончиками пальцев потянув за металлическую застежку брюк. Та послушно раскрылась, а за ней последовала и пуговица. Я сделал попытку противостоять, но друг лишь подхватил мою ладонь, случайно расстегнув браслет часов. — Ты так глуп… — пробормотал он, заметив алый след, оставшийся после неприятного коже металла. Поднеся запястье к губам, блондин оставил на нем влажный след, после чего отвел мою руку в сторону. Все что я мог — лишь промычать нечто в ответ, беспокойно хлопая ресницами. Я не заметил, как остался в одном нижнем белье, через которое дрожащие кончики его пальцев поглаживали пах. Почувствовав дрожь моего неопытного тела, юноша улыбнулся, чуть приподнявшись на локтях. — Не стоит бояться. Я, конечно, тебя съем, но тебе понравится. Расслабляйся, — с этими словами его губы трепетно осели на моих, и они слились в обоюдном поцелуе. Я стал спокоен. Спокоен, как не был никогда за последний год. Пару движений — и больше никакого нижнего белья. Я был абсолютно наг. Хрупкое тело, распластавшееся на белоснежной простыне, было подобно распустившемуся цветку. — Ты идеален, — вновь этот бархатный голос. Я не мог говорить. Я был нем. Ладони жадно заползли в мои темные волосы, массируя затылок. По коже током дрожь. Чуть смутившись, я зажмурил глаза, будто не признавая, что все это происходит со мной, тем самым Александром. Одиноким брошенным кораблем. Мои мачты давно были сломаны, парус сорван, дно пробито. С моего судна сбежали последние крысы. Но… Моментально череда мыслей оборвалась. Я не заметил, как Артур спустился ниже, губами припав к головке моей возбужденной плоти. С губ моментально сорвался стон, подобный хриплому крику. Доныне я никогда не испытывал таких эмоций и ощущений. Плотно сжав губы, парень скользнул ниже, вновь вызвав в моем теле бурю эмоций. Дрожь. Тепло. Приятное нечто. Кончик его проворного языка затрепетал на головке, заставляя меня вновь и вновь сдавленно охать. Тупик. Белая жидкость медленно стекала с моего ублаженного члена, заливая собой весь пах и даже часть живота. Мягко усмехнувшись, парень облизал краешек нижней губы: — Я же обещал тебя съесть, мальчишка, — прошипел светловолосый, словно дикий кот. Его голос дрожал от возбуждения. Все что мне оставалось — лишь сомкнуть ноги, приложив горящие огнем ладони к полным стыда глазам и алым щекам. Я не желал видеть своего падения. Нет. Сумрак, давно окутавший помещение, тайно скрывал изгибы обнаженного тела Артура. Но я мог их почувствовать. Влажные следы ладоней неуверенно ползли по гибкому, но в меру мускулистому стану юноши. Ловким отточенным движением Артур притянул мое тело к себе, кончиками пальцев пробираясь туда, куда, собственно, и не следовало. Его не интересовал мой умоляющий шепот. Он был зверем. Глухим, немым и влюбленным.