Жених ее подруги

– Это просто месть, – прошептала Лиззи. – Месть – одно из проявлений страсти, любовь моя. Я советую тебе воспользоваться шансом, пока он есть. Он умел уговаривать. Лиззи слушала его и понимала, что на самом деле у нее нет выбора. Не понимала она только одно: почему ее брат так поступил? Неужели таким образом он хотел показать отцу, что ему наплевать на бизнес? Или, может быть, Бианка подтолкнула его к этому, чтобы отомстить мистеру Хадли за разрыв ее отношений с Мэтью? Он запретил им встречаться, что, конечно, разозлило влюбленных. Синьора Морено предупреждала Эдварда Хадли, что нет ничего страшнее разлученных любовников. Стоило хотя бы вспомнить Ромео и Джульетту. Лиззи оставалось надеяться, что они не пойдут до конца и не убьют себя. Но их поступок, тем не менее, казался ей удивительным. Ведь они оба встречались с другими после разрыва. Более того, Бианка собиралась выйти замуж. Значит, они все же справились со своими чувствами? Или просто умело скрывали их? И Лиззи не могла не признаться себе в том, что ее обидела скрытность брата и подруги. Ни один не обмолвился ни словом. Они знали, что она будет их отговаривать и поэтому решили молчать. – Что с ними будет, когда они объявятся? – спросила она Люка. – Бианка не сделала ничего плохого. Передумать – ее право. Что же касается твоего брата, то твой отец и директора банка будут решать его судьбу. Четко и откровенно. Он даже не стал повторять, что именно он держит топор у шеи Мэтью. Или все-таки она?… – Я не надену свадебное платье Бианки, – прошептала Лиззи. – И мы не будем венчаться. Я не позволю тебе покупать мне ничего лишнего. И не перестану работать. Я непременно выплачу тебе каждый пенни, который ты вложишь в компанию Хадли. – Ты выйдешь за меня замуж так, как положено. Ты примешь любой мой подарок и не вернешься на работу. – Ты не можешь так просто заменить Бианку мною! – воскликнула в негодовании Лиззи. – Тебе не дадут разрешение! – Не люблю повторяться, но сегодня деньги решают все. – Мне кажется, я тебя ненавижу, – пробормотала Лиззи. – Тем не менее ты с радостью примешь мое предложение и с гордостью будешь носить мою фамилию. Весь мир должен поверить в то, что мы внезапно поняли, что не можем друг без друга. И ты не будешь возвращать мне долг. Если только ребенком. То есть ты не будешь сопротивляться тому, чего мы оба хотим. – Я могу теперь идти? Лиззи была на грани нервного срыва, и ее севший голос вызвал у Люка желание выругаться. Он встал, и на секунду Лиззи показалось, что Люк хочет подойти к ней, но потом он передумал. – Ты сможешь уйти через минуту, – заявил он. – Нам осталось обсудить пару деталей. – Обсудить? Неужели я имею право голоса? – с сарказмом спросила Лиззи. – Возможно, – хмыкнул Люк. – Но не сейчас. Я поговорю с твоим отцом сам. Это не обсуждается. – Он не дал ей возможности вымолвить ни слова. – И ты не вернешься в отель, потому что с этого момента твой дом – здесь. Лиззи сжала руками горло. – Я чувствую себя заложницей. – Не стоит так драматизировать, – не согласился с ней Люк. – Здесь я смогу защитить тебя от журналистов, которые оккупируют отель в Милане сразу после объявления о нашей свадьбе. Также я склонен думать, что семейству Морено эта новость придется не по душе. Ты пожалеешь их, а я – нет. – Какая ирония судьбы, – усмехнулась Лиззи. – Они ведь сами меня сюда отправили. В глазах Люка блеснуло удивление. – То есть они напуганы? Побоялись приехать сами? Отлично. Это обстоятельство в нашу пользу. – Когда ты перестанешь говорить так, будто я замешана в этом побеге? – воскликнула Лиззи. – Я всего лишь пешка, которую ты используешь в своей игре! – Пешки очень сильные фигуры на шахматной доске. – О, заткнись! – не выдержала Лиззи. – Ты не представляешь, как меня раздражает то, что у тебя на все есть готовый ответ! Люк слегка улыбнулся. – Постараюсь держать эту привычку под контролем. Лиззи глубоко вздохнула, зная, что он не сдержит свое обещание. – Теперь я могу идти? Люк взял телефон, набрал несколько цифр и начал давать инструкции на итальянском кому-то на другом конце провода. Лиззи слушала и пыталась не обращать внимания на чертовски привлекательный тембр его голоса. – Ты что-нибудь поняла? – спросил он минутой позже. – Немного, – кивнула она. За годы дружбы Бианка научила ее довольно сносно говорить по-итальянски. – Ты приказал приготовить мне комнату.