Единство

Сайрен быстрым шагом шла вдоль пропасти, периодически подходя к краю и глядя вниз, надеясь увидеть не слишком крутой склон. К сожалению, везде склон был недостаточно плавным для того, чтобы созидательница могла слезть с него без особых проблем. Нет, конечно, её вполне бы устроил и вертикальный склон. Но у неё были две довольно-таки тяжёлые сумки, которые точно будут мешаться и тянуть вниз, потому созидательница боялась. Подумать только, как всё изменилось! Ведь ещё совсем недавно Сайрен совершенно не боялась за свою жизнь. Почему? Потому что она знала, что в любой момент она может ненадолго принять свою истинную форму, установить на себе и окружающих щиты — и дело с концом! А если опасность не серьёзная — вообще замечательно: просто лечишься в человеческой форме. Теперь же возможности вылечиться или трансформироваться у неё не было. Впрочем, ничего страшного! Подумаешь, нет силы? Невелика потеря! К тому же сила вовсе не потеряна: теперь она усиливает способности Мадары. И это здорово! В этом плане потеря силы созидательницу даже радовала. Она боялась только двух вещей: боялась погибнуть и тем самым лишить Мадару этой силы и боялась, что он не позволит ей больше следовать за ним дальше и помогать ему, а это было очень даже вероятно: зачем ему слабая бесполезная девчонка? Нет, безусловно, Сайрен уже твёрдо решила стать не бесполезной и без своей силы, вот только даст ли ей Мадара шанс остаться с ним? Неизвестно. Страшно. Очень страшно. С другой стороны, больше Сайрен ничего не беспокоило. Догадался о её чувствах? Это тоже хорошо: любому приятно узнать, что его любят. Взаимность? А зачем ей взаимность? Созидательница старалась выжить как можно дольше, но она с самого начала была настроена на то, что до победы Мадары она не доживёт. Она же вообще не умеет выживать! Никак! Ей это просто никогда не было нужно! А тут человеческое тело, урезанные способности, да ещё и ангелы с демонами. Правда, с этой точки зрения сейчас ситуация стала ещё хуже: сейчас у неё вообще нет никаких способностей. Теперь выжить будет ещё сложнее. Равнодушие со стороны Мадары Сайрен считала самым лучшим вариантом: если он будет её ненавидеть, светлая энергия в нём станет слабее. Почему? Всё очень просто: тьма гасит свет. А ненависть порождает тьму, и если эта ненависть направлена на источник светлой энергии, эта энергия слабеет. Если же он ответил бы ей взаимностью: да, она бы не потеряла силу. Но и Мадара бы не стал сильнее. Более того, в таком случае если она погибнет, это будет ещё одна потеря для Мадары. Ему снова будет больно. А меньше всего созидательница хотела, чтобы её возлюбленному было больно. А равнодушие — просто идеальный вариант! И Мадара стал сильнее, и энергия в нём сияет в свою полную силу. Конечно, созидательница не могла сказать наверняка, как Учиха к ней относится: кто знает? Может, он её сейчас ненавидит или презирает. Но Сайрен верила и надеялась, что это не так. В очередной раз подойдя к краю обрыва, Сайрен грустно вздохнула: кажется, склон везде будет либо вертикальным, либо под очень крутым углом. Видимо, ей всё же придётся спуститься здесь. Созидательница прикрыла глаза, собирая всю свою решимость и смелость в кулак: если она сорвётся, она с большой вероятностью разобьётся. Если она сорвётся не сразу, а почти внизу с небольшой высоты — это тоже будет проблема, ведь возможности вылечиться у неё больше нет. Даже если Мадара сейчас подумывает взять её с собой, а не оставлять, он может передумать если увидит её раненой. Кому нужен спутник, которого всё время приходится лечить и ухаживать за ним? Да никому такое счастье не надо! И Сайрен не хотела становиться такой. Сделав глубокий вдох, созидательница закрепила сумки так, чтобы они болтались у неё за спиной, а не били по ногам спереди и мешали спускаться. Выдохнув, Сайрен повернулась к «пропасти» спиной, присела, осторожно нащупала ногой первый выступ обрыва и начала потихоньку спускаться, стараясь смотреть только на скалу и не смотреть вниз. Нет, созидательница вовсе не боялась высоты. Просто глядя в кинотеатрах различные кинофильмы людей во время своих путешествий, Сайрен заметила, что герои по непонятным причинам срываются со скал именно когда смотрят вниз. — Эх, вот знала бы, что придётся лазать по скалам — тренировалась бы! — в сердцах воскликнула созидательница, решив про себя, что если вдруг у неё будет возможность, она обязательно потренируется! Да и вообще в целом заняться своей физической подготовкой было бы неплохо… Чёрт. Ну почему она всё делает на эмоциях? Могла бы подготовиться, прежде чем Мадару воскрешать! О чём она только думала? Хотя, конечно: сила созидателя есть — ума не надо. А теперь ей придётся и науку изучать в ускоренном режиме, и тренироваться, чтобы хотя бы так быстро не уставать при беге и уметь лазать! Надо многому научиться, а времени нет… Нет, конечно, изучать что-либо Сайрен было далеко не впервой: как-никак, она знала о многих планетах, знала многие ткани, знала многие блюда, посмотрела кучу фильмов и запомнила их, изучила две технологичные вещи и даже два сложных химических препарата! Вот только она изучала их, будучи созидателем, а не человеком, когда в голове было несколько ментальных потоков сразу, в результате чего понимать и запоминать было куда проще, нежели сейчас. — Дура ты, Сайрен, — упрекнула себя созидательница, — полная дура. Вот теперь сама и исправляйся. В этот момент ей пришлось замереть так как налетел довольно-таки сильный порыв ветра. Сайрен терпеливо ждала, когда он утихнет, но, как видно, «утихать» не входило в планы ветра. Ладно! Всё же неизвестно, в насколько экстремальных условиях ей придётся ещё спускаться. Нет времени ждать! Надо пробовать. Надо тренироваться! С этой мыслью Сайрен отпустила руку и переставила одну ногу пониже, затем другую… Вроде у неё получается спускаться и когда дует ветер! Поставив ногу на очередной выступ, и подняв вторую ногу, чтобы тоже переставить её пониже, созидательница с ужасом осознала, что обе её ноги висят над пропастью: кажется, это был не выступ. Это был оторванный от обрыва камень, который под тяжестью её ноги упал вниз. Руки созидательницы были недостаточно сильными, чтобы удержать её и Сайрен с криком сорвалась вниз. Пролетев пару метров, созидательница едва успела схватиться обеими рукой за корягу, торчащую из обрыва. Первым делом она, переставляя руки по очереди, подобралась к обрыву вплотную и нащупала ногами опору, а затем замерла, чтобы успокоиться. В этот момент ветер уже утих и повисла тишина, в которой Сайрен чётко различала, как громко колотится её сердце. Созидательница прикрыла глаза и постаралась дышать как можно глубже, чтобы успокоиться. Чуть не погибла. Чуть не разбилась. Как же всё-таки тяжело быть человеком! Сайрен закрыла глаза окончательно, стараясь избавиться от негативных мыслей, и унять бешено колотящееся сердце... Однако через минуту она решительно распахнула глаза, злясь на себя: испугалась какого-то падения и прекратила спуск! Тоже мне! Она так и через год не спустится! Хватит поддаваться страху! Тоже мне, разнюнилась тут! Страшно ей, видите ли. Не выживет она, значит? Ну уж нет. Так кто угодно сможет — разныться и сдаться. И она не пожелает Мадаре такого союзника. «Я буду постоянно становиться лучше для тебя, Мадара», — решила Сайрен. Да. Даже, когда он победит: неизвестно, вдруг Мадаре снова что-нибудь понадобится? Вдруг ей снова надо будет помочь ему? Хватит ей делать только то, что она хочет! Пора делать то, что надо. Сайрен твёрдо решила заняться науками и начать тренировать своё тело. Не получится? Попробует ещё раз! А если понадобится, бесчисленное количество раз. Она будет пробовать, пока не научится всему. Будет пробовать, пока у неё всё не получится. Ради него. Решимость созидательницы придавала ей много сил: теперь она спускалась куда быстрее, чем раньше. Однако спуститься до конца ей помешал знакомый голос: — Сайрен! Вот ты где! — тут до Сайрен дошло, что из-за всех своих рассуждений она не услышала приближающегося хлопанья крыльев. В следующую секунду созидательница оказалась в драконьих лапах и её потащили наверх. — Арамир, я же почти спустилась! Что ты делаешь? — возмутилась Сайрен. — Нечего тебе было вообще сюда лезть, — проворчал демон, опуская созидательницу на землю на вершине обрыва и приземляясь чуть в стороне. Сайрен поднялась, и её сердце ушло в пятки: раз здесь Арамир, значит и Мадара тоже. Значит, она сейчас узнает, берёт Учиха её с собой или нет. Вся её решимость тут же улетучилась и вернулся страх. Созидательница подняла глаза и увидела, как Мадара спрыгивает со спины дракона. Боже, сейчас он ей всё скажет! А что он скажет? Неизвестно. Неизвестность… Как же она пугает. От созидательницы не ускользнуло, что Мадара теперь как-то иначе на неё смотрит: пожалуй, его взгляд был теперь изучающим. Да… Наверное, прикидывает, сколько дней она сможет прожить в одиночку. Решив бороться за своё место до конца, Сайрен почти на одном дыхании выпалила: — Я знаю, что я для тебя слабая глупая и бесполезная девчонка. Я совсем не воин, совсем не стратег и ничего особо не умею. Но я научусь всему, чему смогу научиться! Обещаю! Я все силы приложу, чтобы стать лучше для тебя. Да, конечно, я потеряла свою силу… Не знаю, правда, знаешь ли ты об этом или нет… Но, скорее всего, ты понял и это. Да, я не могу больше материализовывать для тебя оружие. Но я сделала целую сумку кунаев прежде чем моя сила окончательно ушла от меня, и… — Как долго ты меня знаешь? — перебил Мадара тираду созидательницы, благополучно загнав ту в минутный ступор своим внезапным вопросом. — Ещё с твоего детства… — опустив глаза, сказала Сайрен. — И… Ты мне сразу понравился, стал интересен. Я никогда раньше не встречала таких людей. Прости, что не вмешалась и не помогла тебе раньше. Знаешь, я… Я просто слабая трусиха, которая боялась нарушать запреты. Я видела, что происходит и не вмешивалась. Видела, как твоя жизнь становится всё хуже и хуже, — созидательница изо всех сил старалась не расплакаться, зная, как Мадару раздражают слёзы, но у неё ничего не вышло: слёзы вырвались из глаз и потекли вниз по её щекам. — А ведь это всё, чего хочу: хочу, чтобы у тебя всё было хорошо. И мне совершенно не важно, что придётся сделать для этого. Мадара молчал. Да и лицо у него не менялось, будто бы он ничего не слышал, хотя он всё прекрасно слышал. И сейчас он ощутил лёгкое волнение: одно дело, когда тебе о чувствах созидательницы рассказывает странная тень. А совсем другое, когда это делает она сама, глядя на тебя такими светлыми глазами… Да, именно светлыми: по-другому не опишешь. В этот раз Учиха следил за тем, как изменился взгляд Сайрен, когда она его увидела. Такие перемены можно было описать только так: её взгляд посветлел. Сейчас в этих глазах был целый океан эмоций: там была нежность, восхищение, любовь… Но при этом там было ещё сожаление и… страх? Чего она боится? Хотя, судя по тому, как она начала разговор, она боится, что он её оставит. Напрасный страх: он же уже решил этого не делать. Эта девушка… Она терпеть не может убийства. Но при этом она рядом с ним уже так давно и видела, как он убивал. Неужели в нём есть что-то, что заставляет её прощать ему все убийства? Неужели в нём есть что-то, что заставляет её испытывать такие сильные и светлые чувства? Да, в силе чувств этой девушки Мадара уже не сомневался: в её глазах всё было написано. Порой глаза говорят куда больше, чем слова. И это был именно тот случай. Кое-что Учиху действительно поразило: большинство людей на месте созидательницы не говорили бы о своих чувствах так отрыто. Кто-то бы просто покраснел и отвернулся. Кто-то бы начал отрицать. Кто-то начал бы уклоняться. И всё это произошло бы даже при вопросе «в лоб». А Сайрен сама завела разговор на эту тему и была совершенно не скупа на тёплые слова. Видимо, если бы не было угрозы потери силы, она бы и не скрывала своих чувств. Она совершенно не боится быть отвергнутой, потому что, как она сама сказала «Это всё, чего я хочу: хочу, чтобы у тебя всё было хорошо». В глазах Сайрен можно было прочитать ещё больше: ей всё равно, будет у него всё хорошо с ней или без неё. Никакой эгоистичности, свойственной людям, которые желают, чтобы их любили в ответ. Да и этот взгляд… Сайрен не похожа на человека. Даже сейчас, потеряв всякую силу, она остается созидателем. И всё же за что? За что она его так полюбила? Разве может такая девушка полюбить его? Он бы понял, если бы она была хоть чуточку воином или шиноби. Он бы понял, если бы она спокойно относилась к убийствам. Но девушка, которая никогда не воевала, которая вообще не умеет сражаться, которая не может спокойно воспринимать убийства… Что такая девушка могла в нём увидеть? В воине? И ведь не похоже, чтобы это была слепая влюбленность в мужчину с привлекательной внешностью! Всё же он состарился на её глазах. Она видела его дряхлым стариком и всё равно любит. На что это тогда похоже? Непонятно. — Ребята, я, конечно, понимаю, что вам надо выяснить отношения и всё такое, но тут, судя по звукам издалека, скоро отряд ангелов будет и нам не помешало бы спуститься вниз и скрыться. Вы не могли бы поторопиться? — послышался голос Арамира откуда-то со стороны и Мадара внезапно осознал, что совершенно забыл о присутствии демона! К слову, судя по тому, как дёрнулась Сайрен, она тоже забыла о том, что они не одни. — Я люблю в тебе абсолютно всё, Мадара. Я скорее умру, чем предам тебя. Пожалуйста, позволь мне попробовать помочь тебе… — созидательница решила побыстрее завершить разговор. Теперь помимо прочего океана эмоций во взгляде Сайрен появилась ещё и мольба. — Идём, — коротко бросил Мадара и запрыгнул на спину ожидающему дракону. — Ура! — воскликнула Сайрен, подпрыгнув от радости. Затем она спохватилась, что её ждут, подбежала к Арамиру и забралась к нему на спину. «Искренняя, как ребёнок, не знающий ни боли, ни войн», — отметил про себя Мадара прежде чем дракон взмыл в небо и направился к деревне в ущелье.

***

Когда дракон скрылся из виду, одиноко сидящий на камне серый жук засветился и принял форму длинноволосой блондинки лет двадцати пяти на вид. По её одежде можно было сразу сказать, что она не местная: на ней был надет чёрный кожаный топ, расшитый металлом, такая же юбка и такие же высокие сапоги. Если бы не кривая злобная ухмылка на лице блондинки, её можно было бы даже назвать красивой: это была стройная и высокая девушка со слегка смугловатой кожей спортивного телосложения. Небольшой вырез на её топе подчеркивал грудь третьего размера. Лицо Каллисты — а это была именно она, было тоже очень даже привлекательным: аккуратный небольшой носик, не слишком пухлые, но и не тонкие губы и ярко-голубые глаза. Волосы у неё свисали чуть ниже лопаток и немного вились. Демонесса с ухмылкой на лице смотрела вдаль — туда, где скрылся дракон: — Он узнал о её чувствах и не бросил, когда понял, что она теперь потеряла силу и стала совсем бесполезной. Созидательница счастлива… Тошнотворность зашкаливает! Каллиста оглянулась. Этот демон-неудачник что-то говорил о том, что здесь скоро будут ангелы? Отлично. Вот ей и есть, с кем размяться, прежде чем начать развлекаться по-настоящему. За Сайрен охотится высший демон, и он уже настиг свою добычу. Мешать ему, чтобы развлекаться самой, демонесса не собиралась: для созидателя нет хуже пытки, чем чувствовать внутри себя тёмную сущность. Зато понаблюдать за всем этим будет очень даже забавно! Да и почему бы не посеять раздор среди других людей во время наблюдения за страданиями созидательницы? Смертные… Они все просто игрушки. Со стороны камня послышалось весёлое щебетание. Повернув голову, Каллиста увидела, что недалеко от неё приземлилась пара птиц. Демонесса не любила всё, что весело щебечет, потому в следующую секунду в её голубых глазах появилось оранжевое пламя, которое вырвалось наружу в виде молнии и подожгло птиц. Щебетание превратилось в птичий крик боли. — Горите, низшие существа! И пусть ваша боль делает меня сильнее, — сверкнула глазами демонесса прежде чем сделала сальто и спрыгнула вниз с обрыва…